– Какое такси, какая «Скорая», женщина стояла у дороги на заброшенный поселок. Там уже несколько лет как телефонной связи нет. От Москвы двести километров, а разруха прямо послевоенная.
– Тем более, Сергей Петрович, о чем говорить? Значит она либо хохлушка, либо молдаванка. Наши в таком поселке жить не будут.
– Так-то оно так, Евгений Иванович, – да все же живой человек и тем более женщина… Придись нам …
– Нам не придется, не волнуйтесь!
– Как сказать, – помолчав, отвечает баритон, – человек ведь всегда остается человеком.
Вдруг «Мерседес» на большой скорости неожиданно делает на дороге зигзаги и резко тормозит.
– В чем дело, Володя? – недовольно спрашивает бас и швыряет под ноги сломанную от толчка сигару.
Водитель, не отвечая на вопрос, выскакивает на дорогу, становится на колени и лезет за переднее колесо рукой. Пассажиры, подняв воротники своих легких пальто, не договариваясь, вылезают из машины вслед за ним.
– Так в чем же дело, Володя?– вновь спросил бас.
Водитель что-то неразборчиво говорит себе под нос. Понятно одно слово: «болт».
– Так, где же он, этот чертов болт? – сердится Евгений Иванович.
– Выпал. Я в багажнике посмотрю, а вы пройдите метров десять по дороге, может, найдете его, – предложил водитель.
Шеф, нахохлившись от обжигающего ветра, бредет по дороге, внимательно глядя под ноги.
Володя смотрит ему вслед, усмехается, перемигивается с другим пассажиром, уверенно открывает дверцу и садится на свое место. «Мерседес» развернулся и мимо ошарашенного Евгения Ивановича помчался в обратную сторону – на десяток километров назад, где у поворота стоит женщина с ребенком.
– Он что, очумел? – задыхаясь от возмущения, кричит Евгений Иванович.
– Не думаю, – отвечает Сергей Петрович.
– Так что же нам делать?
– Идемте потихоньку. На ходу, знаете ли, теплее.
– В какую сторону нам идти?
– Туда же, куда ехали, – в город на совещание.
Плотнее запахнув на груди воротники пальто, они медленно побрели по дороге. Евгений Иванович раза два пробовал голосовать, но, взглянув ненароком в лицо Сергея Петровича, больше не поднимал руки.
А Володя в это время терзал себя мыслями: «Снимет или не снимет с работы? Ну и черт с ним, пусть снимает. Пересяду на грузовик. Стану «дальнобойщиком»…
Женщина, когда остановилась иномарка, открылась дверца и прозвучало: «Садитесь», от неожиданности только плотнее прижала к себе девочку.
– Мне не туда, – замерзшими губами прошептала она. – Мне в город.
– Знаю. Садитесь. Вы замерзли. Я сейчас развернусь и доставлю вас в город. Садитесь же…
Сидя в машине, женщина молчала, но глаза ее с благодарностью глядели на водителя.
Вскоре прежние пассажиры тоже молча сели в догнавшую их машину. Они молчали даже тогда, когда водитель сделал изрядный крюк, чтобы завезти женщину с девочкой в больницу.
Мама, не грызи лестницу
Для своей единственной дочери Лидия Семеновна никогда ничего не жалела. С самого детства Мариночки любое ее пожелание, любой каприз незамедлительно выполнялся. Еще больше баловал девочку ее муж Марк. Будучи художником по образованию и по жизни, он видел в дочери только хорошее и Марина отвечала ему взаимностью. Лидия Семеновна была спортивной женщиной – чемпионкой Советского Союза по плаванию, потом до выхода на пенсию работала тренером. Ее воспитанники и воспитанницы разъехались по всему миру и успешно работали тренерами. Она была безусловным лидером в своей семье.
Мариночка получила актерское образование, но, так и не сыграв ни одной роли в театре или кино, перешла на режиссерскую работу на телевидении. Когда дочери предложили работу на одном из центральных каналов в Москве, Лида и Марк продали уютную трехкомнатную квартиру в Воронеже и оставшуюся Марку в наследство от родителей трехкомнатную в Харькове, добавили все свои сбережения и купили в ближнем Подмосковье уютный дом в коттеджном поселке. Дом оформили в собственность на Марину.
На новом месте все складывалось просто замечательно. Марина вскоре вышла замуж за своего коллегу по работе и родила девочку. Миша был хорошим мужем и отцом. Ко всем этим достоинствам у него была однокомнатная квартира в Москве.
Когда внучке Дашеньке исполнилось пять лет, Марк слег с почечной недостаточностью и вскоре умер. Марина делала все возможное, чтобы папа жил как можно дольше: устроила его в одну из лучших московских клиник, платила большие деньги, сама дежурила у его постели. Но спасти отца не удалось.
После смерти Марка у Лидии Семеновны начались по настоящему серьезные трения с дочерью. В основном из-за разных взглядов на воспитание Даши. Марина считала, что мама слишком загружает девочку занятиями, как умственными, так и физическими. Лидия Семеновна наоборот полагала, что мало загружает внучку, поэтому та росла полненькой, рыхлой и неуклюжей. К тому же не хотела учиться читать и писать.
Даша быстро сообразила, что в лице мамы она всегда найдет поддержку, и не жалела красок, жалуясь на бабушку.
По – настоящему, первый серьезный скандал произошел вскоре после смерти Марка, когда Марина предложила маме переселить Дашу из их с Мишей спальни в свою.
– Марина, ты не забывай, что мне уже шестьдесят пять, и я нуждаюсь в отдыхе. С утра до ночи я с Дашей. Хотелось бы хоть вечером посмотреть телевизор и немного расслабиться.
– Мама, Даше скоро шесть лет, она уже взрослая, а мне с мужем тоже иногда хочется расслабиться.
– В доме есть свободные комнаты, можно сделать девочке спальню.
– Ты ведь знаешь, что она не может спать одна. Боится. Мама, давай заканчивать дискуссию. Мне пора на работу. К тому же, не забывай, что ты живешь в моем доме, – произнеся эти слова, Марина повернулась к матери спиной и вышла из комнаты.
Сидя на кровати в одной ночной сорочке, Лидия Семеновна впервые осознала, что без своего тихого, скромного, интеллигентного Марка она осталась одинокой и беззащитной. Без собственного угла в своем же доме.
В первом классе Даша училась с большим трудом: чтение и письмо ей по-прежнему не давались. По успеваемости она была последней в классе. Марина устроила дочку в престижную школу, которая находилась в десяти километрах от коттеджного поселка. Лидия Семеновна на такси ежедневно возила внучку в школу и обратно, общалась с учителями, ездила на родительские собрания.
Отношения с Мариной еще больше осложнились, когда у дочери пропало кольцо с бриллиантом, которое они с Марком подарили ей на свадьбу.
– Мама, я уверена, что кольцо ты забрала. Не понимаю, зачем ты это сделала, что это изменит, – возмущалась Марина.
– Не брала я твое кольцо. Зачем оно мне, – отвечала Лидия Семеновна.
Через несколько дней случился следующий скандал. Марина упрекнула мать в том, что та съела бутерброды с колбасой, которые та приготовила Миши на завтрак.
– Да, не брала я твоих бутербродов. Не видела их даже.
– Куда же они подевались? В холодильнике их нет.
Во время этого скандала Даша стояла в дверях кухни и внимательно наблюдала за мамой и бабушкой.
Следующим утром Лидия Семеновна хлопотала на кухне – готовила завтрак для всей семьи. Даша уже сидела за столом. В это время из коридора раздался возмущенный возглас Марины:
– Мама, зачем ты погрызла лестницу?!
Ничего не понимая, Лидия Семеновна вышла в коридор. Марина стояла на лестнице, ведущей на второй этаж, и указывала на явные следы зубов на ступеньке и на перилах
Лидия Семеновна молча смотрела то на дочь, то на следы зубов на покрытых лаком деталях лестницы. Через несколько мгновений из ее глаз потекли слезы. Не говоря ни слова, она вернулась на кухню, села, поставила на стол локти и уткнулась лицом в ладони. Ее тело содрогнулось от рыданий.
Даша встала и вышла в коридор.
Сквозь пелену сознания Лидия Семеновна услышала, как внучка закричала с надрывом:
– Мама, неужели ты не понимаешь, что бабушка своими вставными челюстями не могла грызть лестницу! Это я сделала. За то, что вы с папой меня все время обманываете. Обещаете сводить на новую серию «Шрека», а сами не ведете. Заняты всегда. И кольцо твое я взяла поиграть, а оно упало в ящик с игрушками, и я его найти не могу. Это я накормила нашу собачку бутербродами с колбасой…
Попутчица
Леонид чуть не опоздал на поезд в Одессу из-за очередного скандала, устроенного женой. В последний момент Лана отказалась ехать с ним, поскольку он не нашел времени съездить с ней в магазин за новой шляпкой.
– В Одессе уже жарко, солнце припекает, все-таки конец мая месяца, а у меня нет новой шляпки, – возмущалась она.
– Лана, нам ничто не мешает купить тебе шляпку в Одессе. Еще лучше найдем, моднее, чем у нас в Москве, – пытался успокоить ее Леонид.
Не слушая мужа, Лана в конец раскапризничалась, разорвала свой билет и села на диван, показывая всем видом, что с места ее теперь никакая сила не сдвинет.
Леонид не мог не поехать в командировку, от которой слишком много зависело в развитии его бизнеса. Он не стал больше терять времени на уговоры, поцеловал жену в щеку, схватил сумку с вещами и уехал на Киевский вокзал.
Уже сидя в купе «СВ», он подумал, что улетел бы в Одессу самолетом, если бы его Светлана не боялась летать. Теперь придется целые сутки ехать в поезде. Потом две недели работать в Одессе. Одному. Жена ему, конечно, не помощница в бизнесе, но что ей делать одной дома? Детей у них не было. Брать на воспитание ребенка из детского дома Лана не хотела. Занималась домом и собой.
В Одессе Леонида ждали серьезные дела. Фирму, владельцем которой он был, хорошо знали на рынке крупных перевозчиков. Особенно морских. Он разрабатывал программное обеспечение по управлению погрузочно-разгрузочными операциями в морских портах и перевозкам наливных и сыпучих грузов морскими судами. Одесский морской торговый порт предложил ему разработать для них новую программу с учетом возросших объемов перевалки нефтепродуктов. Леонид решил лично съездить, обговорить условия, подписать контракт, а затем уже отправить своих сотрудников для более детальной проработки вопроса.
Возможно, он отправил бы кого-то из своих замов, но ранее, на одном из бизнес – семинаров, проходившем в Москве, к нему обратился проректор Одесского национального университета с просьбой прочитать несколько лекций на кафедре экономики и моделирования рыночных отношений и Леонид пообещал. Сейчас был удобный случай это обещание исполнить.
После того как президентом стал Виктор Янукович, контакты с украинскими предприятиями стали расширяться и улучшаться с каждым днем. Леонид заключил уже несколько контрактов с компаниями, занимающимися международными автоперевозками.
Велись переговоры еще с рядом украинских компаний.
По его мнению, серьезный бизнесмен не может не интересоваться политикой. Иначе удачи ему не иметь. Лично он симпатизировал «евразийцам» и их лидеру Александру Дугину, который продвигал идеи интеграции постсоветского пространства. В первую очередь интеграции экономической.
Через несколько часов поезд остановился. Леонид вышел в коридор. Его вагон стоял напротив железнодорожного вокзала с названием «Суземка». Не успел он подумать о происхождении этого названия, как из соседнего вагона вошли пограничники. Проводник попросила всех занять свои места и приготовить документы.
Через полчаса поезд двинулся дальше. Когда Леонид в первый и единственный раз ездил в Одессу, то и помыслить нельзя было о том, что через двадцать с небольшим лет между Россией и Украиной будет проходить государственная граница. Как много изменилось за эти годы.
Поезд вновь остановился. Станция Конотоп. Украина. Вновь пограничники и таможня.
– Конотоп…, Конотоп…, – повторил несколько раз Леонид. И вспомнил: именно после этой станции у него началась романтическая история с девушкой, ехавшей с ним в одном вагоне. Тогда – двадцать три года назад. Он хорошо помнил ее имя – Женя. Евгения. Та история была первой и единственной подобного рода в его жизни.
Тогда он ехал в свою первую служебную командировку. Прошел только год как он окончил «Бауманку». По распределению попал в НИИ автоматизированных систем управления на должность инженера – конструктора. Полгода – как женился на Светлане. «Злые» руководители института оторвали его от молодой жены и отправили устранять сбой в разработанной НИИ системе управления на одном из одесских машиностроительных заводов.
Когда сосед по купе окончательно достал его жалобами на свою жену и ее стерву-маму, Леонид вышел в коридор, чтобы уши отдохнули и воздухом подышать. У соседнего купе стояла девушка лет двадцати и смотрела в окошко. Симпатичная. Можно сказать, что красивая. Когда он вышел из купе, она даже не взглянула в его сторону. Леонид улыбнулся. Когда он учился, то сокурсницы называли его «нашим Костолевским» за его сходство с популярным актером. Вниманием девушек он обижен не был.
Похоже, почувствовав на себе его взгляд, девушка вернулась в купе. В Киеве его сосед сошел, других пассажиров к нему не подсадили, и Леонид лег спать. Проснулся он от громких женских возгласов. Посмотрел на часы. Шел третий час ночи. Прислушался. Какая-то женщина просила оставить ее в покое, иначе она позовет своего мужа. Пьяный мужской голос с издевкой предлагал:
– Так позови!
Другой пьяный голос добавлял:
– Как выйдет, так и зайдет.
Судя по всему, женщина нуждалась в защите. Леонид, одетый в спортивный костюм, вышел в коридор и увидел следующую картину. Его симпатичная соседка отбивалась от двух пьяных парней с криминальной внешностью. Все трое повернули головы на звук открывшейся двери. Леонид быстро сориентировался в обстановке.
– Милая, обратился он к соседке, в это время все спят, а ты приключения ищешь. Заходи в купе. С улыбкой Леонид добавил:
– Дай пройти молодым людям.
Девушка молча повернулась к нему и зашла в его купе. Парни, посмотрели друг на друга, потом оценили рост и внушительную фигуру Леонида, и молча побрели в следующий вагон.
Леонид зашел в купе. Девушка сидела на нижней полке, положив ладошки между коленок.
– Что не спится? – обратился к ней Леонид.