– Мы пошли гулять…
– Как романтично, – проворковала Ди.
Я поджал губы.
– Ничего романтичного.
– Еще как романтично, – не унималась Ди. – Когда мы с Адамом ходим гулять, мы всегда…
– Если хочешь, чтобы Адам остался в живых, лучше молчи.
Она закатила глаза.
– Ну ладно. Значит, вы совершенно неромантично пошли гулять и…
Нет, я все-таки сброшу ее с кровати.
– И наткнулись на медведя. Он бросился на нас, и мне надо было что-то делать. Едва ли бы ты обрадовалась, если бы ее задрал медведь.
– Ты так думаешь?
Я одними губами произнес «иди на фиг», и Ди рассмеялась.
– Так что случилось-то?
– Ну, она вырубилась от вспышки энергии, а я свалил все на грозу. На молнию. – Я громко вздохнул. – Повезло мне.
– Не тебе, а Кэти.
– Почему? – я удивленно посмотрел на Ди.
Ди молниеносно села на кровати, скрестив ноги.
– Что ты там был и ее спас.
По-моему, глупо было напоминать, что не потащи я Кэт в лес, мне не пришлось бы ее защищать.
– Можно тебя кое о чем спросить? – Ди ткнула меня пальцем в колено.
Я приподнял бровь.
– А что, я могу не отвечать?
– Нет, – она расплылась в улыбке. – Тебе… тебе нравится Кэти?
Я окаменел, не зная, что сказать. Ди ждала, а я лихорадочно прокручивал в голове сотни вариантов ответа. Нравится ли мне Кэт? Что за дурацкий вопрос? Я сел, свесив ногу с кровати.
– Дэймон!
– Нет. – Я отвернулся от Ди.
– Что? – прошептала сестра.
– Что слышала. – Я потер ладонью подбородок, вздохнул, подошел к комоду и взял пульт от телека. – То есть я уверен, что она отличный друг и вообще замечательная, и не будь она… человеком, была бы в триста раз круче, но она мне не нравится.
Ди молчала. Я вернулся к кровати, но сестра, поджав губы, отводила взгляд. Мне стало совестно.
– Хочешь, кино посмотрим?
– Давай, – сухо улыбнулась она, но глаза оставались грустными. Лучше бы я на нее не смотрел. – Как думаешь, ей ничего не угрожает? С этим следом?
– Думаю, да, – соврал я. Меня мучила совесть. Я включил телевизор. – Если она два-три дня посидит дома, все будет хорошо.
Ди прислонилась к спинке кровати рядом со мной, подтянула колени к груди и обхватила их руками. Я принялся переключать каналы, и сестра печально вздохнула.
Я открыл было рот, хотел что-то сказать, но передумал. Но потом все же опустил пульт.
– Я соврал.
Ди повернулась ко мне:
– Ты о чем?
– О первом твоем вопросе. – Я покачал головой, не глядя на сестру, и признался, не сводя глаз со списка фильмов на экране. – Я соврал, но совсем чуть-чуть.
Глава 8
– Я уж думал, ты в отшельники подался. – Эндрю, свесив ноги, сидел на узких перилах, опоясывающих веранду. Рядом с ним стояла полупустая бутылка пива, и будь Эндрю человеком, он бы в точности походил на парня с плаката о подростковом алкоголизме. – Или больше не хочешь нас видеть.
Я сидел в кресле, задрав ноги на столик.
– Скорее второе, – ухмыльнулся я.
Эндрю засмеялся.
– Ты задница.
Я не стал с ним спорить.
Напротив меня в такой же позе сидел Адам и задумчиво таращился на деревья. Иногда мне было непросто общаться с ними обоими, потому что я сразу же вспоминал о Доусоне.
Внешне Эндрю и Адам походили друг на друга как две капли воды: оба высокие, сильные, голубоглазые блондины, а вот по характеру были полной противоположностью. Совсем как мы с Доусоном. Я был вспыльчивым, Доусон – спокойным. Эндрю – та еще заноза в заднице, а Адам – мировой парень.
Ди я, разумеется, этого не говорил, но сам был очень рад, что она выбрала Адама. Уж не знаю, как развивались их отношения: я старался об этом не думать. Но хорошо, что это именно Адам. Эндрю слишком похож на меня.
Наблюдая за тем, как Эндрю допивает пиво, я погрузился в собственные размышления. Зря я, конечно, во вторник вечером поперся к ним, учитывая, что на Кэт до сих пор виден мой след, но Эндрю прав. Мы давно не виделись, а Ди сказала, что Кэт собирается сидеть дома. Там ей ничто не угрожает: вряд ли Аэрумы подберутся так близко к колонии, так что если Кэт не пойдет никуда с Ди и тем самым не поставит ее под удар, волноваться мне было не о чем.
Я и не волновался.
Мне не давал покоя вопрос Ди. «Она тебе нравится?» Я ответил «нет» – и слегка приврал. К Кэт у меня были сложные, запутанные чувства. Она мне и нравилась, и не нравилась. К примеру, мне нравятся волки, но я же не буду заводить себе ручного волчонка.
Я отпил большой глоток воды из бутылки.
– Не знаешь, когда девчонки возвращаются? – Адам поднял глаза на меня.
Я дернул плечом.
– Не-а.
– Эш ужасно разозлилась. – Эндрю усмехнулся и оглянулся на нас обоих. – Сказала, что уйдет отуда, едва Ди перестанет жрать.
– Люблю, когда у девушки хороший аппетит, – промурлыкал Адам и улыбнулся краешком губ.
Я прищурился.
Улыбка испарилась с лица Адама.
– Я пошутил.
– Вот-вот, – бросил я, рассеянно вращая в руках бутылку с водой.
Эндрю откинулся назад, перевернулся, приземлившись на ноги, точно кот, протянул руку и схватил пустую бутылку.
– Хочу еще пива. – Он посмотрел на меня. – А ты?
– Не, я не буду.
– Слабак.
Я показал ему средний палец.
Он рассмеялся, ушел в дом и закрыл за собой дверь. Я перевел взгляд с веранды на лес. Оттуда, где мы сидели, были видны вершины гор Сенека. Мне там нравилось. Там, где жил Мэтью, не было ни одного дома в радиусе нескольких километров и почти всегда стояла тишина, которую нарушали только звуки природы. По ночам там громко стрекотали сверчки. Я поднял глаза. Сгущались грозовые тучи.
– Я все знаю, – заявил Адам.
Я нахмурился и зыркнул в его сторону.
– Ты о чем?
– О девушке, которая поселилась в соседнем доме, – продолжал Адам, покосившись на дверь.
От неожиданности я застыл.
– Дай угадаю: тебе Ди рассказала?
Адам кивнул, отклонился назад и скрестил руки на груди.
– Ди она очень нравится.
– Гм.
– Эш и Эндрю я ничего не говорил и не собираюсь: ты же знаешь, как они отреагируют. Мэтью в курсе? – Я кивнул, и Адам задумчиво продолжал: – Хотя, должен признаться, меня удивило, что ты мне ничего не сказал.
Я поставил бутылку на стол.
– А почему я вообще должен был тебе об этом говорить? Можно подумать, я только и делаю, что сижу и думаю о ней.
Адам наклонил голову набок и расплылся в улыбке.
– Я и не утверждаю, что ты сидишь и думаешь о ней, но ты, по идее, должен был уже всех, кого мог, достать из-за того, что Ди подружилась с человеком.
Я сжал зубы.
– Фигня.
– Ну-ну, – хмыкнул Адам.
– И у меня нет привычки никого доставать.
Адам беззвучно рассмеялся, так что даже затрясся, и я был уже готов сообщить ему все, что по этому поводу думаю, но тут у меня в кармане завибрировал мобильник. Вытащив телефон, я увидел, что на экране высветилось имя Ди.
– Ну что, закончился уже этот ваш ужин?
Адам оживился, и мне это ужасно не понравилось.
– По-моему, у нас проблемы, – высоким от волнения голосом начала Ди.
Я снял ноги со стола и напрягся.
– Какие еще проблемы?
– Кэт случайно не с тобой? – с надеждой спросила Ди.
У меня от ужаса желудок налился свинцом.
– Нет. Случайно нет.
– Вот дерьмо! Я только что вернулась домой, ее машины нет. Я зашла к ней проверить, но мне никто не открыл. – Ди замолчала, прерывисто дыша в трубку. – Она куда-то уехала, а ведь на ней след.
Вскочив, я метнулся к краю веранды.
– Ты же говорила, она сегодня останется дома, – как можно тише проговорил я.
– Ну да. – Ди повысила голос. – Она мне так сказала.
– Черт. – Я крепче сжал телефон.
– Все в порядке? – спросил за спиной Адам.
Я угрюмо молчал.
– Только не злись на нее, ладно? – просила меня сестра. – Она же не знает, что ей сейчас небезопасно выходить из дома. Она понятия об этом не имеет. Кэти не виновата.
Виновата или нет – какая разница? Все равно это проблема.
– Я поеду поищу ее. Наверняка она в библиотеке, и я…
– Нет. Никуда ты не поедешь. Сиди дома. – Я вспыхнул от злости, смешанной со страхом. – Я сам все сделаю.
– Дэймон…
– Я тебе напишу, как только ее найду, – пообещал я, еле удержавшись, чтобы не швырнуть мобильник в кусты. – Наверняка с ней все в порядке. Оставайся дома и ни о чем не волнуйся.
Я нажал отбой и запихнул телефон в карман.
– Мне надо ехать.
Адам встал и с тревогой посмотрел на меня. В руке у него был мобильник, и мне оставалось только надеяться, что у Ди хватит мозгов не рассказывать ему про след.
– Что случилось? – спросил он.
– Ничего. – Я обернулся к нему. – Скажи Эндрю, что я ему позвоню.
Я перескочил через перила, приземлился на корточки с почти пятиметровой высоты и помчался к подъездной дорожке у переднего крыльца. Я едва было не прошел мимо своего джипа, потому что отсюда до библиотеки быстрее пешком, но как я объясню это Кэт, когда найду ее?
Черт.
Я развернулся, рванул к машине и сел за руль. Дорога в город тянулась целую вечность: на шоссе машины еле тащились. В лобовое стекло ударили крупные капли дождя, и все словно сговорились ползти со скоростью 30 км/ч. Я так сильно сжимал руль, что у меня побелели костяшки. Снаружи бушевала гроза, а у меня в душе все клокотало от гнева.
Я злился на Кэт за то, что она не осталась дома, досадовал на себя за то, что подставил ее и теперь вынужден ее повсюду искать, а потом еще придумывать объяснение, как я там оказался.
И бесился, что сам не остался дома: тогда я бы точно заметил, как она уезжает, и перехватил ее.
Когда я наконец добрался до Петербурга, я от злости был готов передавить весь город. Вечером фиг найдешь, где припарковаться: пришлось бросить машину за три квартала от библиотеки, возле какого-то кафе.
На главных улицах было полным-полно машин, так что приходилось быть осторожным. Дождь почти перестал, зажигались фонари. Я шагал к городской библиотеке, чернее тучи над головой. Оглядев улицу возле здания, я не увидел машины Кэт и почувствовал, что сейчас тут все разнесу.
Либо она уже уехала, либо ее здесь и не было. Осталось проверить одно-единственное место: пустынный переулок за библиотекой. Я прибавил шаг, срезая путь по узкой лужайке перед зданием, и завернул за угол.
Холодок пробежал у меня по спине, и я едва не принял свой настоящий облик, потому что ощущение ужаса практически взорвалось во мне.
Я почувствовал их присутствие по тому, как воздух и земля вдруг поменяли цвет: переулок окутали неестественно густые тени. Мозг у меня отключился, и я молнией пронесся вдоль стены библиотеки. Я заметил машину Кэт. В салоне горел свет, но девушки внутри не было.
Присутствие Аэрумов здесь ощущалось сильнее.
Я бросился через дорогу, очутился возле машины и снова почувствовал их: густой, точно масло, воздух душил меня. Тут я увидел Аэрума в человеческом облике, однако по краям силуэт был размыт и просвечивал, как темный дым. И на земле лежало что-то – или кто-то – и я, даже не вглядываясь, понял, что это она.
Что, если я опоздал?
И это… это моя вина.
Страх и гнев бушевали в моей душе, точно ураган. Понятия не имею, как мне удалось сохранить человеческий облик, когда я схватил Аэрума за плечо. Я с силой вцепился в него, сдавив кость и мышцы, рванул врага на себя, поднял в воздух и отбросил на несколько метров. Я мельком взглянул на Кэт и от ярости почувствовал во рту металлический привкус.
Аэрум в воздухе развернулся, превратился в тень, потом снова принял человеческий облик и приземлился на ноги. Я рванулся к нему и врезался плечом ему в живот. Он вскрикнул и ударил меня кулаком в грудь. Я выругался и отшатнулся. Рука Аэрума стала прозрачной, и я догадался, что он собирается сделать. Высосать из меня силы.
Вот уж хрен тебе.
Я увернулся, стремительно, точно кобра, бросился на противника, снова схватил его и перекинул через плечо. Он рухнул возле Кэт и некоторое время не шевелился.
Негромкий стон на мгновение отвлек меня: Кэт ранена.
Не успел я испугаться еще больше, как Аэрум вскочил на ноги. Светлые волосы и бледную кожу немного размыло, когда противник опять напал на меня, а под тонкой кожей проступили черные тени. Я схватил его за горло и поднял в воздух.
Кэт закашлялась, я выругался и швырнул подонка на дорогу. Треснул асфальт. В воздух взлетели камешки.
Бледно-голубые глаза Аэрума смотрели на меня с холодной ненавистью. Мы откатились дальше, в тень. Он нанес мне новый удар. Я тоже ему врезал. Вообще-то прилюдно драться с Аэрумом было опасно, но сейчас мне нужно было покончить с этим и… проверить, что с Кэт.
Я подключился к Источнику, поднял руку и что было силы ударил Аэрума в грудь. Чистая энергия, мощная, как протуберанец, прошла по моей руке. Из моих пальцев вырвался яркий беловато-красный свет и ударил в противника.
На мгновение время застыло: свет опалил врага, проник ему в грудную клетку, под кожу, в каждую клетку организма. Яркий белый свет залил ему глаза, поглотил тени под кожей.
Я мгновенно отскочил от Аэрума – и вовремя. Бледная кожа исчезла: вместо нее появилась гладкая оболочка из оникса. На секунду мой противник застыл, разинув рот в беззвучном крике, а потом разлетелся на миллион легчайших частиц, которые взмыли в небо и скрылись из виду.
Разряд энергии поглотил пространство вокруг нас. Фонари полопались, и улица погрузилась во тьму. Тяжело дыша, я повернулся к Кэт. Она лежала на животе, уткнувшись лицом в землю. Непривычное в отношении людей чувство жалости затопило меня.
Через мгновение я упал возле нее на колени и коснулся ее плеча. Кэт снова слабо застонала, и у меня екнуло сердце.
– Все хорошо. Его больше нет. Как ты?
Блин. Дурацкий вопрос. Кэт сделала попытку поднять голову, и я увидел красную отметину у нее на щеке. Левый глаз полностью заплыл. Меня охватила злость. Она была ранена и страдала от боли, а еще вдохи и выдохи вырывались из ее груди со странным свистящим звуком. Я, конечно, не врач, но мне показалось, что это недобрый знак.
– Все в порядке, – успокоил я Кэт, но это была ложь, потому что, произнося эти три слова, я совершал такую глупость, что уж лучше бы мне было броситься под грузовик.
Я инстинктивно почувствовал, что могу вылечить ее раны. Раньше я никогда такого не делал. Это было строго-настрого запрещено: Лаксены избегали об этом даже говорить. Единственным, что Аэрумы не могли отнять у нас вместе с силой, была наша способность к регенерации. Наши раны заживали в мгновение ока… и мы могли лечить других.
Я подключился к Источнику, собрался и направил свет на грудь и поврежденные легкие Кэт. Если бы сейчас мимо нас кто-то прошел, то увидел бы, что наши тела сияют, точно лампочки. Я мог бы назвать десяток причин, почему этого делать не стоило, но все равно не остановился. Глаза Кэт были закрыты, но когда энергия растеклась по ее коже, ресницы девушки затрепетали, словно вот-вот откроются. Я легонько коснулся рукой ее глаз и щеки, и она расслабилась.
Дыхание Кэт стало ровным, и она медленно повернула ко мне голову.
– Спасибо, что… – она осеклась.
– Кэт, – встревоженно позвал я. – Ты меня слышишь?
– Ты… – прошептала она.
– Да, это я. – Я взял ее за запястье. Она вырвала руку, но я снова взял ее за руку. Чему быть, того уже не миновать: раз уж я эту кашу заварил, отступать поздно. – Я тебе помогу.
– Нет! – крикнула она.
Не обращая внимания на ее нежелание, я осмотрел ее запястье. Кэт по-прежнему испытывала боль, но с самыми серьезными повреждениями – теми, что мешали ей дышать, я справился. Я отключился от Источника, встал и громко вздохнул. В голове проносились тысячи мыслей, и все они так или иначе вертелись вокруг одного-единственного вопроса: что я натворил?
– Ладно. Я вызову полицию.
Мне совершенно не улыбалась мысль общаться с полицией, но Кэт нужно показать врачу. Не отрывая глаз от девушки, я достал телефон и позвонил. Она попыталась сесть, но на этот раз я не бросился к ней на помощь, подозревая, что если снова к ней прикоснусь, то вылечу все ее раны, потому что контролировать себя мне не удается.