- Как же нам забрать его? - омега смотрел на сына, который взял одного из волчат в руки и начал целовать в морду.
- Зови его, только не делай резких движений, чтобы не спровоцировать волчицу.
Ингард вздохнул и на четвереньках подполз к логову, но не стал подходить близко, а лишь чтобы Ланзо мог хорошо его видеть и слышать. Правда, ребенок был слишком увлечен, чтобы заметить папу.
- Ланзо, милый, - тихо позвал Ингард. Сын поднял голову и прижал волчонка к себе, зная заранее, что папа точно начнет ругаться. Волчица же мгновенно ощетинилась и угрожающе зарычала, - Ланзо иди ко мне. Пора домой, кушать. Ты кушать хочешь?
- Нет, - пролепетал малыш, - Смотри, какой пушистик! - ребенок продемонстрировал Ингарду волчонка, который был действительно очень хорошенький и совсем не сопротивлялся.
- Отдай его волчице.
- Почему?
- Как же так, ты его заберешь, а она плакать будет, - Ингард поглядывал на животное, которое не меняло своей враждебной позы.
- А у нее их много, посмотри… - доводы папы не казались малышу убедительными.
- Так у меня вас тоже двое, и если у меня отнимут тебя или Георга, я тоже буду плакать.
- Правда? - малыш вздохнул и положил волчонка на землю. Затем погладил по очереди всех детенышей, помахал ручкой рычащей волчице и пошел к Ингарду, который тут же взял ребенка за руку и повел в сторону поселения. Хищница же, видя, что угроза исчезла, успокоилась и начала по одному затаскивать волчат обратно в логово.
Когда оборотни ушли уже на приличное расстояние, Ингард, наконец, сел на землю и разрыдался. Феофил никогда не видел омегу плачущим, и очень удивился, считая что такие, как Ингард сделаны из железа и камня. Ан нет.
- Ну, тише… - лекарь приобнял мальчишку.
- Как же я испугался, - омега даже не вытирал слезы, которые лились потоком, - Как я испугался…
- Всё позади, - альфа поглаживал Ингарда, стараясь успокоить. Ланзо тоже обнял папу, не очень понимая, чем же он так расстроен.
- Феофил, мне иногда так тяжело. Я уже отчаялся ждать мужа, он исчез, и от него нет вестей… А еще и Ланзо… - Ингард всхлипывал.
- У тебя метка пропадает?
- Нет. Но ведь это ничего не доказывает, я ведь люблю мужа. И пока люблю, метка будет на мне, даже если его нет в живых.
Феофил покачал головой.
- А шаман что говорит? Ты у него гадал?
- Нет, я боюсь к нему идти.
- Почему? Неужели неизвестность лучше? - лекарь посмотрел на мальчишку.
- А если муж умер? Как же мне жить без него? Что мне делать?
Феофил тяжело вздохнул. Ингарда было жалко, но как тут помочь?
- Успокоился? Идем… Просто верь, что всё будет хорошо. Боги милостливы. Видишь, Ланзо цел и невредим.
- Да, - омега вытер слезы и поднялся. Дальше все шли молча, только Ингард тихо всхлипывал, пытаясь успокоиться.
========== Глава 8. Течка Энджи ==========
Прошло около трех недель с момента нападения Красного племени. Всё было тихо, даже слишком. Энджи успел переженить всех, кого нужно, Анико выздоравливал, с Михаэлем отношения вроде стали лучше, несмотря на последний скандал, и только Лабберт смотрел на мальчишку так, что омега едва ли не менял направление движения, когда видел лекаря.
Энджи несколько раз гадал на очередное нападение, но ничего как будто не грозило. Это было странно, и шаман ломал голову, что же происходит на самом деле. Мальчишка даже погадал на Черное племя, но и там всё было чисто. Омега так был озабочен этой войной, что и забыл про свою надвигающуюся течку. К тому же, то ли из-за магической практики, то ли по иной причине это началось на неделю раньше.
За день до начала Энджи почувствовал, что что-то не так. Его телохранители опускали глаза при виде шамана и глупо улыбались. Омега не обратил на это внимание, целый день проведя в шатре, раскладывая собранные накануне травы.
Уже к вечеру он почувствовал боль в животе и тут его как обдало кипятком. Течка… Пока Энджи еще мог себя контролировать, он выскочил на улицу и, кивнув телохранителям, потребовал, чтобы они проводили его в крепость, оставили в комнате кувшин с водой и заперли мальчишку на засов. А еще лучше еще и повесили замок, чтобы никто не мог войти, а сами удалились к семьям. Ровно через неделю Энджи можно будет выпустить. Телохранители выполнили всё в точности, с той лишь поправкой, что в тот момент, как Энджи оказался в комнате, один из альф прижал шамана к стене и стал лапать. Правда, второй оборотень был более стойкий к запаху омеги и оттащил товарища. И когда, наконец, Энджи услышал, как дверь закрывается на засов, мальчишка хоть немного успокоился. Уже вечерело, и омега лег спать, чувствуя как внутри тихим огоньком разрастается этот ужасный пожар, который может потушить только матерый альфа.
Ночь прошла беспокойно. Энджи, который абсолютно разделся, чтобы не пачкать белье, засыпал, снова просыпался, причем каждый раз чувствуя свою руку между ягодиц. Внутри всё полыхало, и мальчишка переворачивался на живот, выгибаясь и кусая простынь. Тело просило, оно кричало, требовало альфу. Крепко заснул омега лишь под утро.
Где-то в полдень мальчишку разбудило чье-то присутствие в комнате. Открыв глаза, Энджи увидел Михаэля, который жадно рассматривал обнаженное тело омеги. Одеяло валялось на полу. Мальчишка вскрикнул и быстро прикрылся, в ужасе глядя на вождя.
- А я-то думаю, почему тебя в шатре нет… - Михаэль сканировал взглядом Энджи, который с трудом сдерживался, чтобы не сбросить одеяло и не начать умолять альфу удовлетворить его. Запах белого оборотня бил в нос. Настоящий, сильный, хороший запах.
- Оставьте меня одного, - с трудом протянул Энджи, тайком запуская под одеялом руку между ног, чтобы хоть как-то унять возбуждение. Однако Михаэль это заметил и резким движение сдернул покрывало, с удовольствием глядя на заметавшегося Энджи.
- Я же голый… - омега краснел, пытаясь прикрыться руками.
- А то я тебя таким не видел, - произнес вождь, садясь на постель, подвигаясь ближе к мальчишке, дразня его своим запахом.
- Я женат… - проскулил Энджи, чувствуя, что тело само двигается в сторону альфы.
- И где твой муж? - с издевкой поинтересовался Михаэль, сажая лицом к себе Энджи на колени и запуская палец ему в дырочку.
- Трахни меня, - прохрипел омега, понимая, что уже ничего не соображает.
- А кто говорил, что тебе я никогда не нравился? - Михаэль победоносно смотрел на выгибающегося от возбуждения Энджи.
- Трахни меня, - повторил омега, кусая губы.
- Заслужи.
- Как?
- Прояви инициативу, - вождь приподнял брови, расслабляясь. Энджи отреагировал незамедлительно, впиваясь в губы вождя и тут же запуская руку в его белье. Дальнейшего развития событий не ожидал никто. На пороге, совершенно неожиданно, появился Лабберт. Он грубо схватил Энджи за плечи и швырнул на пол, затем уставился на Михаэля.
- Что это значит? Решил развлечься с шаманом? - лекарь был в ярости.
- Да… - потрясенно протянул Михаэль, понимая, что таким Лабберта не видел давно.
- Уходи отсюда! Ты ведешь себя, как плешивый пес, а не как вождь, - лекарь приподнял Энджи за волосы и вытащил меч, - Если ты не уйдешь сейчас, я перережу ему горло…
Михаэль молча поднялся и, квадратными глазами глядя на альфу, вышел из комнаты. Удостоверившись, что вождь ушел, оборотень убрал меч, прислонил омегу к стене и ударил по лицу.
- Что, шлюха, на вождя вешаешься?
Энджи, хоть и должен был испугаться, но особенной опасности не чувствовал. Возбуждение притупило разум и эмоции. Мальчишка застонал, теперь чувствуя запах Лабберта, остатками разума понимая, что мужу здесь хоть с кем-нибудь, да изменит.
- Тебе плевать, с кем трахаться… - Лабберт с ненавистью смотрел на мальчишку, затем коснулся большим пальцем губ Энджи, который тут же вобрал палец в рот и стал посасывать. Лекарь вытащил палец и ударил омегу еще раз.
- Шлюха, я тебя проучу… Ты всегда меня бесил, - Лабберт достал прикрепленную к поясу веревку и, повернув абсолютно не сопротивляющегося Энджи лицом к стене, привязал его за руки на манер звездочки, так, что мальчишка мог повиснуть на них. Омега стоял, немного расставив ноги, и ждал.
- Думаешь, я тебя сейчас трахну? - Лабберт грубо схватил Энджи за длинные волосы и, намотав их на кулак, потянул его голову на себя, - Нет, падаль, я тебя накажу…
Мальчишка молчал, уже не понимая, чего хочет безумный лекарь. Одно омега понимал четко: альфа действовал по какому-то своему плану, который, очевидно придумал еще очень давно, вот только осуществить его повода не было.
- За что накажешь? - прошептал Энджи, чувствуя, как по ноге течет тонкая капля смазки.
- Ты не должен реагировать на других альф, кроме мужа…
- У меня иная природа, я другой, - омега чувствовал, что невольно выгибается.
- Иной? Ты весь течешь… - Лабберт прошептал это с ненавистью и какой-то досадой, - Я тебя отучу…
Энджи почувствовал, как тяжелый хлыст опустился ему между лопаток. От неожиданной и горячей боли омега вскрикнул и дернул за веревки, однако Лабберт привязал его крепко.
- Что, хочется еще, нет?
- Отпусти меня, - прошептал Энджи, но Лабберт в ответ стал мерно избивать плетью свою жертву. Мальчишка застонал и вскоре повис на веревках, едва не теряя сознание от боли. Кожа горела, глаза застилала темнота. Видя, что омега может отключиться, Лабберт кинул плеть на пол и с удовольствием начал рассматривать свою работу: вся спина, ягодицы и бедра были в красных полосах, некоторые из которых кровоточили. Лекарь зло улыбался, глядя, как смазка смешивается с каплей красной жидкости и падает на пол.
- Теперь ты будешь себя вести прилично, - лекарь хотел развязать жертву, но запах Энджи… Лабберт всё-таки был альфой. Рука сама легла на ягодицы омеги, - Как же я тебя ненавижу, шлюха…
Энджи, который едва стоял на ногах, почувствовал укус лекаря и его пальцы внутри себя. Омега дернулся, впервые в жизни во время течки не желая отдаваться альфе.
- Не трожь, - прошипел омега, на что Лабберт схватил его за волосы и провел языком за ухом, обжигая горячим дыханием.
- Значит, все тебе нравятся, а я не нравлюсь? - сильные руки потянули бедра мальчишки на себя, - Тогда коитус будет продолжением наказания, - Лабберт перестал себя контролировать, его окончательно накрыла похоть, ненависть и досада. Энджи уперся головой в стену, уже давно и наизусть зная, что должно быть дальше. А дальше лекарь овладел мальчишкой.
Член вошел жестко и полностью. У Энджи кружилась голова от побоев, поэтому возбуждения он почти не чувствовал. Спасала смазка, которая не делала процесс близости болезненным, но и удовольствия не приносила. Резкие движения Лабберта раздражали свежие раны на ягодицах, а лекарь, видя, что мальчишка молчит, специально его кусал и щипал в местах, которые должны были болеть больше всего. Альфа получал ни с чем не сравнимое удовольствие от процесса, вторгаясь в узкую плоть Энджи, ненавистного Энджи, но отчего-то слишком привлекательного. Оргазм накрыл лекаря даже быстрее, чем обычно. С рыком и стоном он прижал к себе мальчишку, чувствуя, как горячая жидкость наполняет нутро омеги.
Облизав сухие губы, Лабберт вышел из Энджи, тут только понимая, что он сорвался. Что он не хотел трахать мальчишку, что он просто не смог сдержаться. От этой мысли лекарь пришел в ярость, весь свой гнев обращая на висящую на веревках полуживую жертву.
Пока лекарь раздумывал, как быть, он услышал стремительно приближающийся топот на лестнице. Лабберт замер, чувствуя, как тревога овладевает им. Кто это может быть, если вождь по его расчетам не должен сюда заглянуть до завтра?
Через мгновение в комнату ворвался Феофил, вместе с Михаэлем и Анико. Картина, которую они увидели потрясла всех. Черный оборотень, который тут же сообразил, что произошло, в одно мгновение вытащил меч и кинулся на Лабберта, полыхая от ярости. Энджи тоже услышал шаги, но, главное, он почувствовал запах мужа и начал слабо звать его, что еще больше подхлестнуло лекаря, который не дожидаясь, когда белый оборотень вооружится, ударил его мечом в грудную клетку, но мимо сердца. Феофил не думал останавливаться, но тут почувствовал, как у него на руках повисли Михаэль и Анико. Раненый Лабберт сполз на пол.
- Пустите! Я убью его, пустите! - лекарь рвался, намереваясь добить врага, но Михаэль, проявляя нечеловеческие усилия, держал альфу, пока тот хоть немного не успокоился. Когда ярость перестала застилать глаза Феофилу, он ослаб и тут же протянул.
- Энджи… Надо его развязать… Энджи.
Стоящий лицом к стене, мальчишка не видел, что происходит в комнате, лишь боясь, что белые оборотни причинят вред мужу.
- Феофил, тебя не ранили… - слабо прошептал омега, чувствуя, как муж его развязывает.
- Нет, всё хорошо, - аккуратно держа на руках мальчишку, Феофил коснулся губами его щеки.
- Что же ты так поздно?
- Милый, как же я мог знать, что у тебя течка начнется раньше… - альфа аккуратно прижимал к себе мужа, - Я и так приехал заранее, чувствовал жуткую тревогу за тебя.
Энджи всхлипнул и прижался лицом к шее альфы.
- Сделай что-нибудь. Мне больно…
В это время Михаэль, мысленно благодаря богов, что не оказался на месте Лабберта, соображал, как же всё-таки спасти раненого альфу, который, надо сказать, в племени был единственным оборотнем, умевшим лечить. Просить эту парочку? Ну да, Феофил сейчас способен только на то, чтобы добить своего обидчика, и вождь прекрасно понимал это. А Энджи, который умел лечить, даже при желании сейчас был не способен на это.
- Феофил… - вождь откашлялся.
- Выметайтесь из комнаты моего мужа, - альфа положил мальчишку на кровать, потом повернулся к оборотням и угрожающе взялся за рукоятку меча, - И забирайте эту падаль, - лекарь кивнул в сторону скривившегося от боли насильника.
- Нам нужно твоя помощь… Спаси Лабберта, - вождь кусал губы.
- Ты с ума сошел? Тронулся? - Феофил усмехнулся, - Я его сейчас зарублю…
- Нет, прошу тебя. Пойми, он единственный лекарь, - Михаэль развел руками, - Я накажу его, но… Войди в положение, мы в состоянии войны, а лекарь только один. Второй человек в племени, кто может лечить, это Энджи. И всё.
Феофил скривился. Хоть он и хотел, чтобы этот подонок сдох, но такой расклад оказывался крайне невыгодным.
- Ладно, уберите его отсюда, потом я спущусь, - лекарь снова повернулся к мужу, который лежал на животе, полуприкрыв глаза, - Мне Энджи важнее интересов вашего трижды проклятого племени. Как же я вас ненавижу…
Михаэль с Анико молча взяли раненого Лабберта и вынесли из комнаты, а Феофил обратился в волка и стал зализывать раны мужа, зная, что его слюна обладает целебными свойствами.
========== Глава 9. Похищение ==========
Прошло два дня с момента избиения Энджи. Всё это время лекарь не отходил от него, лишь иногда оказывая медицинскую помощь Лабберту, которого теперь ненавидел. Белый оборотень, правда, был практически без сознания всё это время, а Михаэль, чувствуя свою вину за случившееся, рассказывал Феофилу, что обязательно накажет альфу, как только он поправится.
Раны Энджи потихоньку заживали, однако до конца течки было еще четыре дня. Феофил не дотрагивался до мужа, хотя с трудом мог сдержаться, чувствуя его бешеный, приятный запах. Что же касается самого омеги, то из-за сильной боли в теле желание как будто притупилось. Конечно, Энджи хотел соития, но ему было больно пошевелиться, да еще и смазка, которая выделялась, сильно раздражала кожу, и лекарь едва успевал ее убирать.
Боясь, что кто-то из альф может воспользоваться беззащитностью Энджи, когда Феофил покидал шатер, Михаэль приставил туда омегу, который должен был выполнять роль телохранителя шамана. Это был еще совсем мальчик, юный и наивный.
Как-то Феофил задержался возле Лабберта, которому вдруг стало хуже. Альфа провозился с ним до поздней ночи, а когда вернулся в шатер… То обнаружил там окровавленное тело охранника, с раскинутыми руками, из груди которого торчал кинжал по самую рукоятку. Энджи не было, осталась лишь смятая простынь, на которой лежал череп волка, покрашенный в красный цвет.