В следующей часовой и инженерной мастерской меня также вежливо отшили. Одни давали срок три месяца на производство, вторые просто не взялись за такой сложный проект.
«Вот тебе и улица инженеров! – Выйдя из инженерной мастерской, где меня опять отшили, возмущенно подумал я. – У меня уже не остается времени на поиски!»
– Мистер Рэджинальд, – обратился ко мне Вилли, который вышел из машины и присоединился к нам, когда мы второй раз прошли мимо нее по другую сторону дороги.
– Да, Вилли?
– Все хвалят цех Часовщиков на Оксфорт-стрит, 25, у меня их часы, – смутившись, сказал он. – Чудесный хронометр, сэр, не могу на него нарадоваться.
– Он же стоит приличных денег! – удивился Фрэнк. – Откуда он у тебя?
– Подвозил я как-то одну герцогиню… – Вилли закатил глаза и прищелкнул языком.
– О нет, беру свои слова назад, – тут же стал отнекиваться охранник, – не хочу ничего знать об этом.
– Мы тогда опустили передние сиденья. Она, кстати, была с той стороны, где ты сейчас сидишь, Фрэнк. – Водитель явно наслаждался ситуацией, когда охранник стал смущаться разговора на пикантные темы. – Она была так горяча, что ее соки пришлось вытирать в гараже потом два часа, представляешь?
– О боже, зачем я спросил? – страдальчески повторил Фрэнк, развеселив нас обоих.
– Хорошо, Вилли, пойдем туда, надеюсь, хоть там нам не откажут, – отсмеявшись, сказал я, осматриваясь и ища на вывесках домов их номера.
Здание, на котором виднелась цифра «25», было совсем недалеко от того места, откуда я начал свои поиски, нужно было всего лишь пройти чуть влево, а не вправо, как сделал я. Дом был из красного кирпича, украшенного по всему фасаду затейливыми деталями часовых механизмов, увеличенными в десятки раз. То тут, то там стрелки часов двигались в такт крутящимся шестерням, отсчитывая прошедшие минуты.
– Красота, – заключил я, прежде чем толкнуть деревянную дверь с литым металлическим львом вместо ручки, во рту он держал кольцо.
Мягкий звон колокольчиков сопроводил открывание и закрывание двери, и я оказался в часовом царстве. Куда я бы ни посмотрел, везде были часы. Маленькие, большие, золотые, деревянные, резные и без декора – все это тикало, звенело и постукивало. Я пораженно осмотрелся.
– Сэр, рада приветствовать вас в цехе Часовщиков, чем могу быть полезна? – Из-за прилавка вышла миловидная женщина с рыжими волосами и зелеными глазами. Я так засмотрелся на это необычное сочетание, которое не встречал ранее, что даже не сразу ответил. К тому же она была одета в необычное платье с открытыми плечами и глубоким вырезом, который я тоже не смог пропустить, осматривая ее всю.
– Сэр? – Женщина явно знала причину моего молчания. Я понял это по ее мягкой улыбке и серьезным глазам.
– Простите, миледи. – Я снял котелок и чуть склонил голову. – Возможно, я не по адресу, но мне сказали, здесь можно найти хорошего инженера.
– Могу я спросить для чего, сэр? – осторожно спросила она, покосившись на вошедшего за мной Фрэнка и Вилли, одетых как братья-близнецы.
– Мне нужен протез человеческой ноги. – Я в который раз за сегодня достал чертеж с размерами. – Тут я, конечно, все схематически накидал, но, если нужно, готов обговорить детали. Назовете цену?
– Индивидуальный заказ, а также срочность оплачиваются дорого, сэр. – Она явно была не в восторге от моего посещения, хотя я не понимал почему. Ее тон после входа охранников сразу похолодел на пару градусов.
– Так сколько?
Женщина замялась, явно боясь произнести вслух сумму.
– Мама, у нас гости? – Громкий голос раздался рядом с прилавком. На звук охранники потянулись к бокам пальто, но из-за ширмы, отделяющей остальное помещение от магазина, к нам вышла девушка чуть младше меня возрастом.
– Дженни, ты не вовремя, вернись к себе! – строго сказала женщина, на что Дженни, которая была словно маленькой копией своей матери, не обратила ни малейшего внимания. Вместо того чтобы послушать ее, она подошла ко мне и взяла чертеж в руки.
– Хм, рисовали, словно курица лапой, – хмыкнула она, вызвав взрыв негодования со стороны матери:
– Дженн, это заказчик!!!
– То-то ты его хотела отшить из-за сопровождающих его ищеек полиции. – Малявка явно путала все берега, кивнув на нахмурившихся охранников.
– Мисс, вы можете его сделать или нет, я теряю время. – Мне было, конечно, интересно общество таких необычных красоток, но время поездки у меня было ограничено, и с каждой новой мастерской, где мне отказывали, его становилось еще меньше.
– Как нечего делать, – пожала плечами она. – Но мне хотелось бы увидеть того, для кого он предназначен.
– С этим есть определенные проблемы. – Я обрадовался, что хоть кто-то согласился после просмотра чертежа. – Может, все-таки сначала озвучите цену?
– Цену говорит всегда дедушка. – Дженни снова пожала плечами. – Мы с мамой сегодня тут случайно остались, все ушли на похороны.
– Если вы беретесь его изготовить, то срок всего три недели.
– Справлюсь за две! – Дженни задрала нос, вызывая у меня смешанные чувства. Верить ли этой малявке или нет, ведь все остальные не соглашались даже на месяц.
Девица, видимо, уловила что-то в моем взгляде, поскольку кинулась обратно в подсобку и спустя десяток секунд притащила мне частично собранный аниматрон.
– Вот, смотри, над чем я сейчас работаю. Видишь, какая тонкая работа? – Она нежно, словно ребенка, держала его в руках и показывала мне детали. Я был вынужден признать, очень умело и даже изящно.
– Хорошо, я нанимаю вас, мисс, осталось только оговорить цену. – Я поднял взгляд с механизма на девушку.
«Похоже, она и вправду знает, о чем говорит, тем более первая, кто согласился выполнить заказ в указанный мной срок».
– Ну, аниматрон под заказ, дедушка говорил, стоит около двухсот гиней, так что за такой сложный протез с тремя накопителями и бесшумными соединениями – не меньше пятисот гиней, без учета материалов.
– Дженни! – ахнула ее мама, когда та назвала гигантскую сумму.
– Зачем, кстати, в нем нужны такие мощные накопители, да еще из таких крупных алмазов?
«Она прочитала все мои комментарии к качеству и возможностям протеза? – удивился я. – А ведь взглянула на него всего секунду. Нанимаю однозначно!»
– Согласен, – спокойно сказал я, вызвав уже сдвоенный выдох удивления, оставляя ее вопрос без ответа.
Дверь зазвенела колокольчиками, и в помещение вошел старик в траурной одежде. Он посмотрел на двух громил, на меня, на двоих женщин и спокойно спросил:
– Можно узнать, что здесь происходит?
Узнав о подробностях заключенной внучкой сделки, старик возмущенно раскричался:
– Да как ты посмела?! Да я тебя!
Его громкий голос доносился через тонкую занавеску, вызывая у нас с охранниками улыбки. Женщина же за прилавком то краснела, то бледнела, когда тоненький голос не только не замолкал в ответ, но и становился угрожающим:
– Да, деда, я смогу это сделать, что ты мне все время какую-то мелочь подсовываешь?! Надоело! Хочу настоящий проект!
Голоса становились все громче, пока, наконец, женщина не зашла за занавеску и не зашипела на спорящих.
– Все, делай что хочешь, но если не справишься, будешь выплачивать всю неустойку сама! – почти сразу же вслед за этим сдался дед.
– Деда, я тебя обожаю! – За громким поцелуем последовали быстрые шаги, и спустя еще минуту из-за ширмы показалась довольное лицо Дженни.
– Куда едем? Где пациент? Мне инструменты собрать надо, – заявила она.
– Пока никуда, вас сначала проверят, поговорят, и, если с вами не будет проблем, мы встретимся. – Я вытащил из кармана чековую книжку и выписал чек на десять гиней, протянув его ей. – Это чтобы вы понимали серьезность моей просьбы, мисс. Завтра вас вызовут, если что-то пойдет не так, эти деньги будут неплохой компенсацией за неприятный разговор.
– Хорошо. – Она удивилась, но взяла протянутый чек.
– Ван Дир?! – прочитала она мою подпись. – Вы – сын главы цеха ремесленников?!
– Да, – едва не скрипнув зубами от этого упоминания, коротко ответил я.
– Тогда надену завтра свое лучшее платье, – подмигнув мне, ответила Дженни и умчалась снова за занавеску, к нам же вышел старик.
– Прошу простить меня, уважаемые господа, у нас такого никогда не бывает. Просто от чахотки умер мой лучший помощник, так что на похоронах присутствовал весь цех, – некого было оставить в лавке, кроме моей дочери и внучки. Прошу меня еще раз простить за эту сцену.
– Ничего, сэр, мы даже получили некоторое удовольствие, – широко улыбнулся я, а когда он закашлялся, я повернулся и кивнул своим охранникам, показывая на выход.
– Мне она понравилась. Бойкая девица, – сказал я Фрэнку, садясь в машину. – Надеюсь, механик из нее такой же бойкий.
– Ох и достанется же кому-то такая жена, – покачал головой он, садясь на переднее сиденье.
Глава 5
Преступление и наказание
– Мальчишка! Да что ты о себе возомнил?! Идиот! Кретин!
Крики учителя сыпались на мою повинную голову, но осознание правильности сделанного меня не отпускало. Тем более сидящий на диване генерал о чем-то переговаривался с сэром Артуром, постоянно посматривая при этом на меня. От этого тоже становилось страшно.
– Ты поставил проект под угрозу срыва только потому, что прочитал в записях о возможности сделать полуживую конечность?! Да за одно это тебя можно под трибунал отдать!
– Но ведь получилось же, – шмыгнул носом я, поскольку, таская тело генерала из дома в экипаж и обратно, сначала вспотел, а потом простыл на холодном осеннем ветру.
– Да ты из ума выжил!!! – Сэр Энтони разозлился еще сильнее. – А если его душа отторгнет твои заплатки?! Как ты вообще до такого додумался?! Затыкать прорехи в чужой душе нейтральной эссенцией?!! Хочешь, чтобы генерал умер от антирезонанса?!
– Тогда это мне казалось лучшим решением. – Я вспомнил ночь и свое чувство бессилия, страх перед поражением, когда перенесенная в протез часть души генерала не захотела сращиваться с его оставшейся в теле своей же частью, поскольку была пропущена через мою ауру и стала слегка отличаться по колебаниям от своей первоосновы. Когда началось отторжение, я запаниковал и чуть было не угробил все дело. Хорошо еще, что от прилива крови к голове вспомнил о работах одного из учеников великого мастера и, пропустив часть своей души через тело генерала, действительно грубо и топорно «сляпал» буфер между аурой его протеза и души. Даже сейчас, если взглянуть на его тело, мои «заплатки» отличались неровным зеленым цветом, чем ярко выраженная аура души и протеза.
– О мой бог, кто-нибудь, заберите его от меня, иначе я его поколочу! – Сэр Энтони взмахнул руками в воздухе, заставив меня вжать голову в плечи, но ничего не сделал и, отойдя от меня, без сил рухнул в кресло. Разнос продолжался два часа, вскрывая все опасности этой затеи, о которых я просто не думал ввиду своей неопытности.
– Генрих, ты ему хоть скажи, – простонал он.
Генерал громко хмыкнул и встал с дивана, медленно прошелся по комнате и произнес:
– Никак не могу привыкнуть к странному ощущению, что правая нога тяжелее левой, хотя ощущаю ее как родную, – проворчал он. – Конечно, Энтони, если бы я знал, что надо мной будет издеваться исповедник-недоучка и доктор-садист, я бы никогда не согласился на операцию. Ты знаешь, чего я хотел, но вот сейчас, когда я не чувствую между ногами большой разницы, кроме веса, мне трудно оформить свои мысли. Может быть, Артур, ты скажешь свое слово?
– Все участники этой «операции»… – глава тайной полиции скривился, как от больного зуба, – будут помещены под надзор. Особенно эта девчонка-механик. Где ты ее нашел вообще? Мои лучшие инженеры осмотрели протез и пришли к мнению, что ее работа гениальна! Столько необычных технических решений они еще не видели ни у кого. Я не стал их огорчать и говорить, что его создала всего лишь тринадцатилетняя девчонка-подмастерье.
Он помолчал и посмотрел сначала на меня, потом на исповедника.
– Стоит признать, сэр Энтони, что мы имеем дело с чудом. В безумном предприятии, которое придумал и реализовал ваш юный ученик, просто божьим промыслом сошлись его идеи и мастерство исповедника, гениальность механика и уникальность хирурга, который смог срастить нервы человеческого тела с золотыми проводами протеза.
«Вообще-то идея с нервами была доктора Хоккингса и Дженни, но лучше сейчас мне рот не открывать – гроза еще не миновала».
– Никто не спорит с этим, сэр Артур, – перебил его мой учитель, – но сколько рисков!!! Срыв проекта «Аргус»!!! Своей бредовой идеей он подверг риску все, что мы делаем!!! Кто теперь заменит генерала?!
– Ну, не такой уж и бредовой, судя по нашему генералу, – усмехнулся сэр Артур и неожиданно подмигнул мне. Моя дрожь унялась как по волшебству, хоть кто-то был на моей стороне.
– Вы его защищаете, Артур!!! – взбеленился сэр Энтони. – Да я таких безответственных поступков никогда не терплю от своих учеников!!!
– Энтони, спокойнее, – неожиданно для всех за меня вступился и сэр эр Горн. – Есть такое выражение «Победителей не судят», думаю, сейчас как раз такой случай.
– И ты туда же, Генрих!!! – Исповедник махнул на них обоих руками.
– Нет, конечно же, мы накажем его, – продолжил глава тайной полиции, – нужно, чтобы в следующий раз, когда в его голову придет гениальная по своей бредовости идея, он сначала посоветовался со своим наставником. Но, Энтони, я тут рассказал об этом случае императору, и знаешь, что первое он спросил у меня?
Исповедник и генерал навострили уши.
– ???
– «Он сможет это повторить?» – выдержав театральную паузу, ответил тот на немой вопрос всех присутствующих.
– Повторить?!! – не сдержался я, выдохнув вопрос за всех сразу.
– Именно.
На сэра Артура устремились три пары глаз.
– Это является государственной тайной, но у дочери императора в детстве при падении с лошади был ужасный перелом кисти, ее пришлось ампутировать, и девочка сейчас носит протез, а также перчатки на обеих руках, чтобы это скрыть. До сих пор ничего похожего на то, что я вижу, никто им не мог предложить. Так что передо мной сейчас большая дилемма. Что ответить его императорскому величеству? Вы втроем сможете повторить то, что сделали недавно?
Вспомнив все то, что я пережил во время операции, сколько страхов натерпелся, поскольку был на волосок от провала, моей первой мыслью было: «Конечно же, нет!»
Но возглас замер у меня в горле, когда голос сэра Артура приобрел оттенки металла.
– Прошу не принимать такое сложное решение в одиночку, Рэджинальд, посоветуйся со своими… подельниками. Благо они все сидят в одной тюрьме. Поговори со своим учителем и дай мне взвешенный ответ завтра утром.
– Тюрьме?! – возмутился я. – За что?!
– За пособничество, – отрезал глава полиции, и я понял, что сейчас не время показывать характер.
– Хорошо, сэр Артур, я обещаю подумать, но прошу выпустить Дженни и доктора. Их вины нет в случившемся, это только моя ответственность. Они не знали, в чем принимают участие.
– Судя по тщательной подготовке замысла, я в этом сильно сомневаюсь, Рэджинальд, – не поверил он мне. – Но мой ответ на твою просьбу будет зависеть от вашего ответа, так что очень хорошо подумай, прежде чем сказать «нет».
«Нужно вытащить Дженни и доктора», – сейчас это было единственной моей мыслью.
– Можно поехать сейчас, сэр Артур? Я хотел бы сразу их забрать оттуда.
Глава тайной полиции задумался.
– Сэр Артур, я прошу вас, вся вина лежит на мне, я не хочу, чтобы девочка находилась в таком ужасном месте!!! – начал закипать я.
– Я дам сопровождающего, – неожиданно согласился он, заставив мое сердце забиться чаще.
– Спасибо! Я оденусь и буду ждать на выходе! – Я встал и поспешил в свою комнату.
Сэр Артур посмотрел вслед вышедшему подростку и спросил:
– Ну, что думаешь, Энтони? Как будем его наказывать?