Мой учитель фехтования был похож на объевшегося сметаной кота, он то и дело заводил короткие, ничего не значащие разговоры с Эмилией и - исключительно, для конспирации - с другими красивыми дамами и девицами. Я решил не отставать от него, конечно, я люблю (в этом я не сомневался) Рафаэллу, но это не повод для целибата. Мы ехали по лесу, совершенно не обращая внимания на усилия Лоренцо Фичино, носившегося туда сюда среди загонщиков, выманивавших на нас зверя. В конце концов, для большинства - это был выездной бал на природе, лишь треть собравшихся была действительно заинтересована в результате охоты, большинству же был по душе сам процесс.
Однако, спустя пару часов с начала охоты, многим из нас пришлось показать наше умение в обращении с оружием. Мы сильно отстали от немногочисленной группы охотников, даже потеряв их из виду, поэтому появление здоровенного кабана, вылетевшего из кустов с диким визгом и хрюканьем, по бокам его стекала кровь, он явно был не раз ранен, но так и глаза его так и горели праведным гневом, или что там заменяет его у животных? Да уж, это был настоящий король этих лесов - могучий зверь фута четыре высотой с семидюймовыми клыками и налитыми кровью глазками. Лошади тут же кинулись в рассыпную, трое или четверо мужчин сумели обуздать их, подняв на дыбы, и выстрелить из своих винтовок и карабинов по кабану. Я тоже кое-как управился с конем, сорвал с плеча свой карабин, но стрелять не стал - между мной и зверем гарцевали несколько молодых дворян и дам. Когда кабан кинулся, не глядя, вперед - то есть прямо на нас - они не задержались на его пути и минуты, а я все никак не мог навести карабин на зверя, отчетливо осознавая, что у меня есть только один выстрел - второго мне зверь не даст.
Когда именно между мной и кабаном возник Лоренцо Фичино, я даже не заметил. Какой бы редкостной скотиной не был Герцогский ловчий, дело свое он знал отлично. Длинная пика нанизала зверя, как иголка - бабочку, он дико завизжал, резко развернулся, раздирая копытами землю и клыками прошелся по боку лошади и ноге Лоренцо. К чести его, он не издал не звука, лишь сильнее налег на древко, используя дополнительно вес падающей лошади для того, чтобы прижать кабана к земле. Я первым пришел в себя, спрыгнув с седла, подбежал к поверженному зверю, поставил ногу на его могучий бок и прижал ствол карабина к глазнице. Выстрелом в упор кабану снесло половину головы, а Лоренцо буквально свалился мне на руки. Каким образом он сумел вырвать ногу из стремени - не знаю. Я подхватил его под мышки и усадил на землю.
- Перетяни, - прохрипел он, - ногу выше раны перетяни.
Я лихорадочно припоминал какие-то основы медицины, что пыталась мне привить подружка с соответствующего факультета, но меня почти сразу вежливо, но твердо оттеснил суховатый человек, в котором я узнал личного герцогского врача, по счастью, также не великого любителя охоты. Ну что же, теперь Лоренцо в куда более надежных руках и за его жизнь можно не опасаться.
Охота была прервана и желания продолжать ее ни у кого не было, даже самые заядлые любители собрались вокруг раненного ловчего. Появившийся вскоре герцог тут же затребовал к себе "спасителя его дорогого друга Лоренцо", ему указали на меня.
- Не то чтобы я его спас, - пожал я плечами, представившись, - скорее, уж Ваш ловчий спас всех нас от этой бестии. Я лишь выстрелил ей в голову, когда она была повержена.
Благосклонным кивком отметив мою достойную одобрения скромность, герцог утратил ко мне всякий интерес. Мне, если честно, от этого было только легче.
- Синьоры и синьоры, - обратился наш сюзерен ко всем присутствующим, - я прошу прощения за этот прискорбный инцидент и приглашаю вас в мою усадьбу на прием!
Эта идея нашла одобрение у всех, вот только Лоренцо продолжать веселье никоим образом не мог из-за полученного ранения и, чтобы вернуться домой, ему нужна была лошадь.
- Я могу отдать вам свою, - произнес Данте, протягивая ему поводья своего каракового жеребца. Очень интересно, выходит, лошадь в обмен на жену, которую он собирается увезти с собой на этот бал.
- Благодарю вас, синьор Фьеско, - кивнул бледный Лоренцо, принимая поводья.
Он ловко, опираясь только на здоровую ногу, запрыгнул в седло, хоть это и стоило ему немалого труда, и толкнул коня коленом. Мы двинулись в практически противоположную сторону - к загородной усадьбе герцога.
Не смотря на титанические усилия герцогского врача Лоренцо то и дело терял сознания - слишком много до того он потерял крови. Ловчий ронял повод на шею великолепного жеребца и вскоре уже не мог понять где и сколько времени прошло. Пару раз в голову его закрадывалась крамольная мысль, что он так и истечет кровью здесь, Баал знает где, просто вывалиться из седла и тихо отдаст Господу душу. Однако мрачные мысли Лоренцо рассеялись, когда за ветками замаячили стены его родного дома, стоявшего на окраине Вероны. Поначалу это не насторожило его и лишь спустя несколько часов, лежа в своей постели, Лоренцо Фичино граф Бандини, супруг прекрасной Эмилии, понял, что конь Данте Фьеско, никогда не бывавшего здесь, сам - без каких-либо усилий с его стороны - привез его домой, да еще и не к главному входу, а к самому низкому окну, выходящему в лес. Надо быть особенно крупным идиотом, чтобы не понять в чем тут дело.
- Сольди! - крикнул Лоренцо, призывая одного из своих слуг - бывшего разбойника, преданного ему лучше псов, за которыми присматривал. - Баал побери, кто-нибудь приведите сюда этого лентяя Сольди!
Зная, каков в гневе их господин, слуги в пять минут привели к нему запыхавшегося и отчаянно воняющего псами Сольди.
- Собери людей, - уже куда спокойнее произнес ловчий, - знакомых тебе по прошлой жизни. Мы поохотимся на одного очень опасного и хитрого зверя!
Паоло, не смотря на некоторые свои недостатки, все-таки умный парнишка. Он отправил письмо, сообщающее о его приезде загодя, зная об "отличной" курьерской системе нашей империи. Он сообщал, что собирается приехать в Верону где-то в середине августа месяца, не сообщая точного числа, просил встретить его на станции имперских дилижансов, приехать он собирался на шестом дневном. Предусмотрительно с его стороны, хотя, вообще-то, возвращаться в Верону для него не совсем верный поступок. Не все еще забыли его историю, да и как ее забудешь после того эффектного представления с падающими прямо с неба отвратными картинками. После нее университет наполнили баалоборцы, правда до костров дело, слава Господу, не дошло, но и нервы ректору помотали изрядно. Хорошо еще, что мать Паоло сразу после эффектного побега молодых людей уехала из города и как я думаю, навсегда.
- Что это ты читаешь? - поинтересовался цветущий, как весенняя фиалка, Данте. - У меня в библиотеке манускриптов отродясь не водилось.
- Откуда вам знать, - пробурчал подобравшийся словно призрак библиотекарь, - что у вас в библиотеке. В посещаете ее, синьор, раз в несколько лет, не чаще.
- Мастер, - вздохнул Данте, - не начинайте. Ну, нет у меня тяги к знаниям, что была у моего покойного родителя.
- Вот-вот, - продолжал тем же тоном удаляющийся библиотекарь, - и имени моего уже не помните.
- И все же, что ты читаешь, Габриэль?
- Письмо от одного приятеля, - ответил я, - когда-то я устроил ему побег с возлюбленной и теперь он хочет ненадолго вернуться сюда, навестить меня, узнать как дела. В свое время, я был его единственным другом, еще в университете. - Я предался славным воспоминаниям о куда более счастливых днях, когда только вернулся в Верону с долгих каникул в Страндаре, только познакомился с Рафаэллой...
- У меня, кстати, любовная встреча, - прервал мои печально светлые размышления Данте. - Муж Эмилии уезжает на несколько дней, готовить новую охоту для герцога. Ему, действительно, ближе звери лесные, нежели собственная жена.
- Отлично, - протянул я, - только хвастаться мне своими любовными победами незачем.
- Дело в том, что ты мне нужен, - сказал он, - съезди со мной до ее дома. Кажется, Лоренцо стал оставлять людей, чтобы следить за ней с некоторых пор.
- И, главное, с чего бы ему насторожиться? - преувеличено ехидно заметил я. - У них ведь идеальная семья.
- Не юродствуй, Габриэль, - отмахнулся Данте, - я же не смеюсь над твоей любовью к Рафаэлле. И, между прочим, я именно прошу тебя о помощи, хотя мог бы и приказать, надавив на то, что ты живешь в моем доме.
А вот это был удар ниже пояса. После таких слов я просто не мог отказаться.
Дом Лоренцо Фичино находился на отшибе, углом практически примыкая к лесу, где с месяц назад проходила памятная охота. Данте заехал за угол дома, как он объяснил там есть одно достаточно большое окно, куда можно совершенно незаметно забраться в дом. Я же остался в полуквартале от дома и, спрыгнув с седла, наблюдал за улицей. И, как выяснилось, не зря.
Примерно через пять минут после того, как Данте скрылся за углом дома, на улице появились с десяток хорошо вооруженных людей, прилаживавших на лица знакомые мне карнавальные маски Смерти. Это до жути напомнило мне ту самую ночь, когда мы схватились с такими же убийцами в переулке после встречи с ворами. Что же, может и правы говорящие, что все в нашей жизни повторяется. Однако такого повторения мне бы совсем не хотелось.
За размышлениями я пропустил момент начала схватки и из задумчивости меня вывел звон клинков. Настала пора действовать! Дав коню шенкеля, я направил его прямо в громадное окно от пола до потолка, пригнувшись и прикрыв голову руками, чтобы защитить ее от осколков. Стекло и рама разлетелись на куски, раня через одежду, но все же мое эффектное появление помогло Данте. Он в тот момент стоял на лестнице, отбиваясь сразу от четверых противников - больше на пролете разместиться не могло. Остальные стояли в холле дома, довольствуясь пассивным наблюдением. Первого я просто смел, копыта коня раздробили несчастному череп, но жеребец споткнулся и я просто вылетел из седла ногами вперед, успев нацелить их в лицо обернувшегося врага. Такого поворота событий он не ожидал и полетел на пол с разбитой головой. Приземлившись, я пригнулся, пропуская над головой шпагу очередного носатого и тот же всаживая ему в печень кинжал.
Мой конь поспешил покинуть негостеприимный дом через то же окно, так что в холле сразу стало как-то свободнее и оставшиеся убийцы кинулись на меня со всех сторон. Я выпрямился, готовясь встретить смерть достойно, но тут напомнил о себе Данте. Четверо на лестнице не стали для него достойными противниками - это были не те профессионалы, что вырезали студентов в темном переулке, нет, здесь были самые тривиальные разбойники с большой дороги. Мой учитель фехтования пробежал по довольно широким перилам и обрушился им прямо на головы. Не сразу сообразив что к чему, убийцы замерли на мгновение, глядя на человека буквально летящего на них сверху. Таким шансом было бы грех не воспользоваться!
Первый рухнул с кинжалом в животе, второй вовремя опомнился и развернулся ко мне. Он был слишком близко и освобождать кинжал времени не было, поэтому я просто ударил его по лицу гардой шпаги. От удара маска съехала ему на нос, практически ослепив, он попытался поправить ее. Зря! Ошибку убийца осознал только получив кинжалом в грудь.
Я отступил на полшага, стряхивая с клинка кровь, огляделся. В общем-то, делать больше нечего. Данте прикончил последнего носатого, наверное, уже минуту назад и теперь чистил шпагу о плащ одного из них. Кивнув мне, он собирался уже возвращаться на второй этаж, как вдруг задняя дверь, ведущая в холл, распахнулась настежь и в нее буквально ввалились еще десятка два человек с самим Лоренцо Фичино во главе.
- Куда же вы, синьоры? - наиграно вежливо произнес он, единственный кто был без маски. - Это невежливо, не находите?
- На лестницу! - крикнул мне Данте. - Быстро!
Я подчинился как на тренировке, не раздумывая. Данте последовал за мной, заняв оборонительную позицию. Что ж, теперь на этом узком пролете нас можно штурмовать хоть до нового Исхода! Противники этого, видимо, не поняли - и атаковали. Мой учитель лихо фехтовал левой рукой, так что мы ничуть не мешали друг другу, в отличие от наших противников. Но не смотря на это численное преимущество врага давало о себе знать.
Отбив атаку высокого парня с прыщами на подбородке, я попытался достать его кинжалом, но противник мой был не так прост. Он ловко повернулся ко мне боком, предоставляя право атаковать раскрывшегося меня своему коллеге, стоявшему парой ступенек ниже. От выпада меня спас широкий удар Данте, заставивший убийц закрутиться снова и отступить. "Его" противники, конечно, воспользовались моей оплошностью и теперь уже я неожиданным выпадом из-под руки графа отгонять от него убийц. Эта эскапада оказалась неожиданно удачной - клинок шпаги вонзился в правый бок носатого на полпальца. Я надавил сильнее, стараясь проткнуть печень, и тут же резко выдернул. Враг схватился за живот и рухнул под ноги стоявшим ниже. Правда, в итоге нам все же пришлось-таки отступить.
- Никогда не делай так! - прохрипел Данте, получивший уже довольно серьезную рану в правой плечо. - Иначе угробишь нас обоих.
Мы отступали и отступали, уставая все больше, так как не имели возможности отдыхать время от времени, как наши враги, сменявшие друг друга, когда усталость брала свое. Я был ранен дважды - в левой плечо и, что самое неприятное, левую же ногу чуть ниже колена, каждое движение причиняло мне боль. Данте пришлось куда хуже - к ранению правого плеча прибавились несколько царапин корпуса и более чем серьезное скользящее ранение живота, возможно, были задеты и внутренние органы. И тут лестница закончилась, за нашими спинами теперь надвое расходилась узкая галерея второго этажа, где и двоим людям плечом к плечу драться было невозможно никоим образом.
- Прыгай! - крикнул мне Данте. - Прыгай и беги! Им нужен только я!
- Нет, - отрезал я, парируя выпад убийцы и довольно удачно полоснув его кинжалом по запястью.
- Прыгай, сказал тебе! Немедленно!!!
Данте оставил на горле очередного убийцы короткий росчерк, похожий на кровавый иероглиф, какими пишут жители Цинохая и Такамацу. Я же нанес быстрый рубящий удар по голове раненного в руку врага, не успевшего вовремя закрыться шпагой. Он дернулся, по лицу его потекла кровь, полоска кожи повисла над ухом. Убийца попытался рефлекторно приладить его на место, чем я и воспользовался, не мудрствуя лукаво вбросил его прямо на головы его же товарищам.
- Давай же! - снова выкрикнул Данте. - Прыгай, кому сказал!!!
- Нет. - Я был непреклонен. - Я тебя не брошу.
На лестнице возникла небольшая заминка из-за падающих на трупа и едва живого тела с разрубленной головой. Эта передышка оживила боль в полученных ранах, о которой во время бою как-то позабыли, но ее решил использовать и стоящий внизу Лоренцо. Он демонстративно поднял руку с зажатым в нее коротким катаром, каким можно и сражаться и метать, и надавил на какую-то пружину в его ручке - раздался щелчок и из-за одного лезвия катара выскочили еще два, образовав нечто вроде трилистника, как у даги моего покойного страндарского друга Эрика. Герцогский ловчий практически без замаха кинул его целясь в лицо Данте. Повинуясь какому-то наитию, примерно тому же, что овладело мною во время схватки с Галиаццо Маро, я швырнул ему навстречу свой кинжал. Столкнувшись в воздухе оружие звякнуло и полетело на пол. И тут вновь атаковали убийцы.
- Одновременно! - скомандовал Данте. - По перилам - вниз. Только одновременно!
Подавая пример, он не стал парировать выпад очередного носатого и запрыгнул на перила. Я отстал от него всего на мгновение. Но обоим нам не повезло. Убийца полоснул по перилам, на которых стоял я, шпагой, едва не пройдясь мне по щиколоткам. Я отчаянно взмахнул руками и полетел вниз, стараясь сгруппироваться, чтобы хоть как-то смягчить падение. Графу пришлось куда хуже. Какой-то силач из убийц опершись на плечи приятелей изо всех сил врезал обеими ногами по перилам - они не выдержали, треснув и подломившись под весом Данте, он покачнулся и, не удержав равновесия, рухнул вперед - прямо на клинки вражьих шпаг, которые те подняли, чтобы принять на них тело моего учителя фехтования.