Со дня, когда я влетела в Мистик-Фоллс на оставленном мне Паркером автомобиле, прошло три недели. Ровно три недели. А я поведала друзьям лишь часть правды, опустив все нежные моменты с Каем. Этого никто не поймет, это то, чего мне придется бояться, но не стыдиться, потому что мне совсем не стыдно за содеянное. Но если я скажу Беннет правду, она решит, что смерти заслуживаю и я. Нет, вероятно, я действительно все драматизирую, и Бонни, она ведь любит меня, да? Она не убьет, даже не подумает об этом.
Это сложно, безумно сложно выбрать верный путь, когда его и нет, а сделанный нами выбор — лишь вариант развития событий, то есть мы не знаем, поступаем верно или нет. Паршиво. Мне никогда не решиться на честное признание. Я прямо представляю лицо Деймона, который скривится и скажет что-то вроде: «А я предупреждал, наша малышка — та еще шалунья», и это будет самым мягким, что мне доведется услышать от друзей.
Они совершенно точно от меня отвернутся…
— Кэтли-и-н? — протянула Форбс, а я заморгала и растерянно оглянулась. — Ты в порядке? Побледнела как-то подозрительно, — она досадливо скривила губы и встала. — Не хочешь о нем вспоминать, да? Я понимаю. Паркер совсем тебя запугал. Но не волнуйся, мы что-нибудь придумаем, и еретик получит свое. А пока, детка… — меня бросило в дрожь от этого шутливого обращения, — надень что-то более праздничное. Мы отправляемся в Мистик-Гриль.
— А чем тебе не подходит моя одежда? — насупилась я, окидывая себя равнодушным взглядом.
Кэролайн подвела меня к зеркалу и, встав за спиной, проговорила, глядя на мое отражение:
— Это кто? Где моя подруга? Красавица, милашка и обалденно стильная девушка, где она?
Я вздохнула и пожала плечами.
— Ее нет, Кэр. Давно. С тех пор, как Джонни решил, что я «Кенни». Ты же знаешь, я наотрез отказываюсь от тех вещей. Так что…
Форбс уже рылась в моем шкафу, громко говоря:
— Я не могу видеть тебя, пока ты не снимешь эти мальчишеские джинсы, — подруга швырнула в меня черные лосины. — Хотя бы надень их. Но только не то, что выглядит на тебе мешковато.
— Кэролайн Форбс, ты сведешь с ума кого угодно, — пробормотала я, стаскивая с себя действительно слишком широкие джинсы.
Что ж, вероятно, было бы неплохо немного развеяться.
***
Бонни сидела рядом с Форбс, я — напротив них. В баре было уже достаточно много людей и нам приходилось повышать голос, чтобы слышать друг друга.
— Ты вернулась к занятиям в колледже? — спросила Беннет, которая теперь почти никогда не улыбалась. По крайней мере я этого не видела, подруга совсем ушла в себя из-за Елены. Конечно, это ужасно жить с таким бременем. Я понимала Бон, как никто другой, потому что и сама была в отвратительном положении, но от меня хотя бы не зависит чья-то жизнь.
— Да, все нормально, — кивнула я в ответ. — Уже неделю посещаю лекции. Все отлично.
Беннет кивнула.
— А что еретик? — Я сжалась. — Он не приходил? Ты ведь нам скажешь, если он явится?
Я знала, что Бонни спрашивает об этом так жестко и прямо, потому что все еще помнит о моем поступке.
Я опустила глаза и повертела в пальцах бутылку пива.
— Конечно, Бонни, — выдавила я.
— Девочки, взгляните, это Джонни. Он идет сюда, — вклинилась в диалог Кэролайн, и я повернулась туда, куда смотрели мои подруги.
Да, в самом деле, к нашему столику приблизился мой бывший бойфренд. Его лицо выражало крайнюю степень презрения, которое было адресовано конечно мне.
— Привет, красавицы, — и взглянув на меня, — Кенни.
Я стиснула зубы.
— Ты заблудился, приятель? — выгнула бровь Форбс. — Могу показать дорогу.
Джонни фыркнул и снова обратился ко мне.
— Кенни, мы можем прогуляться?
Я посмотрела на него изумленно и качнула головой, тем самым давая отрицательный ответ.
— Да брось, малышка, я просто хочу поговорить.
— Джонни, ты не понял? — шикнула я. — Нет.
— Ох, ладно, а я думал, тебе будет интересно узнать о твоем дружке.
Мы напряглись все втроем, я заметила, как Бон и Кэролайн вытянулись. Снова заклокотало в груди, будто все вспыхнуло и забурлило.
— О каком дружке?
— Ты знаешь, о каком. Идем, поговорим немного.
Джонни развернулся и пошел к выходу с такой уверенностью, что я даже привстала, собираясь было последовать за ним, но Бонни остановила, ухватив меня за руку, и сказала:
— Ты что, серьезно? Кэт, очевидно же, здесь что-то не так.
— Знаю, — освободилась я. — Но вдруг он в самом деле может что-то рассказать?
Я уже встала и отошла немного от столика, когда Беннет выдала:
— Кэтлин, знай, когда Паркер отыщется, я его убью.
Я не стала оборачиваться, просто поджала губы и пошла к выходу.
На улице стояла довольно теплая погода, но я была рада, что не поддалась на уговоры Кэролайн и все же набросила кожаную куртку.
Джонни ждал меня на противоположной стороне улицы, застыв возле скамьи. Я пересекла проезжую часть и, накинув на голову капюшон толстовки, что выглядывал из-под куртки, остановилась рядом с парнем. Он казался мне каким-то немного отрешенным, словно сам не очень верил в то, что решил со мной заговорить спустя несколько месяцев молчаливой вражды.
— Что ты знаешь о Кае? — спросила я прямо.
Джонни передернул плечами и огляделся по сторонам.
— Идем подальше отсюда, — кивнул он в сторону парка.
— Не играй со мной, Джонни, — бросила я раздраженно и не двинулась с места.
Парень нахмурился и, вцепившись в мою руку, оттащил подальше от проезжей части.
— Ты ведь теперь одна, да, Кенни? — выдохнул он, ошеломляя меня.
Я невольно отошла назад.
— Ты… ты ничего не знаешь, — до меня дошел смысл всего, что делал Джонни, он не слышал о Паркере, он лгал, чтобы выманить меня из бара. — Что тебе нужно?
Светлые глаза моего бывшего бойфренда вдруг потемнели, не в том смысле, что расширились зрачки из-за мрачного вечернего освещения, а как раз потому, что Джонни на что-то решился.
Я вздрогнула, когда он шагнул ко мне. Парень так сильно вцепился в мои плечи, и от этого я совсем растерялась. Вот понимала, что должна защищаться, но стояла как вкопанная, а Джонни зашептал, брызжа ненавистью:
— Ты, чертова сука, я все это время знал, что он тебя бросит и свалит, и вот тогда я отомщу тебе, «грязная Кенни».
Наверное, если бы не эти омерзительные эпитеты, которыми меня награждал Джонни, то мне и не было бы настолько страшно. А так я стояла, глядя на парня в оцепенении, и не знала, закричать ли, ударить, но внезапно очнулась, когда он подтолкнул меня в темноту переулка, и теперь фонарь освещал лишь улицу правее меня, а сама я жалась спиной к влажной от дождя стене здания.
Во мраке что-то щелкнуло, испугав меня еще сильнее, и я осмелилась процедить:
— Он найдет тебя и оторвет твою голову. Джонни, одумайся, пока не поздно.
Парень заливисто расхохотался, и моего лица коснулось нечто холодное и, вероятнее всего, это была сталь — лезвие ножа.
— Боже, меня уже столько раз вспарывали… — нервно хохотнула я.
— Ну, тогда это в последний раз. Мне повезло — будет на кого списать твою гибель.
Я не стала жмуриться, потому что и так было достаточно темно, но удара не последовало, и Джонни даже отошел назад, пробубнив:
— Что за черт? Ты слышала?
Я сглотнула, вглядываясь в темноту, и готова была поклясться, что я почувствовала чье-то присутствие. За нами кто-то наблюдал.
— Да, вон там! — рявкнула я, наугад ткнув пальцем, чем тут же отвлекла Джонни, а сама выскочила из-за угла и понеслась прямо к бару.
Громкий визг тормозов запоздалым сигналом оповестил меня, что сейчас я окажусь под колесами автомобиля, ну, или пролечу над ним — как вариант. Однако за секунду до столкновения меня оторвали от асфальта, а потом раздался грозный голос Форбс, которая и стала спасительницей:
— Серьезно? Кэт! Тебя едва не сбила машина! Я всегда говорила, что ты ненормальная, но не настолько же!
Я, растерянно таращась в ту сторону, откуда только что прибежала, каждой частичкой кожи ощущала взгляд из темноты. На меня смотрел Кай. Я не знаю, что эта за связь, но я правда чувствовала это всем телом, всей душой.
За спиной послышались шаги, к нам приблизилась Беннет.
— Что происходит, Кэролайн? Почему ты кричишь? — спросила она, обойдя меня и внимательно при этом осмотрев. — Джонни ее так напугал?
— Бонни, я здесь, можешь спросить прямо у меня, — с досадой развела я руками. — Зачем ты так?
— Зачем я? — вскинула подбородок ведьма. — Зачем ты так, Кэтлин? Ты сказала Кэролайн правду?
— Что? О чем вы? — Форбс уставилась на меня. — Кэт?
Я сказала себе: «Даже не думай реветь. Подумаешь, сейчас ты потеряешь и подруг. С кем не бывает? Свои моральные принципы ты сломала давно», а вслух проговорила:
— Прости, Кэр, я… я не вернулась тогда с Бонни и Джеем, потому что хотела защитить Кая от еретиков. Я спасла его, а он — меня.
Повисла тишина, а потом Кэролайн, часто заморгав и подняв вверх руки, словно не желая принимать действительность, ответила:
— Кэтлин, ты спятила? Нет, ты совершенно точно спятила. Я думала твое увлечение «нормальным» Паркером — это временная утеха, но чтобы вот так… ты… Ты за него едва не положила свою жизнь?
— Да, — я стиснула кулаки, вонзая ногти себе в ладони. — Я сделала это… с ним…
— Что? — почти одновременно спросили подруги.
Мне пришлось поднять на них глаза, которые наполнились слезами, и за этой пеленой я уже ничего не видела, только моргала и говорила:
— Я… спала с Каем, я… Боже… — вдох. — Я люблю его, — и разрыдалась. — Простите меня, я должна, должна чувствовать себя виноватой, но не чувствую. Я люблю Кая Паркера. И мне совсем не стыдно.
Форбс смотрела на меня и сама уже не могла скрывать эмоций, и это давало мне крошечную надежду, что она понимает меня, ведь в ее жизни тоже был монстр — Клаус Майклсон. Но она справилась, оттолкнула его, она смогла, а я не могу.
Зато взгляд Бонни, не мигающий, пристальный и наполненный слезами, отрезвлял, будто пощечина, и я постепенно деревенела, чувствуя, как комок боли перемещается все ниже и ниже, застревая наконец где-то в сердце, в том темном уголке, куда я не впускаю никого. Это мое хранилище боли, и только от умения прощать зависит, насколько скоро сдуется и лопнет этот ком. Беннет была важна для меня, и я знала, что сейчас, глядя вот так, она прокручивает в голове все плохое, что совершил Кай, и не понимает, как я могу его подпускать к себе.
— Бон… — позвала я, потянув к ней руку, но та шарахнулась от меня так, как если бы я была омерзительным чудовищем, и произнесла глухим голосом:
— Нет, Кэтлин, не надо… мне тебя не понять.
Она добавила бы что-то еще, но внезапно что-то плюхнулось нам под ноги, и я первая истерически завизжала, пятясь от этого места. В луже, ледяной водой из которой обдало нас всех, лежала голова Джонни.
«Это Паркер! Это Кай!»: пронзило меня, а я ведь знала, что он здесь.
Стоило только вскинуть глаза, как на противоположной стороне улицы нарисовался и сам еретик, словно в насмешку над нами широко улыбаясь и мило махая нам рукой.
На его лице была легкая щетина, что прибавляло ему возраста и мужественности, а черная куртка отлично подчеркивала широкие плечи.
— Как нехорошо, Бонни, так обращаться с подругой, она ведь вам душу изливает, а вы… Ох, бессердечные. Даже я всплакнул… — театрально смахнул слезу, а потом шутливо, — ах да, не этим глазом, кажется, вот этот прослезился больше.
Грохот моего несчастного сердца оглушал, и я заметила, как Паркер скользнул по мне взглядом. Я так радовалась появлению Кая, что готова была сорваться с места в любой миг и повиснуть у него на шее.
— Как хорошо, что ты пришел! — холодно улыбнулась Бон, и от ее улыбки мне стало не по себе.
Они с Форбс будто знали, что Паркер заявится сюда.
Откинув сомнения, я вышла вперед и спросила:
— Кай, что ты тут делаешь? Почему… Зачем Джонни…
— Да не зацикливайся, — отмахнулся еретик. — Как будто он тебе нравился.
— Да, не нравился, — оттолкнув меня назад, выдала Беннет, и я краем глаза отметила, что Кэр куда-то запропастилась. — Но главное, что ты клюнул, и как тебе вот это?
Бон выставила вперед руку, и Паркер, рыкнув, согнулся, схватился за голову, а вместе с ним завопила и я, потому что мою голову пронзила такая боль, что я задохнулась и упала на колени, уперев руки в асфальт.
— Кэролайн, нет! — почему-то проорала Бонни.
Я подняла глаза, поняв, что мигрень, вызванная ведьмой, отошла, но с ужасом заметила светлую голову Форбс, мелькнувшую за спиной Паркера. Тот успел развернуться, но кол, всаженный моей подругой, все же вонзился в плечо Кая, чуть пониже ключицы.
Перед глазами все поплыло от накатившей тошноты, и лишь выброс адреналина оставлял меня в сознании, пока я медленно принимала то, что мы с еретиком связаны заклинанием. Значит вот что влил в меня тот псих, напавший в доме — кровь Кая. Это было заклинание, связывающее наши тела, эмоции и жизни.
Моя толстовка быстро пропиталась кровью, а я все стояла перед подругами на коленях, не зная, как найти в себе силы подняться.
Первым очнулся, как ни странно, Паркер. Он оказался рядом со мной и, обхватив за талию, поставил на ноги. Я видела, как Бонни шагнула к нам, но мы одновременно с Каем посмотрели на нее, так что подруга притормозила, и теперь в ее глазах, помимо злости и ненависти, плескался страх. Она боялась за меня, но решимость Бон была сильнее, она все равно попытается убить Паркера, это несомненно так.
— Мы уходим, Бонни, — выдохнул еретик, из плеча которого по-прежнему торчал кол, а я поймала взор Кэролайн. Та стояла чуть в стороне от Беннет и выглядела совершенно ошеломленной происходящим. У нее, вероятно, тоже не укладывалось в голове, как я могла так вляпаться.
— Закрой глаза, — шепнул мне Кай, и мы понеслись куда-то на вампирской скорости.
А спустя, кажется, всего пару минут я под своими ногами снова ощутила твердую почву, и Паркер отпустил меня. Сам же, закашлявшись, припал на одно колено, но тут же выпрямился. Он обхватил руками кол и, поморщившись, с рычанием вырвал его из себя, и я оглушительно закричала. Сама не поняла, когда успела оказаться на земле, прижимая руку к ране. Подняться я уже не смогла. Но в лесном мраке разглядела склонившегося надо мной Кая, который пробормотал, беря меня на руки:
— Сейчас-сейчас, Кэтти, не кричи, скоро полегчает.
— Нет, — застонав, пискнула я, цепляясь за куртку Паркера так, будто это был спасательный круг, а я — утопающий. — Лучше дай умереть. Не смогу больше, если снова уйдешь…
Грудная клетка Паркера затряслась от тихого гортанного смеха, и он ответил:
— Не дождешься, детка, ведь вместе с тобой умру и я.
Глаза неприятно защипало, ведь он снова о собственной выгоде, но внезапно:
— Я убил Джонни, потому что он недостоин тебя. Я давно хотел это сделать.
Ткнувшись носом в шею ведьмака, я, мечтая о том, что не отключусь, вдохнула родной запах и прошептала:
— А кто достоин?
— Хм… надо подумать, крошка.
На некоторое время я все же отключилась, поэтому не могла точно сказать, что там говорил Паркер, но он точно что-то говорил…
— Отличная мы с тобой парочка… — услышала я, медленно приходя в себя и распахивая глаза. Мы все еще шли. Но мне стало значительно лучше, значит Паркер уже восстановил свои силы. — Ты постоянно попадаешь в лапы психов, а я каждый раз тебя вытаскиваю. Это входит в привычку, заметила?
— Кай, я могу идти сама, — пробормотала я, почувствовав себя неловко.
Кай окинул меня быстрым и внимательным взглядом, ответив:
— Знаю, но я тут подумал: отпусти я тебя, ты снова примешься метаться и раздражать меня. А когда ты обездвижена, я могу говорить открыто и не волноваться за свою нервную систему. Так вот, Кэтти, — он вновь взглянул на меня, — я тут услышал кое-что любопытное.
Ой, нет, только не это, мне до ужаса стыдно…
— Ну Кэт, не красней, детка, — принялся насмехаться Паркер. — Я просто хотел поинтересоваться, не ослышался ли там, у бара?
Я заерзала, и Кай, недовольно вздохнув, поставил меня на ноги. Голова немного кружилась, но в целом все прошло. Однако теперь мы связаны, и это просто конец всему.