– Всё хорошо, мам, не волнуйся.
Ирина поцеловала маму в щёку и стёрла жуткую улыбку, но сути это не меняло. Что ж, логично: распад тела – следующая стадия, продолжение процесса пикселизации. Сначала реальность, потом душа, и вот – физический финиш.
Но они выставили трёшку на продажу, а ещё мама обратилась в благотворительный фонд помощи онкобольным.
Кубические пиксели превратились в капли: к окну прилипла дождливая серость. Капля за каплей по прозрачной трубке в вену текла ядовитая жидкость, убивающая раковые клетки. Тишину в чистых, светлых коридорах онкологического центра нарушали только негромкие шорохи шагов. Ирина проходила химиотерапию во взрослом отделении, а было здесь ещё и детское. Один раз она заглянула туда... и больше никогда не приближалась к двери. Дети не должны распадаться на пиксели, кричала душа. Это самая несправедливая, горькая и неправильная вещь на свете. Так не должно быть, не должно, не должно.
– Ир... Я даже не знаю, как тебе сказать. – Мама улыбалась сквозь слёзы, промокая платочком сияющие радостью глаза. – На квартиру нашёлся покупатель, и одновременно на твой счёт в фонде поступила вся необходимая сумма. За один раз.
Ирина, вынырнув из тихо и влажно шелестящего заоконного обезболивания, повернула голову на подушке.
– И кто же это так расщедрился, интересно знать?
– Пока не знаю, Ирунь... – Мама достала новый платочек из упаковки. От слёз её глаза становились только ярче – невообразимо лазурные, прозрачные, цвета морской отмели где-нибудь в тёплых экваториальных краях. – Жертвователь, как мне сказали, анонимный. Но я, кажется, догадываюсь, кто это мог быть.
– И кто же?
– Сейчас это неважно. Гораздо важнее то, что у нас есть деньги. И тебе сделают операцию. А квартиру бабушкину, может, пока придержим? Как ты думаешь? Она ещё может пригодиться.
Ирина кивнула и снова повернулась к сочувственно шелестящему призраку дождя. Мама, конечно, недоумевала, почему она не кричит от радости, даже не улыбается, а только задумчиво смотрит в окно. Наверно, это дождь приглушал все чувства, а может, они просто отмерли за ненадобностью – вслед за питавшими их прозрачными жилками Вселенной. Честно признаться, Ирина гораздо охотнее отдала бы эти нежданные деньги малышам из детского отделения, нежели потратила бы их на своё лечение, но мама этого не вынесет. Нельзя подводить маму. Недопустимо, чтобы её глаза истекали бирюзовыми слезами, а сердце покрывалось рубцами. Она этого не заслужила.
В вену Ирины капала послеоперационная «химия», когда мама сказала:
– Думаю, это твой отец. Это он перевёл деньги. Конечно, он сделал это так, чтобы на него нельзя было выйти. Он может запутать полицию всего мира, но только не меня...
Эту историю – готовый сюжет для криминальной драмы – не знал Михаил Викентьевич. Все, кто имел к ней отношение, уже лежали под толстым слоем мёрзлой земли или бесследно исчезли. Не подозревал мамин жених, что эта хрупкая женщина с фигурой балерины и королевской осанкой – бывшая бандитская подруга.
Жили когда-то в одном дворе два приятеля – Вадик и Женька. Сначала они стали соперниками, влюбившись в одну девчонку, Тоньку – из того же двора, а потом жизнь и вовсе развела их по разные стороны баррикад: Женька стал полицейским, а Вадик начал зарабатывать деньги незаконными способами. В девяностые годы он широко развернулся – как говорят, «поднялся». Антонина, которую любили два бывших друга, выбрала Вадима. У них родился ребёнок, а вскоре машину Вадима, чёрный «BMW», взорвали. Тело обгорело так, что опознали его только по некоторым личным вещам. Вадим официально упокоился на кладбище под роскошным надгробием с портретом, именем и годами жизни – всё, как полагается. Евгений поддерживал его вдову, надеясь растопить её сердце, активно занимался расследованием убийства Вадима и таки вышел на заказчика того взрыва. Заказчика взяли, а Евгений женился на Антонине и дал свою фамилию её дочке. А через несколько лет Антонина узнала, что Вадим жив и находится в одной из стран Южной Америки, а взорвали и похоронили под его именем другого человека. Вадим сам дал Антонине весточку о себе. Вернуться он не мог, забрать жену и дочь к себе – тоже. «Вам лучше держаться подальше от меня – ради вас же самих, вашей безопасности. Чем дальше я от вас, тем больше вероятность, что вы проживёте долго и счастливо», – так он сказал. А ещё он намекнул, что его «убийство» не обошлось без участия бывшего друга Женьки, причём в самом плохом смысле: тот работал на заказчика взрыва. Антонина ничего не сказала мужу-полицейскому, просто вскоре подала на развод. Конечно, он был не дурак – сумел замести следы своего участия и выставить себя героем, но потом прокололся на другом, и из органов его уволили. На припрятанные деньги от сотрудничества с бандитами Евгений открыл своё частное детективное агентство. Однажды он пришёл к Антонине и сказал: «Я знаю, что Вадик жив. Он связывался с тобой. У меня есть доказательства». Но ничего предпринять он не успел – пропал без вести вместе с доказательствами. Антонине не хотелось думать, что к исчезновению её второго мужа приложил руку первый, но многие факты наводили на мысль об этом... А может быть, у заказчика взрыва оказались достаточно длинные руки, чтобы даже из-за решётки достать предателя. Как бы то ни было, Евгения так и не нашли, и по решению суда он был признан умершим.
– Это он. Это Вадим перевёл деньги тебе на операцию. Больше некому. – Мама поправила черную бандану с волком на голове Ирины, улыбнулась грустно и ласково. Что таилось в её душе?
– Ты его всё ещё любишь? – спросила Ирина.
Мама помолчала, глядя сквозь прищур в серую даль за оконным стеклом.
– Не знаю, Ириша. Но одно я знаю точно: так, как я любила его, любят только раз в жизни.
Лечение дало хороший результат, болезнь отступила. Но никто не мог сказать, сколько лет жизни Ирине удалось выиграть у судьбы: пять, десять? Или больше? А может, всего года два-три? От мощной химии пострадало здоровье в целом, и после неё пришлось лечить уже другие проблемы. Из-за неважного самочувствия Ирина не могла выдерживать полный рабочий день, поэтому ограничивалась подработкой, которая не приносила высокого и постоянного дохода. Выручала только сдача бабушкиного жилья, тем более что после тихой и скромной свадьбы мама переехала к Михаилу Викентьевичу, а Ирина осталась в родительской двухкомнатной квартире. Больше съём однушки не сжирал существенную часть денег.
А в день рождения Ирине принесли посылку. Удивлённо расписавшись и отпустив курьера, она долго разглядывала небольшую картонную коробочку, прежде чем её открыть. Опять анонимный жертвователь... тьфу, то есть, даритель.
В коробочке обнаружился брелок с ключами от машины и визитка с телефоном и адресом автосалона, где она могла забрать подарок. Набрав номер, Ирина представилась и спросила:
– Слушайте, это что, какая-то шутка?
– Никак нет, уважаемая Ирина, всё вполне серьёзно, – ответили ей. – Ваш автомобиль ждёт вас. Также для вас оплачены занятия в автошколе с персональным инструктором, получение прав гарантировано. Не забудьте захватить с собой паспорт.
Ирина прогулялась в салон – посмотреть на это чудо-юдо. Её взгляду предстал новенький чёрный «BMW» – сверкающий, с полным комплектом шин. У неё невольно вырвался хмык-смешок. «Чёрный бумер»! А таинственный даритель знал, чем ей угодить. Ирина в душе страстно любила автомобили с самого детства, и пока её сверстницы одевали-раздевали кукол, она играла с машинками. Ей твердили – «тыжедевочка», и она нашла компромисс – катать кукол и пупсов на машинках. Вот только заработать на собственного четырёхколёсного друга пока не удавалось. Но «бумер»! Подарок со смыслом. Конечно, отсылка к девяностым и той истории с мамой и взрывом...
– Папа с юмором, – пробормотала Ирина, скользя пальцами по зеркально блестящим изгибам кузова культового авто.
Да и судьба – та ещё шутница. Кажется, взрывы – это у них семейное. И живучесть – тоже.
После победы над недугом в ней проснулась такая жажда жизни, что на волне этой эйфории она решила: «А почему бы и нет?» Плевать на слой пикселей и болото под ним, перед ней стояла новёхонькая мечта, возвращавшая её в детство. А в детстве ведь вся жизнь впереди, не так ли? Уйма прекрасных, долгих лет – целый век. Сев на водительское место, Ирина положила руки на руль и рассмеялась – громко, от души, откинув голову и показав весь ряд верхних зубов.
*
Приехав по вызову, Ирина вошла в небольшую, но уютную и опрятную двухкомнатную квартиру. Хозяйка, кареглазая брюнетка с мягкими округлыми формами, приветливо улыбнулась:
– Здравствуйте, проходите, пожалуйста... Кажется, я вирус подцепила. Вы спасёте мой бедный комп?
Она тоже казалась какой-то уютной, по-домашнему милой в белом свитере и пушистых меховых чунях. Её тяжёлые и густые, блестящие волосы были заплетены в простую косу, а поверх свитера красовался фартук с карманом, из которого торчала прихватка-варежка. С кухни пахло чем-то вкусным.
– Постараюсь сделать всё, что смогу, – сдержанно улыбнулась Ирина.
Из комнаты в прихожую выглядывала детская головка – вернее, один глаз, ушко и косичка, а всё остальное застенчиво пряталось за дверью.
– Привет, – сказала Ирина, и головка спряталась совсем, зато из-за косяка показался плюшевый медведь.
– Это моя дочка, Алёнка, – представила хозяйка стеснительную владелицу медведя-шпиона. – А меня зовут Варвара.
– Очень приятно. Ирина.
– Что ж, будем знакомы! Компьютер вон там, проходите.
Варвара поймала обычный баннер-вымогатель, и Ирине не составило труда найти место его «прописки» и обезвредить гада.
– Советую вам не ходить по сети с отключенным или устаревшим антивирусом. В принципе, вы и сами в будущем сможете от такого избавляться, это не так уж сложно, – сказала она.
– Ой, да что вы, это для меня – тёмный лес! – засмеялась Варвара, обрадованная тем, что проблема решилась. – А вы прямо супер-профи! Раз – и готово! Ой, извините, у меня там кексы в духовке... Я на секундочку!
Когда она улыбалась, на её округлых щеках проступали милые и озорные ямочки. На кухню она упорхнула пружинисто и проворно, мягко обдав Ирину волной воздуха. В этом воздушном касании был смешанный приятный запах: домашний уют, выпечка, остаточный шлейф какой-то парфюмерии и просто тёплая женская кожа.
В отсутствие Варвары Ирина решила посмотреть её историю посещений сайтов, чтобы подсказать, какие из них могут быть опасными. Среди них ей попался знакомый темный форум, на который она и сама заглядывала. Хм... Может, Варвара просто из любопытства или случайно туда попала? Так... А, нет, вот страница авторизации. Значит, она там зарегистрирована. Дальше Ирина не стала смотреть и быстро закрыла журнал. К щекам прилил жар, а внутри что-то тепло и ласково ёкало. Наверно, то, что она сейчас сделала – не совсем порядочно и не вполне этично, но... чёрт!
– А вот и кексы! – Варвара плавным, неспешным шагом вплыла в комнату с подносом. – С изюмом и корицей. Любимые Алёнкины вкусняшки.
– Ой, что вы, не надо, – пробормотала Ирина, приподнимаясь с места.
– Ещё как надо, – улыбнулась Варвара, заиграв своими очаровательными ямочками.
Маленькие изящные кексы были посыпаны белоснежной сахарной пудрой и пахли... нет, просто совращали своим ароматом. Они нежно таяли во рту сладкой сказкой, чай был крепок и душист, работа – несложная, а хозяйка... гм! Наверно, эти ямочки каким-то загадочным образом подходили под выступы... Где? В душе? На теле? Ирина окончательно запуталась и, чтобы не сморозить какую-нибудь глупость вслух, предпочла молча засовывать в рот кекс за кексом, запивая их чудесным чаем. Иногда лучше жевать, чем говорить. Да.
– Ой, – вырвалось у неё, когда на подносе осталось всего три штучки. – Простите, я чуть не лишила Алёнку её любимых вкусняшек.
– Ничего, кушайте на здоровье! – лучисто засмеялась Варвара. – А Алёнке я ещё испеку.
Уходить не хотелось. Вот переступит она порог, спустится по лестнице, выйдет из подъезда и – всё. Пустота. И пиксели снова начнут сыпаться. Нет, они уже сейчас начинали разваливаться при мысли о том, что нужно уйти отсюда.
Обувшись и надев куртку в прихожей, Ирина ляпнула:
– А можно ваш телефончик... Э-э-э... – Она тут же пришлёпнула себе лицо лютым фейспалмом, прикусила губу и косноязычно выпуталась: – То есть, я могу оставить вам свой номер... на случай... всякий. Гм... ну, в смысле, если вдруг что-то – какие-то неполадки или... Ну, вы поняли.
– На случай, если мне понадобится скорая компьютерная помощь, я буду очень рада к вам обратиться, – «перевела» Варвара и кивнула.
Её грудной, женственно-мягкий смешок действовал даже сильнее ямочек. Царапая плохо пишущей ручкой свой личный номер на обратной стороне визитки сервисного центра, Ирина несколько раз перепутала цифры, которые снова и снова зачёркивала, пока не смогла наконец записать номер правильно. Что с ней творилось? Может, обворожительная Варвара что-то подмешала в эти кексы? Какое-то приворотное зелье? Бред, конечно, но эффект... очень похожий.
– Так непривычно, – проговорила хозяйка, снимая с вешалки и подавая Ирине её шарф. – Обычно компьютерные мастера – парни, а тут...
– А тут – разрыв шаблона, – усмехнулась Ирина.
– Точно, – улыбчиво кивнула Варвара.
На подкашивающихся ногах Ирина вышла из подъезда. Оставалось только молиться, чтобы с компьютером этой чаровницы с ямочками случилось ещё что-нибудь... Можно было и самой оставить ей там подарочек, чтобы иметь повод вернуться для устранения очередной «неполадки», но это шло вразрез с профессиональной этикой, Ирина не могла так поступить. Она и так позволила себе лишнее, без разрешения покопавшись в журнале посещений сайтов. Но чёрт, чёрт, чёрт возьми... Разве могла она предположить, выезжая «на адрес» к очередному клиенту, что её там встретит такая... такая Варвара? Да ещё и зарегистрированная на лесби-форуме.
Но как назло, через пару дней, шагая по торгово-развлекательному центру и скользя рассеянным взглядом по прозрачным перегородкам секций, Ирина увидела знакомые золотые волосы. За столиком маленького кафе, уткнувшись в экран смартфона, сидела Лиза, дорого и со вкусом одетая, и оживлённо с кем-то переписывалась. Точёная и тонкая, как кукла Барби, на каблуках и с броским макияжем, она забыла о своём остывающем кофе на столике и не замечала ничего и никого. Она не видела, что Ирина замедлила шаг и остановилась по ту сторону перегородки. Проворно набирая текст, Лиза кому-то улыбалась – там, в телефоне. Вот она отправила сообщение и, игриво закусив губку, ждала ответа. Ответ пришёл – судя по её просиявшим глазам, тот, какого она и хотела.
Пиксельный мир с повреждённым кодом моргал лампочками, шуршал фантиками, урчал моторами. Закрыв глаза, Ирина сгладила всё в цельную картинку. Хватит, в самом деле. Хватит нащупывать эту холодную темноту под внешним ярким слоем, иначе она снова прорастёт – и уже метастазами. Лиза права: надо жить дальше.
На крыльце здания они опять встретились, выходя из соседних дверей. Лиза всё так же не расставалась с телефоном, а под мышкой у неё была зажата тонкая лакированная сумочка.
– Ну ёлы-палы!.. Значит, ты не заедешь за мной? – говорила она кому-то недовольно, капризно вытягивая губы «уточкой». – И что мне теперь делать? Предлагаешь на общественном транспорте ехать? Фу... Я лучше тогда такси вызову.
И у неё были серьёзные причины: шоппинг увенчался успехом, Лиза вышла из торгового центра, увешанная пакетами с покупками. Разве залезешь со всем этим шуршащим барахлом в автобус или в переполненный вагон метро? Достав из сумочки пачку тонких «дамских» сигарет, она закурила и только сейчас заметила Ирину. Сделав вид, что не узнаёт её, она опять уткнулась в спасительный телефон, будто у неё там сейчас происходило нечто неотложное – архиважные дела. Ирина спустилась с крыльца, направляясь к парковке. Она не оборачивалась, но спиной чувствовала взгляд.