- Борн, ты за дорогой смотреть будешь? А то я тут кого-нибудь задавлю, пока ты сиськи Лиэль будешь разглядывать! - А что, стресс вытесняю эротикой. Новая, так сказать, идея в психиатрии! Это я про себя, а вслух.
- Фу, как грубо! Я может - эстет, ярый ценитель женской красоты!
- Кобель ты, Борн! Вот ты кто. Так и хочешь в сахарницу заглянуть. Сзади засмеялись.
- Я не понимайт, чьто есть - сахарница?
- Даа!! Не знаешь?
- Нихт знаешь.
- Мальчики, что вы так разошлись? Ой!! В три голоса с явным испугом. Всем по глазам ударило темнотой, Борисов резко затормозил, лялек бросило вперёд, я еле успел не налететь лбом на переднее стекло.
- Что за, пи - пи - пи - пи- пи - пи.
- Откуда взялся этот туман? Вокруг машины и на самом деле был густой туман. После долгих споров, поехали дальше, на первой передаче, Борисов включил противотуманки, они с трудом освещали дорогу.
- Странно, туман? И откуда здесь днём туман? Доехали до перекрёстка. Дорога вправо вела на Сальск, Тихорецк и Ростов, а нам надо было ехать прямо. Я первым увидел включённые габариты, стоящей на обочине, машины.
- А ну, Николаич езжай к вон той машине. Может там наши? Свернули вправо.
- Глазастый ты, Борн. Подъехали поближе. Включённые фары осветили внедорожник "Nissan Qashqai". Как на крыльях, я полетел к нему, но в машине никого не было, Обошёл вокруг джипа; тёмно- зелёный, госномер - А 007 ЕВ, 130 регион. - Блатной номерок, а что за регион? Не понятно. Полез в незакрытую машину. Между сидениями водителя и пассажира, нашёл барсетку и кожаную папку. Подошли остальные коллеги. Оказалось, что машина принадлежала Гладкову Ардальону Николаевичу, 1965 года рождения, жителю Астрахани, владельцу строительной фирмы " АРМа вис" который ехал вместе с Кукушкиной Анжелой Станиславовной, 1995 года рождения в сочинский санаторий "Голубая горка" на отдых. - "Папик и эскорт", что ли? Отдыхать они собирались со 02. 08. по 25. 08 2014 года!!
- О, машина из Астрахани. Произнёс Борисов.
- 2014 год? Так, что они из будущего? Невероятно! Это Эльза удивилась, забирая из моих рук курортные путёвки и паспорта. - А девочка совсем молоденькая, он её на тридцать лет старше! Какое безобразие!
- А может у них любовь? Поддел Эльзу Николаич.
- Разврат это! Он же - педофил!
- Ну, надо же, как то девушке жить.
- Пускай идёт на завод! Работает пусть!
- Она и умеет "работать".
- Как?
- Чем!
- Фу, ты, Борисов неисправим! Борн, что ты там копаешься? Это же не твоя машина.
- А он её хочет "прихватизировать". - Ты глянь, Борисов слово заполнил.
- Борисов, а кто "Микру" в гараже пригрел. Молчишь? Николаич, что - то стал лепетать.
- Борисов, оправдываешься, значит виноват!
- Борн, ты хоть покричи. Может этот Ардальон где-то ходит. Эльза попросила, как приказала. Я и покричал. Тишина в ответ. Зося в это время нашла в багажнике пять чемоданов-тележек и пакет с едой. Эльза запретила их трогать, а потом переключилась на меня:
- Борн, какой ты жадный! Дом есть! Флигель есть! И ещё машину хочет украсть!! От греха подальше, я спрятался в джипе. Из бардачка достал дамскую сумочку и руководство по эксплуатации транспортного средства, стал его листать, млея от радости по поводу найденной машины. Ардальона я не дозвался, зато туман стал редеть, посветлело. И тут раздался женский крик, заставивший меня выскочить из джипа. - Что за дела? Увиденное, ошеломило. Вместо дороги до хутора Видного была уютная узкая морская бухта с песочным пляжем. До этого пляжа было всего метров пятьдесят, а дальше вода до горизонта. Над бухтой уже было сияющее небо, лёгкий ветерок, спешно разгоняющий туман за моей спиной. Слева, вместо привычного подъёма, были невысокие холмы, густо заросшие лесом. - О, Ясная станет морским портом и курортной зоной! Так, что ж они так плачут? Ляльки ревели, а Борисов спросил:
- Борн, ты возьмёшь нас к себе?
- Куда я денусь! И тут же, за моей спиной, раздался гудок поезда. Я развернулся и увидел медленно ползущий поезд, вполне современный. Он двигался в километре от нас. Николаич достав из "ЗиРа" бинокль и стал комментировать:
- Локомотив "десятка", почтовый вагон, спецвагон, шесть крытых, четыре с лесом, четыре с углём, две цистерны и две платформы с техникой. Лялек пришлось минут пять успокаивать и заталкивать в машину.
- Борн, поехали отсюда! - Борисов был хмуро-озадаченный. Мы и поехали.
Глава 4.
Лейтенант внутренних войск Вениамин Чесноков, комсомолец, мастер спорта по боксу выполнял своё первое самостоятельное поручение. Он должен был вместе с "дедушками" - сержантом Рублёвым, ефрейтором Пивоваровым, рядовыми Фокиным, Сушковым и "духом" Холодовым - доставить партию зэка из Ростовской тюрьмы ? 2 на станцию Ясная. Там должна была состояться передача конвоируемых для их перевозки на автозаке в зону ? 24 в хутор Сухой. Зэков было тринадцать человек, и вели они себя всю дорогу очень тихо. А вот "деды" наглели. В Батайске "раздавили" бутылку самогонки, стали орать свои "дембельские" песни. Пивоваров, уже ночью, загонял бедного Холодова так, что тот утром на ходу засыпал. Чесноков, хоть и был старше "дедов" всего на два года, повёл себя по отношению к ним очень жёстко. Каждый получил тумаков таких, что мама не горюй. Получил и сержант Рублёв, звероватый крепыш, которого с начала его службы, боялись трогать даже кэмээсы по боксу, служившие в роте.
- Я этого, Веню, урою как назад поедем! Кипятился Рублёв, куря с Пивоваровым в тамбуре. Тот советовал не связываться с летёхой.
- Леха, не вздумай, он же нас застукал. А если он с Ясной позвонит в часть и заложит особисту! Рублёв, понимал дружка, но ему было обидно.
- Обидно - даа! Меня ж никто не трогал, помнишь этого начкара Мазниченко? Я ж его обламывал, да ещё как. А этот...
- Да, красиво он нас сделал, я даже не ожидал от него. Потом сержанта позвали к лейтенанту, а ефрейтор пошёл прессовать "духа". Лейтенант встретил Рублёва не ласково, когда тот зашёл в узкое, как пенал, купе начкара.
- Садись, сержант. Ты, как я понял, хочешь домой через дисбат поехать? Я могу это тебе организовать. По знакомству, через особый отдел. А потом Веня перешёл на такой командно-народный, что Рублёв даже дышать забыл. - Да, красиво он меня сделал! Пришёл он в себя уже в коридоре, куда его начкар выставил. Потом так рьяно взялся за службу, что "деды" летали, как "молодые". Веня в это время стал готовить документы на передачу зэков, личные дела для "кума" зоны отложил в сторонку, а сам стал заполнять форму ? 6. Он обдумывал: писать или нет о пьянке старослужащих и неуставных отношениях к рядовому Холодову, который был одногодком Вени, а его прессовали все кому не лень, даже с его призыва. - Нет, не буду, я же ещё крайним и окажусь. А ещё припишут, чего не было, и особист, капитан Чебанько, тогда возьмётся за него всерьёз. Три дня назад, в ходе приватного разговора, особист "попросил", как говорили солдаты "стучать" на сослуживцев. - Сам ты дятел, Чебанько! Вслух сказал Веня и тут же испугался своих слов. Испуг усилила темнота, ударившая по глазам. - Что за? Поезд начал резко тормозить. Веню, вдавило в стенку, в купе потемнело, а за стеклом лейтенант увидал туман. Поезд ещё не остановился, а Веня был уже в общем коридоре спецвагона.
- Что вы как бараны в окна вылупились, смотреть на зэка! Рублёв, ко мне! Сержант бегом бросился к начкару. - Осмотрись и доложишь, тебе три минуты, время пошло. Рублёв бросился выполнять приказ. Веня из кобуры вытащил пистолет и дослал патрон в патронник, поставил на предохранитель, сунул обратно. - Бережёного, бог бережёт! Видевший всё это Холодов, побледнел.
- Не очкуй, Гена. Прорвёмся! Холодова это не вдохновило. Веня обошёл его, прошагал в тамбур, открыл дверь вагона. Поезд стоял. - Какой туман странный, у земли "кисель" а сверху солнце пытается проникнуть. Прибежал Рублёв.
- Товарищ лейтенант, разрешите доложить?
- Разрешаю. Доклад сержанта был короткий: По глазам солдат прошлась темнота, зэки спали и только после резкого торможения стали просыпаться, у двоих шла из носа кровь.
- А ещё они просят "хозяйского" чая.
- Будет им кофей в постелю. Позже. Тут из сумрака выскочил человек. Помощник машиниста. Лейтенант и сержант даже не успели испугаться, а на них хлынул поток информации. В общем Вене пришлось спрашивать и переспрашивать, тараторящего как пулемёт Федю Донскова о текущем вопросе: - Куды бечь! Бо связи со станцией Ясная нету, с Торговой тоже нету. И у них полчаса до следующего за ними скорого "Адлер - Пермь".
- А до Ясной сколько?
- Рукой подать.
- Это как?
- С километр осталось. Федя шмыгнул носом.
- Скажи машинисту, пусть медленно трогает. О, и туман расходится! Федя убежал, поезд тронулся. А потом туман резко, как рукой сдёрнуло, исчез.
- Мамочки, мы где? Вытаращил глаза Рублёв. Веня не понял, в Ясной он не был ещё ни разу. Сержант начал объяснять:
- Там холмы какие то, там речки (это он морской залив за речку принял) этой не было, машины какие-то странные и дома другие, древние. Солнце высоко!
Состав медленно, оставив справа водокачку, подъехал к вокзалу, яркому как пасхальное яичко, на котором была вывеска - "Станцiя Ясная". Поезд остановился. Спецвагон оказался между зданием вокзала и "Транспортной". Стоящие в тамбуре лейтенант и сержант удивлённо разглядывали всё, что находилось вокруг. Брусчатку перрона, чисто выметенную, привокзальную площадь и казачьи курени за ней. Лейтенант, держась правой рукой за расстёгнутую кобуру, спустился на перрон. Через площадь проехала похожая на буханку хлеба машина с надписью на дверце "Почта ЕК", вторая - похожая на американский джип - приостановилась, а потом поехала догонять первую. Прибежали испуганные машинисты, и Веня пропустил их в спецвагон. А потом из вокзала вышел служащий в дореволюционной форме. Стоял и таращился на поезд. На площадь выскочили два конных, глянули на поезд и ускакали.
- Это же казаки! Белые! Пискнул машинист. Веня забрался назад в тамбур и закрыл дверь. Потом они совещались
- Что делать? И кто виноват, что они так влипли.
- Командир, давай дёргать отсюда!
- Куда дёргать? И кто нам поможет. Потом зэки стали требовать чай, потом солдаты - завтрак. И не пришедший ни к какому решению, Веня, стал "официантом", два с половиной часа пролетели незаметно в хлопотах. Потом зэкам стало жарко и они стали роптать, солдаты стали звереть, казаки появились и стали накапливаться на площади. Веня, плюнув на устав, достал автомат из оружейного сейфа, вышел на перрон и крикнул несуразную фразу: - Позовите советское руководство! Потом из автомата дал очередь в воздух. Казаки его, понимаешь, нервировали, и зэки тоже. Когда он вернулся в вагон, там всё было чинно и благородно. Казаков с площади как рукой сдуло. Веня успокоился и стал ждать. Помощи или чуда.
Глава 5.
Николаич поехал первым, я, приноровившись к "Ниссану", сам, ехал за ним, отстав метров на сто. На привокзальной площади притормозил. - О, у вагона стоит, какой-то военный в советской полевой форме. Озирается. Кобуру лапает. Не знает, что делать. Ну, извини солдатик у меня свои проблемы, почтовые. А состав можно тут не хило толкануть! И по газам. Доехал до дома, пересказал Борисову, что видел у вокзала. Николаич пожаловался на рыдающих лялек.
- Борн они мне всю машину залили! А я только один способ знаю, как их успокоить. Половой. Посочувствовал Борисову. Потом загнал джип во двор, сунувшемуся за мной Николаичу, показал "Стоп", скрестив руки на груди.
- Ты чё, не пускаешь? - Борисов осерчал.
- Ванечка, он, что нас к себе не пускает. БОРН, мля!! Я стоял у "ЗиРа" и смотрел на зарёванных и осунувшихся лялек. - Оба, уже - Ванечка и млякает! А вслух.
- Борисов, а зачем им в станице две почты? Борисов не понял, зато Эльза стала сразу в стойку.
- Борн, я не позволю грабить почту! Категорически!!
- Борн, ты чего это фамильярничаешь? Встал на сторону Эльзы Николаич. А мне нужен был союзник, что бы работой отвлечь лялек от их горя, ну и провернуть мародёрку, что тут скрывать. Совесть у меня глухо молчала. Борисова я отозвал в сторонку переговорить. Сначала он и слышать меня не хотел, потом врубился.
- И "Микру" надо забрать. Это уже нам вдвоём припомнилось. Вернулись к машине. Эльза с подозрением на "шовинистический мужской заговор" стала нас образумливать. Но Борисов зашёл, как говорится, с другой стороны.
- Эльза, ты хочешь жить на почте? Девочки, а вы? Девочки не хотели. Эльза стала колебаться. - Я, Эльза, лично тут жить буду. А, ты, там кукуй! Можешь, прямо сейчас, ножками. Шантаж, самый наглый. Но пользы ради. Эльза представив перспективу для себя не радостную, сдалась. Не сразу конечно, но сдалась. Поехали на "ЗиРе" на "мародёрку", по дороге выслушивая от Эльзы всё, что она о нас - мужиках - думает. Борисову досталось больше. - Когда она его, Ванечкой, теперь назовёт? Но эта наша свара отвлекла лялек. Не доехав ещё до почты, почти всё, что будем брать, обговорили. Во дворе почты подъехали к двери склада. Набили грузовой отсек "ЗиРа", потом багажник и заднее сиденье "Микры". Я взял только жидкую ружейную смазку, бронежилет и видеодвойку "Toshiba" из кабинета начальника почты. Коллегам и указал на столь незначительный ущерб моего личного хищения.
- Ты посмотри, какой нахал, сам сманил, а теперь в кусты! Борн, ты же - зачинщик этого разбоя.
- Эльза, при разбое должны быть жертвы.
- Борисов, жертвы сейчас будут, ты будешь первым! - Эльза метала молнии.
- А машину с добром, ты поведёшь? - Борисов ухмылялся.
- Ладно, Борисов, я тебе это припомню!
- Что - это? Эльза махнула рукой на Николаевича. Я, Эльзу тоже уколол:
- А быстро вы, Эльза Густавовна, плохому учитесь.
- Борн, ты сейчас будешь второй жертвой!! Так, мальчики, кончаем, живее! Борисов захохотал. - Борисов, ты всё к одному сводишь. Борн, закрывай почту. Я и закрыл, и даже опломбировал служебный вход. Первыми поехали Зося и Лиэль на "Микре", виляя по всей дороге, мы следом.
Разгрузились. Занёс чемоданы из "Ниссана" в прихожую, где уже все собрались. Ляльки и Борисов чего-то ждали от меня. Дождались.
- Ой, мальчики, вы же ещё не обедали. Это Эльза озаботилась.
- Эльза Густавовна, назначаю вас домоправительницей. И вывалил ей в руки все ключи. - И тут ещё... Меня перебила Зося.
- А как теперь к тебе обращаться? - от горя потерянных родных у неё ничего уже не осталось.
- Как, как, хозяин, господин.
- А рожа не треснет?
- Два наряда вне очереди, Зося.
- Ты, чё, борзеешь?
- Пять нарядов, Зося.
- Правда, а почему, сразу - хозяин? Влезла в диспут Лиэль.
- Два наряда вне очереди...
- Дочка, нельзя старших перебивать. Пришла мне на помощь Эльза. Я продолжил.
- В общем есть.... Тут влез Борисов.
- Пан рыцарь, а я что буду - Санчо Пансой? Или твоим холопом?
Со старослужащим номер с нарядами вне очереди не катил.
- Нет, Иван Николаевич, ты у нас будешь вождь: Бизон Большой Мотор. Я тебе жалую флигель. И можешь выбрать себе скво, - сдерживая смех, церемониально поклонился.
- Наряды мы себе в чемоданах подберём, э, хозяин? Зося исправлялась.
- Нет, вы у меня окопы копать будете.
- Продолжайте, о, господин, твои недостойные слуги посмели прервать твои мудрейшие речи. Все заулыбались. От Лиэль я такого не ожидал. - Вот тебе и мамина дочка! Я замялся.