О ту пору с начала нашего квартала послышался топот. И у двора атамана застыл неосёдланный конь с юношей-казачком без головного убора. - Интересно, что ему от атамана надо? С любопытством наблюдал за выходом Шатрова к гонцу. Потом за выездом атамана, махнувшего мне рукой. Гонец поскакал видимо к правлению с ЦУ атамана. - Что случилось? Что за спешка? В непонятках вернулся в дом. Бриться не стал: - Буду со щетиной, а то тут все усато-бородатые. В кладовке нашёл три комплекта полевой формы австрийской(!) армии и военные ботинки фирмы Beltes. - Однако, Борн! В один комплект переоделся. Из зала в свою спальню прошагали ляльки.
- Доброе утро, хозяин. Воевать собираемся? - Язва всё-таки Зося! Вернулся в зал. Ляльки диван сложили. Опоясался ремнём с кобурой: - На всякий случай! Пошёл на кухню красоваться и позавтракать заодно вместе с Зосей и Лиэль. Завтрак готовила Зося: яичница, бутерброды, сыр, апельсиновый сок и кофе. Ляльки щеголяли в коротеньких розовых халатиках, умытые, невыспавшиеся и капризные, пахло от них вкусно, по-домашнему.
- Амазонки - это одичавшие домашние хозяйки, - озвучил я увиденное.
- Фи, Борн, это пошло, - ответ Зоси. - Видно не выспались девушки. В столовую влетел Борисов с шалыми глазами.
- Борн, там "белые"!! Выбежали к забору, Борисов лялек из дома не пустил:
- Срамоту прикройте, мля!! По дороге и, правда, двигался конный, сабель в семьдесят, отряд, при трёх повозках с пулемётами "Максим".
- Ты глянь, сплошь офицерьё. Борн, откуда эта банда нарисовалась? Мимо нас двигались удивлённые, загорелые, обвешанные оружием молодые люди с офицерскими погонами на плечах. Все датые.
- Откуда - откуда, от верблюда! От головы отряда, оглянувшись, отделился атаман и прорысил к нам.
- Счас, у приятеля спрошу, - нашёлся Николаич.
- Доброе утро, господа! - Ты смотри, как огурчик, атаман! Как будто и не пил вчера! - восхитился я.
- Атаман, а эти откуда?
- Из августа 1920 года, полуэскадрон есаула Ястребова, 1-й Кубанской казачьей дивизии генерала Бабиева. Шли на Брюховецкую, а попали к нам! И не верят, черти, моему офицерскому слову!
- А сейчас один умник скажет, Борн решит вашу проблему, господин атаман.
- Не, Рома, я тоже поеду! Это же надо так попасть! Пока Борисов ходил переодеваться, я, по совету Шатрова, нацепил на себя берцы, бронежилет, подсумки, американскую каску, солнцезащитные очки, в руки взял "Узи". Завели "Ниссан" и поехали догонять отряд Ястребова.
В машине произошёл удивительный разговор, шедевр непоняток.
- Эти черти ещё вчера вечером в станице очутились. Пьяные до изумления. Ну, Евсиков мне и удружил. А потом скажет, что забыл, блин.
- А у тебя с Евсиковым, что, проблемы?
- Агхи-пгоблемы, Даю слово джедая.
- Ну ты выдал, мля!!
- У вас толковали: "Нет человека, и нет проблемы"?
- Да.
- Золотые слова. Кто это сказал? Питерские?
- Не, один усатый кавказский дядька.
- А, знаю. Сталин, генсек ВКП (б). Ох. Ну и выверты у местной инфосферы!!
- !?
- Это, что я сказал??
- Ты, дядя Пушкин. Дальше мы услышали от атамана много американских слов. "Фа-фа-фа", в переводе. Можно было ими разгонять толпу. В лёгкую. Я поглядывал на орущего атамана, а в голове сидела одна неглупая мысль, что слушаю выпускника средней школы успешно списавшего на ЕГЭ. Ученика начала 21 века. Мысль здравая, одинокая, и благополучно мною забытая.
- Атаман, ну ты выдал, мля! Борн, паркуйся.
Атаман вышел из машины. У ДК уже собралась большая толпа, в которой успешно растворились офицеры Ястребова.
- Господа офицеры, становись в две шеренги! Офицеры построились. Шатров толкнул приветственную речь, потом местный батюшка, потом воинский начальник. То бишь Евсиков. Трезвый, как и Шатров. Офицеры были всем этим прилично ошарашены, а мы мирно сидели в "Ниссане", дожидаясь конца "партсобрания", как выразился Борисов.
- Смотри, Борн, а в ДК кто-то есть! Вон личико видишь? И, правда, на втором этаже, там, где находился танцзал, виднелось женское лицо.
- Это что ещё одна проблема? - только и успел сказать. Потом меня вытащили на всеобщее обозрение, атаман решил сразу поставить все точки над "и" в споре с Ястребовым. Есаул, похожий на актёра Сергея Стрельникова (Чапай), спор сразу проиграл, офицеры, покинув строй, взяли нас в плотное кольцо. Посыпалось столько вопросов, что я не успевал отвечать. Меня вертели, щупали материал БЖ и униформы, смотрели "Узи", пистолет, джип. Вели себя совсем как дети. - Хороши детки, Первая Мировая, потом Гражданская война, наверное, воюют лет пять-шесть уже. И глаза. Какие они жёсткие. Шатров, снисходительно улыбаясь, стоял рядом. К нему протиснулся конный гонец и, свесившись с седла, что-то прошептал на ухо. Снисходительность у атамана сразу испарилась, лицо пошло пятнами, стало удивлённо-озадаченное. Атаман, надолго задумался, смешно жуя нижнюю губу, потом, спешил нарочного, с седла выдал свежую новость дня:
- Господа, прошу тишины. Господа, как только что мне сообщили - на станцию Каменская, прибыл поезд с Его Императорским Величеством Николаем II. С семьёй, Свитой и кордебалетом Мариинского театра. Что тут началось! В воздух полетели фуражки. Офицеры - многие на коленях - запели "Боже, царя, храни". Крики "уря" станичников. Оргия верноподданнических чувств, ей богу. Атаман еле-еле успокоил всех. Потом станичное начальство повело обустраивать воинство есаула в казарму, стоящую напротив ДК. А мы, самостоятельно, пошли решать проблему с новым персонажем, увиденным в окне танцзала. Ага, сами, Шатров возник сразу, как только нам открыли дверь. Встречала нас Аэлита Панкова, двадцатитрехлетняя руководительница кружка аэробики, которая из 2 декабря 2015 года попала на ...
- ... карнавал, правда, мальчики?
- Ага, самбо белого мотылька! Плюс Николай II с семейкой а, тебе, Аэлита, в кордебалет надо. Панкова довольно спокойно восприняла весть о том, что её занесло в 1912 год. - Или склад характера авантюрный, или перенос с сюрпризом для всех. Или для меня. Фигурка, конечно, точёная, темно-синие топик и шорты сидят идеально. И карие глазки блестят так липуче, что так и хочется посоветовать: - Аэлита, не приставай! Вечером разберёмся. Сочная сексуальность Аэлиты так взбудоражила Шатрова, что он забыл осмотреть ДК, и передал ей домик с сайдингом. Пришлось её везти к этому дому, три минуты пешком, она даже не переоделась. Домик Аэлите понравился, и она его обошла, таская нас за собой, паровозиком. Взгляды Борисова и Шатрова, так и прилипли к шортикам Аэлиты с надписью "Touch me", я их еле оторвал от этого дела. Атаман успокоился лишь тогда, когда у Аэлиты был недельный запас продуктов от соседей. Оплатил атаман.
- А теперь, э, Аэлита, прошу извинить, э, служба-с. Расшаркивался минут пять атаман. Смотреть на это было презанятно. А Аэлита глазки всем нам строила. Поехали в правление округа. Там атамана дожидались два курьера с известиями о находке людей и техники.
- Господин атаман, какие-то азиатские купцы с верблюдáми и поклажей! Второму, казаку Тихону Молчунову, атаман приказал подождать.
- Обождёт. И тихоня, и молчун. Будет же, больше знаками изъяснятся, чем словами. Пытка его расспрашивать, господа! - рассуждал, когда ехали к купцам, Шатров. Приехали и увидели около ж/д переезда двадцать верблюдов, купца, его охрану и погонщиков в окружении пяти вооружённых казаков. Купец, открыв рот, боязливо смотрел на джип, охрана вообще собиралась бежать, куда глаза глядят. Атаман, напыжившись, вылез из машины.
- Борн, пошли с "азиатом" говорить.
- Не, они блохастые!
- Кто?
- Эти! Шатров, от смеха буквально рухнул снова на сидение. Смеялся и Николаич. Казаки, сторожившие "купцов", недоумевающее смотрели на подрагивающий от хохота джип.
- Идите, атаман, а то сейчас, купца "кондратий" схватит. Остался у джипа. Атаман и Борисов, расспросили купца быстро.
- Салам, почтенный!
- Салам!
- Мы, рус казак!
- Акиф - ходжа, алверци, гашкули, джир - джир - джир, кашкай, джир - джир... Теперь уже смеялся я. Шатров и Николаич, вернулись к джипу.
- Ты, чё, Борн? Диковинку услышал? Я им показал надпись - "Qashqai" - на дверце багажника.
- Этот купец с юга, он - перс, из кашкайцев.
- Даа. Закинуло сердешного. И нерастаможенный, мля.
- А знаете, господа.... И минут пятнадцать рассказывал Борисову и атаману о премудростях "мытного ремесла" и таможенной службы. - Во, как умею!?
- Однако, Борн. Кулешов, а давай "купцов" к Парамонову. У него же жена персиянка. Э, скажи, я приказал. Старший из казаков молча, козырнул. Вернулись к правлению, Молчунов нас уже заждался, пригласили его в джип. Казак бочком уселся сзади и сел на самый краешек сидения.
- Ну, что ты там нашёл? Молчунов что-то стал мычать пересохшим от волнения ртом.
- Экий ты братец неловкий, - атаман огорчался прямо на глазах. Молчунов прокашлялся.
- Значится, колёса у его, и эта... Дальше шли размахивание руками и догадываетесь сами, что же нашёл казак.
- Значит, будем разбираться на месте. Выехали за станицу. Там, где у нас были очистные сооружения, стоял ЗИЛ-130 - ассенизатор. Я опять стал смеяться.
- Борн, ты чего такой с утра весёлый? - Николаевич с завистью смотрел на меня.
- А давайте из него броневик сделаем! Имени Николая Второго!
- Из гамновоза, броневик? Ну, ты загнул!
- Эта машина из выгребных ям "добро" вывозит? Атаман потом уже припомнил нам вольное толкование названия броневика.
- Ага! Жидкое!
- А что, можно попробовать, в депо железные листы есть. Клепать только долго.
- Жаль, у меня нет запаса электродов, а тоб я его сварил! Атаман с Молчунов даже рты открыли от услышанного. Правда, атаман сразу вспомнил о сварочных электродах фирмы ESAB.
- Шведы суда научились сваривать, и швы крепче листов получаются. "ЗИЛ" Николаич отогнал в депо, оставил на улице проветриваться. Довезли Шатрова до правления и поехали домой.
После раннего ужина, зашёл в первый раз во флигель. - Брр, неуютно, как то. Огляделся. Был он больше, повыше и после капремонта. В зале одна стена была полностью занята книгами на полках. Борисов, на диване, читал "Двенадцать стульев" Ильфа и Петрова, увидев меня сходу, выдал:
- Ага, хозяин пожаловал. Изменённый, мля. Я себя ещё больше почувствовал неуютно. - Ты смотри, какие глаза у Борисова подозрительные!
- Смотрю я на тебя, Борн, и удивляюсь, лет десять ты уже работаешь на почте, а как бирюк-одиночка всё. Или якаешь, или в молчанку играешь. А не, играл. Сейчас ты, прямо орёл стал, анекдоты травишь, советы дельные даёшь.
- Кому?
- Да, всем, мля. А кто такой Штирлиц? Вопрос меня смутил, и, как-то нелепо он прозвучал.
- Советский разведчик, к фашистам был заслан, - Борисов лупнул глазами, а я продолжил: - Главный герой в романах Юлиана Семенова.
- Ты, Борн, что-то путаешь. Семенов о штандартенфюрере Штиглице писал. Роман - "Восемнадцать мгновений весны", вот. Мне крыть было нечем. - А анекдоты о Штиглице прикольные. А я вот о Бендере решил почитать перед сном. Борисов похлопал по книге. В голове у меня, что-то стало крутиться, но на ум не пришло. Как вуаль накинули. Странности были, а вот какие, большой вопрос.
- Борн, ты забери вон ту стопку. Там дневники твоего отца. На столе лежали большие общие тетради. Я ещё взял две энциклопедии по истории и пошёл к себе, спать.
Глава 11.
- Вот и перспективы появились. Хозяин компьютера потёр довольно руки и закрыл 1 С Предприятие 8х. Отключил комп и улёгся спать в своём кабинете. Закрыл глаза, побежала какая-то серая муть с зелёной полоской, а в лицо ударил яркий солнечный свет. Человек поморгал глазами, посмотрел, прикрыв козырьком ладони глаза, на напольные часы фирмы Columbus: - 00 - 35. И перевернулся на другой бок, пытаясь заснуть. Прошло полчаса, час, два. Солнце светило вовсю. Не спалось. Мужчина невозмутимо поднялся и пошёл на двор, залитый полуденным солнцем. Около калитки стояли три человека в форме, с бляхами на груди и с саблями. Со славянскими лицами и усами. Хозяин оглядел их, а потом новоиспеченные окрестности.
- Скашите, пошалуста, чьто этта за сопор? - спросил, указывая рукой на Ростовский собор, Валдис Пельш, латышский фермер. Что ха-ха, через год Валдис Евгеньевич входил в пятёрку самых богатых людей Задонья, а за тёлками голштинской породы, которых он привёз из Голландии в 2003 году, выстроилась огромная очередь.
Глава 12.
- траверсе... Глухой взрыв, сотрясение корпуса корабля от кормы толкнуло всех находящихся на мостике людей вперёд и, свет померк. Чернота, недолгая, стала перетекать в цвете к красному, оранжевому, жёлтому, зелёному, голубому спектрам, чтобы рассыпаться на миллионы разноцветных точечек. И перед глазами капитана возник приближающийся планшир ограждения мостика. - Какой нарядный. А ведь я сейчас нос расквашу об него! Тело стало напрягаться, руки потянулись вперёд. - Не успеваю! Но вмешалась, какая-то упругая на ощупь сила и мигом вернула в вертикальное положение. - Вот бы так и с кораблями! Мир вокруг воскрес, качнулся на спокойной волне, и оживился обертонами русского языка, хотя основной инструмент - эсминец - молчал. Стоял с выключенными турбинами и ждал, когда же люди обратят внимание на него красавца. А у команды были одни матерные загибы.
- Тишина на мостике! Команду продублировали и на полубак. Подчинённые мигом вспомнили, что они военные моряки.
- Доложить обстановку.
- Видимость - ноль, штиль, тепло.... Всё испортил прибежавший, отдыхающий после вахты, мичман Николаша Равенок.
- Господа, вы не поверите! Моя каюта фантастически изменилась! И всё, всё вокруг! На него зашикали. Ошалелые глаза мичмана, стали приобретать осмысленность.
- Клянусь, вот те крест, я не вру! Перешёл на шёпот Равенок, - Не верите, а вот! И указал рукой вверх на фок-мачту, еле просматриваемую сквозь туман. На уровне фор-стеньги размещались: крутящаяся решётка, на вынесенной вперёд марсовой площадке, выше - похожие на колокол два элемента и ещё ряд непонятных механизмов.
- Фантастика!! И понеслось. "Фантастика" от штурманов, механика, врача, а потом пришёл лейтенант Капранов.
- Разрешите доложить. Местное время - 7 - 55, температура воздуха - + 26 градусов по Цельсию, температура воды - + 27 градусов, ветер - норд-ост, 1 метр в секунду, относительная влажность 68%; там находится пляж, дальше поселение - станица Ясная. До местного главного собора - 2748 метров. - Господи суси, а у этого фантастическое изменение с психикой, лепит, что то, как ясновидящий. Капитан, чтобы не выдать себя, посмотрел себе под ноги.
- Павел Игнатьевич, голубчик, а как вы об этом узнали и где? На помощь капитану пришёл старший офицер корабля - кавторанга Силин.
- В боевой рубке данные выведены на главный экран, господин кавторанга, и я там больше ничего не трогал, честное слово!
- Паша, они мне тоже не поверили, а знаешь, какая наша каюта стала, мм, закачаешься.
- Разговорчики, мичман! - Силин одёрнул Ревенка. - Ну а немцев, вы там не рассмотрели, господин лейтенант, на главном том экране?
- Три конных донских казака, с берданками, вон там. Та вы сами их увидите, когда туман разойдётся! А немцев нет! - глаза у Капранова были честнейшие.
- Два боевых офицера стали вдруг, какими-то институтками... - фраза старшего офицера корабля могла закончиться для Паши и Николаши весьма плачевно. А Силин, хорошо знающий молодых офицеров, почувствовал фальшь в словах Капранова, о том, что он ничего не трогал.