— С ноги по…! – эй, сестричка, повторяешься!
— По сиськам, если притронешься ко мне хоть пальцем! Сегодня твой дебилизм терпеть я не намерен! – зло рявкнул я, заставив этим опешившую от неожиданности сестру остановиться посреди моей комнаты с угрожающе приподнятой и готовой к удару ногой.
— Сгинь! – прошипел я, от чего Эллити сначала вздрогнула, опустила ногу, и, наконец, по ее пухленьким, вмиг раскрасневшимся щечкам побежали мокрые капельки. Ну вот. Доигрался. Довел до слез. Сейчас придет инквизиция в обличье моей мамы и сожжет меня на костре заживо, тыкая в меня палкой и вопя «Ведьма!», ну или «Ведьмак», мне в любом случае уже будет все равно, хоть миссис Марпл называйте.
И точно, мама со скоростью, которой бы и спринтер позавидовал, прибежала на хныканья Эллити уже через пару секунд и, кидая на меня испепеляющие взгляды, начала успокаивать ревущую сестру. Тоже, что ли, всплакнуть? За компанию? Я ж всегда готов. Сопли, слюни, мясо, кровь, ватрушки.
Немного подумав, я решил отдать предпочтение привычному пошловсевжопию.
— Без завтрака! – воскликнула было мама уже полюбившуюся ей фразу.
— Ага, я в ужасе! — с необычной для меня наглостью огрызнулся я и скрылся за дверью ванной. Я искренне надеялся, что холодный душ отрезвит мой дух и освежит тело, но ничего кроме еще больших негативных эмоций я не получил. Наверное, потому, что вместо прохладной воды шла либо ледяная, либо кипяток (видимо, Эллити мстила мне, пользуясь тем, что трубы в ванной и на кухне связаны. Если на кухне включали кипяток, из душа шла холодная вода, и наоборот. Да здравствует прогрессивный XXIII век!).
Когда я вернулся в комнату, ни мамы, ни Эллити, естественно, там уже не было, чему я безмерно обрадовался. Подобные ссоры с утра пораньше являлись нашей своеобразной разминкой и почти всегда разрастались в куда более длительные споры, чем произошедший сегодня. Ах, если бы хоть одно утро прошло без привычных оров и криков! Хотя не-е-ет… тогда бы я действительно испугался, ожидая конца света или кокаинового снега. Вместо размышлений о семье на первый план встал другой вопрос – одежда. Я никогда особенно за своим внешним видом не следил, но у меня существовала любимая часть гардероба (практически вся в серых тонах), которую сейчас мне трогать категорически не хотелось! Сегодня же траур, в конце-то концов, и к тому же, возможно, последний день моей Здоровой жизни! Поэтому надевать любимые вещи, обрекая их на возможные повреждения вместе с моим бесполезным телом, я не собирался. Наоборот! Надо выбрать что-нибудь ненавистное и убить хотя бы одного зайца!
Из закромов шкафа, после недолгих поисков, я выудил черные бриджи с карманами по бокам, застегивающимися на пуговицы. Вот вы, мои родимые. Омерзительные тряпицы! Куплены около полугода назад мамой. Прошу заметить, без моего ведома! Сами по себе бриджи неплохие. Только слишком узкие, чего я не люблю, да и длина девчачья какая-то, чуть ниже колен. Но ничто из вышеперечисленного меня так не угнетало, как тот факт, что вещь приобрели без меня. Словно я дитё малое! В тот момент была задета моя гордость, хотя мама в ее существование упорно не верит.
Но вот и пришел ваш звездный час! Если меня отпинают, то и вам, штанишки, достанется! И больше не будет мама лезть ко мне с вопросами о том, почему же я не ношу те миленькие черные бриджики, что она приобрела на какой-то распродаже за половину цены.
То ли я отощал, то ли бриджи действительно носились на бедрах – хрен их знает! Раньше я надевал более… кхем… мужественные вещи, поэтому сейчас, нагнувшись за выпавшей из шкафа футболкой и ощущая, как поясницу, равно как и часть оголившейся задницы, обдувает ветерок, я почувствовал себя не в свое тарелке. Ну, ничего! Я сегодня еще оттянусь. Бриджи на бедрах только вершина айсберга мук, которые меня ждут впереди! Что же одеть наверх? И вновь поиски чего-то ненавистно-раздражающего. О! Белая футболка! Самая обыкновенная! Иди же ко мне, моя гадость. Не-на-ви-жу белый цвет! Слишком уж он непрактичен. А так как я по натуре и по году рождения свинья, то мне такое вообще носить запрещается! Ох, уже вижу, как на ней ярко отпечатывается след от ботинка Зуо! Красотища!
И последним штрихом моего великолепного наряда стала темно-бордовая толстовка на замке с капюшоном и рукавами, что доходили мне до локтей. Спросите, чем же она мне не угодила? Да ничем. Хорошая толстовка. Люблю ее, хотя и ношу редко, поскольку с серыми вещами она, как мне кажется, не гармонирует. Сейчас я ее надел лишь для того, чтобы прикрыть того и гляди мелькающую из-за низкой посадки бридж несчастную тощую задницу. А ведь ее сегодня наверняка надерут!
«Я просто секси…» — критически осмотрев свое отражение, не сдержался я от саркастического замечания по поводу своего внешнего вида. Мифи наверняка инфаркт хватит! Три цвета в один день – для меня, ценителя серого, любителя серого и входящего в клуб «Серый цвет спасет мир», такая аляповатость была, по меньшей мере, культурным шоком.
Но, как оказалось, перед Мифи инфаркт решил сделать мне одолжение и посетить мое семейство. Зайдя на кухню, я просто-таки произвел настоящий фурор среди домочадцев. Мама, что-то подогревавшая в микроволновке и мимолетно бросившая на меня безразлично-злой взгляд, так и осталась смотреть на меня в упор с немым вопросом «Сыночка, все ли у тебя в порядке?». Эллити от мамы не отставала: забыв о том, что еще пять минут назад выла белугой, она оторопело смотрела на меня, так и не донеся до рта вилку с кусочком яичницы.
Пользуясь немой заминкой, я быстро прошел к другому концу кухни, выудил из холодильника пол-литровую бутылочку питьевого йогурта с кусочками сои со вкусом кусочков вишни (о, как загнули) и поспешил обратно, пока мама не вспомнила о том, что лишила меня очередного завтрака.
Тогда как одежду я выбирал по принципу «а, не жалко», своей обуви я изменить не смог. Мои любимые гавнодавики, серые кеды. Дабы они хоть как-то гармонировали с моим внешним видом, вставил в них черные шнурки; и все – обновленный Тери готов как к покорению мира, так и к умыванию собственной кровью. Мне самому-то на гармонию как таковую начхать, но Мифи меня точно со свету сживет, если ей что-то в моем прикиде не понравится. Хотя серый стиль ей также по вкусу не приходился, но я убедил ее, что данная одежда — олицетворение моего внутреннего серого неприглядного мира, и она, как ни странно, осталась подобным объяснением довольна.
Вообще, было бы куда разумнее надеть черные тапки на липучках, но в кедах куда удобнее (это на тот случай, если мне придется убегать).
«Хотя от Зуо сбежать мне все равно не удастся», — подумал я, тоскливо смотря на тонкий серебристый браслет на левом запястье. После того как закончатся уроки, в них будет активирован сильный магнит, из-за которого сэмпай и кохай потянутся друг к другу в прямом смысле этого слова. И они не смогут отходить друг от друга дальше, чем на сто метров (ясное дело, придумано это было для того, чтобы никто не отлынивал и не сбегал). Причём если пара, замешкавшись, к необходимому времени встретиться не успевала, то не имеющим возможности справиться с притяжением беднягам грозило собрать собой пару стен или дверей, прежде чем наконец Воссоединиться с носителем браслета с таким же магнитом, как и у него самого. Да, опасная это штука – Отбор!
Вот под такие невеселые мысли я и добрел до ненавистного небоскреба, являющегося школой. Около главного входа, как всегда, толпился народ, из-за которого пробраться к дверям казалось чем-то фантастическим. И если в своем обычном сером амплуа я, словно невидимка, чудесным образом просачивался сквозь почти бесконечный поток школьников, не особо кого-либо беспокоя, то сейчас я то и дело на кого-то натыкался. Пиком моего невезения стала пуговица. Да-да, именно пуговица левого кармана моих бридж, что зацепилась за длинную серебряную цепочку одного из Нанитов, и мы оба, не заметив этого и двигаясь в противоположные стороны, от резкого толчка потеряли равновесие и чуть не свалились! Благо, парень с отливающими медью черными волосами не только сам устоял, но не дал упасть и мне, схватив меня за капюшон.
— Спасибо, — сухо кинул я, освобождая свою пуговицу из плена цепочки и настраиваясь на дальнейший бой за выживание, а точнее, за проникание в школу.
— Всегда рад, — послышался в ответ тихий и безумно приятный голос. Настолько, что я обернулся и встретился взглядом с серебристыми (из-за нано-машин в радужке, естественно) глазами. Парень с нескрываемым интересом разглядывал меня, а я его.
У меня возникло странное чувство, будто этого нанита я уже раньше где-то видел, и не раз. Ах да! Он же друг Мифи! Ну, точно! Наниты всего мира, соединяйтесь!
Я выдавил самую приветливую хилую улыбку, на которую только был в данный момент способен, и, получив ответную улыбку от нанита, удовлетворенно продолжил свой нелегкий путь ко входу. Странно, но пока я старательно уклонялся от шальных банок и простого мусора, летающего над моей головой и на ее уровне, и мастерски избегал ударов локтей и коленей, так и норовивших толкнуть и пнуть меня по интересным местам, то невольно думал об этом странном столкновении. Будь я девушкой, наверняка бы решил, что это судьба! Но я-то парень, поэтому – скорее, приятное недоразумение. Почему приятное? Потому что парень довольно симпатичный, а его голос и взгляд, а главное, интерес к моей персоне, пусть и мимолетный, льстил мне, а значит, поднимал настроение.
Нет, как я уже говорил, я парнями не интересуюсь. Хотя вот так вот однозначно в XXIII веке говорить об этом трудно, ведь с самого детства прививаемые еще нашим прадедам элементарные правила общества теперь не действовали. Однополые связи стали само собой разумеющимся. И волей-неволей почти у каждого парня или же девушки хоть разок да возникала симпатия к человеку того же пола. Интересно же, в конце-то концов! Но меня к этому всегда тянуло мало. Все из-за Мифи, которая в пятом классе со знанием дела оповестила меня, что с моим телосложением и внешностью в отношениях с другим парнем мне светит лишь роль пассива! И ведь, черт бы ее побрал, как ни тошно признавать, не без оснований говорила! В самый корень зрела! Ладно, тогда, в пятом классе, я был смазливым. Все такими были. Но сейчас-то уже взрослый шестнадцатилетний парень, а все такой же… Слишком худой, слишком женственный… Мужик из меня – как из семейников стринги. Не мои слова, мамины. Вот и где поддержка сына? Где, я вас спрашиваю? Никто не хочет верить в то, что внутри я мужик! С большой буквы М! Настоящий зверь! Не хомячок… и не кролик… Волк! Гепард! Тигр! Нет… ну, правда!
Поэтому о Наните я думал сугубо по-мужски, то есть о том, как бы было здорово поиметь его в каком-нибудь темном переулке. Что? Не ожидали? Гормоны у меня играют ничуть не хуже, чем у других! Хотя подобные размышления моей внешности и не подходят. «Я белый и пушистый, а что такое «секс», вообще не знаю!» — вот такая надпись красуется на моем лбу.
Анализируя того парня, могу с уверенностью утверждать, что я, в принципе, мог бы быть и ведущим! Рост у нас примерно одинаковый, телосложение тоже… Хотя-а-а… В его лице присутствуют черты хищника, которыми меня природа жестоко обделила. Во мне из звериного разве что синяки вокруг глаз… Как у панды… Одним словом, я неисправимое травоядное.
За размышлениями о фауне нашей планеты я не заметил, как добрался до класса. Достаточно было сделать всего шаг в обитель концентрированного зла, чтобы тут же вспомнить о своем положении.
— Слышали, что Тери в пару попался Зуо?
— Что, правда?
— Вот лошпед!
— Да он всегда был неудачником!
— Идиот!
Чертовы одноклассники, не стесняясь виновника сплетен, вдохновенно перемывали мне косточки.
— Фига се! – тем временем вместо стандартного бредового приветствия послышался изумленный возглас Мифи. – Ты что, решил Зуо в постель затащить?
— В каком это смысле? – пришла очередь мне изумляться. Одежда же на мне самая обыкновенная? Так при чем здесь постель и… Б-р-р-р… Зуо? К тому же, на мне нет ничего, что могло бы привлечь чьё-либо внимание. Ни вам бижутерии, ни цепей, даже пуговицы на карманах самые обыкновенные, без микросветодиодов.
— В прямом, — не унималась моя подруга, на которой сегодня кроме очень узенького топика и не менее узеньких шортиков, походящих на поясок, ничего не было. — Подчеркнул клёвую задницу и длинные стройные ножки бриджами. Щиколотки же оставил на виду, демонстрируя, какие они у тебя худенькие и симпатичные. Белый цвет футболки сразу освежил цвет твоего лица, подчеркнув мягкий оттенок кожи, а бордовая толстовка сама по себе, контрастируя с футболкой, смотрится на тебе просто шикарно! – разложила мне все по полочкам Нанитка, заставляя мою челюсть тихо отвисать с каждым новым доводом. — Если бы ты всегда так одевался, не успевал бы отбиваться от поклонников, — на последнее слово подруга сделала многозначительное ударение. Вот именно. Поклонников, а не поклонниц. Я же всегда старался придать своему виду хоть чуточку больше мужества, чем у меня было, поэтому предпочитал грубые джинсы и не по размеру большие кофты. Но вот бриджи и футболка – и годы борьбы за признание того, что я мужик, обратились в пепел.
Мифи, очевидно, поняв по выражению моего лица, о чем я думаю, обезоруживающе улыбнувшись, произвела контрольный удар:
— Хотя ты и без всего этого – настоящая симпатяшка. Так и хочется тебя порой потискать! – и в доказательство сказанного Мифи в мгновение ока появилась передо мной и потеребила меня за щеку, как это обычно делают с младенцами.
— Не будь у тебя этой дурацкой штуки между ног, сама бы тебя нагнула!
Все! Это была последняя капля!
Грубо отпихнув от себя Мифи, я молча плюхнулся на свое место и демонстративно отвернулся к окну, всем своим видом показывая, насколько я обиделся.
— Тери! Не будь букой! Эти твои дурацкие комплексы! – после этого я ожидал спасительного «Я же пошутила!», но Мифи посчитала нужным сказать ровно противоположное: — смирись с реальностью! Или сделай пластическую операцию.
— Да пошла ты… — не зло, а скорее, расстроено пробубнил я, понимая, что это заявление крыть мне нечем.
— Не злись! На вот, лучше подпиши тут кое-что, — ничуть не обидевшись, вновь улыбнулась она, подсовывая мне под руку электронный листок бумаги*, который пестрил мелким текстом. В самом же низу документа красовался квадрат для уникальной подписи – ею являлся самый обыкновенный, но при этом не менее эффективный отпечаток пальца, обычно большого.
— Давай же, не тяни! – поторопила меня Мифи. Благо, я никогда и ничего не подписываю, пока не прочитаю содержимое! Я быстро пробежал взглядом по строчкам документа, и мои волосы на затылке встали дыбом.
— Ты с ума сошла, что ли? — завопил я, читая собственное завещание! В нем моя правая почка, печень и глаза после моей смерти переходили в полноправную собственность Мифи! Причем это оказался не какой-то заезженный прикол, а самое что ни на есть настоящее завещание! Мать у Мифи была адвокатом, поэтому не оставалось сомнений по поводу того, что документ оформлен правильно, а это значит, что моя подруга действительно думает, что в скором времени я…
— Да ладно тебе! Не злись ты так! Что за собственничество и эгоизм! Чего добру-то пропадать? После кремации все равно один пепел остается. Ну, будет у тебя на пару пылинок меньше. Хуже тебе от этого не станет! – развела руками моя подруга (подруга ли теперь?), доводя меня до последней стадии бешенства.
— Ты сдурела! Просто сошла с ума! Это так ты меня поддерживаешь? Хоронишь заживо!
— Ну-ну, не кипятись, друг. Я реально не думала, что тебя это так обидит. Хочешь, я тебе тоже что-нибудь завещаю? Хочешь грудь?! Покажу? – добавила она, видя, как мои глаза округляются. — Это тебя взбодрит?
— Нафиг мне твой нулевой размер, — процедил я, в этот момент незаметно для Мифи запуская в ее электронный лист маленький, но очень вредоносный вирус. Ему потребуется всего пара минут, чтобы преодолеть всевозможные препятствия и защиты, а потом стереть документ без следа.
— Не обижайся, — вот уже второй раз Мифи предоставлялась возможность произнести спасительную фразу «Я же пошутила!», но она упорно ее сторонилась, — неужели тебе жалко для меня пары органов?