Пять порций фруктового пюре складировать было негде, поэтому поступил вполне здраво - просто сожрал все. Стал размышлять о предстоящем походе - подумал, что сок, скорее всего, при такой температуре скиснет до конца дня, хотя что он понимает в местной флоре: может в этой жидкости есть что-то, что будет сохранять ее свежесть несколько дней - какой-то природный консервант, например. Не став тешить себя розовыми мечтами, провел еще один рейд на грушу за желтыми плодами - по его мнению, целый плод может лежать гораздо дольше, чем выдавленный из него сок. На ощупь они были более крепкими и упругими, чем красные, поэтому уложил в рюкзак еще шесть - больше не влезало, даже пришлось вытянуть и одеть безрукавку, чтобы все поместилось внутри, хоть теперь стал чувствовать себя гораздо менее комфортно в такой температуре. Свою короткую веревку порезал на несколько кусков и сделал своеобразные боло: к каждому концу прикрепил по одной зеленой груше - хорошее природное оружие, уже показавшее свои плюсы против местных хищников. К тому же, относительно безопасное, так как шкурка зеленого плода была еще крепче желтого, и просто так, болтаясь на шнурках на плечах туриста, они имели мало шансов лопнуть.
Всего получилось сделать шесть наборов, то есть теоретически, у парня было двенадцать кислотных бомбочек, и, учитывая, что изначально его рюкзак был недогружен, то теперь нести ему надо было нормальный вес - но зато вооружен! Солнце перевалило через зенит пару часов назад, поэтому собравшись, потопал в сторону, противоположной той, где пришел в себя - вышка еще виднелась на грани зрения. В принципе, ему было все равно куда идти - опытным путешественником никогда не был, по компасу ориентироваться не умел, да и не было его сейчас,... а если бы и был, то, что толку - не факт, что здесь такое же магнитное поле и такое же соответствие по сторонам света. Решил идти от рощи к роще - возможно, эта груша не единственная здесь все же, и с питьем проблем не будет. К заходу солнца успел пройти такие две естественные посадки - деревья ничем не порадовали в смысле плодов, как собственно и полное отсутствие следов воды.
По ходу движения заметил, что животный мир явно не знаком с человеком - на него не обращали внимания ни те же бизоны, ни их аналоги, только с антрацитово черными рогами и черными полосами по туловищу. Попались по дороге даже виденные им ранее мохнатые свинки - те вообще не обратили внимания на проходящего мимо двуногого прямоходящего зверя, продолжая что-то рыть в густой траве своими пятачками. Устроился переночевать на таком же дереве, как и в прошлую ночь - от жары есть особо не хотелось, поэтому удовольствовался только красным соком, который пока что сохранял свой вкус и свежесть. Второй и третий день пути ничем не отличались от первого, с той разницей, что сок был им выпит еще на второй день, а пару оставшихся консервов турист съел холодными, так как посчитал лишним ради этого собирать хворост и разжигать костер. На четвертый день своего похода заметил, что рощи стали немного гуще и деревья в них отличались некоторым разнообразием - даже попалось несколько с какими-то плодами, хотя такой "груши" он больше не видел.
Съедобность плодов стал определять точно также - нашел в тени деревьев семейство мохнатых хрюшек и подбрасывал им срезанные плоды. Те, что они поедали, сразу пробовал сам - таким нехитрым способом нашел местный вариант банана - продукт выглядел, как длинный зеленый огурец, какие выращивают в теплицах. Не хотели пробовать на вкус его лохматые дегустаторы некий плод, напоминающий ананас по виду - кожура оказалась весьма твердой для их челюстей. Но наш герой решил все свои опыты доводить до логического конца: взял свой топорики разрубил плод с третьей попытки, а потом подкинул свиньям две разрубленные половинки. Мохнатые пятачки устроили самую настоящую потасовку за лакомство, а турист тем временем достал еще один "ананас" и располовинил его, но уже с первого удара - понял, как надо уложить фрукт под лезвие и куда лупить топором.
- Мням-ням, неплохо - вкус инопланетного ананаса напомнил сладкую манную кашу, хотя по консистенции продукт выглядел, как сырая картошка.
Наевшись еще парочкой таких деликатесов, снова залез на ближайшее дерево и снова уснул, утомленный длительным дневным переходом по густой траве и лазанием по деревьям. Проснулся посреди безлунной ночи от ощущения опасности: внизу оглушительно визжали его свинки, доносилось какое-то яростное шипение и шелестящие звуки, как будто там что-то тягали туда-сюда по траве - аналогия была почти полной. Возня и звуки борьбы не затихали еще полчаса, а потом все затихло и ощущение близкой опасности схлынуло - еще долго не мог заснуть, вспоминая тот пугающий шелест и непонятное шипение. Утром осмотрел окрестности рощи - свинок не нашел, только их фрагменты, в месте их лежки было много крови на земле и траве, сама трава за ночь выпрямилась, хоть в некоторых местах оставалась примятой.
Виктор немного расстроился - он хотел одну из них прибить, так как запасов пищи больше не было,... но не повезло, поэтому пришлось снова устраивать себе вегетарианский завтрак из фруктов и "манной каши". Запивал лимонным соком желтой груши - давился и кривился, но организм требовал жидкости - пришлось терпеть. Пюре не стал даже пробовать и выкинул, а желтая жижа напомнила о самодельном гипсе на ноге - решил сразу же прояснить с ним ситуацию, так как под ним начиналась чесаться кожа - верный признак того, что заживает. Гипс вроде бы держался еще крепко, но парню эта нашлепка на голени начинала мешать, поэтому сел и попробовал снова потянуть за край - на этот раз боли не было, хоть и эта попытка ничего не дала.
- Может его надо немного покрошить, или постучать сначала слегка - с сомнением щупал руками твердую желтую массу - по краям она немного крошилась, поэтому вытянул свой топорик и стал осторожно простукивать обухом. После пары минут таких манипуляций по материалу пошла сеть трещинок, турист отложил топорик и принялся руками крошить массу.
- Ого, ничего себе! - осматривал бывшую рваную рану наш герой, когда отодрал все от своей ноги - три глубоких пореза, которые еще сутки назад выглядели страшновато, сегодня радовали парня аккуратными розовыми швами, покрытые какой-то пленкой - как будто рубцы обработали тонким слоем лака.
Поводил по ним пальцами - тактильность была в норме, нога чувствовала прикосновение, значит, срослось нормально, и в том числе, первичные нервные окончания.
- Надо топать дальше, ничего здесь не высижу,... вот только немного "манной каши" наберу в дорогу.
Тут много взять не получилось, так как в рюкзаке еще было достаточно желтых груш, но две штуки все же смог затолкать - два плода он выпил, так что немного места освободилось. На следующей остановке мужчина решил немного осмотреться, чтобы более точно определиться с направлением - возможно, он пропустил где-то что-то полезное для себя - ту же воду, например, ведь двигался примерно в одну сторону, выбирая следующую рощу таким образом, чтобы получалась более-менее прямая линия с предыдущими точками маршрута. Отметил про себя, что видит теперь далеко и четко - тут же подумал о странностях этой планеты, которая вернула ему жизнь и здоровье. Осмотр проводил с одного из местных деревьев, естественно, которые по виду листвы походили на гипертрофированные ели - тонкие, около восьми, десяти сантиметров в длину и два сантиметра в ширину, эти своеобразные иголки при дуновениях ветра смешно крутились вокруг своих черенков. Вспомнил, что на Земле тоже были такие деревья, но точного названия не мог вспомнить, как ни старался.
Забрался весьма высоко - полностью функциональная нога придавала уверенности, да и все тело дышало здоровьем и энергией - местная природа буквально меняла его на глазах - мужчина чувствовал себя просто отлично. Мысль забраться повыше оказалась правильной и своевременной: во-первых, определил новое направление движения, так как заметил нечто, похожее на небольшое озеро в стороне от привычного маршрута, а кроме того, там, у воды крутилось большое количество животных - водопой. Последний пункт немного сдерживал нашего героя поначалу, но желание помыться и хоть как-то постирать одежду, брало верх над осторожностью - посетить местный вариант оазиса он собирался в ближайшее время. Второе наблюдение его немного озадачивало - на грани зрения смог различить облака пыли, которые поднимались невысоко над горизонтом - тут даже показалось, что эта странность медленно приближается в его сторону, а направление ее движения проходит через обнаруженный оазис.
Решил немного подремать - солнце было в зените, но местная разновидность елки была крайне неудобна в этом плане, так как все ветки росли с наклоном вниз и не располагали к комфортному на них размещению. Пришлось перебраться на соседнее, более комфортное в этом плане растение - здесь и задремал на пару часов. Проснулся от неясного гула - источник шума определялся в той стороне, где был оазис, а кроме того было еще ощущение мелкой дрожи, как будто дерево мелко тряслось по непонятной причине. Когда забрался повыше, все нашло свое объяснение: к озеру приближалось на большой скорости огромное стадо животных - деталей пока нельзя было разглядеть, так как резво несущиеся туши поднимали над собой клубы пыли, и все это происходило при отсутствии каких-либо животных звуков с их стороны. Частично смог разглядеть само озеро и прилегающую к нему местность - обзор с этого дерева был хуже - тут немного удивился полным отсутствием возле оазиса животных. Скорее всего, с приближающимися копытными местные животные уже имели дело и посчитали более правильно для себя ретироваться из зоны возможного столкновения.
Где-то через полчаса авангард отряда достиг оазиса и на ходу влетел в озерцо - животные резво опустили головы в воду и стали пить - до парня доносились рев, мычание и громкое фырканье. Численность постоянно увеличивалась и парень смог разглядеть более-менее то, что так напугало и распугало местных жителей саванны. Это было тоже какой-то разновидностью бизона или буйвола - шерсть нигде не висела, бока и спины лоснились от пота на солнце, голова, на взгляд парня, была немного увеличенной по сравнению с виденными им ранее близкими родственниками. В верхней части черепа торчало два рога, и они были красивы: немного загнутые в начале, у основания, к своему острому концу выпрямлялись и внушали своей длиной. На дилетантскую оценку парня, эти острые копья доходили до шестидесяти-семидесяти сантиметров, и что характерно, были такие же темные, как и их обладатели. Правда время от времени в стаде мелькали аномально белые туши с такими же белыми рогами - но очень редко, так что слово "альбинос" само выскочило из памяти и приклеилось к этим нестандартным экземплярам.
Точное число животных он сосчитать не мог, но то, что их было не меньше двух сотен, он был абсолютно уверен - так бегло он оценил численность стада, когда улеглась пыль и животные стали пить воду из озера. Кстати, насчет озера: у парня возникли нехорошие предчувствия по запасам воды в нем: бизонов было слишком много, по его мнению для такого небольшого водоема, как бы его не оставили без ценной жидкости. Так как вся живность в округе разбежалась, то поохотиться на вкусных (по его предположению) свинок не получалось, и сегодня вечером снова придется давиться "манной кашей", запивая кислым соком, который ему уже стал надоедать, но так как жажду сок утолял хорошо, то парень особо не жаловался. Бизоны проторчали у озера целые сутки - даже издалека наш герой смог рассмотреть, что само озеро резко обмелело, а вокруг него на несколько десятков метров пропала вся трава, а вся земля почернела, взбитая копытами животных и сдобренная доброй порцией навоза.
Также он понял, что эти копытные могли сопротивляться ментальному воздействию хищников, которых абсолютно не боялись, чему послужил один случай, подсмотренный туристом. Наблюдал за парочкой очевидно голодных организмов семейства кошачьих, но не таких, как он встретил в первый день своего пребывания здесь - парный метод охоты его уже не удивлял. Так вот эти двое кошаков тоже предприняли попытку оторвать от стада одно животное, на пробу, так сказать. Только вот бизоны среагировали совсем неожиданно, как смог наблюдать мужчина: вместо одного, присутствие охотников почувствовало почти пол стада. Далее Виктор наблюдал эпическое зрелище погони, в которой агрессоры еле унесли ноги - массивные и неуклюжие на вид травоядные, на местности развивали довольно высокую скорость. Поглядев на такие кадры, парню резко расхотелось перебираться поближе к озеру, так как свои способности бегуна он оценивал ниже средних, и явно хуже кошачьих.
- Мда, грустное зрелище - констатировал увиденное, когда на следующий день, после ухода стада переместился к оазису - это уже оазисом не назовешь, какая-то помойная яма.
А вид действительно нагонял тоску: мутное озерцо, вода в котором теперь больше напоминала смесь глины и мочи - запах от озера шел соответствующий. Животные справляли нужду прямо возле оазиса, и их отходы жизнедеятельности стекали прямо в него - желание помыться или постирать потную одежду пропало сразу же, как он подошел вплотную. О перекопанной копытами земле в радиусе ста метров можно было и не говорить - сплошная грязь и дерьмо. Немного подняло упавшее настроение новое дерево, по форме и запаху напоминавшее знакомые апельсины - тут проводил испытания сам на себе, так как любопытных и всеядных свинок поблизости не было - всех вокруг распугало это стадо. Сначала немного капнул на свою многострадальную ногу - ничего,... потом долго готовился морально, чтобы попробовать капельку на язык - мало ли, может это местный вид ядовитого анчара.
Капелька не отравила, не обожгла, а приятно порадовала - сок был почти безвкусный, с легким ароматом мяты - грубо говоря, он нашел тонизирующую природную воду, как окрестил для себя ее вкус турист. С одного фрукта, размером с хороший, упитанный апельсин высасывал все содержимое за сорок-сорок пять секунд, мякоть была упругой и сопротивлялась зубам человека. Попытка нацедить сока в бутылку провалилась: оказалось, что единственная емкость внутри зацвела и завонялась, так как помыть ее после хранения красного сока было нечем. С сожалением и некоторой злостью выбросил бесполезный теперь кусок пластика, поняв, что теперь он полностью зависит от даров местной природы, превращаясь постепенно в первобытного человека, занимающегося собирательством. Набрав снова немного фруктов в рюкзак, пошел в новом направлении - немного влево от того вектора, со стороны которого пришло это стадо бизонов - подумал, что если там и были такие же оазисы, то эта орава копытных там все изгадила и истоптала: прямо такой местный вид саранчи, только не летает.
Следующие сутки прошли для скитальца с переменным успехом: сначала ему повезло на одной из стоянок в очередной роще из десятка разнотипных деревьев, где он набрел на группу мохнатых свиней. Так как мяса давно уже не ел, то сразу пошел на охоту: для охоты использовал один из зеленых кислотных "снарядов" - хрюшки его совершенно не боялись, поэтому подошел вплотную и засадил с размаха "гранату" одной из них в голову. Визги, хрюканье, топот сорвавшихся в бегство сородичей свиньи-неудачницы - все сплелось в один хор резких звуков, когда груша лопнула на морде мохнатого животного. Ослепшую от ожога свинку добил топориком - потом потратил еще час на вырезание съедобных на внешний вид органов и разделке тушки. По земным меркам, это был скорее подсвинок килограмм на тридцать живого веса. Затем пошел конвейер по заготовке: сначала зажарил на прутиках печень, сердце и почки, хотя последние потом выбросил - воняли мочой так, что тошно было. Так как свинья была маленькой, то всю мелочь быстро приготовил и также быстро съел, заев (или запив) местным апельсином со вкусом тоника - оставшиеся желтые груши пока держал в рюкзаке, так как кислый сок уже порядком набил оскомину во всех смыслах.
Мужчина взялся за приготовление отрезанных от тушки мягких кусков мяса - выбирал только самые сочные и жирные, ведь всю тушку заготавливать ему не было смысла - пару килограмм на два дня хватит, а потом все испортится на жаре. А под конец дня, когда он уже собирался устраивать себе ночное ложе в переплетениях одного из деревьев, у него сломался топорик - прямо там, где был насажен колун. Решил себе на вечер приготовить десерт после мяса - вскрыть один из "ананасов" - захотелось на ночь сладкого. Виктор непонимающе смотрел на то, что осталось от его единственного полезного предмета - пилку и нож он к ним особо не причислял, а вот топорик. Дрова мелкие порубить, мясо разрубить, эх,... чертова манная каша - от осознания потери полезного предмета парню стало очень грустно и одиноко на душе - долго не мог заснуть от огорчения, даже полный желудок не навевал сон. Глядя в просвет листвы на ночное небо, подумал, что даже стал чувствовать себя более диким, чем с утра, когда топорик был еще цел. Привязался душой к предметам из родной цивилизации,... а как теперь себе пищу добывать - на одних фруктах и соках здоровый молодой мужчина долго не протянет.