В центре всей системы находилась диспетчерская вышка из гладкого белого материала, до сих пор чистого и неповрежденного, явно композитного происхождения, уходившая далеко наверх, к вершине оранжерейного купола. Оттуда, вероятно и велся контроль за работой, и там же, у ее основания, располагались основные корпуса для обработки и уборки продукции, когда-то полностью автоматизированные и самообеспеченные, о чем говорили остатки конвейерных линий и роботоцехов, ныне почти разобранные местными на различные детали или для переплавки металла. Часть из них была заброшена за непригодностью, а другая часть использовалась не по прямому назначению, приспособленная под сиюминутные нужды крестьян, явно не понимавшихся предназначение автоматизированной фабрики, отключенной от энергоснабжения, а потому и бесполезной. Одним из этих корпусов, как сказал Северед, и должно быть то последнее укрепление, где могут прятаться остатки населения деревни. Туда же, получается, сейчас должны стягиваться налетчики, не до конца утолившие жажду крови и разрушений.
- Движение! – спецназовец, передавший сообщение, открыл огонь по мелькнувшим в проходе между домами теням. Несколько налетчиков, пытавшихся укрыться среди развалин, все же выдали себя и вынуждены были броситься вперед, надеясь, что успеют втянуть солдат в рукопашную схватку прежде, чем их перестреляют, но только попали под перекрестный огонь. Изрешеченные пулями тела появились всего лишь в нескольких шагах от того укрытия, из какого выскочили.
- Итак, о нас теперь знают, - сказал Эдвард, первый делом проверяя датчик патронов, поскольку громкое эхо от шума выстрелов разносилось далеко под куполом, сообщив буквально каждому здесь, что произошло, - Надо торопиться, скорее всего, теперь эти мутанты переключатся на нас. Распределите сектора обстрела вокруг отряда, двоих в резерв, остальным огонь на поражение, но экономьте патроны, мы даже не представляем, сколько их здесь.
Отряд перестроился в две стрелковые цепи по восемь человек в каждой и еще двумя бойцами в центре, выполнявшими роль поддержки в случае необходимости, и теперь направившись к диспетчерской башне, Эдвард старался успеть к ней прежде, чем налетчики сообразят, что действительно происходит. Только чем ближе подходили к центру, тем дикарей становилось больше, занятых, в основном, грабежом брошенных домов и складов. Мало кто из них действительно был готов к бою, оставляя оружие либо поблизости, либо просто бросая его, не видя другой опасности. Спецназовцы расстреливая каждого встречного без всякой жалости, как только замечали, и не в силах что-либо противопоставить мощи скорострельного оружия, налетчики пытались бежать, но тут же валились под прицельным огнем. Немногие даже понимали, что происходит, звуки автоматического оружия им были незнакомы, напоминая сухую трескотню, в отличие от громких залпов примитивных местных мушкетов. Раненых и еще дышащих дикарей солдаты добивали пистолетными выстрелами, Эдвард приказал не брать пленных, да и о пощаде они не просили, только выли что-то непонятное сквозь крепко сжатые зубы.
Первое серьезное сопротивление отряд Эдварда получил только когда вышел на дорожную развязку перед старыми терминалами сортировки и погрузки. Старые конвейеры и грузовики так и стояли до сих пор с давно сгнившими шинами и резиновыми траками в тех положениях, что когда-то их оставили рабочие, поскольку убрать с дороги столько тонн ржавого металла у местных просто не было никаких возможностей. Разоренные металлические контейнеры, разложенные в штабеля для будущей транспортировки, здесь сложились в целый лабиринт, когда-то составленный большими погрузочными рельсовыми кранами, что когда-то передвигались по сложной системе переходов над головой, но теперь больше напоминая древних застывших чудовищ с металлическими ногами, в проходах которого максимум могли разойтись два человека.
И, скорее всего, в этом лабиринте было что-то ценное или важное, раз такое количество нападавших выбегало на солдат оттуда. На открытых расстояниях против автоматных очередей дикари ничего противопоставить не могли, но в узких переходах между высокими стенками ржавых контейнеров солдаты успевали сделать всего несколько выстрелов, прежде чем приходилось сходиться в рукопашной с очередным дикарем, неожиданно выскочившим из-за только что убитого товарища. Единственное, что только спасало и оставляло преимущество, силовое оружие. Спецназовцы использовали широкие и короткие клинки, уверенно кромсая ничем не защищенных дикарей без брони, барон с корсаром куда более изящные силовые шпаги, аккуратно разрезавшие человеческий торс без единой зацепки, с легкостью рассекая мясо и кости, в то время как Ярвик вытащил широкий абордажный палаш монокулярной заточки, с легкостью рубивший примитивное оружие дикарей.
Пережив пару коротких, но жестоких схваток, Эдвард приказал использовать дронов-разведчиков, помогавших избежать подобных засад, паря сверху, заранее обнаруживая налетчиков, после чего их закидывали гранатами. Не подозревая о подобном оружии, они толпись за поворотами, собираясь в группы, видимо, чувствуя прилив храбрости от наличия сородичей поблизости, и даже одной брошенной осколочной гранаты хватало, чтобы вывести из строя не меньше десятка человек.
- Кто-нибудь, подключите огнемет! – скомандовал Эдвард, надоевший от постоянных рукопашных схваток, - Выкурите этих мутантов отсюда! – он взмахнул шпагой и дикарь, выскочивший словно из ниоткуда, повалился на спину с рассеченной грудью, брызнув фонтаном крови.
Струи химического пламени, за несколько секунд превращавшие человека в обугленный кусок мяса, заливавшие проходы на десятки метров вперед, вселили в дикарей религиозный ужас, наконец-то обратив в бегство и вынудив бросить позиции на развязке. Выбитые на открытое пространство, они уже не представляют особой опасности, и бойцы прицельно расстреливали их из автоматов, быстро сокращая количество возможных целей.
- Пусть бегут, - наконец, в очередной раз перезарядившись, приказывает Эдвард, опуская оружие и наблюдая за тем, как уцелевшие разбегаются в разные стороны в панике еще что-то крича и бросая оружие. Серьезной опасности они уже не представляли, а в том, что смогут навредить будучи поодиночке, разбитые и рассеянные, или же выжить в диких развалинах, барон сомневался, тем более, что их задачей было не полное уничтожение всех явившихся сюда дикарей, а поиск выживших, - передайте транспортам, чтобы следили за окружающей территорией. С воздуха подавлять любые попытки перегруппироваться. Если таковые будут, сообщать мне и уничтожать.
Перегруппировавшись, отряд продолжил дальнейшее движение вперед по указанию Эдварда, сквозь полузаброшенные здания и перерабатывающие корпуса, где теперь местные держали скот и занимались разведением домашних животных, все еще надеявшегося найти здесь выживших. Не обладавшие жалостью дикари в каком-то кровавом безумии перебили всю скотину, теперь валявшуюся в лужах собственной крови в загонах, неразобранные снопы, привезенные сюда для переборки, раскиданы и растоптаны, ящики с плодами, стоявшие рядом, точно так же рассыпаны, а все, что в них было, раздавлено и перемешано, словно нападавшие специально уничтожали все то, что фермеры не успели забрать сразу перед отступлением. Такое называлось тактикой опустошения, и применялась даже не для того, чтобы напугать противника и заставить его сдаться, а для того, чтобы не дать ему и малейшего шанса на выживание, даже если как-то спасется после первого налета. Всю деревню обрекали на голодную смерть, но судя по тому, что на это вообще затратили столько усилий, Эдвард сделал вывод, что выжившие были, и, что даже еще важнее, налетчики не могли до них добраться, неистовствуя по этому поводу, уничтожая все, что попадется под руку, а не уделяя все оставшееся время грабежу и разбою.
- Это должно быть где-то здесь, - сказал Северед, оглядываясь по сторонам, когда группа вышла на еще одну дорожную развилку с остановившимся здесь навеки грузовиком на сгнивших колесах. Местные его использовали как смотровую вышку, даже на разваливающимся от времени кузове установили самодельную башенку в несколько ярусов из кусков старого пластика. Наверху, уставившись в небо, горел кустарный прожектор, к какому вел толстый кабель от ближайшего здания, отправив двух бойцов проверить, куда он ведет, остальным Эдвард приказал следовать дальше, в поисках укрепления местных.
Тел здесь было особенно много, и не меньше, чем убитых фермеров, на растрескавшемся от времени покрытии валялись трупы налетчиков, истыканные стрелами. Они, вероятно, несколько раз пытались пройти через это простреливаемое пространство, но каждый раз атаки захлебывались из-за большого количества убитых. Особенно много тел было около тех ворот, из каких они сейчас вышли. Оценив ситуацию, сами подставляться не стали, двигаясь скрытно, используя как укрытия от возможных выстрелов различные препятствия, вроде набросанных здесь ящиков с припасами, которые так и не успели донести до места назначения.
- Внимание! – первым успел крикнуть один из спецназовцев, когда неожиданно яркий луч света вспыхнул на противоположной стороне развилки, и, осветил тот участок, где солдаты стояли пару секунд назад. Тут же полетели стрелы, но их силы не хватало даже на то, чтобы пробить насквозь толстый пластик ящиков, так что вряд ли даже смогут серьезно повредить панцирную броню солдат, поскольку она рассчитана и не на такие попадания, но все же неприятно, когда рядом с тобой, тонко свистнув, пролетает стрела с металлическим наконечником.
- Не стрелять! – командует Эдвард прежде, чем кто-то успевает выстрелить в ответ. Дроны уже передавали сведения, что на крыше здания напротив разместилось около десятка человек, стрелявших в их сторону из примитивных арбалетов, и сейчас достаточно всего лишь одной ошибки, чтобы все возможные переговоры стали невозможными. В таком случае пришлось бы полностью уничтожить деревню, чего сам барон старался не допустить больше всего, - Не отвечать на огонь! Укрыться и не высовываться!
- Кажется, ваши аборигены не очень горят желанием разговаривать с вами, - усмехнулся Ярвик, но тут же втянул голову в плечи, когда по его шлему чиркнула стрела, срикошетившая в сторону от ржавого бока грузовика, - Может, они и не знают, что теперь они ваши аборигены? – снова попытался зацепить барона, но тот не отреагировал, пытаясь своими глазами разглядеть происходящее с другой стороны этой площадки.
- И что собираетесь делать? – спросил Северед, перебежавший от одного укрытия к другому, чтобы оказаться рядом с бароном, происходящее скорее его забавляло, чем пугало, - Они наверняка тоже слышали выстрелы, но между этими дикарями и тем, что представляют собой пираты этих двоих, - кивнул в сторону Ярвика, - особой разницы не видят. И могу поспорить, что нас как раз перепутали с их карателями. Будут драться до последнего, терять им уже нечего… Черт бы их побрал! – стрела ударила его по шлему, но, так и не сумев пробить внешний слой металла, отскочила в сторону. Судя по ругани корсара, от неожиданного толчка в затылок он сильно ударился о внутренний визор лицом.
- То же, что и в начале, попробую с ними поговорить, - сказал Эдвард, выглянув на секунду из-за своего укрытия и снова спрятавшись, - Перебить мы их всегда успеем, тем более, от них вообще мало что осталось. Мне они нужны живыми… - он вздохнул, - Так, отряд! Стрелять над головами! Постарайтесь никого не зацепить, но пусть боятся и на секунду высунуться из-за укрытия!
Через пять секунд автоматический, но не прицельный огонь начал прижимать дикарей к укрытиям, не давая продолжать стрельбу. Луки и арбалеты далеко не самое плохое оружие, но чтобы из него стрелять необходимо встать хотя бы на одно колено, что сложно и банально страшно делать, когда над головой злобно свистят пули, срывающие куски с бетонных козырьков, за какими сейчас прячешься, пролетая всего в нескольких сантиметрах выше твоей макушки. Спецназовцы старались не расходовать много патронов, ведя огонь короткими очередями по три выстрела, но даже этого хватало, чтобы лишить стрелков возможности вести ответный огонь.
- Вперед! – потащив Севереда за собой, барон вышел на открытое, со всех сторон простреливаемое пространство, оставив автомат в укрытии. Оказавшись на виду, сразу же поднял руки вверх и приказал своим подчиненным остановить огонь. Спецназовцы, удивленные таким поступком своего командира, все же выполнили такой приказ, но никто и не подумал ставить оружие на предохранитель, не зная, как именно следует реагировать на подобное поведение, все еще держа на прицеле то место, где должны показаться стрелявшие по ним местные.
- Барон, я конечно, пониманию, - сказал Северед, стоя рядом с ним и оглядываясь, - Что данная ситуация несколько выходит за рамки того, что вы представляли, прилетев сюда, но может не будем все доводить до абсурда?
- Капитан, если ничего не сделать, нам просто придется перестрелять здесь всех уцелевших, - сказал Эдвард, посматривая наверх. В режиме ночного видения можно было увидеть защитников, снова поднимавшихся и целившихся в него из примитивных арбалетов и каких-то самопалов, которым даже более подходящего названия придумать нельзя, - А этого мне, поверьте, совершенно не хочется. Эти люди напуганы, вот и стреляют во все, что движется. И то, что мы так себя ведем, может заставить их задуматься в том, что мы враги… Переводите! – он услышал голос одного из защитников, что-то прокричавших им, в интонации было мало хорошего, но это все же какой-то контакт, более мирный, чем стрельба друг в друга.
- Он признал в нас «людей с неба», - сказал Северед, прислушиваясь к словами фермера, - Только думает, что мы пришли потому, что здесь и так все плохо. И говорит, что они знают, что шансов против нас у них немного, но драться будут до последнего. Говорит, что без потерь мы сюда не войдем, а они сдаваться не намерены. Ожидаемое поведение…
- Скажи им, что мы другие, - велел Эдвард, - мы хотим помочь, а не убивать их. И пусть не заставляют нас это делать, их смерть мне не нужна. И да, можешь представить им меня и рассказать, для чего сюда прибыл.
- Чтобы колонизировать их? – удивился корсар, - не думаю, что они оценят такой подход… Это гордые люди, жизнь здесь научила их быть твердыми…
- Нет, просто скажи им, что мы хотим поставить здесь свое поселение. И что мы собираемся положить конец рейдам «людей с неба», - он обернулся за спину, на своих людей, вцепившихся в свое оружие и целившихся в защитников, - Нам нужен с ними мир, а не война.
Северед, подключив внешние динамики своего костюма, постарался как можно точнее передать все слова барона и, судя по тому, что сразу стрелять не стали, услышавшие его стрелки задумались над сказанным. Конечно, эти люди испуганы и сломлены той резней, что здесь учинили налетчики, но слова Эдварда подарили им ту самую надежду, в которой так нуждались в последние часы. Не было особых причин, чтобы верить этим словам, но все же, даже отчаявшемуся человеку так хочется поверить, что самый темный час оказался позади, и он сможет выжить после всего пройденного.
Эдвард, пока защитники молчали, решился на еще один шаг, рискованный, но который мог подтолкнуть к продолжению разговора. Выйдя немного вперед, осторожно, одной рукой, расстегнул кобуру и выложил на старый растрескавшийся мельмитол свой пистолет, после чего отстегнул шпагу и так же положил ее на землю, показывая, что не вооружен. Затем велел повторить эти действия Севереду.
Местные стрелять не стали, но точно так же не убрали и прожектор, продолжавший светить в лицо. Корсар только вздохнул, явно не ожидавший от подобной затеи ничего хорошего, но не смевший спорить и просто пытавшийся рассчитать, что делать дальше, если все пойдет совсем не так, как рассчитывает барон, стоя с поднятыми руками посреди простреливаемого пространства, еще чего-то ожидая от защитников. Секунды тянулись медленно, как тягучая масса, еле-еле перетекая в минуты, двигавшиеся еще медленнее, но ожидание все-таки оправдало себя. Укрепленная дополнительно набитыми листами железа с длинными шипами дверь перед ними, все же приоткрылась, и оттуда вышли два человека, вооруженные чем-то, похожим на однозарядные винтовки, держа и барона, и корсара на прицеле. Один из них что-то сказал, даже крикнул, а потом поманил рукой к себе.
- Он говорит нам подойти поближе, - перевел Северед, - Барон, кажется, они действительно в нас сомневаются, со столь явными врагами подобных переговоров обычно не ведут. С другой стороны, вы уверены, что хотите продолжать?