Но если забрать недуг, то он сам потянет от силы месяц! А как же Лана? Его спасительница? А остальные больные? Дом, родители?
Но как бы целитель не переживал за остальных, умирающий ребёнок встал на первое место.
Ну ничего, у меня ещё будет месяц, чтобы разобраться со всем. И Лану устрою, и родители не останутся без присмотра. – подумал Граф и приступил к лечению.
***
Почти три месяца пролетели для Ланы как в сказке. Самые счастливые воспоминания были связаны с лечением больных и присутствием Господина учителя. Девушка поражалась его способностям лечить больных. Должно быть, он ангел, посланный защитить всех обездоленных – думала она и хваталась за каждую возможность, проявить хоть какое-то участие в его стараниях. Оказаться полезной и перенять хоть частичку знаний. Девушка мечтала помогать также, как и граф Итрийский. За этим занятием она не замечала колкостей, брошенных в её адрес. Не замечала убогости выделенной ей комнатки. Не замечала завистливые и ненавистные взгляды девушек помощниц, что тоже жаждали внимания графа, но недоумевали почему какая-то нищебродка завладела им всем. Для них двоих, целителя и его сиротки, существовали только больные.
Когда, Лана поняла, кому помогла выжить, хотела бежать. Страх охватил в первые минуты, но вспомнив просьбу господина остаться и помочь ему, она не смогла убежать. "Если не понравится, сбегу. Никто не заметит такой пропажи" – подумала она и осталась. И не пожалела, до сего момента…
Время шло, всё было хорошо. Но однажды, когда ей не позволили пройти к больному ребёнку, всё изменилось. Господин больше не позволял ей присутствовать при лечении, сказал, что девушка и сама может справляться с лёгкими болезнями. Они стали реже видеться, но при каждой встречи, Лана замечала нежность в его взгляде. Граф был всё так же любезен и внимателен, но держался на расстоянии. А последнюю неделю и вовсе пропал. Пошли слухи, что граф Итрийский при смерти. Они-то и заставили девушку пойти на безумный поступок и пробраться в покои господина.
А сейчас…
Дрожащие пальчики пробежали по зеркальной глади, отражающей мужчину. Он лежал в широкой постели, укрытый одеялом… на бледном лице истинное умиротворение… словно спит…
После того как Лана попала в покои графа, она провела рядом целую неделю… неделю, отнявшую несколько лет её жизни. Целитель и правда был при смерти. Целый месяц он скрывал агонию, пожирающую изнутри. Лана помнила те стоны боли, и мольбы оставить его. Глупый, он боялся заразить её, когда она молилась, забрать себе его болезнь. Он гнал, а она сидела ночами у кровати, просила Бога помочь, оставить его жить. Ведь он стольким помог… Он заслужил счастливую жизнь!
Девушка никогда не молилась, потеряв веру в бога ещё в далёком детстве. Но даже сейчас, когда не было надежды вернуть его к жизни, она глотала горькие слёзы и молила Бога забрать её, вместо него! Всё равно она никому не нужна, о ней никто не вспомнит! А он – её наставник, её учитель, единственный кто проявлял заботу. Да, забота была продиктована желанием вернуть долг за жизнь, но то была забота! И он единственный целитель, который бескорыстно спасает жизни!
– Не уходи… – сиплый шёпот разрезал мёртвую тишину.
– Не бросай… – пальчик стал обрисовывать контур мужского тела.
– Живи… – горячий лоб прижался к холодному стеклу.
– Я полюбила…
Лана зажмурилась, не веря, что наконец сказала это. Даже в мечтах она боялась произносить подобные слова. Кто она такая, чтобы мечтать о любви знатного господина. Целителя, не последнего человека в городе. Всего лишь сиротка, приживалка, таскающаяся за господином и смотрящая на него глазами верного пса, слушающая каждое его слово.
Такой девушку видели все окружающие. Они смеялись. Говорили, что такой побирушке не светит даже нежная улыбка столь знатного господина. Но никто не знал, что девушка даже и не помышляла о каких-то чувствах. Сначала это было стремление изучить целительство. Лана, как одержимая желала научиться помогать людям, а господин был так добр к ней, но в то же время строг. Он часто кричал если девушка совершала ошибку. Да, она обижалась, плакала в своей комнатушке, но потом понимала, что за дело и с новыми силами шла за знаниями.
Любовь пришла постепенно.
Украдкой, Лана бросала завистливые взгляды на больных девушке к которым прикасался господин. Боже, она корила себя за неправильные мысли. Она не должна думать о нём как о мужчине. Он её учитель, благодетель, спаситель. Если бы не он, девушка уже давно развлекала мерзких толстосумов в Доме Отдыха и желала смерти.
Но сейчас, она тоже желает смерти! И не знай, что хуже!
"Боже, помоги"
Лана сильнее прижалась к холодному зеркалу, в стремлении заморозить ту боль, что осталась в сердце, после ухода возлюбленного. Внезапно, ей послышался хрип. Девушка вскинула голову и в отражении увидела, как руки целителя сжали одеяло. Она услышала хрип из его горла и хотела броситься, но не смогла. Что-то держало её. Тело мужчины выгнуло дугой, а Лана почувствовала, как её руки что-то обволакивает. Что-то холодное, мерзкое и страшное, но она не могла оторвать огромных глаз от ожившего графа.
Закончились хрипы, тело мужчины прекратило ломать и послышалось ровное дыхание.
"Боже, спасибо!"
Мысленно кричала Лана и наконец повернулась к зеркалу, чтобы узнать, что смогло её задержать. Легкие сдавило спазмом, страх липким холодком прошёлся по спине, но тут же отпустил. "Если это плата за жизнь возлюбленного, то она готова отдать такую цену." – подумала девушка и позволила почерневшему зеркалу, затянуть себя внутрь.
– Живи любимый…
***
Отчаянный шёпот, привёл графа в чувства. Что случилось? Он уже плавал в темноте, смирился со своей участью, испытывал небывалый покой. Ничто не могло его заставить уйти оттуда. Но эти слова!
Нэл приподнял голову, чтобы оглядеть свою комнату. Было пусто. Но взгляд приковало зеркало, оно словно шло рябью. Будто капля упала в водную гладь. Или он ещё бредит?
Мужчина не успел разобраться в себе, как в покои ворвалась женщина.
Леди Мирма Ронская, мечтающая стать Итрийской. Её семья тоже была из целителей, вот только этот дар обошёл стороной женщину. А родители девушки спали и видели, как их внуки – дети Нэла и Мирмы, будут величайшими целителями. Но этого не видел граф Итрийский, он вообще не желал ничего общего с Ронскими.
Что же этой женщине понадобилось в его покоях?
Леди Мирма ещё не заметила, что граф пришёл в себя, её глаза бегали по комнате что-то выискивая, как пару секунд назад бегали и его. Но вот, взгляд упал на кровать. Женщина побледнела, схватилась за сердце и, наверное, если б были ещё свидетели, кроме ожившего покойника, то упала в обморок. А так на для кого стараться, и леди Мирма решила повести себя совсем иначе. Попыталась изобразить благоговение и небывалую радость, даже слёзы появились на её глазах.
– Мои молитвы были услышаны. – всхлипнула Мирма и бросилось к кровати. – Боги не оставили нас, любимый!
– О чём вы, леди Мирма? – переборов сухость в горле, просипел Нэл.
– О нас! Ведь, лишь истинная пара целителя может излечить его недуг, даже сметный. Я целыми днями молилась в церкви, а сегодня ты уже разговариваешь, когда только вчера был в бреду!
Нэл понимал о чём говорит леди Мирма. Да, поверье о таких парах среди целителей существует. Истинная пара была послана, чтобы оберегать, помогать и спасать своего суженного, так же, как и он её. Чтобы целитель не оставался один, знал, что его поддерживают, верят и излечивал все болезни. Такая пара была величайшей наградой, самой желанной и тайной мечтой каждого целителя. Но это всего лишь поверье, добрая сказка на ночь для хороших деток!
Но вот он, был уже в объятиях смерти, а сейчас дышит и чувствует себя лишь уставшим. Так что это, раз не чудо, сказка?
Нэл проверил Мирме, но где-то в глубине души бродили сомнения. Он бросил взгляд на зеркало, словно ища поддержки и опровержения очевидного. Он смутно помнил ночи в бреду и хрупкую девушку, упорно не желающую покидать его. Он желал её увидеть, он дико соскучился по своей сиротке.
А Мирма тем временем, видя, что в её ложь не желают верить, разрыдалась сильнее. Бросилась на грудь графу и принялась сочинять новую ложь о том, как она боялась, сколько всего натерпелась, как переживала за него. Нэлу ничего не оставалось, как успокаивающе гладить женщину по волосам. Сам же, каким-то обречённым взором смотрел в зеркало и мечтал о покое.
Ох, Мирма не собиралась упускать такую возможность, что сама течёт ей в руки. Не знай каким чудом, но история о истинной паре целителя внезапно всплыла в голове, стоило увидеть вполне живого графа. А ему пророчили пару дней. Мира зашла в его покои, чтобы уже выставить эту нищебродку, что непонятным образом умудрялась от неё всегда ускользать. Но Мирма знала, что девка буквально живёт в покоях целителя. Дурёха! Рисковала подхватить ту же мерзость от практически мертвеца, но никакими силами её невозможно было вытащить.
Но, теперь, пожалуй, Мирма забудет о ней. Сейчас всё её время займут свадебные хлопоты и до какой-то сиротки не будет дела.
Рыдающая женщина с коварной ухмылкой и бедный мужчина с обречённым взором отражались в зеркальной глади, и не подозревали, что творится в это время за отражающей поверхностью.
***
Лана не могла видеть, что стало с возлюбленным, да и сил не хватило бы обернуться. Они все уходили на борьбу с чёрной субстанцией, что липкими и отравляющими лапами окружала её ноги. Стоило позволить затянуть себя в зеркало, как она словно очутилась в другом мире. Ей было трудно дышать, словно воздух пропитан всем негативом мира – будто все пороки людей стекли в это Зазеркалье и стремятся поглотить девушку. Лана слышала шёпот, призывающий отдаться обстоятельствам, прекратить сопротивляться и тогда уже не будет боли, страданий. Она обретёт покой и умиротворение, что заслужила.
Лана хотела подчиниться, но просто не могла себе этого позволить. Да, её любимый ушёл, но остались больные дети и сироты, которые нуждаются в её помощи. Ведь господин научил её многому и Лана могла… должна была жить, чтоб продолжить дело любимого.
Неожиданно, что-то изменилось. Девушка почувствовала новый прилив сил, и лёгкость в ногах. В этой темноте не было видно, как множество чёрных щупалец, что облепили ноги девушки, почувствовав в ней свет, бросились в рассыпную. Теперь они стремились оказаться как можно дальше от обжигающей силы, что выжигала всю скопившуюся в Зазеркалье тьму.
В любом зеркале существует обратная сторона. Она как губка, впитывает весь негатив, что несёт в себе смотрящий в отражение человек.
Раньше, знающие люди, использовали зеркала как порталы. Но по прошествии некоторого времени обнаружилось, что обратная сторона зеркала "заражает" своей тьмой каждого "проходящего", особенно тех, кто чист душой. И Зеркальные порталы запретили. Особо опасные зеркала – Тёмные зеркала – были надёжно спрятаны. А менее опасные, очищены. Но это было очень давно и многое забылось. Зеркала растащили по миру люди, которые даже и не подозревали о существовании магии. Ими, как древними реликвиями, украшали свои замки. Вот и в замке графа Итрийского поселилось одно из подобных зеркал. Но как уже говорилось, никто и не подозревал о Тьме…
Лане не повезло, к сожалению, её никто не посвятил в такие подробности, и девушка не догадывалась, что ей попалось именно Тёмное зеркало. Хотя, если бы и догадывалась, то все равно шагнула во тьму. Она считала это платой за жизнь возлюбленного и готова была отдать такую жертву.
А Тьма, в свою очередь, почуяла лакомый кусочек – чистую, невинную душу, с целебной магией. И в ближайшее время отпускать не собиралась. Сначала поработила, поглотила бы свет и вплела в душу тьму, а потом можно было бы и выпустить – совершать гадкие поступки.
Но только вот, девушка не могла просто так сдаться и всей душой хваталась за любые светлые воспоминания. И вскоре, Тьма не выдержала столько света. И так эта девчонка сожгла большую её часть, теперь придётся копить силы, чтобы заманить ещё кого-нибудь.
Лана, лишившись какой-либо опоры полетела по инерции вперёд и преодолев очередную вязкую преграду выпала в одном из коридоров замка. Всё ещё прибывая в шоке и не чувствуя боли от удара, девушка обернулась к зеркалу и видела не своё отражение, а Графа и ещё какую-то леди. Она, как дрожащий на ветру лепесток, прижималась к целителю, а он обнимал в ответ и рассеянно поглаживал волосы.
– Я исцелила тебя. – шептала она.
– Спасибо. – отвечал он.
На глаза брызнули слёзы, не то радости, не то от горечи. Но Лана не стала об этом задумываться, она и о зеркале забыла.
Это просто перенапряжение сказывается или я просто заразилась от господина и у меня галлюцинации. Да, это просто галлюцинации, – внушала Лана себе.
Главное он жив, а я переживу. Буду помогать нуждающимся и пытаться жить дальше.
– Эй, ты кто? Как здесь оказалась? – Лана услышала мужской голос и поспешила утереть слёзы. – Я с тобой говорю, – начал более грубо мужчина, но осёкся, когда Лана обернулась к нему, – Какие у тебя красивые глаза.
Услышав последние слова, Лана удивилась. Это первый человек, сделавший ей комплимент, не считая конечно господина, но он больше по работе говорил ей приятные вещи.
– Спасибо, – не зная, как реагировать на подобное Лана стала оправдываться. – Я… я кажется заблудилась. Шла от господина целителя, но, наверное, свернула не туда…
– Как тебя зовут красавица? – казалось, мужчине и не требовались её оправдания. Он словно и не слышал их.
Лана в удивлении подняла голову. Может у него с глазами что-то не так? Как он может видеть в ней красавицу? Серая, истощённая моль!
– Простите, я пойду? – делая шаг в сторону, невнятно спросила Лана. Ей хотелось убежать от этого высокого, и уж точно не из ряда прислужников, мужчины. Серый костюм из дорогой ткани без единой складки, глаза изучают с интересом и даже долей тревоги. Но Лане не нужно было внимание господина, который разглядел в очередной прислуге развлечение на ночь.
Что он в ней нашёл?
– Не бойся, я тебя не съем. Провожу куда скажешь. Здесь тебе не стоит находиться, – мужчина говорил, растягивая слова, словно пытался найти подход к испуганной зверюшке.
– Хорошо, господин, – согласилась Лана. Он прав, она не сможет сама найти выход. – Я помощница целителя и мне нужно к больным.
Минув один этаж и три поворота, незнакомец привёл её к палате, где отдыхали пациенты с лёгкими недугами.
– Всего хорошего, помощница целителя, – с доброй усмешкой, мужчина поклонился. От этого движения тёмные волосы растрепались, и Лана увидела лёгкую седину.
Странно, – подумала она, – выглядит лет на тридцать, а седина как у мужчины за пятьдесят. Может, этот господин пережил что-то страшное? Как и она?
Лана была уверена, что и сама обзавелась доброй сотней седых волос. Но её не волновало это. Её почему-то интересовало что довелось испытать господину?
– Спасибо тебе, девочка, – прошептал мужчина так, чтобы слышала лишь она, прежде чем взять за руку и оставить лёгкий поцелуй.
Лана ещё сильнее растерялась. Она хотела поблагодарить господина за доброту и хотела узнать за что благодарят её, но так ничего и не сказала.
А мужчина стоял и любовался детской растерянностью и думал, насколько сильно повезло его сыну. В душе он ликовал и хотел спрятать будущую невестку подальше от злых взглядов, окутать заботой и вниманием, пока его непутёвый сынок не поймёт, что его водят за нос. И настоящая спасительница вовсе не та, что рыдает на его плече, все больше пудря мозги. А та, что по-быстрому сбежала, явно не понимая, что на самом деле сотворила.
Когда Лерм, отец Нэла, нашёл перепуганную девушку, льющуюся слёзы у зеркала, он решил, что это очередная охотница за семейными реликвиями. Много их побывало в этом замке, в этом надёжно спрятанном и запертом крыле. Войти в который можно, но вот выйти… Вот он и решил, что девчонка плачет о своей дальнейшей судьбе – быть пойманной и осуждённой. Но увидев, светящиеся потустороннем светом глаза, понял – вот она виновница внезапного исцеления сына. И лишь одно объясняет её появление в запертом крыле – она прошла сквозь зеркальный мир, что принял её за одну из своих обитателей. Когда девушка переняла заразу сына, зеркало стремилось впитать в себя её, тем самым становясь мощнее. Но не учло желание жить и силу носительницы. Девушка выбралась, запирая в зеркале болезнь и это отпечаталось в её глазах, что теперь в моменты грусти и боли будут напоминать клубящиеся тучи грозового небосвода.