Тиран, впрочем, старался изо всех сил. Захваченных смертных бойцов пытали в прямом эфире, иногда по несколько часов кряду. Взбешенные генералы Имперской Армии начинали масштабные операции возмездия, которые неизбежно завершались провалом, что в итоге и вынудило командование обратиться к Волкам. Провокации, однако, не прекратились даже после этого.
Но теперь окно для любых предварительных мер закрылось. Корабли Шестого легиона уже мчались сквозь варп, разгоняя двигатели далеко за разрешенные Марсом пределы мощности, чтобы как можно быстрее добраться до цели. Волки правили топоры, точили мечи, герметизировали доспехи и заряжали болтеры снарядами, зачарованными жрецами.
Примарх лично командовал «Нидхёггом», тогда как Хельмшрот перешел на линейный крейсер «Валькам». Кровавый Вой, как и раньше, находился на «Эсрумнире», остальной флот готовился выйти из эфира в боевом строю, напоминающем полумесяц. Все знали, что по прибытии их встретит огнем сеть планетарной обороны Дулана, поэтому легион планировал быстрый скоординированный рывок через реальную пустоту после выхода из точек Мандевилля. Так армада сможет ворваться на орбиту планеты неудержимой лавиной.
Русс занял командный трон «Нидхёгга», как только флагман начал процесс обратного перехода.
— Докладывай, — велел примарх.
Гери и Фреки, занимая места по бокам от него, дыбили шерсть и скалили клыки. Рядом с волками на возвышении встали Черная Кровь и другие эйнхерии Русса, все в шлемах и снаряженные для битвы.
— Начинаем переход, господин, — доложил Хэлгрим, магистр навигации, который сидел вместе со смертными под выступом тронной площадки. — Запускаем плазменные ускорители, отключаем поля Геллера.
Примарх откинулся на спинку кресла. Палуба яростно содрогалась, варп-заслонки на фронтальных иллюминаторах дребезжали в креплениях. К низкому гулу эфирных двигателей добавился более настойчивый рев ускорителей реального пространства. На каждом видимом экране запылали сигнальные руны с детальной информацией о тысяче систем, готовящихся к переносу между измерениями.
Фреки, фыркая слюнявой пастью, подался на полшага вперед. Опустив руку, Леман потрепал густой мех на его холке.
— Почти на месте, — пробормотал Русс.
Он следовал этому предбоевому ритуалу, сколько себя помнил. Оба волка находились возле примарха с его младенческих лет и росли вместе с ним, пока не превратились в громадных зверей, сопровождавших Лемана в каждой схватке. Хищники уже прожили намного дольше, чем было отведено природой их сородичам, и не выказывали никаких признаков старения.
На мостике раздался резкий стук, палуба дернулась, как от удара. Сотня варп-заслонок рывком вернулась в пазы, и взглядам открылась бездна, лучившаяся россыпью светил. Затихающий грохот варп-двигателей утонул в рычании плазменных установок, что выходили на полную мощность. «Нидхёгг» рванулся вперед, окруженный слепящими вспышками в пустоте — другие звездолеты присоединялись к охоте, пробивая барьер между Эмпиреями и материальным миром.
Вначале казалось, что их окружает абсолютная пустота, как будто флот возник в неизведанном провале среди звезд, в световых годах от ближайшей системы. На мостике тем не менее кипела активность: офицеры отдавали приказы, трэллы спешили исполнить их. Канониры готовили к бою могучие орудия флагмана, активируя и подпитывая энергетические катушки и силовые конденсаторы. Колоссальные макропушки и лэнсы с ревом пробуждались ото сна.
— Приближаются цели! — крикнул магистр дозора, и каждый сенсорный сервитор в армаде тут же приступил к анализу сотен меток неизвестных кораблей на авгурах сверхдальнего действия.
Теперь поднялся и Гери, выгнув спину. Лапы волка подрагивали от нетерпения.
— Не молчи, — с ленцой произнес Русс.
Хэлгрим принялся называть количества, векторы и размеры объектов, но примарх не слушал. Он хотел только, чтобы все на мостике были в курсе дела. Сам Леман воспринимал эту же информацию с экранов гораздо быстрее окружающих. Примарх уже наглядно представлял грядущее сражение, видел варианты его развития и планировал, как направить бой к единственному нужному исходу: победе, стремительной и необратимой.
Вокруг раздавались голоса других офицеров: главного канонира, пилотов, командующих гарнизоном. Русс возвышался над всеми, по-прежнему безмолвный, — одинокий неподвижный утес в море докладов и опровержений. Корабли занимали стандартные позиции для атаки, совмещали полосы обстрела, соотносили векторы ускорения.
На обзорных экранах возник Дулан, такой же красный, как Иннию, но менее крупный гипериндустриальный мир из камня, железа и стали, окруженный гигантским защитным кольцом и другими орбитальными станциями. Скоро планету можно будет увидеть невооруженным глазом — флот мчался через пространство на полном ходу.
— Эсминец «Фрей-Славур», измените курс и прикройте с фланга пятое звено десантных кораблей. Вот так. Не меняйте скорость и…
— Не хватает мощности для лэнса! Фекк, добудь мне энергию, иначе я оторву тебе…
— Подтверждаю, мы тоже это видим. Нет, только не на такой скорости. Отклонитесь по курсу четыре-пять-тридцать-четыре и…
Голоса, словно океанские волны, бурлили и клокотали на всех вокс-каналах. Повинуясь им, громадные боевые корабли занимали идеально рассчитанные траектории.
В иллюминаторах появился Дулан. Вначале планета тирана казалась крошечной, как очень яркая звезда, но быстро увеличивалась в размерах. На дисплеях ауспиков отобразилась дуга ее атмосферы, содержащей семьдесят четыре процента азота, двадцать четыре — кислорода и следовые количества других газов. Очень похоже по составу на воздух Фенриса.
Русс выпрямился, и волки подошли к нему, мягко ступая по палубе. Они смотрели вперед жесткими, немигающими взглядами, какие встречались только у фенрисийских зверей.
— Почему они не идут на перехват? — тихо спросил примарх.
Большинство офицеров, с головой погруженных в миллион задач по управлению атакующей армадой, не услышали его. Ответил только Черная Кровь, стоявший ближе всех:
— Мы еще далеко от цели, господин.
Леман покачал головой:
— Я же вижу авгурные метки. Вокруг планеты сотня звездолетов, более чем достаточно. Но они не вступают в бой. Почему?
Не успел он договорить, как экраны заполнились новыми строчками данных. Над шаром Дулана, который, подобно опухоли, раздулся в главном иллюминаторе до величины кулака, проворно замелькали темные точки. В космическом просторе засверкали микроскопические искорки далеких неоново-белых взрывов.
На дисплее в шлеме Русса загорелась руна комм-сигнала с «Эсрумнира», и он принял вызов еще до того, как люмены достигли полной яркости.
— Уже вижу, ярл, — сказал примарх Йорину. — Выходит, ты был недостаточно быстр.
Леман отключил связь, не желая выслушивать ответ. Он уже чувствовал на плечах давящий груз неудачи. Оба волка заскулили, мгновенно ощутив перемену в настроении хозяина.
Гримнир по-прежнему смотрел на него:
— В чем дело?
Примарх сухо, невесело усмехнулся:
— Взгляни на обзорные экраны. Враг не атакует, потому что на него уже напали. Мой брат опередил нас — половина этих кораблей принадлежит ему.
Через несколько секунд авгурные модули принялись выдавать идент-коды звездолетов, определяя их по записям легиона. Названия вспыхивали одно за другим.
«Искупительный огонь».
«Клинок Нумарка».
«Суровое очищение».
Одно из имен было известно всем, кто имел хоть малейшее касательство к недавним событиям Великого крестового похода.
«Непобедимый разум».
Русс вцепился в рукоять своего громадного цепного меча, Пасти Кракена, будто собираясь немедленно выхватить клинок. Суматоха на мостике разрасталась по мере того, как прояснялась ситуация: в орбитальной зоне Дулана шло масштабное пустотное сражение, к началу которого Волки опоздали.
— Какие будут приказы? — спросил Черная Кровь.
Хельмшрот, Йорин и прочие командиры вызывали примарха, не желая действовать без его команды. Флот по-прежнему сближался с планетой на полном ходу. Их траектория наверняка уже высветилась на сканерах — как неприятельских, так и Первого легиона. Через считанные секунды звездолеты окажутся в радиусе досягаемости лэнсов.
Раздраженно выдохнув, Леман убрал ладонь с рукояти.
— Сохранять прежний курс и скорость! — распорядился Русс, открыв вокс-канал, чтобы его слышали и офицеры на мостике «Нидхёгга», и капитаны других космолетов. — Оказывать помощь и содействие любым кораблям Первого легиона, но в остальном придерживаться плана. Без жалости, без пощады. Волею Всеотца, теперь врагам не сбежать.
Примарх втянул воздух. Отныне он будет биться не один, и осознание этого ножом вонзалось в сердце.
— Так что убивайте их, — ожесточенно добавил Леман. — Перебейте всех.
В последующие столетия весьма лаконичное описание пустотной битвы над Дуланом затерялось среди бесчисленных томов, посвященных событиям Великого крестового похода. Большинство копий, направленных в пыльные архивы, оказались погребенными под грудами аналогичных рапортов о боевых действиях. На страницах «Annales de Legiones Astarte de Gehennae Proximo,»[28], одного из наиболее полных сборников исторических записей, уцелевших в эпоху Империума, отмечено только, что в сражении погибли девять линейных кораблей, две тысячи космодесантников и вдесятеро больше неулучшенных солдат вспомогательных частей. Не самая примечательная из бессчетных операций тех времен.
Этот по-научному сдержанный отчет не способен, конечно же, передать отчаянной свирепости планетарного штурма последнего оплота звездной империи. Для жителей Дулана их родина нисколько не уступала Терре, если не в размерах и величии, то в значимости уж точно. Она выстояла в веках раздора, последовавшего за первым расселением человечества среди звезд. Ее обитатели не знали иного дома, и на местном наречии слово «Дулан» означало просто «Земля». Не осталось планет, куда могли бы отступить подданные тирана, и мест, где они отыскали бы убежище. Поэтому дуланцы надежно окопались здесь, даже понимая, что неизбежная гибель рано или поздно настигнет их, и приготовились драться за каждый клочок своего заветного края.
Их космолеты с багряными носами и вздутыми выступами реакторов устремились навстречу врагу из всех орбитальных квадрантов, обстреливая цели смещающими орудиями. Железное кольцо защитных установок, такое же древнее и громадное, как и знаменитый «обруч» Медузы, дало залп из стационарной артиллерии, отозвавшийся в космосе красочной чередой взрывов. Звенья фаашских истребителей, которые петляли в пустоте с ловкостью танцоров, проносились через более крупные построения имперцев, паля из подфюзеляжных пушек. Повсюду мелькали лазерные лучи, распускались огненные цветы пустотных детонаций, вертелись и кувыркались горящие обломки металла. Казалось, что неприятелям тесно в каждой кубической миле пространства.
Лев не вступал в ближний бой — его основные корабли, расположенные вдали от самых насыщенных участков сражения, вели дистанционный обстрел. Из орлиных носов черных звездолетов одновременно вырывались лэнс-лучи, обладавшие почти неприличной разрушительной силой. Столь мощные удары быстро сокрушали даже щиты фаашей, и ближний космос уже заполнили целые поля разбитых остовов.
Чтобы не допустить прямого контакта противника с линкорами Первого, Эль’Джонсон направил свои звездолеты эскорта в самое сердце вражеского строя. Уступая фаашам в численности и вооружении, они несли тяжелые потери, но их жертвы позволяли линейным кораблям на высокой орбите без помех истреблять неприятельские соединения. Дуланцы не прекращали свирепых атак, надеясь прорваться через авангард Темных Ангелов к недосягаемым космолетам, однако воины Льва столь же яростно удерживали заслон.
Йорин уяснил все это в последние секунды перед тем, как «Эсрумнир» подошел на расстояние выстрела.
— Они жертвуют своими, — мрачно произнес ярл. — Разбрасываются силами легиона.
Булвайф, стоявший возле него, покачал головой.
— Бессердечно, — сказал хускарл.
— Может, таков их подход к войне, — сказал Кровавый Вой, запросив у магистра дозора векторы атаки. — У меня иной.
Просмотрев входящие идент-коды, он выбрал один из самых тяжелых дуланских линкоров — огромного кроваво-красного монстра с горбатым хребтом и соплами, изрыгающими смог:
— Вон тот почти целый. Займемся им.
«Эсрумнир», направляемый главными двигателями по широкой дуге, важно вплыл в пламенную бурю. Йорин не выпускал звенья штурмовиков, зная, что космолеты фаашей превосходят их в ближнем бою, поэтому кораблям Волков предстояло обороняться самим. Корпуса вздрогнули от первых бортовых залпов, шквалы бронебойных снарядов унеслись в вакуум.
К тому моменту «Нидхёгг» и «Валькам», придерживаясь схожей тактики, уже облеклись в защитную пелену концентрированной энергии, выбрали себе цели и двинулись к ним. Если основные звездолеты Темных Ангелов держались поодаль, то их собратья из Шестого с боем прорывались в глубину огненного ада, к эпицентру всеобщего уничтожения.
— Ярл, нас вызывают, — доложил с поста сенсориума смертный по имени Верен Ярекборн, магистр звездной связи. Развернувшись на троне, он добавил: — Корабль Первого легиона «Клинок Нумарка».
— Никогда о нем не слышал, — отозвался Йорин, не сводя глаз с намеченной жертвы. — Ответишь, когда избавимся от линкора. Сначала я хочу пролить первую кровь.
Их добыча не застыла на месте в ожидании удара, но уже разворачивалась к «Эсрумниру», поднимая массивный нос со стволами смещающих орудий. На верхней части корпуса виднелись незначительные повреждения, которые ничем не угрожали космолету. Вдоль его рыла почти тут же засверкали характерные вспышки, предшествующие залпу.
— Мы достаточно близко, — хладнокровно произнес ярл. — Главный лэнс — пли!
Его канониры уже ждали приказа. Энергетические катушки злобно трещали, в прометиевые воспламенители хлестало топливо, электроплазменные конденсаторы гудели от накопленного заряда. Как только из динамика прозвучала команда, главный лэнс изрыгнул в бездну между кораблями опаляющий луч невероятной мощи.
Он поразил дуланский линкор точно под нос, где накапливалась смещающая волна. За первым взрывом последовала череда катастрофических выбросов освобожденной энергии. Звездолет фаашей накренился — тяга его двигателей не могла преодолеть изменившийся момент внутренних сил.
— Еще раз, — велел Кровавый Вой.
«Эсрумнир» по-прежнему рвался вперед, паля из бортовых орудий по стайкам небольших космолетов, которые пытались пробить дыру в его щитах. Когда до жертвы осталось меньше сотни километров, лэнс произвел новый выстрел. Раненый неприятель получил второе прямое попадание.
— Господин, срочные вызовы от Первого легиона, — рискнул вмешаться Ярекборн, но Йорин, разгоряченный битвой, едва ли услышал его.
— Прикончить! — зарычал ярл, сжав кулак.
Дуланцы выпустили в ответ смещающую волну энергии, которая накатила на фронтальные пустотные щиты «Эсрумнира» и прижала их к обшивке. Смотровые экраны застлали шипящие помехи, мостик вздыбился, но линейный крейсер выдержал бурю. Последовали атаки небольших охотничьих стай с бортов, но они также не остановили рвущийся вперед корабль Волков. Йорин вел его прямо вперед, не обращая внимания на залпы неприятелей, чтобы расчистить пространство перед носом для решающего лэнс-удара. «Эсрумнир» заложил широкий вираж, развернулся на центральной оси и опустошил энергоячейки в третий раз.
С такого расстояния промахнуться было невозможно, и лэнс-луч пробил насквозь носовые фузионные щиты неприятеля, которые рассеялись облаком частиц, как после взрыва сверхновой. Начавшееся с них возгорание распространилось в глубину поврежденных секций вражеского линкора.
Развернувшись, «Эсрумнир» продолжил безжалостный обстрел из орудий правого борта. Батареи тяжелых макропушек дали несколько залпов по цели, и корабль фаашей на несколько секунд скрылся за разрывами снарядов. Он понемногу заваливался на объятый пламенем хребет, из пробоин вылетали рассеивающиеся струи плазмы. Противник еще отстреливался, через окружившую его дымку газообразных выхлопов проносились лазерные лучи, но по корпусу добычи уже змеились воспаленно-алые трещины — признаки внутренних детонаций.