Все это были добродетели, к которым склонен человек познавший хрупкость бытия. Хрупкость бытия, а не жизни. Жизнь и волю Познавшего нельзя назвать хрупкой, его воля непоколебима и даже время не подвластно над ней. А его решения будут единственными для него, единожды решив сделать что-то, он неумолимо достигает ее.
Эрвиш посмотрел на Эха. немного задумался, пытаясь собрать в рифму вопрос, который он хотел задать.
-А, знаешь ли, куда идем мы не спеша?
-Идем мы не спеша, куда укажет нам судьба, а что будет потом не известно нам о том.
-Судьба с нами говорит, в город Пелихор идти нам велит.
-Город то чудесный, нет его прелестней. В нем я бывал и про всех все знал, но потом убежал - Там я смерти ждал. Возвращаться не боюсь, перед богом я клянусь. Нет теперь врагов моих, у ног моих - валялось тыщу их.
- Жизнь твоя все больше удивляет меня.
-Не в удивленье дело а в знаках судьбы прочтенье, коль поймешь их не так, значит считай попал впросак.
-Где родился ты, кем ты был? О чем мечтал? Все больше удивлялся Эрвиш. Из слов Эха Эрвиш понял, что тот такой же скиталец, и видимо в городе его поймали за воровство или бродяжничество, несмотря на немалое количество бродяг, некоторые из них могли попасть в опалу. Его могли забрать в рабство или казнить, если его заподазривали в чем -то. Поэтому бродяги жили попрошайничеством, и боялись воровать. Эха видимо хотели казнить, но он сумел убежать от смертоной казни.
-Мечта - в забвенье суть, ей не придаюсь ничуть. Говорил Эх. - Родился я недавно, до этого жил не славно. Жил до многих лет дожил, будто трупом был. И вдруг, проснулся я недавно - утро было славным, когда из тьмы сотворенной, увидел сущность бытия, и свет и радость, пронзили меня.
-И что с тобой произошло? Удивился Эрвиш.
-Да совсем то ничего, жил и существовал, себя не знал. А потом понял я, что мертв, и что бы возродиться пришлось мне попоститься, но не телом, а душой. Так и стал я сам не свой, если раньше тяготило все что было все что видел я и знал. То теперь маяться перестал, хоть и нищий ну и что, не отнимет у меня богатства моего.
-Как ты понял, что ты мертв?
-Да никто не говорил, что я живу. И пришлось мне срочно умирать заочно, что б потом возродиться - в птицу Феникс превратиться.
-И все же расскажи, как умер ты. Что за смерть такая, что к жизни возрождает.
Эх посмотрел в глаза монаху, с некоторой печалью, Эрвиш уже в который раз отметил для себя, что взгляд Эха бывает очень выразительным.
-Не могу сказать ничего. Не знаю, не хочу.
Эрвиш понял, что наконец то затронул струнки его души, нашел понимание. Ему, конечно же, хотелось узнать побольше из прошлого Эха, но тот в своих словах по большей части уходил от ответа, или просто молчал. Скорее всего, не желая вспоминать прошлого, которое его тяготило. Возможно Эх перенес сильнейший стресс. Но большая сила воли этого человека выдержала испытание, и он стал просветленным, но не изучением теорий и чужих практик, его озарение стало сводом многих событий произошедших в его жизни, по божественному провидению, или просто из причин и следствий его жизни.
Восходящее солнце покрывало лазурное небо золотым светом до самого горизонта.
- Велик мир наш небо сводный, в нем нет преград границ - ведь я свободный! Только жизней многих проявлений, вижу в тысячи мгновений. И словно щепки мы в реке, плывем по воде. Никто не знает почему, трудно нам пойти ко дну. Что б там, на дне увидеть - спим не видя даже снов, надевши тысячи оков.
Речь Эха вдохновила Эрвиша и он ответил.
-Что за оковы, кто одел? И кто такой нам дал удел, в теченье плыть не видя снов? Запутал кто нас в тысячу оков.
-То повелитель – разум наш, он решает все за нас. Куда нам плыть, когда тонуть. И разум наш Великий - он двуликий. Разум что есть в нас, путает в оковы нас. А тот что есть внешний, нет его прекрасней и чудесней.
-Так вот что сделал ты, ушел на дно реки утопил ты разум свой. Что б самому решить кто ты такой.
- Да уж я решил, познал, узнал - остался дураком. И за тобой пошел, понять кто ты такой? И придется мне, утопить тебя в реке. Что б проснулся ты, пожиная истины плоды.
Эрвиш весьма удивился словам Эха. Как может этот человек, познавший мудрость, говорить о его просветлении, когда сам монах посвятил всю свою жизнь учению и истине, и уже давно наелся "плодов истины." Возможно что тот еще не видит людей и так не понял кто он. Эрвиш хотел открыться Эху, сказать что он самый ревностный последователь истины, но сдержался. Слова сказанные им будут в нем от самоуверенности и гордости.
Молчание Эрвиша, Эх воспринял как конец разговора и уснул. Эрвиш еще долгое время лежал в темноте ночи, прислушиваясь к ночным звукам. Слова сказанные Эхом, задели его намного сильнее, чем он думал. Но Тайные знания, которыми он обладал, в конечно итоге могут быть и не такими значимыми, по сравнению с опытом нищего, жизнь которого намного отличалась от спокойной жизни монаха.
Утром его разбудил Эх, он уже приготовил завтрак. Поев они двинулись в путь. Ранее утро было довольно прохладным. Они шли немного согреваясь от движения и приветствуя солнце, которое только появлялось у горизонта.
-Великий есть очаг, что мир весь согревает. Он центр есть бытья, он все про всех знает. Сказал Эх, смотря на утреннее солнце.
Эрвиш ничего не ответил, слившись с окружающим миром, он чувствовал чье то приближение. Теперь уже Эрвиш не воспринимал реч Эха.
Через некоторое время они увидели всадников.
-Не хочется что бы они нас заметили. Сказал монах, зная, чем могут закончиться неожиданные встречи в этих немноголюдных местах. Эх, похоже согласился с ним.
Но к их разочарованию они были замечены. Семеро всадников
на хороших скакунах приближались к ним. Эрвиш смог рассмотреть их, когда они приближались. Эрвиш предполагал , что к ним их вело только любопытство, а не разбой. Наездники были одеты в белые накидки, их лица были закрыты белой тканью, в ней были прорези для глаз. Их одежда и знаки отличия на них говорили что они могут быть воинами местного князя, или скорей всего какого либо ордена.
Эрвиш мог бы предположить что это Пустынники, но те одевались совсем по другому, и выглядели более бедно. Наездники окружили их, ничего не говоря, осматривали. Эх немного ссутулился, Эрвиш понял что он боится.
-Мир вам. Сказал Эрвиш. Но на его слова никто не обратил внимание.
Всадники все так же молчали, окружив их.
-Что вам надо? Снова спросил Эрвиш.
Вместо ответа один из них указал на Эха. Эрвиш посмотрел на своего путника, в его глазах он увидел страх.
-Ты знаешь их? Спросил Эрвиш. Эх отрицательно покачал головой,
-Я не сделал никому зла, только странствую я. Сказал Эх почти не своим голосом и очень тихо.
-Не бойся. Ответил Эрвиш. –Что вам нужно? Спросил Эрвишь.
Вместо ответа один из всадников резким и быстрым движением достал короткое копье его острие оказалось у шеи монаха. Эрвиш видя действия всадника остался спокоен, отметив про себя, что те хорошо владеют своим оружием и так же хорошо скрывают его. Эх, увидев происходящее, еще больше испугался.
-Я не понимаю, что вам нужно. Сказал Эрвиш, ему уже меньше нравилось происходящее, но тем не менее, он хотел разрешить дело миром и казалось на обращал внимания на то , что у его шеи было острие копья.
-Нам нужен он и ты. Услышал слова Эрвиш.
-Идите своей дорогой. Ответил Эрвиш, но уже совсем другим голосом. Острый клинок, еще больше уперся в шею монаха, чего тот и ждал. Резким движением он отвел копье немного в сторону и сильно потянул вниз. Отметив при этом, что всадник, который его держал, чуть было не упал, выпустив древко. Копье теперь было в руках монаха, увидев это другие всадники встрепенулись. Эрвиш четко знал что происходит с каждым из нападающих, их намерения и желания, все что они могут сделать в следующий момент. Их души и были открыты для него и он мог повелевать ими.
-Не двигаться! Очень громко и властно сказал Эрвиш.
На какое то мгновенье всадники и в самом деле застыли.
-Сейчас все вы пойдете к городу и забудете, что видели нас. Голос Эрвиша был повелительным, и ему трудно было не повиноваться.
К великому изумлению Эха, всадники так и сделали, - покорно развернули скакунов в сторону города и быстро исчезли за горизонтом.
Когда Эх немного успокоился они пошли дальше молча. Эх открыл вина и сделал несколько больших глотков, предложив вина монаху, спросил.
- Кто ты?
-Я человек.
-Не упрямься говори. Настаивал Эх.
-Ты слышал о Пустынниках? Спросил Эрвиш переводя тему разговора.
- Среди песков живут они, в крови топят свои дни. Но скажи как можешь ты управлять другими людьми.
-Силой бытия управляю я. Сила сущего всего, что нас окружает, подвластна мне бывает. Умею ей я управлять, не всем дано это понять. Ты был Пустынником, скажи если видел ты их следы?
-Среди них я жил довольно долго, был привязан я к цепи. Словно пес или собака доживал я дни. Но потом случилось чудо, цепи мог я разорвать и бежать, бежать!
-Знаешь где они сейчас?
-Они кочевники пустыни, их ничто не может испугать, кто их найдет, тот в руки смерти попадет.
-А те кто воли нас хотел лишить и немедля поработить.
-Нет, не видел я таких. И не слышал я про них. И благодаря тебе рабом мне снова не бывать. Свободной жизнью могу поживать. И жизнь тебе свою могу я дать, твоим слугой хочу я стать.
Эрвиш не мог определить, откуда могут быть эти люди. Он осматривал копье, что осталось у него, воины, повинуясь его приказу забыли о нем, но если бы его волевое решение не было услышано всадниками, их могли цбить, пусть даже и в неравной битве.
Древко копья было сделано из твердого дерева, а наконечник был очень узким и острым. Рассматривая сталь, что блестела на солнце, Эрвиш примерно понимал, где она могла быть сделана. Довольная прочная сталь северных стран, ее секрет там был давно известен и некоторое время хранился в секрете, но похоже за последние десять лет секрет блестящей и прочной стали стал известен многим.
Эрвиш дуо том что его путешествие начинается довольно интересно , теперь у него есть слуга, который ему может понадобиться и сам Эх стал интересен Эрвишу, и когда они придут в город он прикажет ему быть свободным.
Слова Эха его не удивили, он хотел стать его слугой, то была его благодарность, он хотел быть рядом с ним, возможно потому что слова монаха были понятны ему и он был первым человеком с которым он мог общаться. Возможно он решил это когда они только встретились и поэтому пошел за Эрвишем, теперь же он открыто сказал об этом.
-Моим слугой ты хочешь стать, свободу на службу поменять. Если воля твоя такова, оставайся со мной пока, а когда увидишь наяву свою судьбу, я тебя отпущу и за службу заплачу.
Эх пригубил еще вина, которое было довольно крепким, все больше что бы успокоиться. Эрвиш то же сделал несколько глотков. Он дал Эху копье, в качестве посоха. А клинок, сняв с копья оставил себе.
-Что за сила есть в тебе, что людьми другими управляет, о своих делах забыть заставляет. Спросил Эх. Осматривая свой новый посох и выкидывая кривую палку, с которой он ходил раньше.
-Многое подвластно и известно мне. Ответил Эрвиш.
Эх ничего не сказал, задумавшись, и осматривая свой новый посох.
Местность понемногу менялась. Все чаще стали появляться скудные растения. А равнинная местность становилась все более холмистой. Путникам иногда приходилось обходить высокие валуны. Взбираться на которые было слишком утомительным. Вечером они сделали привал, и теперь разожгли небольшой костер.
Эх разогревал воду на огне, а Эрвиш решил взобраться на высокий и довольно крутой холм. С его высоты он осматривал окрестности, приметив, вдалеке дым от многочисленных костров. Довольно большой караван сделал привал в ночи и похоже люди не боялись быть замеченными, а значит у них были стражники.
-Там есть люди, и возможно много, я видел дым их костров. Сообщил он Эху.
-Не те ли у костров сидят, что хотели обидеть нас как ягнят, свободу нашу отнять.?
-Это не они, иначе увидели их бы мы.
Эх отрыл второй кувшин вина, сегодня вечером он решил не отказывать себе ни в чем.
Когда они поели, а вино, приятной истомой разливалось в их телах, Эрвиш решил побольше узнать о своем путнике.
-Поведай о жизни ты своей. Попросил он Эха.
-Что жизнь моя , все в ней сделал я. Долго жил скитался и терзался. Был рабом и нищим, попрошайкой. Был никем и нелюдим. Уходил и возвращался и до смерти я добрался, но умирать я не хотел, не тот был мой удел. И однажды возродился, в жизнь саму вдруг я влюбился, и теперь живу, и знаю, какую благодать я получаю.
-Благодать понятна мне твоя. Сколько времени знаешь ты себя. Вновь спросил Эрвиш наводящий вопрос.