— Твоей любви к нему? - спрашивает Тристан.
— Элайджа всегда будет выбирать семью, а я его, - Кетрин заглядывает в его глаза. — Поэтому я не дождалась его в Польше. Я решила попросить помощи у ” Стрикс. ” Вам стоит принять это, как факт. Элайджа Майклсон жертвует всем, ради семьи.
— Добро пожаловать в наш мир, - тихо произносит Тристан.
Часы пробивают полночь. Тристан осознал, что таить злобу на своего создателя - глупо. Он уже ничто не сможет изменить. Тристан протягивает ей чашку с чаем с корицей, который Пирс терпеть не могла, но Элайджи нравился подобный чай. Это сложно собирать себя по кусочкам, но Пирс справляется. Это сложно вспоминать то, что причиняет боль. Это сложно вспоминать весну и лето, которые она провела с Элайджей. Это сложно. Почему-то разговор с Тристаном помогает ей быть или хотя бы казаться сильной.
* Орел. *
Родной город Яна, где ему знакомо абсолютно все, но теперь это все осталось в его памяти. Кругом лишь разруха, а в воздухе витает запах смерти. Сосед с его женой весьма доброжелательно встретили Раису и Яна. Иван Тимофеевич рассказывал ему о всем произошедшем, и подливал в стаканы самогон. Он рассказал, что то родителей Яна не нашли ничего, и то, что Кира замкнулась в себе и не разговаривает ни с кем. Она работает на заводе, и вечером вернется со смены. Вечером, Иван Тимофеевич отвел Яна и Раису посмотреть на яму и Ян молчал и тяжело вздыхал.
— Вот она война, - вздыхает старый столяр.
— Никого не щадит, - соглашается Раиса.
— Брат, - этот звук заставляет Яна обернуться.
— Я вернулся, я сдержал обещание, - шепчет Ян обнимая сестру.
Он обнимает девочку, одиннадцати лет, ее руки и лицо измазаны сажей, и она бежит, чтобы обнять брата. Кира часто приходила сюда, и по долгу сидела у ямы. Обнимая сестру, Ян не мог не заметить того, что она исхудала, ее одежда словно лохмотья, и ей всего одиннадцать, но она вынуждена работать на заводе, и таких, как Кира, две бригады. Две бригады детей. Его душа плачет, когда он смотрит на сестру. Война не щадит никого.
Город первого салюта — неофициальное название городов Орла и Белгорода, которые 5 августа 1943 года в ходе Курской битвы были освобождены от немецко-фашистских захватчиков войсками Западного, Центрального, Воронежского, Брянского и Степного фронтов.
Приказ Верховного Главнокомандующего от 05.08.1943 №2
По приказу И. В. Сталина №2 от 5 августа 1943 года, в этот день в Москве был дан артиллерийский салют войскам, освободившим Орёл и Белгород.
Этот салют был первым за время Великой Отечественной войны, поэтому за Орлом и Белгородом закрепилось название «город первого салюта» . В том же приказе Верховный Главнокомандующий впервые присвоил особо отличившимся в боях частям и соединениям почётные наименования «Орловских» и «Белгородских» .
Было подсчитано, что для того, чтобы салют был слышен в городе, необходимо задействовать около 100 зенитных орудий.
В распоряжении организаторов салюта оказалось всего 1200 холостых снарядов (во время войны их не держали в запасе в московском гарнизоне ПВО) , поэтому из ста орудий можно было дать всего 12 залпов. В салюте также был задействован кремлёвский дивизион горных пушек (24 орудия) , холостые снаряды к которым имелись в наличии.
Таким образом, в полночь 5 августа были даны 12 залпов из 124 орудий с интервалом 30 секунд. Чтобы залпы были слышны повсеместно, группы орудий были расставлены на стадионах и пустырях в разных районах Москвы.
========== Глава 42. Черные дни. ( Black Out Days. ) ==========
Hide the sun
Закройся от солнца,
I will leave your face out of my mind
Я сотру твое лицо из своей памяти.
Phantogram – Black out days.
* Флешфорвард. Новый Орлеан. Наши дни. *
Кетрин Пирс не верит в любовь.
Кетрин Пирс любовь презирает. Кетрин Пирс любила.
Слишком сильно, слишком по-настоящему, чтобы это продлилось вечно. Но, это длилось вечно.
Кетрин Пирс любила.
А любовь обратилась для нее болью.
Она помнит. Слишком хорошая у нее память. Воспоминания держатся в голове, воспоминания не покидают. Кетрин не пытается забыть. Забыть, то, что ее единственная дочь умерла из-за укуса оборотня, несколько лет назад, в Мистик Фоллс, тогда же умерла и она, ведь Стефан Сальваторе пронзил ее ножом странников и убил ее душу. Так Кетрин Пирс оказалась в Аду. Ее убил, тот, кого она любила. Любила, или это было безумством проклятия двойников? Ради Стефана она готова была пойти на все. Она мечтала о этой любви. Она выживает, и именно поэтому, после того, как Елена влила в ее глотку лекарства, от вампиризма, и Кетрин медленно умирала, от старости, она приняла решение жить. Кетрин, с помощью заклинания, завладела телом Гилберт. Она желала всего : вечности, Стефана Сальваторе и жить рядом с Надей, которая ее нашла. Ее заманили в ловушку, с помощью Нади, которую укусил Тайлер Локвуд, и Кетрин умерла. Умерла, но перед этим ее дочь умерла на ее же руках. Она не спасла Надю. Она не спасла себя. Но, никто даже не мог предположить то, что узнав правду Элайджа Майклсон разрушит все на своём пути, и даже вернет Кетрин из Ада.
Сейчас Кетрин терпит. Она терпит, а память нападает. А память подбрасывает в ее подсознание воспоминания. Картинки, где она счастлива. Картинки, где боли не было, где любовь казалась ей смыслом жизни.Картинки, где ее дочь жива.
Кетрин рассмеется, зальётся ненормальным, диким смехом, смотря на царапины на своем лице.
Она рассмеётся, когда стоящий позади ее Элайджа дотронется до ее лица.
— Позволь мне помочь, Катерина.
Она сходит с ума.
Она смеется глядя ему в глаза.
— Сама справлюсь, Элайджа. Это пустяк…
Кетрин помнит. Первая встреча. Взгляды. Она, юная красавица из Болгарии. Она человек. Но юная Катерина, что-то нашла в этом взгляде, заметила, приметила, Элайджу, который грустил и проводил с ней время, когда у Никлауса не было время на двойника.
Кетрин вновь смеётся.
Кетрин ненормальная.
Кетрин крушит баночки с косметикой, которые стоят на ее туалетном столике.
Кетрин разбивает зеркало.
Объятия - это, наверное, одна из самых страстных форм проявления любви, потому что вы ощущаете себя в безопасности и близко к человеку. Такое чувство, что все печали ушли, и это одно из самых потрясающих чувств в мире.
Элайджа обнимает ее. Элайджа ее разум. Теперь разум её ясен.
Кетрин помнит. Их отношения были тайными, и Кетрин любила это. Она находила в этом что-то романтическое и особенное. Тайна, это всегда было их тайной. Тайной, которая никогда не должна была раскрыться. Кетрин любила. Любила не оглядываясь назад. Кетрин любила Элайджу. Не думая о последствиях, не думая, о том, что будет с ними, когда Клаус узнает. Она просто любила. Любовь стала для нее всем. Любовь стала для нее способом пережить всё. Способной пережить смерть.
Она пережила смерть. Она бессмертна.
Она пережила смерть. Она вернулась даже с Ада.
Она – бессмертна, но не любовь.
Кетрин помнит. Кетрин никогда не забудет. Кетрин помнит, как оказалась в особняке Майклснов.
Она, наверное, безумная.
Она, наверное, сумасшедшая.
Но для Элайджи Майклсона она любимая женщина.
Элайджа помнит. Помнит, как в тайне от брата приказал личному ковену ведьм ” Стрикс” вернуть ее. Он никогда не забудет, ее лицо, когда она вернулась в мир живых. Он отыскал ее даже в Аду. Он вернул ее даже из Ада.
Тайна, это всегда было тайной. Тайной, которая никогда не должна была раскрыться. Элайджа поселил ее в одной из своих квартир, в Марреро.
Капля крови ударяется об пол кухни, квартиры в которой она жила. Она заливает город кровью не жалея, что оставляет после себя окровавленные тела и запах алкоголя. Она так развлекалась.
Кетрин горько усмехается, на ней лишь легкий халатик чулки и каблуки и кровь на губах. Именно в таком виде она встречая Элайджу на пороге своей комнаты. Она знала, что рано или поздно он приедет к ней.
— Соскучился?
— Я всегда скучаю по тебе, Катерина.
— А мне плохо, Элайджа. Сердце. В нем рана.
— Значит… В твоём сердце боль, не так ли?
— Так… Маленькая, но глубокая рана. А знаешь почему? Ее имя Хейли. Можешь уходить, и позвать свою драгоценную Хейли. А меня для тебя больше не существует!
— Почему?
— Потому что, ты - моё сердце. Как я буду жить без тебя? А знаешь, я жила… Жила, потому что мы всегда встречались в тайне. Я жила в тайне, но я больше не хочу так жить… Я и так потеряла слишком много. Хватит! Хватит скрываться! Я устала так жить! Я не хочу больше так жить! Если я важна для тебя, то ты скажешь Клаусу о нас, а если я была для тебя женщиной на ночь, то я справлюсь с этим.
Элайджа не успевает опомнится, как Кетрин выставляет его за порог комнаты и закрывает дверь. Элайджа может управлять всем, но не Кетрин оказывается, он не мог управлять. Он не мог управлять любимой, которая поднимает восстание в знак своей любви.
— Катерина…
Элайджа шепчет слишком тихо, но она слышит. Слышит, как он уходит.
Прошел месяц, который они провели словно во сне. Сне разлуки. Сне ожидания. Сон - это половина смерти. Смерть - постоянный адрес скорби. Иногда спать - это значит держать траур. Сон, смерть и скорбь - это печальные братья одиночества. Тогда они были одиноки.
Каждое утро - это ложь. У любви больше не будет рассвета. Ни дневной свет, ни ночная тьма уже не помогут ей… Кетрин думала, что он не вернется, и уже собирала свои вещь, но он вернулся. Вернулся,чтобы отвезти ее в Новый Орлеан и познакомить с семьей. Кетрин прекрасно знала, как отреагируют Майклсоны на ее появление, но она будет терпеть, потому что любит Элайджу,и идя по каменной дорожки, ведущей к особняку, Кетрин убеждала себя в этом.
— Столько шума из-за новой девушки Элайджи, - хмыкает Хейли.
— О, ему же нужна очередная игрушка, для развлечения и снятие стресса, - Клаус садится в кресло, забрасывая нога за ногу. — Не переживай волчонок, ее ждет такая же участь, как ту скрипачку, Джиа. Я с радостью поджарю и эту на солнце.
— Ты жесток, Ник, - Ребекка держит в руках поднос с кофе.
— А вот и они, - Фрея спешит открыть дверь. — Постарайтесь не напугать ее. Элайджа сказал, что она очень важна для него.
— Этого я не обещаю, Фрея, - смеется Клаус, но когда гибрид видит на пороге особняка Кетрин, то улыбка исчезнет с лица Клауса.
— Добро пожаловать, - Фрея обнимает Кетрин, и улыбается ей.
— Здравствуйте, я вас не знаю, кажется, мы раньше не были знакомы, - вежливо начала Пирс.
— Фрея Майклсон, - представляется ведьма. — Элайджа много рассказывал о его Катерине, вас ведь так зовут? Кофе? Кексы? Я лично готовила кексы.
— Это так мило, - Кетрин обнимает Фрею. — Я обязательно попробую.
— Привет, сучка, я скучала, - смеется Ребекка ставя поднос на стол, но Клаус оборачивает его.
— Мы обязательно выпьем Ребекка, - одобрительно кивает Кетрин.
— И как это понимать, Элайджа?! - Клаус оказывается рядом с Кетрин и отталкивает Фрею. — Отойди от этой шлюхи Фрея!
— Не смей ее трогать! - Элайджа отталкивает Клауса, когда тот сжимает руку на шее Кетрин. — Я выбрал ее. Я выбрал любовь. На этот раз тебе придется принять Кетрин в семью. Нравится тебе это или нет. Катерина со мной.
— Тогда, добро пожаловать в Ад, Кетрин, - шипит Клаус покидая гостиную.
Он будит мстить, и Кетрин знала, что так и будет. Клаус устроит для нее Ад, и она готова жить в Аду, потому что Кетрин любила.
Но ее любовь к Элайджи уже давно обратилась в яд. В яд, которым она может отравить любого.
* Франция. *
— Ник, и зачем мы пришли сюда, - Кол всматривался в посетителей бара. — Слушай, я не понимаю, зачем ты отдал Элайджи фальшивое письмо? Я ведь знаю, что ведьмы из Чехии используют эту бумагу для заклинание скрытые правды. В моей коллеции темных артефактов есть такая бумага. Так, мне интересно, как долго ты сможешь обманывать Элайджу? Та женщина действительно очень любит его, если ты боишься, что она однажды войдет в семью.
— Я никого не боюсь, Кол, а вот тебе стоит меня бояться! - Клаус прижимает брата к стене.
— Спокойнее, Ник, я ничего не скажу, - серьезно отвечает Кол. — Разбирайтесь сами.
— Но в конце мы остаемся в бесконечном одиночестве, ведь так, Кол? - в руках Клауса клинок, и в следующую секунду Клаус пронзает грудь брата.
Страх взял над ним верх. Страх, пусть Клаус Майклсон отвергал чувства, но сейчас его паранойя усугубятся.
Клаус поднимает крышку гроба и всматривается в серое лицо Ребекки. Он принял решение вернуть ее, чтобы она смогла быть рядом с ним и Элайджей. Сейчас безопасно, и он позволит ей жить. Ребекка лежала без сознания и уже ее лицо уже было словно у живой.
— Не драматизируй, Ребекка, - вздыхает первородный крутя в руках клинок.
— Можешь гореть в Аду, Ник! - еще мгновение она, с вампирской скоростью, оказывается рядом с братом, пронзая его грудь клинком.
— Это на меня не действует, сестра, - Клаус ухмыляется доставая из своей груди клинок.
— Я надеялась, что будет больно, - Ребекка надувает свои губы, словно обиженный ребенок.
— Больно сейчас Элайджи, идем, я все расскажу тебе, - Клаус обнимает сестру выводя ее из онгара.
- - -
— Все хорошо…У нее вышло разбить мне сердце, - шепчет самому себе Элайджа сквозь темноту,и едва замечает приближающие фигуры.
— Элайджа! - и Ребекка вмиг оказалась в его объятиях.
— С возвращением, сестра, - и Элайджа сильнее прижимает к себе сестру.
— Ник рассказал мне, что эта сучка сделала с тобой, и я поговорю с ней, - шепчет Ребекка прикрывая свои глаза.
Для Элайджи Майклсона наступили темные времена, после того, как он прочитал письмо его возлюбленной.
* Англия. *
Кетрин Пирс не могла спать обдумывала идеальный план. Обдумывала и прокручивала в голове любой вариант развитие событий. Она должна избавиться от Аи, как можно скорее.
Она спрыгнула с кровати и стала рассматривать свои вещи, которые любезно перенесли в комнату, которую выбрала сама Пирс. Старые письма, старые артефакты. Все, что могло понадобиться Пирс для выживание. И вот она наконец добрался до дна содержимого. Особое перо, которым Кетрин выцарапывает на своем запястье послание : Лондон. Ломбард-стрит. Мне нужно, чтобы некая Ая не выжила в этой войне, Люсьен.