– И как это случилось? – спросила я, пытаясь понять, что имел в виду Фарракло.
Он не ответил мне прямо.
– Там, в клетках бесшерстных, меня терзало ужасное предчувствие. Я знал, что бишару грозит опасность.
– Но теперь ты здесь, – напомнила я. – И если ты станешь королем, на бишар никто не нападет.
Фарракло уставился на меня своими желтыми глазами. Кольца темной шерсти вокруг них придавали ему устрашающий вид. А когда принц заговорил, его голос звучал низко, он почти рычал.
– Не смей произносить подобных речей, никто не должен такого слышать. Каждый волк поклялся в верности королю Бирронкло. И пока он жив, я не восстану против него. Все приветствуют короля Бирронкло Отважного Волка, лорда-протектора бишара из Кло, величайшего в Снежных землях. – Он сжал зубы, глядя вдаль. – И так и будет, потому что бишар – первейший под луной и солнцем. Так будет ради дружбы. Ради чести. Навеки.
4
Мы возвращались молча, поворачивая на запад вслед за солнцем. Я слышала далеко впереди повизгивание волков, и мой хвост непроизвольно напрягся. Фарракло взглянул на меня:
– Тебе незачем бояться.
Он приказал волкам обращаться со мной как с другом. Неужели он действительно был так уверен, что они повинуются? Я посмотрела на его профиль, на сжатые челюсти. Да, вся фигура Фарракло излучала уверенность – она исходила даже от его шкуры.
Он не усомнился ни на миг!
Рык и повизгивание становились громче. Вскоре мы вышли на поляну. Два волка боролись на снегу, и их окружали зрители. Волки веселились. Их собралось восемь или девять, не так уж много. А я вдруг вспомнила столкновение Сиффрина и вожака койотов, там, в Диких землях. Волки, судя по всему, не так уж отличались от них… Этакие гигантские, величественные койоты. Их глаза горели, зубы щелкали.
Но на сей раз схватка была просто игрой.
Я узнала одного – это был Норралкло, серо-белый волк, который вместе с Мирракло и Кэттискло нашел меня. С ним боролся воин по имени Раттискло – его мех отливал коричневым на спине, а живот был сливочного оттенка.
– Ленивая крыса, тебе меня не поймать! – прорычал Норралкло, подскакивая к коричневому волку.
Противник прыгнул на него, и Норралкло откатился в сторону, расшвыривая снег.
– Слишком медленно, Крыска!
Он вытянулся на животе, поднял переднюю лапу. И принялся выкусывать что-то из шерсти, как будто отдыхал.
Раттискло присел на задние лапы.
– Ты заплатишь за оскорбление! – прорычал он.
Тут коричневый волк заметил меня и Фарракло. Он опустил голову в знак приветствия, но тут же напрягся и сосредоточился. Другие волки тоже коротко поклонились и снова повернулись к бойцам.
Фарракло прошел между ними и сел, чтобы понаблюдать за схваткой. Я устроилась в нескольких шагах позади. Раттискло уже нападал на Норралкло. Коричневый волк опрокинул серо-белого могучим толчком и сжал зубами его горло.
– Так кого ты называешь крысой?
Норралкло зажмурился, свернулся в тугой клубок – и резко ударил всеми лапами, отчего коричневый покатился кувырком.
Волки вокруг завывали, поддерживая кто одну сторону, кто другую, колотили хвостом.
– Врежь ему, Норралкло!
– Поддай ему, Раттискло!
Фарракло обернулся ко мне:
– Иди сюда, Айла.
Я неохотно подошла ближе.
– Смотри! Такие вот схватки-игры очень важны, они помогают нам поддерживать охотничье искусство. Когда наши малыши немножко подрастут, они каждый день будут смотреть на такие бои. А потом и сами начнут бороться друг с другом. – Уши принца повернулись вперед. – И на первый бой щенков соберется весь бишар. Такое нельзя пропустить.
Я подумала о Пайри. Там, в Серых землях, мы тоже соревновались, хотя чаще бегали наперегонки. Я наблюдала за волками, за их мощными столкновениями. Огромная сила таилась в их лапах, передних и задних, и в гигантских челюстях. И я понимала, что бойцы могут причинять друг другу нешуточную боль.
Норралкло прижал Раттискло к земле, тем самым выиграв бой. И оба растянулись рядом под вой и лай зрителей. Противники облизнули друг другу носы и добродушно потолкались боками. Потом оба повернулись к Фарракло и коротко поклонились ему. А после этого сменили позу и снова склонили голову. К собственному удивлению, я поняла, что кланяются они мне.
– Хорошая схватка! – с удовольствием произнес Фарракло и поднялся. – Идем, Айла. Нора щенков у ручья.
– Передай наши приветствия деткам! – сказал Норралкло. – Скажи, мы поймаем для них вкусненькое. Им достанется самое сочное мясо.
Мы пошли прочь, но тут я услышала, как Норралкло зарычал:
– Эй, Псина, подойди-ка на минутку!
Я обернулась. Серо-белый самец показывал клыки волку, которого я до сих пор не замечала. Он был снежно-белым, как Мирракло, но сходство на этом заканчивалось. Незнакомец отличался костлявыми лапами и тощим хвостом. К тому же он был мельче остальных и едва доставал до загривка Норралкло. Больше всего меня удивили его уши – они не торчали вверх, а болтались по сторонам.
– Может быть, в следующий раз я поборюсь с тобой, – бросил Норралкло, наблюдая за своим странным собратом.
Раттискло подошел к нему.
– Что скажешь, Псина? – Он царапнул снег когтями. – Разве тебе не хочется сразиться, как подобает настоящему воину?
Еще парочка волков приблизилась, негромко рыча.
– Дерись! – пролаял волк с черной мордой. – Ну же, Псина, дай нам посмотреть, как ты сражаешься!
– Дерись! – повторили другие.
Вислоухий волк прижался к земле.
– Боюсь, я не доставлю вам удовольствия. – Он вытянул переднюю лапу и насмешливо поклонился. – Может быть, сыграем в другую игру?
Он вдруг начал подпрыгивать, потом промчался вокруг волков. Они удивленно взвизгивали и подвывали.
– Ну что за дурак! – огрызнулся Раттискло, однако его хвост весело вилял.
– Там среди деревьев ягоды! – крикнул вислоухий волк. – Но вам до них не добраться раньше меня!
– Чушь! – рявкнул Норралкло. – Любой из нас без труда тебя обгонит!
Вислоухий волк снова принялся скакать, неуклюже скользя по снегу. Другие волки весело лаяли. А вислоухий вдруг помчался к осинам. Бежал он куда быстрее, чем я ожидала. Волки бросились в погоню. Я наблюдала за тем, как они зигзагами несутся между деревьями.
– Айла? – Фарракло остановился в нескольких шагах впереди меня. – Ты идешь?
Я замялась.
– А кто этот волк с висячими ушами?
– Ох… – И Фарракло, будто сразу заскучав, направился к ручью. – Это просто Лопка, то есть Лоп.
– А почему они зовут его Псиной?
– Из-за его уродливых, неправильных ушей.
– Они за ним гонятся.
– Это игра, – рассеянно ответил Фарракло. – Не беспокойся за Лопа. Он никто, недоволк.
– Недоволк?
Мои уши дернулись, я оглянулась на осины. Волков уже не было видно. И их повизгивание растаяло в холодном воздухе.
– Что это значит?
– Он не воин, – сказал Фарракло с оттенком отвращения в голосе.
Принц прибавил шагу, и мне пришлось припустить бегом. Стало ясно, что эта тема закрыта.
Фарракло мягкой рысцой бежал вдоль края высокого каменистого кряжа, что тянулся рядом с озером. Берег промерз, на воде образовалась твердая белая корка. Но дальше плескались волны, на которых качалось множество птиц с длинными шеями.
Час от часу становилось все холоднее. Снег покрылся настом.
– А здесь когда-нибудь бывает тепло? – спросила я.
– Что, для тебя холодновато? – Фарракло взмахнул хвостом. – К кануну махи снег кое-где растает. Земля покроется цветами, созреют ягоды, по крайней мере здесь, – но Штормовая долина непредсказуема. Мы, впрочем, предпочитаем снег. Когда бизоны голодны и утомлены, охотиться легче…
– Канун махи? – переспросила я, склонив голову набок.
Взгляд принца стал задумчивым.
– Это особое время, когда волки бишара размышляют о тех, кто уже ушел. О наших предках-воинах, о героях, о тех, кто пал в бою… – Голос принца зазвучал глухо. – Оно наступает в самый длинный день года, и сила махи нарастает до предела, когда свет угасает.
– А, так это сумерки – полусвет! – сообразила я. – Для лисиц это тоже важное время.
Я узнала об этом от Старейшин, хотя на самом деле толком не поняла, почему оно такое важное.
Мы увидели пару волков, стоявших на страже у края каменной гряды.
– Воин Бриаркло, воин Тистлекло… – приветствовал их принц.
Волки низко поклонились ему.
Когда мы прошли мимо стражей, мои уши повернулись вперед – оттуда несся какой-то пронзительный писк.
Фарракло тоже его услышал.
– Малыши! – Он взволнованно завилял хвостом.
Принц повел меня мимо камней в маленькую долину, заросшую невысокими деревьями. Я уже заметила мелькающие там пятна светлого меха… Фарракло повернулся ко мне с очень серьезным видом.
– Королева остается нашей предводительницей, даже если потеряла желание править. И ты должна выразить ей уважение.
Я не знала, что это означает. Должна ли я кланяться? Или стоять молча, пока Фарракло будет меня представлять? Но спрашивать было уже некогда – волк повернул к деревцам.
Волчата, должно быть, почуяли наш запах. Они вылетели из-под деревьев, визжа и тявкая.
– Принц Фарракло! Принц Фарракло! – завопили они, бросаясь на него.
Они повисли на его лапах, кусали его и толкали, пытались ухватить за хвост. Он облизал их нежные мордочки.
– А это кто, принц Фарракло? – И малыши уставились на меня темно-голубыми глазами.
– Это моя подруга Айла. Лисица из Серых земель.
Щенки изумленно оглядывали меня. Одна малышка с серой мордочкой смело подошла ко мне. Ростом она была почти с меня.
– Айла, а там, откуда ты пришла, есть снег? – спросила она.
Я подумала о том дне, когда с неба посыпались хлопья, а земля кое-где покрылась льдом.
– Немножко. – Я огляделась вокруг. Тундра раскинулась во все стороны, словно огромная белая шкура. – Не так, как здесь.
– Там жарко? – спросил другой щенок, отпустив хвост Фарракло.
– Нет, не жарко… ну, не было жарко, когда я уходила. Но теплее, чем здесь, хотя, полагаю, это мало что значит.
Фарракло кивнул на каждого из малышей по очереди:
– Это Галлин, Доррел, Лупин. – Потом повернулся к храброй особе с серой мордочкой. – А это Джаспин. Они еще слишком малы для полных титулов.
Джаспин ткнулась носом в мою морду и поинтересовалась:
– А что такое лисица?
– Она не кажется очень уж сильной, – тявкнула Доррел.
– Не такая сильная, как мы, – согласился Лупин, напрягая короткие лапки.
Фарракло поймал мой взгляд и ответил:
– У лисиц другая сила.
– Но для того, чтобы поймать добычу, нужны мышцы! – взвизгнул Галлин. – Как у меня!
Он мгновенно сбил Джаспин с ног, а она укусила его за заднюю лапу.
– Ай! – взвизгнул Галлин.
А ведь не так уж давно мы с Пайри тоже резвились в Серых землях… Я ощутила, как играет в моей крови маа. Наверное, я уже восстановила свои силы после путешествия.
– А я умею вот что, – ласково произнесла я. И забормотала: – Что было видимым, теперь невидимо; что ощущалось, становится неощутимым…
– Что она делает? – пискнула Джаспин, вскакивая.
– Не знаю, – сказал Фарракло. – Должно быть, это что-то лисье.
По его тону было ясно: он решил, что я играю. Я знала, что нравлюсь ему, я ведь утвердилась уже в его глазах. Но он не слишком уважительно относился к моему роду.
– Сейчас вы меня видите, – проговорила я. – А теперь…
Я глубоко вздохнула.
Щенки взвыли:
– Лисица… она исчезла!
Краем глаза я заметила, как напрягся Фарракло.
– Айла!
Мне было куда легче обычного видеть сквозь истаивание, легче удерживать невидимость. Я попятилась от Фарракло и волчат, бесшумная, словно воздух, и проскользнула между какими-то обтрепанными кустами.
– Трава шевелится! – выдохнула Доррел, вытягивая шею в мою сторону.
Выдохнув, я вернулась к видимости.
Фарракло вытаращил глаза.
– Ох, во имя королевы Канисты… – пробормотал он.
Щенки визжали и подпрыгивали от волнения.
– Она все время была здесь!
– Она была невидимой!
– А ты можешь нас такому научить, Айла? Можешь? Пожалуйста!!!
Их прекрасное настроение было заразительным.
– Может быть, – ответила я, глядя на них искоса.
Волчата столпились вокруг. Должно быть, они были совсем еще юными, несмотря на то что ростом почти сравнялись со мной. Джаспин, малышка с серой мордочкой, игриво хлопнула меня передней лапой, и я отлетела в сторону. Да, эти малыши были куда сильнее меня.
– Эй, осторожнее! – предостерег волчат Фарракло.
– Да все в порядке, – быстро сказала я, встряхиваясь.
Джаспин весело замахала коротким хвостом:
– Ой, извини! Я раньше никогда не видела лисиц. Ты просто чудо!
Щенки придвинулись ближе ко мне, все разом что-то болтали, их маленькие уши стояли торчком. Мою грудь сжало тоской, когда я подумала о Пайри. Я теперь чувствовала себя старше – возможно, оттого, что многое пережила с тех пор, как исчезли мои родные.
– А вы-то тут как? – спросил Фарракло. – Доррел, ты выглядишь немного худой. Тебе бы подкормиться!
– Да, верно! – взвизгнула Доррел, и другие щенки ее поддержали:
– Мы проголодались!
Я заметила какое-то движение за деревьями. Появилась худая волчица с желтовато-белой шкурой и круглыми глазами, обведенными темными кругами.
– Мой принц Фарракло! – мягко произнесла она и ткнула его носом.
Он низко поклонился:
– Я знакомил с малышами моего друга Айлу.
Фарракло кивнул в мою сторону, явно желая сказать что-то еще, но королева почти не смотрела на него. И совершенно не замечала меня. Ее внимание обратилось к Доррел.
– Пора в берлогу, дети, – проговорила волчица. – Отдыхать. Вы достаточно наигрались.
– Но ведь принц Фарракло пришел! – заскулила Джаспин, и другие тоже запищали. – Он привел Айлу, а она только что сделалась невидимой! Ты не думаешь, что она должна и нас научить?
– В берлогу, дети! – повторила королева. Голос ее звучал устало, она не командовала, как наша мама, и щенки словно не слышали приказа. – Здесь опасно. – Она выгнула шею, вглядываясь в тундру.
Я вспомнила, что говорил Фарракло. Если соседний бишар нападет, прежде всего убьют щенков.
– А ты долго здесь пробудешь, Айла? – спросила Джаспин.
Лупин вытаращил глаза:
– Ты собираешься присоединиться к бишару?
– Ты еще придешь нас навестить?
Вопросы сыпались один за другим.
– Вы слышали, что сказала королева? – перебил Фарракло и строго посмотрел на малышей.
Щенки неохотно потрусили прочь. Я видела, как они проскользнули между деревьями в нору, выкопанную под кустом. Королева следила за ними.
– Ты неплохо выглядишь – сказал Фарракло.
Это была откровенная лесть. Королева Саблекло сильно исхудала. Запавшие глаза на ее длинной морде тускло поблескивали.
– Ты, конечно, вправе приходить и уходить, когда тебе вздумается, волновать и утомлять их… – процедила она, и я в первый раз услышала, что кто-то говорит с Фарракло без уважения. – Но дети голодны. Моего молока им уже не хватает. Им нужно мясо.
– И они его получат, – мягко откликнулся Фарракло.
Он открыл было рот, чтобы сказать что-то еще, но королева уже повернулась и направилась к норе. Острые лопатки волчицы выпирали из-под меха.
Фарракло посмотрел на меня. В его золотистых глазах я увидела беспокойство.
– Я должен созвать бишар, – сказал он и пошел прочь от берлоги. – То, что ты недавно сделала… – начал он.
– Это вид лисьего искусства, – пояснила я. – Истаивание.
Фарракло ничего не ответил. Мы молча пробрались мимо камней. Потом поднялись на кряж. И тогда Фарракло закинул назад голову и завыл. От его могучего призыва зазвенела вся тундра.
К тому времени, когда мы достигли ледяного зала, солнце уже погружалось в снег. Густой оранжевый свет лег на западную стену. Зал заполнялся, и по моей спине пополз знакомый холодок страха. Однако волки держались дружелюбно, они приветствовали меня, помахивая хвостом, прежде чем занять свои места. Только Мирракло окинул меня холодным взглядом, когда я подошла к Фарракло.