– Привет, смертнички! Как добрались? Жалобы? Пожелания? – с сарказмом в голосе спросил один из встречающих, среднего роста мужик с жидкими седыми волосами и крысиным лицом. – Все меня называют Везунчик Билли. Вы можете меня звать так же. Я сегодня добрый, разрешаю. Мои ребята проводят вас до Загона. Осваивайтесь, у вас еще есть время. Правда, немного. Завтра с утра начнете вкалывать. А сегодня вечер знакомств, так сказать.
Крысеныш хохотнул и довольно потер руки.
Илье сразу не понравился этот Везунчик. Чувствовалась в нем гнилая натура. В прежней жизни он старался держаться подальше от таких типажей. Они мать родную готовы продать, ради теплого места под солнцем, сытой жизни и вкусной выпивки. С такими нужно держать ухо востро, чтобы неожиданно не оказаться за бортом истории.
– Также вам, новички, надо выбрать старосту вашей группы. Он будет за все держать ответ. От вашего лица говорить и за вас всех задницу подставлять, если что. У нас тут не церемонятся, гарвы позорные. Чего, бараны, встали, выходите и стройтесь. Радомир и Гален проводят вас.
Каторжники один за другим покидали платформу, но не уходили. Они смотрели на старожилов в ожидании команды.
Давыдов вышел вслед за Бродником и остановился в нескольких шагах от Везунчика Билли. Он о чем-то тихо переговаривался с высоким бородатым мужиком, похожим на поддатого байкера.
– Это местная полиция. Они работают на старейшин и следят за порядком и соблюдением законов Дна. Правда, любят устанавливать свои порядки. Говорят, что попасть к ним в немилость, это значит получить путевку на тот свет. Ничто не спасет, – поделился информацией Карен Серое Ухо.
Когда последний каторжанин спустился в Жерло, ворота закрылись, и платформа пошла вверх, отрезая путь к свободе. Теперь Давыдов мог сказать о себе, что оказался на самом Дне без какого-либо шанса на спасение. Но сдаваться он не собирался.
– Я Радомир. Пошли, гарвы, покажу вам ваши хоромы, – хохотнул подвыпивший байкер.
– Гарв – это на местном диалекте «слизняк» значит. Низшая ступенька в иерархии Дна, – поделился очередной порцией информации Карен.
– И откуда ты все это знаешь? – спросил Илья.
– Я же говорил. Раньше доводилось инспектировать рудники. Вот и набрался информации.
– Мы называем это место проспект Свободы. Он проходит через все Жерло. Это центральная улица нашего поселения. От нее отходят все остальные улочки, которые ведут к баракам, к столовой, к административным помещениям и к гаражам, откуда вам предстоит отправиться к месту своей работы. У нас тут все просто. Выполняешь правила, уважаешь своих собратьев, не крысятничаешь, живешь достойно. Если же что не так, то не обессудьте. Кишки тут выпускают так же быстро, как сморкаются, – рассказывал Радомир. – Главные тут старейшины. Их четверо. Они управляют этим дурдомом, и слово их закон. В остальном разберетесь. Завтра в гаражах вы познакомитесь с бригадирами. Они распределят вас по группам, каждой из которой достанется определенный сектор добычи. Они озвучат вам нормы выработки и прочее, прочее, прочее. Советую впрячься сразу, чтобы потом не пришлось расплачиваться кровью за свою лень. Отстающие отправляются на встречу с Пеклом.
Больше Радомир не произнес ни слова. Они свернули с центрального проспекта налево и оказались на «13-й улице». Это было написано на стене краской по трафарету, а под названием скалился череп с зажатым в зубах клинком. Через несколько минут Радомир остановился перед стальными дверями, на которых виднелась полустертая надпись «Веселый барак».
– Ребята тут нервные, так что не сильно обижайтесь, если что, – предупредил он с довольной усмешкой.
Глава 6. «Веселый барак»
Это место больше напоминало солдатскую казарму, чем тюремный барак. Двухъярусные металлические кровати, выстроенные в три ряда. По центру стол, окруженный скамейками, на которых сидели четверо мужиков в серых майках и мешковатых штанах. Они увлеченно играли в карты, подзадоривая друг друга отборными ругательствами. Помимо игроков в бараке было еще человек десять. Кто-то лежал на нарах, дремал или просто пялился в потолок, кто-то разгуливал по помещению, заложив руки за спину, пытаясь сосредоточиться на своих мыслях. Двое каторжан сидели на корточках над вонючей дыркой в полу в дальнем углу барака.
Появление новеньких заставило прерваться игроков. Один из них, маленький щупленький мужик с рыжей бородой и мутными глазами, вскочил со скамьи и кинулся к ним навстречу.
– Это откуда таких красавцев в наши края занесло? – захлопал он в ладоши. – Свежее мясцо. Свежая жертва подземным богам. Какая прелесть.
Рыжебородый пробежался вдоль ряда застывших новичков. Он пытался заглянуть каждому в глаза, для этого привставал на цыпочках. Выглядело это нелепо и смешно, но Илья почувствовал приступ гадливости. Было в этом человеке что-то такое, отчего хотелось срочно вымыть руки, после чего продезинфицировать их спиртом.
– Годное мясцо. Порядок, Дырокол. Можно размещать.
– Слышь, уймись, Кузнечик, – послышался тяжелый хриплый голос.
Давыдов посмотрел на его обладателя. Это был полный коренастый мужчина средних лет с косматой бородой, маленькими, глубоко посаженными глазами, пухлыми щеками и чуть приплюснутым носом. В руках он держал игральные кости, которые то и дело подбрасывал и тут же ловил. Ни одна из костяшек ни разу не коснулась стола.
– Сядь, Кузнечик, не мельтеши. А вы, господа хорошие, располагайтесь, как удобно. Тут до вас бригада Ювера жила, так ни одного не осталось в живых. В шахте обвал произошел. Там их всех под камнями и похоронило. Так что вы теперь за них, – произнес тот, кого Кузнечик назвал Дыроколом. – Я староста барака. Так что по всем вопросам ко мне.
Давыдов устал. Дорога изрядно его вымотала. Несмотря на то что большую часть пути он провалялся в искусственном сне в вонючей ванне, чувствовал он себя разбитым. Илья выбрал место возле дальней стены, подальше от дырки в полу и от царской резиденции старосты барака. Этот Дырокол не внушал ему доверия. И пока он не освоился в новых для себя условиях, лучше держаться от всего подальше. Позиция наблюдателя в его случае идеальное решение.
Фома Бродник не оставил Давыдова и занял верхнее место на нарах. Гривер Дыкрик, чернокожий здоровяк, расположился по соседству. Его бугрящиеся под казарменным балахоном мышцы впечатляли. Никогда не скажешь, что они принадлежат графу, скорее лесорубу или мяснику. Он опустился на нижнюю полку, в то время как на верх забрался Карен Серое Ухо.
Илья опустился на нары. Ему было не по себе. Стоило представить, что некоторое время назад это место занимал другой человек, со своими мечтами и мыслями, чувствами и чаяньями, а теперь он валяется где-то в штольнях, раздавленный камнями, и гниет. Теперь же Давыдов заступил в строй, и, быть может, его ждет та же судьба. По крайней мере, надежд на спасение не было. Если верить Карену, они были обречены остаток дней провести на каторге, а оснований не верить ему у Ильи не было.
– Илья, ты чего такой смурной. Ты не кисни. Не все так страшно, как кажется, – попытался приободрить его Бродник.
– Скоро война начнется, – неожиданно произнес Гривер Дыкрик.
Он даже не обернулся. Произнес это таким скучным будничным голосом, словно сообщил всем о том, что голоден.
– Это ты о чем? – свесился с верхней полки Карен.
– Мой родной мир находится на окраине королевства в созвездии Огненной Колесницы. Я думаю, вы уже слышали о Червоточинах Штельмана.
– Проколы в пространстве, через которые в нашу вселенную проникают иномирные объекты, – сказал Карен.
– Да. Это официальная версия. Огненная Колесница наводнена нашими крепостями и базами. Огромное количество пограничных станций там базируется. Король Имран знал, что Огненная Колесница угрожает спокойствию в королевстве, и поэтому постарался стянуть в проблемный сектор все доступные силы. В результате наши позиции в Колеснице усилены, но заметно ослаблены другие границы. Спору нет, Червоточины опасны для нас. То, что находится за ними, в другой вселенной, таит в себе смертельную опасность для нашего мира. Но доверять нашим соседям королям Вардии и Дакордии все-таки не стоит. Они только и ждут, когда страна ослабнет, чтобы присвоить себе наши территории. Вопрос стоит только в том, кому именно отойдет наше королевство. Пока был жив Имран, он сдерживал агрессию соседей, ловко играл на их интересах, умело сталкивал их лбами, чтобы они не зарились на наши планеты, но теперь с падением Имрана и приходом к власти Магистров, ситуация изменилась. Вторжение – это вопрос времени. И уверен, что Червоточины тоже прорвет.
– А что за этими Червоточинами? – не удержался от вопроса Илья.
– Мы туда не проникали. Зато всякая дрянь к нам пролезала. Наши пограничные станции находятся в режиме постоянной боевой готовности. Стычки происходят каждый день.
– Так что же там? – спросил Илья. – Что к нам лезет?
– Это никто не знает. То ли корабли противника, то ли это живые существа. Если корабли противника, то они построены на ином принципе, это квазиживые биомеханизмы. Ни одного корабля нам не удалось захватить. В случае огневого столкновения, корабли либо гибнут, либо самоликвидируются. Если же это живые существа, то они способны жить в условиях космоса и перемещаются согласно не известному нам принципу.
– Я вот что еще хотел спросить, – начал Илья. – А вам что-нибудь известно о планете под названием Земля и о стране Россия.
Этот вопрос волновал Давыдова, и он с замиранием сердца ждал ответа.
– Говорят, Земля – праматерь миров, но многие считают это чушью. Разве может маленькая захолустная планета на окраине галактики быть праматерью миров? – развел руками Карен Серое Ухо. – Россия, я слышал про эту планету. Там, говорят, вечные снега, и живут суровые люди. Кажется, это где-то в районе Большого Кольца. Но я могу ошибаться.
Остальные ничего не могли добавить к скудным сведениям, рассказанным Кареном Серое Ухо.
* * *
Первый эксцесс произошел рано утром. Их разбудили привычным уже способом – электрошоком в голову. Короткий импульс, и ты уже на полу, корчишься в муках, хорошо, что не в луже блевотины или крови. Напротив худой парнишка с бледным лицом и вытянутым, словно у пришельца, черепом, не смог сдержаться и уделал весь пол. Одуряющий нутряной запах поднялся в бараке. Это не понравилось старожилам. Тут же словно из-под земли появился Кузнечик и закружился вокруг смутившегося парнишки.
– Ты чего, турухтень, портишь воздух? Сейчас будешь это все слизывать. Ты теперь должен нам. Мы из-за тебя вынуждены этим зловонием дышать.
Возле Кузнечика показался Гривер Дыкрик. Чернокожий гигант сгреб его в охапку и толкнул, словно пушечное ядро, в сторону старожилов. Кузнечик пролетел несколько метров, сшиб с ног здоровяка с бульдожьим лицом и упал на пол. Бывалые каторжане заволновались. Такой оборот им не понравился. Кто-то поднял руку на одного из них, да за такое по понятиям надо руки отрубать по самые плечи, а если не получится, то отгрызть.
Из-за спин старожилов показался сонный, с очумелыми, блестящими глазами Дырокол. Он закряхтел, потирая сальную робу руками, и заговорил:
– Нехорошо получается. Не по-человечески. Мы вас приняли, обогрели, поделились всем, что имеем, а вы руки распускать. Гнилое чую я. А если в бараке заводится плесень, надо ее выводить сразу и нещадно. Правильно я говорю, друзья?
Старожилы одобрительно зашумели.
– Дело говорит Дырокол.
– Надо научить салаг хорошим манерам.
– На правеж карамачей.
Давыдов почувствовал, как воздух в бараке завибрировал от напряжения. Драки не избежать. Заступившийся за доходягу Дыкрик нарушил какие-то местные законы, и теперь старожилы не могли простить ему это. А заодно появился повод всех новичков поучить уму-разуму.
Фома Бродник соскочил с верхних нар и, поводя плечами, направился к Дыкрику. Он встал справа от чернокожего здоровяка, с угрозой смотря на Дырокола и его свору.
Давыдов не любил драться, но если случалось, то не отступал. Армия научила его многому, в том числе и постоять за себя. Вот и сейчас он не собирался держаться в стороне. Если его новоиспеченные друзья в опасности, то он должен встать рядом с ними. Илья подошел к Броднику. Фома обрадовался, увидев его, хлопнул одобрительно по плечу и заулыбался.
– Нехорошо, люди добрые. Совсем нехорошо. Мы к вам со всей душой, а вы нас обижать. Неправильно это. Я считаю, что вы должны извиниться. Вон и Кузнечик совсем обиделся, плохо ему, что вы его вот так при всех, как пса шелудивого, – заговорил вкрадчиво Дырокол. – Мы не можем это так спустить, закрыть глаза, словно ничего и не было. Сегодня вы Кузнечика, завтра на меня руку поднимете. Плохо это. Мужики, объясните им, а то у меня слова закончились.
Дырокол устало опустился на чужие нары и замер, наблюдая за новичками.
Илья почувствовал движение. Справа от него встали еще трое. Слева от Дыкрика появился Карен Серое Ухо, и еще двое каторжан из новой партии. Намечалась серьезная стычка. Илья ожидал, что до драки не дойдет, в дело вмешается кто-то сверху. Вряд ли администрации Пекла понравится такой беспорядок. Но как оказалось, Илья ошибался.
Первыми напали старики. Это произошло быстро, но как-то буднично и серо. Вот они стоят напротив, хмурятся, сжимают зубы, двигают челюстями, а в следующую секунду они рванули вперед. Человеческая масса смешалась. Послышались глухие удары, стоны, всхлипы. Кто-то где-то истошно закричал, и тут же раздался треск ломаемой кости.
На Дыкрика навалились сразу двое. По виду отпетые уголовники. Сизые морды, узкие щелочки глаз, огромные кулаки, которые словно отбойные молотки застучали по бритому черепу и груди чернокожего великана. Но он словно и не замечал двух шавок, которые кружились вокруг него. Он щедро раздавал удары направо и налево. Вот один улетел в сторону отхожего места и плюхнулся в грязь. Второй попал в жесткий захват и остался на полу скулить со сломанной рукой.
Илье пришлось несладко. Его персоной заинтересовался двухметровый увалень с руками, похожими на наковальни. Пропусти он хоть один удар, и тут же наступит конец всему. И он так и не узнает, почему оказался в этом странном мире в чужом теле. Хорошо, что гигант оказался неповоротливым, но и удары Давыдова не оказывали на него должного воздействия. Илья все руки пообтесал о его тело, но ничего не добился. Казалось, все его атаки разбиваются о гранитный утес. Гигант щерился беззубым ртом и с неумолимостью машины надвигался на него, тесня к стене. Он был уверен в своей победе. Такой перемелет в труху и не заметит. Силой его не возьмешь, с наскока не получится. Надо проявить смекалку, чтобы голыми руками завалить тысячелетний дуб, прочно вросший корнями в землю.
И Илья решил изменить тактику. Он аккуратно двигался вокруг гиганта, отслеживая боковым зрением ситуацию в бараке. В атаку не лез, но и под удары не подставлялся. Идеальное сочетание для выжидающей позиции. Долго так не протанцуешь, но для того, чтобы собраться с мыслями – лучше и не придумаешь.
Тем временем драка в бараке только разворачивалась. Старожилы разошлись не на шутку. Они взялись даже за тех, кто решил держаться в стороне, сдергивали их с нар, катали по полу, месили ногами и руками, так что мало на ком можно было найти хоть один клочок не покалеченной кожи. Они напрочь забыли слова Карена Серое Ухо, произнесенные им в столичной тюрьме, о том, что вместе они сила, которую никто не сможет сломить. Расколовшиеся, державшиеся поодиночке они были обречены. И старожилы чувствовали эту слабость, они словно одичавшие, оголодавшие волки шли на запах свежей крови.
Держались только те, кто встали плечом к плечу рядом с графом Гривером Дыкриком. Те, кто поддержал чернокожего великана, оказались на коне. Они дрались отчаянно, прикрывая друг друга, и старики скалили зубы, кричали матом, но на рожон не лезли. Они били хладнокровно, жестко и сильно.
Их было всего восемь человек, но они стоили целой армии. Илья оценил это и тут же понял, что он должен держаться рядом. Если он будет с ними, то сможет выжить в подземельях и выбраться на свет. В восьмерке все были новые лица, за исключением Бродника, Карена, Дыкрика и бывшего королевского банкира Ли Фореста. Он дрался отчаянно, словно всю жизнь только это и делал.
Противнику Давыдова надоела толкотня возле стенки, бессмысленное месилово кулаками воздуха. Он рванул вперед и попытался ухватить Илью. Цель – заключить в стальные объятья, сжать так, что ребра превратятся в кашу, раздавить и уничтожить. Давыдов легко увернулся от смертельного захвата, оказался за спиной здоровяка, запрыгнул ему на спину и зацепил шею в двойной Нельсон.