Стрѣлка альтиметра, вибрируя, заняла «16.300». Тэди сь облегченіемъ перевелъ аппаратъ въ планированіе. Трибуны съ нетерпѣніемъ ждали его посадки.
Макъ Скоттъ, прикомандированный къ штабу устроители праздниковъ, уже нѣсколько разъ подымался на вышку, гдѢ былъ устроенъ микрофонъ, чтобы успокоить зрителей, волновавшихся за невидимаго О’Коннеля. Макъ Скоттъ съ удовольствіемъ объяснялъ, какъ происходитъ полетъ. Онъ употреблялъ техническіе термины, иногда немного Фантазировалъ и чувствовалъ себя такъ, точно самъ былъ виновникомъ торжества.
— Алло! Алло! Обратите вниманіе! Лейтенантъ О’Коннель планируетъ на посадку. Его аппаратъ находится на западѣ. Вниманіе! Вниманіе! Черезъ нѣсколько минуть вы узнаете результаты полета, — громко объявляли десятки громкоговорителей, заглушая шумъ толпы.
Приземлившись, Тэди не могъ вылѣзти изъ машины. Нога онѣмѣла, на нее нельзя было ступить. Подхваченный подъ руки друзьями, онъ оказался, помимо собственной воли, на вышкѣ передъ микрофономъ.
Макъ Скотть крикнулъ въ микрофонъ черезъ голову Тэди:
— По предварительнымъ даннымъ, лейтенантъ королевской авіаціи О’Коннель установилъ новый міровой рекордъ высоты въ 16.300 метровъ.
Зрители радостно закричали ура!
- Сейчасъ О’Коннель скажетъ нѣсколько словъ. Затѣмъ онъ, по желанію короля, будетъ представленъ ея величеству королевѣ и принцессамъ, — продолжали дальше громкоговорители.
— Я очень радъ, что мнѣ удалось побить рекордъ на англiйской машинѣ. Чувствую себя великолѣпно. Да здравствует король! Да здравствуетъ старая Англія!
Буря овацій потрясла воздухъ. Поднявъ на руки новаго чемпiона, друзья качали его около вышки. Тэди радостно улыбался.
Вдруг, прежде чѣмъ онъ успѣлъ подойти къ королевской трибунѣ, надъ аэродромомъ нависла внезапная тишина. Гулко, ясно, такъ, что было слышно даже дыханіе диктора, громкоговорители разносили надъ толпой.
— Вниманіе! Всѣмъ! Всѣмъ! Сегодня, 18 сентября въ 17 часовъ германскія зскадриліи перелетѣли границу и бомбардировали промышленные центры страны. Французская авіація вылетѣла навстрѣчу. Послѣ упорнаго боя германо-італьянскія эскадриліи повернули обратно. Правительство его величества короля Англіи рѣзко протестовало противъ новой агрессіи и предъявило ультиматумъ, который былъ отвергнут германскимъ правительствомъ его величества короля.
Англія и ея союзники, считаютъ, что только вооруженное сопротивленіе можетъ положить конецъ агрессіи Германія. Всѣ попытки повліять мирнымъ путемъ на Берлинъ окончились неудачей.
Англія всегда стояла за миръ и отстаивала дѣло мира! Но теперь она, не боясь угрозы, готова отвѣтить ударомъ на ударъ. Да здравствуетъ король! Да здравствуетъ Англія!
Громкоговоритель замолкъ. Нѣсколько минутъ продолжалось гробовое молчаніе. Затѣмъ раздался неистовый ревъ толпы, въ которомъ потонули звуки гимна и отдѣльныя слова спикера
— Вниманіе и спокойствіе! Англія готова... Англія отразитъ... Вмѣстѣ съ союзниками... Всѣ — подъ знамена! Врагъ не знаетъ пощады... Боже, храни Англію и ея короля!...
ОБСТАНОВКА.
Въ серединѣ августа атмосфера въ Европѣ была еще болѣе накалена, чѣмъ въ мартѣ этого года.
Создавъ Великую Германію и укрѣпивъ свои позиція въ средней Европѣ, Берлинъ, наконецъ, рѣшилъ окончательно разрѣшить колоніальную проблему, столь важную для имперіи. Но прежде, чѣмъ выступить съ какими-либо требованіями къ Англіи, онъ рѣшилъ уничтожить польскій коридоръ и получить на Востокѣ границы 1914 года. Началась кампанія противъ Польши, но на этотъ разъ Берлинъ встрѣтилъ неожиданное сопротивленіе.
Заработали бѣшенымъ темпомъ дипломаты. Франція и Англія дали Польшѣ гарантіи, а затѣмъ заключили съ нею союзъ.
Всѣ взоры міра обратились на Востокъ. Что скажетъ и на чью сторону выступитъ СССР.
Повелась закулисная война. Москва вела переговоры сь западными державами относительно заключенія союза въ случаѣ новой агрессіи въ Европѣ. Въ Москву пріѣхала даже военная делегація этихъ государствъ, но въ послѣдній моментъ Берлинъ предложилъ Москвѣ договоръ о ненападеніи, въ результатѣ котораго СССР и Германія отказываются въ будущемъ отъ разрѣшенія конфликтовъ оружіемъ. Заключеніе этого договора вызвало смятеніе въ Англіи и Франціи, тѣмъ не менѣе, онѣ рѣшили исполнить свои обязательства по отношенію къ Польшѣ. Въ теченіи двухъ недѣль Англія предпринимала всѣ шаги, чтобы предотвратить катастрофу. Тѣмъ не менѣе Берлинъ не отступалъ отъ своихъ требованій.
Наступило 28 августа. Волна растерянности прокатилась надъ Европой. Въ газетахъ появились заголовки о томъ, что въ ночь съ 28-го на 29-е вся сѣть автострадъ Германіи, Словакіи закрыта для частнаго движенія. Лишь особенно пронырливымъ корреспондентамъ газетъ удалось установить, что по автострадамъ движутся непрерывныя колонны автомобилей съ войсками, направляясь на востокъ къ границамъ Польши.
Съ утра 29-го надъ территоріей III Рейха были пріостановлены всѣ полеты иностранныхъ и частныхъ пилотовъ. На мѣстахъ скрещенія желѣзныхъ дорогъ съ автострадами шторы на окнахъ вагоновъ опускались, не разрѣшалось выходить на площадки безъ сопровожденія поѣздной прислуги.
Опытный глазъ могъ уловить причины этихъ строгостей, — по желѣзнымъ дорогамъ двигались воинскіе поѣзда, узловыя станціи были забиты эшелонами. Второе бюро французскаго генеральнаго штаба доносило: «армія Германіи мобилизована». Въ Польшѣ происходило то же самое. На границахъ уже шли перестрѣлки между отдѣльными отрядами. Въ Данцигѣ вождь нац.-соц. объявилъ городъ присоединеннымъ къ III Рейху. Въ тотъ же день и въ тотъ же часъ германскія войска безъ объявленія войны перешли границы Польши въ трехъ мѣстахъ. Загрохотали орудія. Надъ Познанью, Варшавой, Крановымъ, Львовомъ появились германскіе бомбовозы. Заполыхали пожарища. Раздались стоны.
Европа притихла. Длинныя очереди появились у кіосковъ газетъ. Сверстанные номера въ типографіяхъ неподвижно лежали въ машинахъ съ квадратомъ пустого мѣста посерединѣ. На столахъ были заготовлены крупные заголовки. Ждали рѣшенія великихъ державъ коалиціи. Разносчики спали у воротъ типографій.
Только черезъ два дня французскіе и англійскіе послы вручили въ Берлинѣ рѣзкую ноту-ультиматумъ съ требованіемъ немедленно прекратить военныя дѣйствія противъ Польши и отозвать войска. Берлинъ не удостоилъ даже отвѣтомъ. Послѣ потребовали паспорта.
Надъ Европой снова загрохоталъ громъ войны.
ИЗЪ ЗАПИСОКЪ ФЕЛЬДМАЙОРА ФУКСА.
17 ч. 45 м. — 19 ч. 00 м.
8 октября.
...Я очень хорошо помню этотъ моментъ. Время приблизилось къ восемнадцати часамъ. Къ генералу явился съ докладомъ начальникъ штаба. По сухому породистому лицу фонъ Беткова я видѣлъ, что что-то неладно. Но то, что я услышалъ, превзошло всѣ мои ожиданія такъ хорошо задуманный и тщательно подготовленный ударъ не далъ ожидаемыхъ результатовъ. Я до сихъ поръ не понимаю, какъ это могло произойти; англичане и французы встрѣтили насъ далеко отъ своихъ границъ въ воздухѣ. Самый элементарный подсчетъ говорилъ, что на обнаруживаніе нашихъ частей, передачу сообщеній отъ передовыхъ постовъ къ аэродромамъ и подъемъ воздушныхъ эскадръ, даже если бы они находились въ полной боевой готовности, противникамъ нужно было-бы не меньше восьми-двѣнадцати минутъ. За это время наши головныя части могли бы уже углубиться на сотню километровъ вглубь вражеской территоріи. А въ дѣйствительности мы были встрѣчены эскадрами истребителей надъ Сѣвернымъ моремъ. Значитъ, когда мы подымались въ воздухъ, они были уже предупреждены и ждали насъ. Они знали о нашемъ вылетѣ. Значитъ, насъ предали. Иначе это объяснить нельзя. Повидимому, какой-нибудь агентъ Интеллидженсъ-Сервисъ, вооруженный коротковолновьмъ аппаратомъ, сдѣлалъ свое черное дѣло.
На этотъ разъ мы не послали развѣдку, чтобы не обнаружить себя, и это погубило весь замыселъ. Нн одно крупное соединеніе бомбовозовъ, посланныхъ для закупорки вражескихъ аэродромовъ, не достигло цѣли. Изъ восьмисотъ тысячъ килограммовъ бомбъ половина брошена впустую. Вторую половину, преслѣдуемые врагами бомбовозы сбрасывали для облегченія себя куда попало. Съ удивительной послѣдовательностью эта картина повторялась во всѣхъ направленіяхъ сѣверо-западномъ и юго-западномъ. Ни одной бреши. Такъ тщательно разработанный планъ былъ разрушенъ въ самомъ началѣ:
Я привыкъ видѣть фонъ Беткова во всякихъ состояніяхъ, но даже не подозрѣвалъ, что онъ можетъ такъ быстро мѣнять окраску лица. Лобъ его покрылся испариной. Я сунулся было со стаканомъ воды, по генералъ отшвырнулъ его.
По окончаніи доклада начальника штаба, фонъ Бетковъ, не оборачиваясь, крикнулъ:
— Приказъ.
Я едва успѣвалъ стенографировать:
«Всѣмъ соединеніямъ, входящимъ въ первый эшелонъ второй волны, быть готовыми къ вылету въ двадцать одинъ часъ сегодня 3 сентября. Въ воздухъ вывести девятьсотъ бомбовозовъ со всѣми сопровождающими частями...»
Фонъ Бетковъ на минуту задумался и рѣшительно продолжалъ:
— Третьей сводной эскадрѣ быть готовой къ вылету въ 22 часа...
Здѣсь его перебилъ начальникъ штаба.
— Генералъ, сроки готовности должны быть пересмотрѣны. Противникъ можетъ насъ опередить. Мы уже убѣдились...
Но фонъ Бетковъ не сталъ слушать. онъ бросилъ взглядъ на часы:
— Я даю вамъ меньше трехъ часовъ, чтобы подготовить къ вылету тысячу пятьсотъ тяжелыхъ машипъ. Обогнать насъ не могутъ.
Начальникъ штаба замѣтилъ:
— Но...
Фонъ Бетковъ сказалъ уже совсѣмъ непріязненно:
— У васъ есть основаніе думать, что я ошибаюсь.
— Здравый разсудокъ, наше превосходительство...
— Генералъ, прошу основаній. Понимаете — основаній. Развѣдка дала что-нибудь новое?
— Воздушная развѣдка прилагаетъ всѣ усилія къ выясненію обстановки, но несетъ напрасныя жертвы. Проникнуть въ расположеніе противника не удается. Агентурная развѣдка работу почти прекратила.
Фонъ Бетковъ раздраженію перебилъ:
— Значитъ, ничего новаго. Реальнымъ остается только ихъ планъ развертыванія, лежащій передъ нами. Тогда я все-таки предпочитаю ночь. Сравните сроки, и вы увидите, что они не успѣютъ подняться въ воздухъ, какъ будутъ стерты съ лица земли, — упрямо повторилъ онъ и продолжалъ диктовать.
Начальникъ штаба стоялъ на своемъ: сроки вылета должны быть сокращены. Фонъ Бетковъ диктовалъ, не слушая его. Когда проектъ приказа былъ готовъ, онъ связался по прямому проводу съ главной квартирой. Фонъ Бетковъ доложилъ свой проектъ и возраженія начальника штаба дежурному генералъ - квартирмейстеру. Старикъ нервничалъ въ теченіи тѣхъ пятнадцати минутъ, въ теченіи которыхъ ставка обсуждала положеніе.
Черезъ четверть часа пришелъ отвѣтъ. Приказъ утверждается съ перенесеніемъ всѣхъ сроковъ на одинъ часъ раньше. Это было нѣкоторой уступкой авторитету начальника штаба, хотя значительно меньшей, чѣмъ онъ хотѣлъ.
По плану внезапнаго нападенія на Британскіе острова и Францію, задача германскихъ воздушныхъ силъ сводилась къ нанесенію ошеломляющаго удара ей въ трехъ направленіяхъ Англійскіе промышленные центры и Лондонъ, базы флота и Французскіе промышленные центры, Парижъ. Операцію на сѣверѣ для бомбардировки шотландскихъ острововъ, главной базы флота, пришлось отложить вслѣдствіе неполной готовности флота. Операція въ южномъ направленіи, въ сѣверной Африкѣ, была отложена изъ за необходимости сосредоточенія максимальныхъ силъ на главныхъ фронтахъ. Главнымъ направленіемъ, порученномъ особенному вниманію воздушной арміи, было юго-западное,— прорывъ фронта въ Альпахъ. Однако, неудавшаяся внезапность обоихъ эшелоновъ, нашей первой волны налета смѣшала наши карты.
Теперь фонъ Беткову было предложено во что бы то ни стало парализовать дѣйствія французской авіаціи на южномъ направленія и сосредоточить всѣ усилія бомбардировочной авіаціи на французскихъ коммуникаціяхъ, чтобы задержать сосредоточенія армій и резервовъ. Къ этому въ основномъ и сводились указанія фонъ Беткова, данныя начальнику штаба.
Въ заключеніе генералъ приказалъ:
— Къ полуночи вы разработаете точныя заданія по бомбардировкѣ наиболѣе крупныхъ населенныхъ пунктовъ пограничной зоны.
Начальникъ штаба еще разъ нерѣшительно оказалъ:
— Сроки, сроки, ваше превосходительство. Я имѣю всѣ основанія думать, что...
Фонъ Бетковъ только пожалъ плечами и всталъ, въ знакъ того, что разговоръ оконченъ.
ВЪ ШТАБЪ ГЕН. МАККОЛЬМА.
Съ трудомъ пробравшись на машинѣ къ воротамъ аэродрома, капитанъ Уйтлей помчался прямо въ штабъ королевскихъ воздушныхъ силъ.
Тамъ онъ засталъ напряженную нервную обстановку: гудѣли телефоны, съ грохотомъ уносились въ разныя стороны мотоциклисты. Найдя своего начальника, сѣдого генерала, прославившагося въ войнѣ, какъ опытный храбрый летчикъ, капитанъ Уйтлей получилъ приказаніе немедленно отправиться на главный аэродромъ, гдѣ сосредотачивались эскадры
Здѣсь онъ засталъ уже Макъ Скотта и остальныхъ летчиковъ. Изъ широко открытыхъ воротъ подземныхъ ангаровъ и по лифтамъ съ подземныхъ лились непрерывнымъ потокомъ выкатываемыя на поле машины. Съ дальняго угла аэродрома подъ ревъ моторовъ поднялось восемь эскадрилій истребителей, образовавшихъ завѣсу въ случаѣ неожиданнаго налета вражескихъ аэроплановъ.
Сотня членовъ добровольныхъ вспомогательныхъ отрядовъ заливали бензинъ, снаряжали пушки и пулеметы, закладывали въ крылья кислородные брикеты. Суетились врачи и санитаіры, провѣряя походныя аптечки. Особыя команды слѣдили за тѣмъ, чтобы было погружено необходимое продовольствіе для экипажей воздушныхъ судовъ.
Капитанъ Уйтлей провѣрилъ свою эскадрилью и пошелъ въ столовую, чтобы закусить. Тамъ ему вручили приказъ изь штаба: его аппараты входила въ особый отрядъ, получающій «особое» заданіе. Рядъ другихъ эскадрилій поступалъ подъ команду начальника воздушнаго гарнизона генерала Маккольма, назначеннаго флагманомъ сводной эскадры. По его приказу всѣмъ эскадриліямъ предстояло въ кратчайшій срокъ произвести сосредотачиваніе на указанныхъ имъ аэродромахъ. Десятью минутами позже капитанъ Уйтлей получилъ приказаніе сдать командованіе и немедленно прибыть въ штабъ эскадры. Онъ прикомандировался къ флагману.
Уйтлей былъ радъ такому назначенію: передъ нимъ пройдетъ вся операція, онъ будетъ самъ въ центрѣ управленія. Но въ то же время было тяжело разставаться съ эскадриліей, особено грустно покидать Макъ Скотта. Сумѣетъ ли будущій его начальникъ направить темпераментнаго Макъ Скотта въ нужную сторону?
Однако размышлять некогда. Уйтлей торопился въ штабъ эскадры. Онъ на ходу попрощался съ Макъ Скоттомъ, тотъ смущенно улыбаясь попросил:
— Можетъ быть, Артуръ, ты увидишь въ штабѣ кого-нибудь изъ десантной дивизіи. Тамъ должна быть Элленъ. Передай привѣтъ...
Хотѣлось выскочить изъ машины и обнять этого крѣпкаго великана. Но автомобиль рванулся впередъ, и Макъ Скоттъ остался за дымкой пыли. Уйтлей не разслышалъ его послѣднихъ словъ.
По дорогѣ онъ подхватилъ О’Коннеля. Тотъ тоже спѣшилъ въ штабъ. Его стопятидесятый полкъ истребителей былъ выдѣленъ въ особый резервъ штаба арміи.
Искоса глядя на пріятеля, Уйтлей любовался его спокойствіемъ, Вылѣзая изъ автомобиля, О’Коннель дѣловито бросилъ:
— Если столкнешься въ штабѣ съ кѣмъ - нибудь изъ десантной дивизіи, передай привѣтъ... Генералу и...
Хотя голова капитана Уйтлей и была занята совсѣмъ другимъ, все - же мелькнула мысль: «Теперь я понимаю почему Макъ Скоттъ такъ сердился при видѣ О’Коннеля. Но кого предпочитаетъ Элленъ?..»
ЭСКАДРА ОСОБАГО НАЗНАЧЕНІЯ.
Генерала Маккольма капитанъ засталъ въ штабѣ передъ собравшимися командирами эскадрилій.
Флагманъ вкратцѣ обрисовалъ создавшуюся обстановку и общую задачу королевскихъ воздушныхъ силъ.
— Безусловно съ минуты на минуту нужно ожидать налета германскихъ бомбовозовъ на центры нашей страны. Отраженіемъ этихъ атакъ займутся истребители и зенитная артиллерія. Наша задача совсѣмъ другая. Мы должны нанести внезапный ударъ по самымъ чувствительнымъ мѣстамъ врага. Необходимо максимально облегчить положеніе Французской арміи на линіи Мажино. Эскадры бомбовозовъ будутъ держать подъ ударомъ желѣзнодорожныя и автомобильныя магистрали для воспрепятствованія переброски противника. Развертываніе авіаціи необходимо произвести съ такой стремительностью, чтобы ея контръ - ударъ былъ неожиданнымъ для противника, несмотря на то, что онъ является стороной нападающей и, несомнѣнно, приготовился къ нашимъ контръ - мѣрамъ. Возможно, что при всей секретности, сроки, предусмотрѣнные нашими мобилизаціонными планами, извѣстны противнику. Поэтому, при подготовкѣ своего налета и отраженія нашихъ дѣйствій, необходимо будетъ оріентироваться не на эти сроки. Мы должны опередить самихъ себя въ два, три раза.