Наступила ночь, мои товарищи разошлись по своим хижинам, а я остался на просторной веранде, освещенной зыбким светом керосиновой лампы. Мне было важно записать наш разговор, чтобы потом, в Москве, или в любой другой точке планеты еще раз вернуться к этим мыслям. Возможно, они могут пригодиться и еще кому-нибудь.
Если у вас есть пара свободных минут – вчитайтесь в эти эквадорские записки:
« Я никогда не задумывался о том, умён ли я? Считают ли меня таковым другие? Умны ли окружающие меня люди, и, если да – то насколько? И вообще, почему получается так, что если попытаться четко сформулировать любое понятие, оно выглядит детсадовским?
Наше общение с миром и людьми происходит как бы само собой. Но вчера мы с приятелями задали себе эти вопросы прямо, и оказалось, ответить на них не так-то просто. Не из-за скромности, не из кокетства, а потому что трудно подобрать точные формулировки и из сумбура, из каши, которая переполняет голову, вычленить действительно важное. Впрочем, я и не сомневался, что так и произойдет.
Действительно, каким-то образом мы делим людей на умных и глупых, богатых и бедных, сильных и слабых, красивых и обычных, хотя и понимаем, что все эти понятия достаточно относительны. Доказывается всё это довольно просто. Я управляю фабриками, езжу на дорогом автомобиле и позволяю себе ездить в те уголки мира, в которые хочу. Вероятно, кому-то я покажусь богачом. А тот носильщик, который помогает нам на маршруте, (повезло раз в год!), ест кукурузные лепешки и всю жизнь носит одну единственную пару штанов – тот, конечно же, бедняк.
Однако какой-нибудь олигарх из списка Форбса вряд ли посчитает меня человеком богатым, ведь его состояние в тысячу раз больше. А российский бомж, кто ночует на улице, и у кого нет на зиму даже тёплого пальто, позавидует нашему индейскому носильщику и сочтёт его человеком вполне обеспеченным, как минимум, едой и теплом.
Скептики мне возразят, что «относительность» понятий – очень выгодная штука для любых философствований. Что всегда можно четко подсчитать деньги, недвижимость, стоимость бизнеса и определить финансовую состоятельность гражданина. Точно так же можно дать жесткое определение аморфному понятию «власть», элементарно узнав число людей, находящихся в чьем-то подчинении. «Популярность» – это количество упоминаний в СМИ. «Сила» – это количество подтягиваний на перекладине или жимов гири.
Ну а попробуйте теперь дать «весовую», числовую или иную чёткую характеристику понятию «ум»?
В чём измерять наши мозги? Ведь ум – это не образование, не совокупность информации, не набор цитат. Все существующие способы измерения ума крайне неэффективны. А известный тест на IQ показывает только способность человека решать тест на IQ, то есть, лишен практического смысла.
Сегодняшний вечер заставил всех нас признать, что мозги, или способность к мышлению отличаются у одного человека от другого лишь количеством тех задач, которые сам человек ставит перед собой и решает их. К работе наш мозг подвигает разница между желаемым (тем, чего хочешь) и действительным (тем, что есть). Глупца, как правило, действительность устраивает. Желание что-то изменить – признак человека думающего. Способность что-то изменить по поставленной задаче – признак умного Мозга.
Я часто привожу пример, который позволяет сбить снобизм с представителей мира людского, тешащих себя своим царственным положением в иерархии природы. Это история Маугли. Если человеческого детеныша изолировать от людей, но обеспечить пищей и теплом, он выживет, сохранив мышление на уровне примата, т.е. животного. И чем же тогда мы лучше зверей?
Мышление человека развивается естественным путём: мы никогда не ставим перед собой цели научиться мыслить (если только не хотим выпендриться). У нас есть масса других, более насущных задач. Но именно через решение задач мы учимся мыслить.
Как у каждого из нас развиты мышцы, просто потому что мы ежедневно совершаем определенные телодвижения, так же у нас развит и мозг – просто потому, что мы мыслим, по мере необходимости. Однако мозги, как и мышцы, можно развивать целенаправленно. Тренировки в спортзале, с постоянным увеличением нагрузки позволяют увеличить физическую силу. Но и мозг, если его загружать постоянно и следить, чтобы нагрузки плавно, но неуклонно увеличивались, тоже увеличивает свой природный потенциал и улучшает характеристики. Именно так мы умнеем.
Многие ли могут признаться честно, что тренируют мозг целенаправленно – ставя перед собой всё более сложные задачи или даже решая головоломки? Вряд ли…
Но почему же тогда, как правило, все поголовно, считают себя умнее других? Почему мы в этом так уверены? Или, наоборот, почему мы считаем Ньютона, Ломоносова, Эйнштейна гениями? Чтобы оценить их ум по достоинству нужно, как минимум, обладать умом таким же, а то и большим. Мы называем их гениями потому, что так их называют все! Вы не согласны? Тогда еще более простой пример. Чтобы увидеть крышу сарая надо влезть на крышу дачного дома. Чтобы рассмотреть крышу дома нужно подняться на более высокий, скажем, пятиэтажный дом. Это всем очевидно. Как очевидно и то, что, сложив высоту сарая и нашей дачи мы не получим высоту большую, чем у пятиэтажного здания. Иными словами, два, пять, десять и даже двадцать не очень умных человек никогда не смогут стать умнее небоскрёба Эйнштейна.
Кстати, походя, я бы хотел развеять миф еще одной фразы о нашем мозге, нашем мышлении: «Если ты такой умный, то почему ты такой бедный?». Чтобы не возвращаться к этому вопросу, я сразу скажу, что мощь мозга не тождественна вектору цели. Вы спросите, как это понимать? Однозначно. Допустим, мы – это автомобили одного класса, одной мощности. Мы все находимся в точке «икс» в Москве. И каждому из нас нужно добраться до своей точки «игрек». Будете ли вы хвалить ту машину, которая доедет до Мытищ быстрее, чем та, что едет в Питер? И радоваться преимуществу питерского автомобиля в сравнении с тем, который ехал во Владивосток. Так же и у равно умных людей с одной и той же мощностью мозга цели могут быть совершенно разными. Да, действительно, большинство стремиться к деньгам, к богатству. Но деньги – не единственная цель. Кто-то хочет открыть вакцину против гепатита C, кто-то написать сказочный роман, кто-то сочинить музыку. Поэтому быть умным – вовсе не обязательно значит быть богатым. Но если богатство – цель умного человека, он, скорее всего, будет богат.
Поэтому, видимо, нужно искать какой-то иной эквивалент «ценности» того или иного мозга, ума. По ходу, хочу отметить, что даже самый умный человек, с огромным потенциалом, тот, кто натренировал свои мозги сложнейшими задачами, может оказаться лузером, если не станет стремиться к саморазвитию и дальше, если замрет без движения. Что толку иметь самую дорогую и мощную яхту, если она годами простаивает в ангаре?
Как же приступить к тренировке мозга? Какой для этого нужен спортзал? Не суетитесь. Всё, что нам нужно, у каждого из нас есть. Надо просто задуматься над тем, как проходит наша обычная жизнь.
Например, мы встали утром, умылись, оделись, позавтракали и отправились на работу. Коэффициент умственных усилий равен нулю. Мы действуем так, как привыкли за долгие годы, совершенно не отдавая отчета в том, что мы делаем. А теперь представьте, что, собираясь на работу, вы обнаружили себя запертым в квартире и без ключей. Волей-неволей мозг включится в работу, взбодрится, начнет решать задачу. Какие-то задачи загружают мышление больше, какие-то меньше. Чем сложнее задача, тем большее мыслительное напряжение требуется, чтобы эффективно разрешить эту задачу. А сложная задача – это, прежде всего, оригинальная задача, то есть такая, с которой вы раньше не сталкивались, не похожая на все предыдущие ваши задачи.
(Кстати, наш пример с Эквадором – яркое тому подтверждение. Мы попали в ситуацию, когда не нужно было напрягать мозги. И почувствовали дискомфорт. И только придумав себе определенные задачи, поставив цель, мы мгновенно избавились от сплина и скуки. Как? Об этом я обязательно расскажу, но чуть позже).
Не буду дожидаться следующего вопроса о том, как наш мозг спасти от перенапряжения. Ведь многие думают, что они не в силах справиться с огромным потоком информации, с решением проблем, которые на них сваливаются в течение жизни. Я много думал об этом и потому отвечу довольно уверенно: вы никогда не перегрузите мозг так, чтобы он отказался вам повиноваться. Потому что он устроен очень рационально. Львиную долю работы мозг перекладывает на подсознание, формируя своеобразные «костыли» или поведенческие шаблоны. Да, научиться шнуровать ботинки для ребенка – очень сложная задача. Но как только она решена, «шнурки» тут же отправляются в архив и используются мозгом только на подсознании. Это же относится к тысячам наших навыков – от умения есть китайскими палочками до умения водить автомобиль.
Только очень важно понимать, что освоив сотни и тысячи таких шаблонов, доведя их до автоматизма, мы сможем всего лишь обрести уверенность, спокойствие, определенную легкость бытия. Но мы никогда не сможем двигаться дальше. Это как раз то, о чем я говорил в предыдущей главе. Любой опыт хорош и ценен, но точно так же жизнь, основанная исключительно на применении нажитого опыта – скучна, лишена динамики и радости созидания. Лень для мыслящего человека недопустима.
Однажды мне довелось разговориться с одной юной барышней, которая пожаловалась на то, что её руководитель «постоянно заставляет ее напрягать мозги», из-за чего она испытывает невероятный дискомфорт и головную боль. Но я ответил, что девушка должна молиться на своего директора, потому что он приносит ей величайшее благо – он тренирует ее мозг. Допустим, нам с вами нужно подняться на 10 этаж. Есть лестница, есть лифт. Можно выбирать любой способ. 99% выберут лифт. А теперь представьте, что перед тем, как вы сделаете выбор, вам объявят, что через месяц будет проведен чемпионат по легкой атлетике, и тот из нас, кто его выиграет, получит дом на Гавайях, роскошный автомобиль и миллион долларов на счет в швейцарском банке. Уверен, что уже на следующий день все забудут, как выглядит лифт в их здании и начнут тренировать ноги, поднимаясь пешком на 10 этаж. Подняться на лифте – быстрее и проще, чем подниматься по лестнице. Так же, проще найти готовое решение возникшей проблемы, чем изобретать своё собственное. Именно так и поступает большинство, используя готовые решения. Подчинённый идёт к начальнику. Девушка просит помочь своего парня. Подняться по лестнице – медленнее и тяжелее, чем на лифте. Но нагрузка на мышцы ног делает ноги сильнее, а езда не лифте – нет. Используя чужие решения ваших задач, вы ускоряете их решения, но решая свои задачи самостоятельно – вы развиваете своё мышление.
Безусловно, пользоваться лифтами, автомобилями, самолётами – эффективно. Но представьте человека, совершенно не испытывающего физической нагрузки, а вместо того пользующегося огромным количеством техники. Это довольно жалкое зрелище, потому что все мышцы этого человека окажутся атрофированными. «Неиспользуемый орган атрофируется» – это закон.
Писатели, художники, музыканты, как правило – мыслители. Вот чистый холст, тетрадь, лист. Ничего нет. И если это творчество от души, то никто не скажет, не посоветует, что именно должно в результате появиться. Человек сам себе ставит задачу: я хочу что-то создать. Что-то показать, что-то рассказать, что-то дать почувствовать. Зачем? Чтобы мозг с удовольствием эксплуатировал тело, а тело с удовольствием подчинялось мозгу, а они оба, одновременно и с удовольствием подчинялись вам, в вашем стремлении к счастью и чувству гармонии с самим с собой и с миром.
Так что тренируйте свой мозг, смиряя его перед своим величием и своими целями. Тренируйте тело, смиряя его перед задачами, которые поставит и решит мозг…
Двигайтесь и двигайтесь вперед, без оглядки на прошлый опыт, не пугаясь новых задач завтрашнего дня. Словом, живите счастливой, полноценной жизнью для всего себя, а не только для вашей маленькой части, которая прячется за примитивными стереотипами вроде «сыты, обуты, одеты, ну и ладно»….
Глава 4.
Счастье приносят добрые дела и помощь другим людям.
Стараясь о счастье других, мы находим свое собственное.
(Платон)
Теперь, когда вы уже не сомневаетесь в том, что Вы – это огромный мир, значительно превышающий размерами то, что вы видите в зеркале, можно поговорить и о Счастье. Собственно, я и затеял всю эту катавасию с книгой, чтобы поделиться с вами тем, что каким-то невероятным образом стало для меня очевидным.
Случилось это не сразу и не здесь. А когда?
Возможно, именно в тот день, когда мы с Петровичем, моим закадычнейшим другом, штурмовали Эльбрус, и я стоял на горе и видел перед собой, точнее, под собой, огромный мир. Он был внизу, а я наверху. Он был маленьким и беззащитным, а я – почти всесильным.
Тот, кто ходил в горы, занимался альпинизмом, (и таких людей, слава Богу, тысячи) догадывается, каково это – подняться на высоту пяти с половиной метров. Это, как раз, то самое состояние, когда на вершину ты приходишь не благодаря, а вопреки…
Сначала тебе отказывает тело. Ноги наливаются свинцовой тяжестью, легкие разрывает от недостатка кислорода. Любое движение, любой шаг, даже вздох кажутся неимоверным подвигом. Ты идешь вверх только потому, что твой мозг приказывает: «Иди!». И твое слабое тело подчиняется хозяину. Но вот наступает кульминационный момент, когда уже мозг начинает с ужасом вопить: «Куда?! Зачем?! Немедленно назад!». А потом мозг тоже отключается и перестает понимать, что происходит. Но вот ведь чудеса: обиженный мозг молчит, уставшее тело отказывается работать, а ты – ТЫ! – продолжаешь идти вперед. И в этот самый миг чувствуешь, что на вершину Эльбруса поднимаешься именно ты, настоящий, бесплотный, но могущественный, которому по плечу любая задача и нипочем трудности.
Я помню этот момент так отчетливо, словно всё происходило вчера. Вот мы прошли отметку 5000 метров. Вот я заметил термос, оставленный Андреем на снегу. Подобрал. Вот он бросил фотоаппарат и пакетик с сухофруктами. Пришлось мне взять и их тоже. Всё еще продолжаем идти. Остановки и передышки затягиваются. Петрович стоит чуть впереди и выше по склону, его заносит снег. До него шагов десять. До вершины – триста метров. Я понимаю, что мы их не пройдем ни за что!!! И вдруг – бац! И мы уже на вершине. Смеёмся, обнимаемся, втыкаем в снег флаг, делаем фотографии на память. Но ведь триста метров на такой высоте – это почти час движения. Когда и как он пролетел? Почему в теле такая легкость, а мозги кажутся свежими и проветренными? И в этот миг приходит осознание, что ТЫ, ТЫ САМ, словно независимый эксперт, оцениваешь и свою физическую форму, и готовность мозга к работе. ТЫ начинаешь повелевать всеми своими запчастями и даже (чуть-чуть) вселенной. Это такое неимоверное счастье, почувствовать единство плоти, ума и духа, что ты буквально светишься изнутри, готовый любить всё и всех, прощать всё и всегда, готовый понимать и принимать мир, творить его, изменять и изменяться вместе с ним. В куске плотного снега, отбитого флагштоком, ты видишь буквально каждую снежинку, каждый малюсенький кристаллик и вдруг осознаешь, что и весь Эльбрус, эта гигантская горища, тоже состоит из миллиардов таких кристалликов, почти атомов, и все они открыты и твоему взгляду и твоей воле. Ты чувствуешь себя БОГОМ, ТВОРЦОМ, сильным, цельным и мудрым, и понимаешь, что ты и был им всегда, только почему-то не хотел принимать это.
Я четко запомнил дату – 9 мая 2003 года. День Победы! День Великой Победы моей родины и победы моей собственной, подарившей мне самого себя.
А теперь ответьте, разве возможно, пережив подобный катарсис, остаться прежним? Разве можно прозрев, захотеть снова закрыть глаза и скатиться в темноту обыденности, с какими-то мелкими рутинными заморочками, какими-то дурацкими обидами, ложными сиюминутными целями и тщеславными попытками доказать миру собственную крутость? Какие, к чертям, обиды? Как можно обижаться на отдельную колючую снежинку, которая мнит себя снегом? Она думает, что я вижу только ее капризы, помню о ее обидах, возвеличиваю её тщеславие. Дурочка… Достаточно одного теплого выдоха, чтобы она растворилась, стала водой, напитала землю и даже дала толчок новой жизни, какому-нибудь зернышку или травинке. И этот теплый выдох называется Любовью.