А я что? А я возьми да и потяни за узелок, который на запястье у меня болтался. Это мне ведьма прислала, наказывая использовать только в крайнем случае. Собственно, случай оказался очень крайним. Мне детей еще иметь рано, а от поцелуев они только так делаются!
— Ты куда это, хитрая моя? — мигом очухался принц, пытаясь ухватиться за меня руками, но было поздно. Я растворялась в пространстве, игриво помахивая ему на прощанье.
— Прости, дорогой, но мы не сошлись во вкусах, — улыбнулась я озадаченному извращенцу.
— В каких вкусах? – облизнулся он, поглядывая на мои исчезающие верхние два по девяносто.
— В гастрономических!
И… Была такова, очутившись на темной поляне, посреди которой горел кострище высотой с наш замок.
— О! Принцесса! Ты-то мне и нужна, – произнес ярко-красный огнедышащий дракон.
И вот скажите мне, почему всегда именно принцессы?
— Жениться будешь или есть? — деловито поинтересовалась я, прикидывая свои шансы на традиционное “сбежать”.
Драконы-то поуменее лягухов будут да потяжелее принцев…
— Сперва думал, что жениться, — дракон хмыкнул, кося на меня желтым глазом. — Но теперь думаю, что лучше уж съесть. Знаешь, какие принцессы сейчас тощие пошли? Ужас! Там один раз укусишь – и сразу сотню косточек из зубов выковыриваешь. Да и мозги, знаешь ли, уже не такие сочные, как раньше…
— Дык и у меня кости сплошные, — говорю, а сама бочком пячусь. Хотя в моем случае что бочком, что на таран – все одно. — Это только кажется, что там мяса много, а ка-а-ак укусишь… В общем, не ешь меня дракончик, козленочком… ой, то есть козлом станешь!
— Да не боись ты меня, Клара Бок, — дракон хохотнул. — Не буду я тебя есть. И жениться не буду. Я, знаешь ли, верный дракон!
Огнедышащий ящер горделиво заулыбался во все свои тысяча тридцать два. Или сколько там дракону зубов полагается?
— Что, тоже ипотеку погасить да яйца в детский сад сдать? То есть драконят.
— Тьфу на тебя, Клара Бок, перебивать будешь – покусаю. — Дракон угрожающе поднялся, и я поняла, насколько он огромный. В самую высокую башню, как раз драконью, он бы мог забраться, даже не взлетая.
— Все-все, понял, не дурак, — примирительно подняла я руки.
К одной из них как раз конфетка прилипла. Шоколадная. Ну я и съела, чего бы не съесть? Я всегда ем, когда нервничаю. Правда, когда не нервничаю, тоже ем.
— В общем, так, Клара Бок, — тон дракона вновь стал насмешливым и даже немного доброжелательным, — мне слезы твои нужны.
— Слезы? — от удивления я из кармана даже багет достала. Точнее, его половину. Оставшаяся часть где-то возле принца валяется.
Эх, дурья голова, забрать надо было. Из запасов-то только кусок буженины, с десяток конфет, три бутерброда с икрой красной, заморской. И все… плакали мои бараночки.
О, еще же баранки! Отлично, живем.
— Да, Клара Бок, начинай плакать! — ко мне подлетела пустая склянка, даже подергалась в воздухе, явно поторапливая.
Секунда, другая, третья…
Время тянулось как вишневая жвачка с кислинкой внутри. Это меня принц однажды угостил. Сказал, что если выйду замуж за него, каждый день такие есть буду.
Жвачка-то мне понравилась, но руки и почек явно не стоила, потому я ее выплюнула и принцу в волосы запульнула. А неча мне в рот заглядывать и замуж звать.
Время-то тянулось, а слезы не шли. Да и не хотелось, если уж совсем откровенно, плакать из-за какого-то там дракона. Пусть даже огромного и огнедышащего.
— Ну и? — как бы невзначай спросил дракон. Знаю я это “невзначай”, папенька так всегда о моих шалостях спрашивал, думал, сознаюсь.
— Да не хочу я плакать, — сказала растерянно, багет подходил к своему логическому завершению, и от этого стало немного грустно.
Интересно, а драконы вкусные? Если я к хвосту его пристроюсь, он сразу заметит?
— Если заплачешь, я тебе тайну великую расскажу, — заговорщицким шепотом выдал дракон. И паром меня обдал, несвежим, между прочим. Драконы вообще знают, что зубы можно чистить?
— Расскажи сперва, зачем тебе слезы мои нужны, — вернулась я к деловому тону и достала одну из баранок.
— Так принцессу мою злой колдун похитил, а меня лишил возможности летать, — выплюнул дракон вместе с еще одним облачком пара. — И чтобы заклятие снять, слезы принцессы нужны.
— Так ты летать не можешь? — сказала слишком радостно.
Дракон явно мог что-то заподозрить.
То есть у меня все же есть шанс на побег… От ползающего дракона бежать всяко сподручнее, чем от летающего.
Взгляд мой прошелся по ближайшим кустам, а голова уже подкидывала варианты побега. Эх, где там наша не пропадала?
— Ты о побеге-то не думай. — Нет, он явно что-то заподозрил! — Я, между прочим, еще и бегать могу.
— Ладно-ладно, — взялась я за еще одну баранку. — Ты только это, расскажи, как плакать.
— А ты не умеешь?
Отрицательно покачала головой, не забывая при этом активно двигать челюстями…
Прошел час. Может, два. Кажется, я уже основательно опаздывала к ведьме, запас еды был почти на исходе.
— Дракон, миленький, ну как ты не понимаешь, — канючила я, — ну что в пену морскую она превратилась, что на волосах своих повесилась, что волк ее сожрал. Ну не печалит меня это, ну честное слово! Русалочка сама дура, знала же, что ее ждет, если на берег выйдет. Про Рапунцель вообще молчу, считаю, что это ее осознанный выбор. А Шапка ну просто форменная идиотка! Мне папа еще в детстве говорил, что если у мужика волосы по всему телу растут, то нельзя ему верить. Чего бы он там ни наговорил!
— Черствая ты какая-то, Клара Бок, — дракон печально вздохнул. Да так, что я вся испариной покрылась.
Жарковато тут, пожалуй.
— Слушай, а у тебя лук есть? — с интересом спросила я. Возможность заплакать приобретала чисто спортивный интерес.
— Лук? — с удивлением переспросил дракон. — Вроде валяется где-то в пещере, я стрелы обычно как зубочистки использую.
— Да нет же, другой лук! — пояснила я. — Круглый такой, желтый.
Это, пожалуй, все, что я могла сказать о луке. На него у меня была жутчайшая аллергия: сразу и слезы из глаз брызнуть могли, и пятна по всему телу появиться. Потому-то папенька и издал указ о запрете лука по всему королевству, чтобы наверняка деточка его не столкнулась с коварным врагом.
— Хм, желтый? — переспросил дракон, почесывая свой… ну, пусть будет хвост. — А он случайно не в земле растет?
— В земле, — старательно покивала я. — У него обычно и стрелы есть. Зеленые.
Повернувшись ко мне задом, а к лесу передом, дракон начал брезгливо что-то раскапывать лапой. Задней лапой.
И вот с одной стороны покопает, плюнет, с другой стороны покопает, плюнет, с третьей стороны…
В общем, у меня уже бутерброды с икрой закончились, когда дракон, наконец, воскликнул: “Нашел!” – и повернулся ко мне своей драконьей мордой.
В его лапах лежали две луковицы, измазанные в земле. И главное, он их мне с такой самодовольной моськой в моську тыкал, будто это не грязные луковицы были, а самые что ни на есть сокровища.
— Ну? — шагнул он еще ближе, чуть ли в рот мне их не засовывая.
— Что ну?
— Плачь. — И смотрит так выжидательно.
— Нож нужен, – почесала я репку. Ну, то есть о платье свое протерла и откусила от корнеплода. — И доска разделочная. Есть?
— Слушай. Да мне тебя съесть легче с такими-то запросами, — нахмурился дракон.
— А ты с темы-то не съезжай, не съезжай, — пожурила я это ленивое хвостатое. – Давай тащи орудие убийства.
— Чего? — гаркнул чешуйчатый, мигом вскинувшись.
— Нож, говорю, тащи.
Следующие полчаса мы с драконом обнимались и рыдали. Он резал лук – прямо так, с кожурой, а я сидела рядом и как самая настоящая принцесса руководила процессом. Слезы не заканчивались, я покрывалась аллергией, то есть зелеными пятнами, а дракон спешно собирал главный ингредиент для своего спасения.
— Спасибо тебе… – начал он было расшаркиваться, но я-то знаю, что такие индивиды и хитрость живут рука об руку, а потому, не дослушав, засобиралась в дорогу-путь.
Это он сейчас спасибо говорит, а через две минуты короной моей в зубах у себя ковыряться будет.
В общем, текаем, пока все баранки на месте!
Глава 3
И вот иду я себе по этому нескончаемому лесу. Дерево уже сигнальное прошла — то, которое на избушку ведьмы указывало, – пень трухлявый прошла — тот, что на избушку ведьмы указывал, – болота прошла – те, что на избушку ведьмы указывали, – а самой избушки все нет и нет.
— Хлабысь! — прозвучало посреди леса чересчур угрожающе, а прямо передо мной снова открылся голубой магический портал.
А я реву – сопли, слюни вытираю, руки чешутся, шея чешется, зеленые пятна все сильнее по телу расползаются…
— Не-не-не, — погрозила я пальцем расширяющемуся порталу.
Я шаг в сторону – он за мной, я шаг в сторону – он за мной. В общем, бежала я далеко и долго, продолжая рыдать и отчаянно вспоминать все русские народные выражения. Я ведь весь свой провиант потеряла, пока бежала, а этому голубому свечению хоть бы хны. Летит за мной, дорогу мне подсвечивает, бессовестный.
— Да чтоб тебя борщом никогда в жизни не кормили! – заорала я, спотыкаясь о корень встречного дерева.
Тут-то портал меня и сожрал.
И вот стою я посреди зала просторного: из носа льется, из глаз льется, чешусь вся, аж мочи нет! И без багета, пусть позавчерашнего, и без баранок, и без конфет, и даже без икры. И так обидно мне, что на глаза уже настоящие слезы начинают накатывать, а никакие не луково-аллергичные.
— Ну вот почему всем вечно от меня что-то на-а-а-адо? — Хочется шумно высморкаться, а платка-то нет, лягуху рыдающему отдала! — То королевство, то руку и сердце, то ипотеку погаси-и-ить!
По залу разлетелся булькающий звук, будто из ванны пробку вытянули и вода такая бульк-бульк-бульк. Прислушалась. Поняла, что звук от меня исходит. Ладно, рыдать – так по полной! Принцесса я или кто?
— А кто-нибудь спроси-и-ил, чего Клара хочет? — и правда, никто ж не спросил! И до того мне стало себя жалко, что следующий утробный бульк вышел по-особенному шумный. — Никто-о-о не спросил!
— И что Клара хочет? — послышался мягкий и вкрадчивый голос за спиной. Слишком подлюческий и принцевый, чтобы его не узнать! Уууу, козлина дикая! Опять он! Хочется стукнуть чем-нибудь, чтоб не мучился, но ничего под руку не попадает.
— Обратно Клара хочет, — уже совершенно спокойным тоном отвечаю я. И добавляю: — И эти… антигиста...глиста...антиглистаминные?
— А если обратно верну, то выйдешь замуж за меня, разболевшаяся моя? — и разворачивает меня к себе, по-свойски так. Я аж замерла, и сердечко так — тук-тук-тук, но исключительно от принцевой наглости! А не из-за всяких там глупостей.
— Не пойду, — шмыгнула носом, но уже намеренно. Подумала, что принц испугается соплей, шарахнется от запаха, самого что ни на есть лукового, и сам отойдет.
Ага, не тут-то было!
Он вперед подался и губы в трубочку свернул. Посмотрела я, конечно, на него задумчиво, все же желудок урчал от голода, но вовремя вспомнила, что это губы принца, а не мармелад. Фи, везде обмануть голодную принцессу хотят!
Принц понял, что ему ничего не обломится, но настроение его от этого нисколько не испортилось.
— Ну и зачем мне тогда тебя отпускать? — насмешливо поинтересовался этот бессовестный. — Мы сейчас с тобой по-быстрому свадебку сыграем…
Я чихнула.
Вовремя так.
И обдала этим чихом принца. Благо он опешил, не смог сразу щиты свои магические выставить. А я и вырвалась из объятий, схватила половину багета, оставшегося с прошлого раза, и выставила вперед, как настоящий меч-кладенец! Бросила на багет задумчивый взгляд и откусила кусочек, пока на меня и мою честь никто нападать не решался.
— Предлагаю взаимную сати...сати...саа… — блинчики-оладушки, хотела же быстро сказать!
— Чего ты предлагаешь, заикающаяся моя? — и ухмылка такая сальная, и глазки по верхним два по девяносто блуждающие, и ручки-то тянутся, тянутся.
Опасливо отскочила в сторону.
— Сатисфакцию! — с перепуга выговорила. — Давай договоримся как деловые люди.
— Ооо, это уже интересно. — И снова этот тон. Ну вот будто с ребенком со мной разговаривает! — И что ты предлагаешь?
— Я не буду тебя травить, когда мы с тобой поженимся.
Ага, поженимся. В следующей жизни, когда я стану ватрушкой. А ты творожком. Принц-творожок.
От последней мысли ну очень не вовремя хихикнула, но попыталась взять себя в руки. В те, где багет. От него заодно и откусила – а чего добру зря простаивать?
— Нет, звучит, конечно, интересно, ненасытная моя, но ты же знаешь, что злых и страшных колдунов яды не берут? — деловито поинтересовался принц, будто из воздуха материализуя два кресла. Одно для себя, второе, напротив, для меня.
— Злых и страшных, может, и не берут. А тебя возьмут, — безапелляционно заявила я, откусывая еще один кусок.
Внутренний голос хотел было напомнить, что я съедаю последнее орудие, но был заглушен таким же внутренним ом-ном-ном.
— Предположим. А о том, что у злых и страшных колдунов по девять жизней, ты в курсе? Девять раз травить придется, замечтавшаяся моя.
— У злых и страшных, может быть, — флегматично заметила я.
Ну какой из него колдун? У колдунов таких поп не бывает, я уверена. И сладким они принцесс не кормят, вот тут даю на отсечение драконий… кхм, ну, предположим, хвост.
— И это все, что ты можешь предложить, Клара Бок? Меня кстати, Рэндольф зовут. — И взгляд такой серьезный-пресерьезный, прям как у меня, когда я папеньку спрашивала, откуда дети берутся! Чую подвох.
— Очень неприятно познакомиться. Могу еще пообещать в компот не плевать, — невпопад брякнула я. Ох, намекает на что-то принц, всем своим интересным местом чую! — И не петь. Хочешь узнать почему? А йа-а-а-а не хочу, не хочу по расче-е-ету, а йа-а-а-а по любви, по любви хочу! Свобо-о-оду, свобо-о-оду, мне дайте свобо-о-о-оду. Я пти-и-и-ицею ввысь улечууууу!
Выпевала старательно, брала высокие ноты, безбожно фальшивила, и вообще — песня, может, и мудрая, но противная, сама знала. Но принц, подлюка он этакий, слушал внимательно, даже взгляда не сводил! И, главное, вид такой делал, словно ничего прекраснее в жизни не слыхивал. Может, папочка его того? Приворожил?
Ну не могут адекватные мужики, особенно, принцы, мне так в рот заглядывать. Ну ни одно королевство такого не стоит, даже завоеванное!
Точно!
Надо к ведьме.
Она и приворот поможет снять, а там у принца уже сами глаза откроются. Все же от приворота лечить всяко проще, чем от помутнения головного мозга избавляться. Я-то изначально принца в этом подозревала, а тут вона что…
Впрочем, одно другому не мешает.
— Значит, так, мои требования: дракону принцессу отдать, — начала я загибать пальцы, — лягуха одного моего знакомого расколдовать, места его детям в детском садике найти, ипотеку погасить, а лично для меня – сейчас отправить к ведьме, что в дремучем лесу живет, а потом – никогда меня не искать, — закончила я перечислять весь список, что накопился с момента моего побега из дома.
Внушительный получился!
— И всего-то, требовательная моя? Отлично. — Его губы растянулись в довольной улыбке, а сам принц с колдовскими замашками плавно перетек ко мне поближе, нагло, бессовестно, бесстыдно укладывая свои ладони туда, где у меня, по идее, должна была быть талия. — Но что взамен за все это получу лично я?
— Эм… Я буду хорошей девочкой? – вопросила я растерянно, тогда как голос мой разом осип.
— Фу, ну нет. Это скучно, хорошая моя. А давай лучше поцелуй? Вот все, что ты перечислила, за простой, маленький, крохотный поцелуй? — наклонился он ко мне, нависая, будто воздушный крем над тортом — то есть почти вплотную.