– Я тебе твою долю медью и выдам, – огрызнулся гном. Орк в уме спокойно умножал и делил огромные числа, вызывая черную зависть у всех менял Эркалона, с которыми Арзак регулярно имел дело, обменивая деньги на валюту сопредельных стран. Гримбольд, на первых порах проверявший каждый мысленный расчет орка, зачастую выдаваемый с самым небрежным видом, через полгода сдался и признал превосходство отдельного орка над гномом. После этого гном перестал мучиться с рядами цифр, если поблизости оказывался незанятый Арзак.
– Можно и медью, – покладисто согласился орк, – только при условии, что ты сам принесешь ее мне. Эльф представил себя Гримбольда, который тащит что-то тяжелее пары кувшинов гномьего пойла, и издал смешок. Гримбольд заковыристо ругнулся на родном наречии, оставляя последнее слово за собой, и вернулся к бухгалтерским записям.
Урр-Бах и Кархи, сопроводив в очередной раз клиента к любовнице, плюнули на конспирацию и тихонько трепались на углу улицы, то и дело поглядывая на пристанище голубков.
– Урр-Бах, ты что, и в самом деле все эти годы работал только вышибалой? – лениво поинтересовался гоблин, перехватив у уличного разносчика, громкоголосого паренька с тележкой, набитой бочонками со снедью, пирожки со сладкой черемухой.
– Вообще-то нет, – громко чавкая, откликнулся тролль, тоже с удовольствием поедая горячие пирожки.
– А почему тогда не рассказал на собеседовании? Может, сразу дали бы работу поинтереснее. Вышибале же много не поручишь, у него мозги или отбиты, или вовсе отсутствуют. Тролль непонятно рыкнул и ответил:
– Работенка у меня оказалась – хуже не придумаешь. Я когда добрался до столицы, был наивен как пастушок, которого Гримбольд определил на конюшню. Из-за этого устроился по первому же попавшемуся объявлению к одному богатому старикану, человеку. Он был парализован, ноги не работали, поэтому он целыми днями читал книги.
– Где одни картинки с голыми бабами? – заинтересованно спросил Кархи, провожая взглядом гоблиншу в дорогом аляповатом платье в сопровождении охранника-орка.
– Нет, – смущенно произнес тролль, – я, дурак, почему-то не обращал внимания, с чего этот маразматик ругается по-гномьи и на всеобщем, когда захлопывает очередную книжку на середине, а то и прочитав всего с десяток страниц. Его слуга каждую неделю притаскивал ему новые стопки книг.
– Что за книги? – не выдержал гоблин.
– «Пастушка и эльфийский принц», «Гордая служанка», «В сладком плену у мага», «Эльфийская наложница», «Наследница чародея», «Мой нежный орк», «Затейник тролль», «Дворецкий-вуайерист или гном у двери спальни прекрасной графини», и тому подобное, – тихо пробубнил Урр-Бах.
– Духи! Он был безумен?! – пораженно воскликнул Кархи, заставив пешехода впереди вздрогнуть и ускорить шаг.
– Малость был тронут, – мрачно согласился тролль, которому рассказ давался нелегко. – Но не настолько, чтобы самому рассылать подарки.
– Какие подарки? – изумился гоблин.
– Меня как раз и наняли, чтобы я разносил подарки тем …, – тролль замялся, подбирая слово поприличнее, – … тем дамам, что писали все это. Хозяин называл их неудовлетворенными сучками, а по-гномьи, так вообще даже самому стыдно произнести. Правда, подарки делал анонимно, от неизвестного почитателя. А я, значит, изображал его слугу, которого послали вручить подарочек, – Урр-Бах скривился как от кислого яблока.
– И зачем он тогда раздавал им подарки, если так их ругал? – нетерпеливо спросил гоблин, окончательно повернувшись спиной к дому клиента.
– Я, дурак, тоже спросил его об этом, – темно-коричневое лицо Урр-Баха заметно побледнело, что соответствовало приливу крови к лицу у людей и эльфов.
– Ну, чего тянешь, как гнома за бороду? – воскликнул Кархи. – Не мямли в час по ложке, ты же не девица.
– Этот пердун сказал, что рассылает этим дамам пособия по улучшению стиля повествования, повышению реалистичности и динамичности сюжета, – разродился наконец тролль.
– Тьфу! – гоблин разочарованно сплюнул на землю.
– И я, дурак, поверил, – в который раз повторил Урр-Бах.
– Так старик соврал? – оживился гоблин.
– Я понял это лишь тогда, когда принес его проклятый подарок к Бешеной Молнии. Слышал про такую?
Кархи, услышав неофициальное прозвище Синульды – одной из сильнейших магичек столицы, чья башня одиноко высилась на востоке столице в квартале, населенном преимущественно золотых дел мастерами и гранильщиками, азартно потер руки.
– Баба вздорная как сорока и непредсказуема как полет пьяного воробья, а при ее магической силе это вообще ужас. Тролль уныло кивнул, вновь переживая не самые веселые минуты в своей жизни.
– Она приказала дворецкому проводить меня к ней на второй этаж башни, где принимала гостей. Не знаю, что эта магичка себе вообразила, но судя по ее виду, никак не меньше, чем признание в любви от какого-нибудь знатного эльфика. Урр-Бах вновь вспомнил счастливую улыбку уже не молодой, лет под сорок, а то и пятьдесят, анонимной писательницы, и то нетерпение, с каким она прочитала коротенькое письмо хозяина, а затем раскрыла деревянный резной сундучок.
– Дальше! Что дальше было? – гоблин нетерпеливо дернул напарника за рукав.
– А дальше она превратилась в брызжущую слюной бешеную ведьму. Сначала швырнула в меня мраморным фаллосом, что ей подарил этот ублюдок паралитик, а потом метнула в меня шаровую молнию. Хорошо, что я к этому времени уже вылетел из окна. Ее заклинание только спалило мне всю шерсть на спине. Фрак жалко, я в нем хорошо смотрелся, – вздохнул тролль. Гоблин в это время громко гоготал, представляя изумление Синульды при виде подарочка от почитателя.
– И что ты сделал с этим стариком? – отсмеявшись под неодобрительным взглядом Урр-Баха, спросил Кархи.
– Мне было не до этого. За мной послали погоню из охранников, а эти орки были вооружены не только мечами, но и магическими артефактами хозяйки. Ох и набегался я в тот день! А потом по городу объявили награду за тролля с голой спиной без шерсти.
– Так это был ты? – Кархи вновь захохотал. – А мы в газете ломали голову, с чего это Бешеная Молния вдруг озлобилась на какого-то тролля.
– Когда через полгода я случайно узнал, что для людей тролли все на одно лицо, а орки видели только мой зад, то решил навестить хозяина. Но его уже там не было. Этот сморчок сбежал из Эркалона сразу после моей встречи с этой безумной магичкой.
– Еще бы, каждый день ждать, пока поймают тролля и затем к тебе пожалует сама Бешеная Молния – испытание не для слабонервных. Тут любой решит смазать пятки.
– Ладно, теперь ты рассказывай, с чего вдруг бросил газету, – решительно произнес тролль, которому надоели смешки гоблина. – Там работа точно поинтереснее, чем сейчас.
– Кто спорит, – вздохнул теперь гоблин. – Только нет той газетки, прикрыли.
– За что? – удивился Урр-Бах. Он, ежедневно читая объявления самого непристойного характера, не представлял, к чему могли придраться власти.
– Газета называлась «Глоток правды», – начал рассказывать гоблин, с сомнением глядя на дом любвеобильного клиента. Вроде тот еще не выходил, но за последние минут десять он не ручался. Решив, что дальше своей работы он не уйдет, Кархи успокоился.
– Владел газетой один эльф. Он прекрасно знал, что интересует эркалонцев. Любая мало-мальски интересная сплетня тут же печаталась в газете, не успевая дойти даже до того, кого она касалась. Я был на посылках у орка-хроникера, он рассказывал добропорядочным подданным обо всех мало-мальски приметных преступлениях в городе. Не работа, а мечта! Знай себе трепись в управлении городской стражи, пей пиво и играй в карты с дежурными. А как только приходит сообщение, что грабанули какого-нибудь купца или обокрали аристократа, мы с ним ноги в руки и пошли общаться с прислугой жертвы. За дармовое пивко или пару монет любой конюх или слуга расскажет о пропаже. Потом орк сочиняет что-то вроде: «Вчера на улице Трезвого Гнома была совершена дерзкая кража в доме уважаемого городского судьи Чистая Лапа. Дерзкие воры вынесли два тяжелых мешка монет и шкатулку с бриллиантами. По слухам, око закона в ярости обещало срочно собранным у него в доме авторитетным представителям городских окраин, что если ворованное не вернут к завтрашнему вечеру, то государственные шахты пополнятся не только мелкими карманниками».
Разумеется, бедная жертва преступления после такого сообщения подавала на газетенку в суд, а иногда обращалась еще и к большим киркам, ночным стрелкам или прочим неприятным личностям. Но владелец газеты тоже не был ягненком и как-то справлялся со всеми нападками. Так что газета процветала, а я пил пиво, пока один недоумок эльф, он отвечал за светские новости, не тиснул, что дочь герцога Руггского, которая вот-вот должна была выйти замуж за дальнего родственника нашего короля, не совсем девственна. И что за это прирезали одного из егерей герцога.
Не знаю, как хозяин пропустил такое, в последнее время он малость обнаглел от своей безнаказанности. Герцог же не стал поднимать шума, сплавил дочку замуж, а через неделю после этого неизвестные головорезы с эмблемами рода Руггских на ножнах мечей спалили редакцию, перебили всех, кто там находился, а это добрая половина, включая моего орка, и отрубили голову хозяину. Ее, по слухам, видели в замке герцога, она сторожит его туалетную комнату. Слава Саркушшу, я в это время был на дне рождении младшей сестры.
– Дела-а, – протянул тролль.
Кархи хотел было что-то сказать, но его прервал неизвестно откуда появившийся человек самой неприметной наружности. Заурядное лицо, что тут же забывается, такая же неприметная одежда из гардероба горожанина среднего достатка. В этом зажиточном районе такое одеяние совершенно не бросалась в глаза, сливаясь с добротной одеждой прохожих.
– Эй, парни, не хотите заработать хорошую монету? – обратился к напарникам неизвестный им Свельд.
– Чего надо? – нелюбезно отозвался тролль. Урр-Баху очень не понравилась бесшумность, с которой объявился мужчина.
– Я слуга господина, за которым вы следите уже несколько дней, – ничуть не смутившись холодным приемом, произнес Свельд.
Гоблин громко выругался. Его самолюбие болезненно укололи. Кархи считал, что его слежку мало кто выявит.
– Что ты хочешь? – Урр-Бах угрожающе надвинулся на человека.
– Предлагаю по десять золотых каждому, если вы забудете, что делал мой хозяин, – быстро проговорил «слуга», не спуская глаз с тролля. Свельд весьма опасался, что Урр-Бах приложит его своим кулаком раньше, чем он признается, что они коллеги.
– Проваливай! – прорычал Урр-Бах и поднял кулак.
– Простите, если обидел, я подневольный слуга господина, – зачастил Свельд, потихоньку отступая назад.
– За десять золотых служанка в богатом доме будет работать три года, – словно размышляя вслух, произнес Кархи.
– Я не служанка, а этот тип не слуга, – заявил тролль, опуская руку. – По-моему, он и следил за нами все эти дни.
– А он, случаем, не из агентства? – встревожился гоблин.
– Не удивлюсь. Вчера у Гримбольда была довольная рожа, словно он плюнул мне в кружку пива.
– Значит, скоро нам дадут стоящую работу, – сразу повеселел Кархи и пошел в противоположный конец улицы, чтобы не пропустить клиента.
Глава 2
– Итак, герои, вчера вы доказали, что вам можно поручить серьезную работу, – начал речь орк, вызвав в свой личный кабинет Урр-Баха и Кархи. Напарники радостно переглянулись. Арзак, пряча усмешку, продолжил:
– Слышали вы когда-нибудь о музыкальной группе "Эльфийские пупки"?
Приятели почти одновременно кивнули. Пять эльфийских девах с оголенными пупками часто появлялись на первых полосах газет, шокируя обывателей своими экстравагантными выходками и смелыми нарядами. Две из них уже выпустили мемуары о непростой жизни знаменитостей, одна, по слухам, родила, а две остальные подозревались в нездоровом влечении друг к другу, что не мешало последним менять богатых и знатных любовников как шляпки. К чести эльфиек, голоса у них были и впрямь выше среднего даже по строгим эльфийским меркам, что еще больше привлекало к ним внимание.
Газетные художники, что присутствовали на выступлениях группы и светских приемах, довольно мастерски изображали эльфийских певуний и красавиц, заставляя учащенно биться сердца мужчин большинства рас.
Сам Урр-Бах считал эльфиек слишком тощими и низкорослыми, а отсутствие у них шерсти вызывало у тролля искреннее сочувствие. Кархи же хоть сейчас был готов закрутить с любой из певиц страстный роман. Увы, гоблин почему-то совершенно не привлекал эльфиек. Кархи подозревал, что красавицам нужно принять хотя бы один бокал «Третьего глаза», чтобы они разглядели его тонкую и духовно богатую натуру. При умеренном питье он резко улучшал духовное зрение. Некоторые даже начинали видеть сквозь стены. Правда, способность проходить сквозь них так и не появлялась, несмотря на множество попыток адептов такой духовной практики. Немалой проблемой были и нежные горлышки эльфиек. У самого Кархи нередко перехватывало горло и лились слезы после первого глотка чудесного напитка, что тогда говорить об этих нежных созданиях.
– Я и не сомневался, – произнес орк. – Теперь слушайте внимательно. Импресарио группы, эльф Арфиэль, думаю, это всего лишь сценический псевдоним, чтобы простые парни вроде нас с вами не сломали себе языки, обратился к нам за помощью. У одного из его пупков кто-то спер любимую мандолину работы древнего мастера, имя не помню, а записывать было лень, пол-листа пришлось бы испортить. Ну, вы поняли, что цацка дорогая и ее нужно найти позарез, иначе представление, которое должно состояться через полмесяца, сорвется. Хозяйка мандолины закатила дикую истерику и грозится покинуть группу, если ей не вернут инструмент. Заодно она заберет еще одну девчонку, они большие подруги, а три пупка Арфиэля никак не устраивают. Ведь многие покупают маговизоры только для того, чтобы посмотреть, как пятеро эльфиек крутят своими попками и вращают пупками. Арфиэль получает от Ионаса свой процент с продаж. Поэтому только три эльфийки – это убытки импресарио и мага. Чтобы этого не допустить, вы должны кровь из ног, но найти этот кусок дерева. Ясно?
Урр-Бах взглянул на Арзака, немного подумал, покосился на напарника и решился:
– Господин Арзак, а среди работников, что обслуживают эльфиек, есть гоблины?
– Молодец, троллик, зришь в корень, – одобрил орк. – Гоблинов хватает. Они под руководством гнома возводят сцену и ставят декорации. Ну и погрузкой-разгрузкой при переездах тоже они занимаются. Арфиэль тоже думает на них – воровство у гоблинов в крови.
– А почему не гном? – спросил насупившийся Кархи. Сам-то он тоже считал, что его собратья прут все, что не прибито гвоздями и не защищено магией, но слышать подобное от других рас все равно было неприятно.
– Гном тоже мог, – легко согласился Арзак. – Цацка, повторяю, дорогая. Там кроме них, есть еще с десяток служанок, из эльфов и людей, десять орков-охранников и конюхи. Должны быть слуги и у самого Арфиэля. В общем, почти любой из них при случае слямзил бы мандолину. Орки, конечно, почти исключаются, воины мало понимают в инструментах и считают, что полено со струнами должно стоить как полено со струнами, неважно, кто и сколько лет назад его сделал. Но времена меняются, – протянул хитро Арзак. – Так что смотрите в оба.
– Господин Арзак, – вновь обратился тролль, – мы с Кархи там будем не одни?
– Разумеется, нет! Туда пошлют несколько профессионалов. Ваша же задача поработать с гоблинами, при удаче сойтись со слугами. К бабам лучше не суйтесь, – после паузы добавил орк, – ни к каким. Иначе могут быть проблемы.
– Что конкретно от нас требуется? – подал голос Кархи, недовольный дискриминацией. К эльфийкам прыгать в постель он не собирался, однако любые запреты воспринимал болезненно.
– Ты, ушастый, хвастался, что работал у Процента. Вот и поинтересуйся, никто не приносил к нему мандолину. Походишь по ростовщикам, посмотришь, что им закладывают, и заодно поспрашиваешь приятелей в гоблинских районах. Только не напиваться, – грозно предупредил орк, заметив предвкушающую улыбку Кархи. – Ну и подружишься с гоблинами самой группы. Тролль будет присматривать за вещичками эльфиек, чтобы и им не приделали ноги. Арфиэль это тоже отметил особо. И заодно будешь держать нос по ветру. Если заметишь что-то подозрительное, сообщишь старшему группы, он вас сам найдет. Все, остальное вам расскажет старший, отправляйтесь в гостиницу "Приют короля". Оттуда группа завтра выезжает в пригород на очередное выступление по маговизору, если оно состоится.