Нужен воздух, срочно.
Небо усыпано звёздами, и прохладный ветер ерошит волосы и приносит долгожданное успокоение. Дверь еле слышно приоткрывается за спиной, и скоро сильные руки привлекают его в объятия.
– Что случилось? – слышится тихий голос Алека. – Тесса сказала, что ты ищешь меня.
– Мне нужно было уйти оттуда, – сдавленно шепчет Магнус, пытаясь подавить ком в горле. – Я не мог там находиться, слишком душно и много людей.
– Хэй, что случилось?
Магнус разворачивается в кольце рук и смотрит в голубые глаза.
– Алек, я…
Дверь снова распахивается, но уже широко и громко, и на балкон ступает Вулси. Он беззаботно оглядывается и встаёт рядом с ними, облокачиваясь локтями о парапет.
– Прекрасный вечер, не так ли? – его оскал заставляет Магнуса дрожать, что не ускользает от внимания Алека.
– Действительно, – говорит он сквозь зубы. – Можем ли мы вам чем-то помочь?
Вулси ухмыляется.
– Одолжи Магнуса на эту ночь.
От удара по лицу его спасают только крепкие руки Магнуса, держащие Алека.
– Оу, ты знаешь, – ухмылка на лице Скотта ещё шире. – И тебе всё равно?
– Абсолютно, – шипит Лайтвуд.
Вулси переводит взгляд на Магнуса.
– Как долго ему будет всё равно? – он выгибает вопросительно брови. – Подумай об этом, мой дорогой.
Он удаляется, бросив оценивающий взгляд на Алека, и Магнус поворачивается к нему лицом.
– Он… был с тобой? – спрашивает Алек.
– Да.
Парень кивает, засовывая ладони в карманы брюк. Магнусу резко становится холодно.
– Как переговоры с Блэкторном? – меняет он тему.
– Мы договорились о встрече на следующей неделе в нашей конторе, – Алек говорит отстранено. – Хочу вернуться в номер. Идём.
***
Они доходят до номера в полном молчании, и Алек, как ни пытается, всё не может подобрать нужных слов. Магнус выглядит ещё мрачнее, чем на самом приёме, и парень просто скрывается в ванной комнате, споласкивает холодной водой голову и долгие минуты думает, что именно хочет сказать.
Лицо Магнуса влажное от слёз, когда Алек выходит из ванной, и грудную клетку сдавливает стальной обруч, не позволяя сделать полноценный вдох.
– Магнус, – выдыхает он и в два шага преодолевает расстояние между ними, сразу же опускаясь на колени перед возлюбленным. – Магнус.
– Прости меня, – сдавленно шепчет мужчина, часто моргая ресницами, сгоняя с них влагу.
– За что? – голубые глаза непонимающе смотрят в глаза напротив.
– Я только делаю хуже. Ты, Алек, ты бросил всё, что у тебя было, ты разрушил свою карьеру, ты порвал все связи с семьей, ты сделал это всё из-за меня. Из-за меня, – его голос дрожит. – А я кто? Я всего лишь тело, – он окидывает себя презрительным взглядом, – тело, которым можно только торговать. Я пытался, Алек, правда, пытался, но не смог. Я недостоин тебя, я тяну тебя вниз, я мешаю тебе, я… – его голос срывается на всхлип, и он опускает голову вниз.
Алек его хватает за подбородок, заставляя посмотреть в свои глаза, и обнимает лицо ладонями, большими пальцами вытирая слёзы.
– Не смей говорить так, – хрипло шепчет он. – Для меня ты – всё. И с тобой я счастлив, как никогда не был прежде. Я не бросал ничего, потому что до тебя у меня ничего не было. Были компания и карьера, но не мои, была семья, но… – он прочищает горло и отводит на секунду взгляд, а потом снова смотрит в любимые глаза. – Ты – моя семья, Магнус. Я люблю тебя так сильно, – он касается губ в лёгком поцелуе и продолжает шептать. – Так сильно, так…
Магнус судорожно выдыхает и утягивает Алека в глубокий поцелуй, держась руками за воротник его рубашки. Он раздвигает ноги шире, прижимая парня к себе, и тихо стонет, когда чувствует жадные до прикосновений руки на бёдрах. Ладони скользят по шее на лопатки и спину, стаскивая с широких плеч брюнета рубашку, а его собственная уже лежит на полу.
Кровать ловит их в свои объятия, легонько ударяясь о стену, когда Алек подтаскивает Магнуса ближе к изголовью. Брюки присоединяются к рубашкам на полу. Поцелуи воспламеняют, и Магнус часто думает о том, каким же идиотом был, когда не позволял Алеку целовать себя. Эти пухлые губы творят невообразимое: заводят, искушают, дразнят, утоляют жажду и возносят до небес.
Алек опускается ниже, ладонями проскальзывает под край боксеров, медленно тянет их вниз, поцелуями осыпает смуглую грудь, выбивая из Магнуса томные вздохи. Каждое касание губ оставляет горящий след, каждый взгляд тёмных от желания глаз будоражит тело, заставляет покрываться мурашками, каждое прикосновение выбивает стон. Пальцы растягивают мучительно медленно, плавно, Магнус грязно целует Алека, глубоко вталкивая язык, и пошло стонет, прижимаясь всё теснее. Он хватается руками за сильную спину, которая прячет его за собой эти полгода, прижимается лбом ко лбу и прикрывает веки, хмуря лоб и раскрыв губы, шипя, когда Алек касается простаты.
Руки скользят по телу, Магнус сдирает с Алека боксеры, оголяет ягодицы, сминает их, притягивая к себе, вдавливая его бёдра в свои так, чтобы возбужденные члены соприкоснулись, и опрокидывает голову назад, когда стоны одновременно срываются с губ. Алек отстраняется, скидывает нижнее бельё с ног и вновь возвращается ко рту Магнуса, жарко целуя, не прикрывая глаз, чтобы видеть, как тот теряет голову.
Магнус резко распахивает глаза, когда уже три пальца движутся в нём и синхронно давят на простату, и отталкивает Алека от себя, заставляя его лечь на спину. Он тут же седлает его бёдра и, переплетая пальцы обеих рук, закидывает их над головами, склоняясь лицом к лицу.
– Хочу тебе показать, как сильно люблю тебя, – шепчет он в приоткрытые губы.
Он опускается на член Алека медленно, дразнящим взглядом наблюдая, как парень сходит с ума под ним, и долго просто сидит на нём, пока давление на стенки становится невозможным. Первое покачивание – Алек испускает громкий стон. Руки над головой держат крепко. Магнус плавно качается, дыша широко раскрытым ртом, глазами пожирая крепкое тело под собой. Он заглядывает за плечо, выгибаясь в пояснице, словно пантера, и вид того, как он насаживается на член Алека, возбуждает сильнее, и стоны вырываются из его рта. Алек уже шипит под ним от невозможности дотронуться, и Магнус отпускает одну его руку и за шею притягивает к себе для поцелуя, губами ловя облегченный стон.
Свободная рука Алека тут же впивается в ягодицу, резко наращивает темп, заставляя Магнуса практически скакать. Шлепки тел пошло разносятся по номеру отеля, стоны отражаются от стен, еле слышный скрип кровати фоном сопровождает их. Алек вырывает вторую руку и обнимает Магнуса, крепко прижимая к себе и снижая темп толчков, двигаясь снова размеренно и сводя с ума. Магнус обнимает его за плечи, вплетается пальцами во влажные волосы, вылизывает шею и ухо, скулы и линию челюсти.
Руки Алека уже на бёдрах, скользят по внутренней стороне, по коленям, притягивают ближе, словно это возможно, а потом резко закидывают стопы себе на плечи, и он переворачивает Магнуса на спину, снова набирая темп. Теперь никакой медлительности, чистая и неразбавленная страсть, вожделение, потребность. Потребность входить и выходить из податливого тела, вдавливать его в матрас, смотреть, как выгибается спина, как подмахивают бёдра, как вжимаются пальцы, как царапают ногти, как пошло раскрываются губы на пике наслаждения, когда Алек входит особенно глубоко и сам изливается внутрь.
***
Дома их встречают обиженный на весь мир Мяо и счастливо виляющий хвостом Скай. Щенок, как обычно, крутится в ногах и, не отставая от Алека, сопровождает его в каждой комнате, словно боится, что хозяин может исчезнуть снова. Магнус смеётся, видя, как чуть не спотыкается парень, пытаясь не наступить на щенка, и поднимает на руки своего любимца, на мордочке которого написано столько драмы, что пора отправлять его в театр, чтобы он преподал урок актёрского мастерства.
Вечер настигает их на диване, лежащих в обнимку под одним пледом и лениво целующихся. Жизнь возвращается в привычное русло, и встреча с прошлым с каждым поцелуем Алека становится всё более мутным воспоминанием.
Магнусу кажется, что его голова сейчас взорвется, когда его выхватывают из сна громкие звуки бьющегося стекла. Он открывает глаза: Алек трясёт его за плечи и громко кричит его имя. Сразу же понять, что происходит, очень сложно. Вокруг взрываются вазы, которые он, между прочим, сам выбирал под цвет штор. Сами шторы зияют дырами. Пули сыпятся из окон, и кажется, что конца этому не будет никогда.
– Магнус, – тянет его за руку Алек, – скорее, просыпайся!
Они скатываются с дивана, и парень, толкнув его за спинку, накрывает собой и ждёт, когда утихнут выстрелы. Тишина, которая следует за последним, оглушает. Магнус не понимает, что происходит, лишь позволяет Алеку поднять себя на ноги и повести к выходу на задний двор. За спиной слышится топот тяжёлых ботинок. Влага застилает глаза, Магнус совершенно не понимает, что происходит, он видит лишь землю под ногами, а потом каменные ступени крыльца соседнего дома.
– Какого чёрта так поздно? – рявкает Бен и тут же замолкает, и его лицо становится мягким, когда он видит парней. – Что у вас случилось? – спрашивает он, в голосе слышится искренняя тревога.
Отвечать не приходится – мгновение абсолютной тишины разрывается оглушающим взрывом, и клубы огня и чёрного дыма взмывают вверх, выбивая стёкла и разрывая двери на щепки.
– В дом! Живо! – командует Бен и вталкивает парней, закрывая дверь на два замка.
Старик прикрывает форточку, через которую виден их дом с чёрными оконными рамами и дверными проёмами, этим самым заглушая вой сирен уже прибывших пожарных машин. Магнус сидит на диване, укутанный в плед, неподвижно, смотрит в одну точку. Алек же, наоборот, мерит гостиную широкими шагами, ероша волосы, шумно выдыхая, словно пытаясь прийти в себя.
– Я, конечно, тоже не в восторге от вашего разврата, – ворчит Бен, – но чтобы желать смерти… На такое способны только дикари.
Алек резко останавливается и смотрит в его потускневшие голубые глаза.
– То есть, нас чуть не убили из-за того, что мы геи? – возмущенно вскрикивает он.
Бен неопределенно пожимает плечами.
– Кто знает? Возможно. С чёрными ку-клукс-клан тоже боролся радикально, а в наше время не чураются и сгнобить заживо…
– Да вы же расист и гомофоб, как вы ещё живёте в нашей стране с такими взглядами на жизнь?! – восклицает Алек, усаживаясь на диван рядом с Магнусом.
– Надо всегда держаться своих убеждений, а вы поблагодарите за то, что я вас вообще впустил! Оставил бы у порога и двумя меньше!
Алек обречённо вздыхает и отводит взгляд в сторону. В комнате воцаряется молчание, нарушаемое лишь приглушёнными звуками, доносящимися с улицы.
– Это Джо, – голос Магнуса тихий, надломленный прерывает тишину.
– Что? – резко поворачивается к нему Алек.
Магнус переводит на него глаза, полные слёз.
– Джо нашёл меня. Я думал, что смогу сбежать, но кого я обманывал всё это время? Уйти от него невозможно, я должен ему ещё три года. Мне надо вернуться.
– Что?! – Алек подскакивает с места. – Даже не думай об этом! Я не позволю!
– Иначе нас убьют! – крик Магнуса разносится по всему дому. – Они не пощадят ни тебя, ни меня, и я меньше всего хочу, чтобы твоей жизни что-либо угрожало. Поэтому я возьму машину, отправлюсь в Нью-Йорк и разберусь со всем этим. Это не твоя ноша, Александр, и не тебе отвечать за мои ошибки в прошлом.
– Так значит, меня твоя жизнь теперь не касается?! Ты хоть слышишь, что ты говоришь?
Магнус качает головой и поднимается на ноги.
– Мы не можем вечно бежать, боясь, что нас настигнут – Джо или твой отец, не важно – бояться, что нас разлучат, ты не можешь вечно защищать меня, потому что я сам в состоянии постоять за себя. Я выживал до тебя и сейчас тоже справлюсь.
– Не смей так говорить, – почти рычит Алек. – Я не отпущу тебя, даже не думай об этом.
Мужчина горько усмехается и переводит взгляд на соседа, который молча наблюдает за их перепалкой.
– Ну хоть ты что-нибудь скажи ему, Бен! – восклицает он, размахивая руками. – Я – обычная шлюха, торгующая своим телом. Я должен своему хозяину ещё три года, а Алек – перспективный юрист, который может добиться таких высот! Но я тяну его вниз своим прошлым, и он никак не хочет этого понять. Объясни ему.
Бен глядит на них безмолвно, переводя взгляд от одного к другому, и тихо вздыхает.
– Да, ты – обуза для его карьеры с таким грязным прошлым, – соглашается он, кивая головой, за что получает гневный взгляд голубых глаз. – Но кто сказал, что ему будет лучше без тебя? Кто сказал, что ему нужна карьера блестящего юриста больше, чем ты?
На долгие минуты в гостиной воцаряется абсолютная тишина, которую прерывает тяжёлый стук в дверь. Все трое синхронно вздрагивают, и Магнус начинает трястись, когда слышит голоса за дверью, требующие немедленно впустить их внутрь.
– Живо в подвал, – шипит Бен и тянется к двустволке, стоящей в углу за книжным шкафом. – И чтобы ни звука.
В подвале темно, хоть глаз выколи, и Магнус прижимается к Алеку, стараясь унять дрожь в теле. Крепкие руки обхватывают его, волосы наполняются чужим тёплым дыханием. Наверху раздаются чьи-то голоса и громкие шаги, сотрясающие потолок над ними. Бен что-то ворчит, и его грубо затыкают. Дверь в подвал широко распахивается.
Неизвестный мужчина осторожно спускается, всматриваясь в темноту, разбавляемую светом из дверного проёма. Ступени скрипят под его пыльными ботинками.
– Включи здесь свет, старик! – кричит он.
В ответ его посылают, а потом слышно, как кто-то падает на пол. Бен.
Алек дергается, готовый помчаться на защиту старика, но его останавливает крепкая хватка Магнуса. Бейн качает головой.
– Идём! – доносится сверху незнакомый голос. – Держу пари, эти двое уже давно свинтили из Аризоны.
Мужчина последний раз окидывает взглядом подвал и поднимается наверх. Дверь остается открытой.
Когда голоса стихают, в дверном проёме возникает силуэт Бена, и двое парней кидаются к нему, замечая, как тот держится за бок.
– Успокойтесь, – рявкает старик. – Живой я. А те двое не уехали далеко, это я вам говорю. Так что берите мою машину и катитесь-ка отсюда подальше. Вас действительно не хотят оставлять в живых.
***
Тёмное шоссе освещается лишь светом фар потрепанного Форда с мутными от годами нестираемой грязи стёклами. Дорожные знаки оповещают о приближении к Флагстаффу**. Магнус кутается в куртку на несколько размеров больше него и затравленно смотрит в дальний горизонт, где появляются малочисленные огни небольшого города.
Мотель, в котором они останавливаются, провонял марихуаной, и в номере они находят пару использованных презервативов. Алек падает в кресло в углу, устало прикрывая веки. Они молчат с самой Седоны, когда старик Бен, вручив им ключи от автомобиля, телефон, заставив предупредить друзей об отъезде из города, и свои небольшие сбережения, выпроводил их за дверь, перед этим пообещав, что займется поиском их питомцев.
Магнус неловко переминается с ноги на ногу у двери, обнимая себя обеими руками, словно пытаясь оградиться.
– Иди сюда, – наконец, говорит Алек и выпрямляется, протягивая руки к возлюбленному.
Тот сразу же бросается к нему, забирается на колени и утыкается носом в шею, руками хватаясь за широкие плечи.
– Я не отпущу тебя, – повторяет Алек. – Мы справимся со всем вместе. Не смей закрываться от меня.
Магнус кивает, не доверяя своему голосу, и они сидят так очень долго, минуты, часы, а может, дни.
– Что нам теперь делать? – тихо спрашивает Магнус.
Голубые глаза смотрят на него с нежностью.
– Денег, которые нам дал Бен, едва хватит для того, чтобы добраться до Нью-Йорка.
– Ты хочешь вернуться?!
Алек кивает.
– В Нью-Йорке остались люди, которые могут нам помочь. Мы должны разобраться с Джо, если не хотим всю жизнь бояться его прихода.
– И кто же нам сможет помочь в этом? – Магнус недоверчиво косится на парня.
Алек слегка улыбается.
– Я говорил тебе о нём, – он выуживает телефон из кармана куртки и по памяти набирает номер, поднося телефон к уху. После двух гудков слышится мужской голос. – Алло, Джейс? Это Алек. Мне нужна твоя помощь.