В бездне скрываются существа, голодные существа, спрятанные в разрывах между вселенными, которые приходят, когда их зовут. Этой ночью сотни миллионов невинных детей зовут Санту.
Кто на самом деле спустится по трубе сегодня ночью?
***
В комнате дежурного офицера отчетливо холодно. Что странно, потому что снаружи не холодно: там ветрено и сильный дождь, но таков уж Лондон. Я поворачиваюсь и смотрю на алюминиевый воздухопровод, идущий от пола до потолка. Это труба комнаты для сжигания, так ведь? Она покрыта каплями конденсата. Я протягиваю к ней руку, а потом быстро отдергиваю пальцы. Холодный воздух выплескивается из трубы холодными волнами. Бросаю взгляд на пол, где вижу бледный туман. Я оставил почти пустую чашку чая на столе, перед тем, как отправился в ночной обход: сейчас я поднимаю ее и выплескиваю содержимое на трубу. Кусочки льда звенят, падая на пол, и мой амулет внезапно наливается жаром у основания шеи.
Я на ногах и с другой стороны стола прежде, чем успел подумать. В моем офисе аномально холодная труба. Достаточно холодная, чтобы на ней конденсировался воздух. Достаточно холодная, чтобы высосать жар из теплого чая в миллисекунды. Но что это означает? (Помимо того, что у меня большие неприятности. Это уж само собой.)
Это значит, что… происходит вторжение. Что-то спускается по трубе, что-то из темной антропной зоны?—?из угла мультивселенной, лишенной всякого смысла и энергии. Украдем игривую фразу у Энди и назовем это Наполнителем Носков: Наблюдатель в Каминах, Подноситель Даров. (Один, Йоульнир, Король в Красном. Выберите свою культуру?—?приготовьтесь к смерти.) Все, что оно знает, это холод, и оно голодно?—?и хочет внутрь.
Эти существа получают энергию из веры. Этот офис, эта организация?—?мы первые цели, потому что мы знаем этот древний вид. Если оно получит зацепку хоть где-то, оно будет здесь, но я еще его не вижу, так что мне можно в него не верить?—?проклятыйКрингл с его приездом и речью! Если у меня получится не пустить его в Новый корпус до рассвета, для Подносителя Даров будет слишком поздно разорвать стену между мирами, во всяком случае в этом году. Но если оно уже в трубе комнаты для сжигания…
Я убираю стул из-под дверной ручки, достаю фонарь и торопливо иду.
***
Ночные выходки и разведка офиса становятся куда более значимыми, когда знаешь, что до полуночи восемнадцать минут и?—?по традиции?—?скоро что-то голодное и невыразимо чужое собирается прорваться в комнату для сжигания в подвале, ожидая найти чулки и какую-нибудь закуску, чтобы чуть приглушить ненасытный аппетит.
Это обратная сторона уже уснувших верующих в Санту, предоставивших лазейку в наш космос для чего-то ужасного: они ожидают, что он снова уйдет, после того, как оставит игрушки. Вызов происходит с подразумеваемым ритуалом изгнания. Но ритуал нужно провести правильно. Если вы ошибетесь, если нарушите свою часть сделки, другая сторона вольна поступать как вздумается.
Семнадцать минут до полуночи. Я снова в административном крыле, и здесь есть большой шкаф. Конечно он закрыт, и я трачу драгоценную минуту, отыскивая в связке ключей подходящий. В шкафу я нашел что искал: коробочку с канцелярскими кнопками. Я продолжаю движение, не заботясь о том, чтобы его запереть?—?если у меня получится, время прибраться еще будет.
Я прохожу начальственный этаж со спящими призраками будущего управления и направляюсь в столовую. Максина и ее друзья вложили много усилий в приготовления к вечеринке, и если мне повезет…
Да, везет. Никто не стал убирать декорации. Я включаю свет, и начинаю искать, пока не замечаю его: полосатый красно-белый чулок с маленькими картонными коробочками, повешенный на пробковый щит туповатым официантом. Я хватаю чулок и вытаскиваю коробочки, почти падая в спешке. Столовая пуста, но кухня рядом, и я снова перебираю ключи, ругаясь под нос (почему эти штуки не подписаны?), пока не открываю дверь. Холодильник еще гудит. Я открываю его и нахожу то, на что надеялся?—?поднос с остатками еды, покрытый пленкой.
Десять минут. Я бегу к лестнице, сжимая чулок, коробку с канцелярскими кнопками, и поднос со сладкими пирожками. В моих карманах: маркер с токопроводящими чернилами, iPhone с последним набором контрмер Прачечной, и несколько базовых предметов первой необходимости для практикующего компьютерного демонолога. У меня еще есть время, пока я спускаюсь на два этажа. И вот я у дверей подвала. Ненадолго останавливаюсь, чтобы проверить свой план.
Условие: Добраться до комнаты для сжигания и не дать себя остановить (опционально: быть съеденным) во время ночной смены.
Условие: Повесить чулок над сжигателем, и положить рядом пирожки.
Условие: Нарисовать лучшую удерживающую систему, на которую способен, вокруг всей этой катастрофы, и до чертиков надеяться, что она выдержит.
Что может пойти не так? Я ставлю поднос на пол, достаю кольцо с ключами и открываю дверь в подвал.
***
Забавно, как многие центральные события моей жизни происходят под землей. От погреба в секретном оплоте нацистов, до склепа в крупнейшем некрополе Европы и шпигатов океанского корабля-шпиона: посмотри мир?—?получи футболку. Я даже один или два раза бывал в подвале Нового корпуса. Но он меняется ночью, с холодным присутствием приближающегося мертвого бога, сжавшего струны твоего сердца.
Я спускаюсь по темному проходу с низким потолком, увитому трубами и кабелями; мимо дверей и чуланов, и пугающе похожей на гроб комнаты, где ночная охрана ждет незваных гостей. Ни одна немертвая конечность не поднимается, чтобы остановить меня?—?я не идиот, я включил свет, прежде, чем спустился. Но все равно жутковато. Я не уверен, где находится сжигатель документов, так что проверяю дверные таблички, когда чувствую рукой порыв холодного воздуха. Посмотрев вверх, я вижу покрывшуюся инеем трубу, за которой иду, пока она не исчезает в стене. Передо мной дверь с армированным стеклом, уютно подсвеченным изнутри.
Похоже, у меня компания.
Я собираюсь поставить поднос и начать перебирать ключи, когда невидимый компаньон экономит мои силы и открывает дверь. Я поднимаю поднос перед собой, делаю шаг вперед и говорю:
- Кто, черт возьми, ты такой на самом деле?
- Проходите, мр. Говард. Я ждал вас.
Существо, называющее себя др. Кринглом, отступает назад, в комнату для сжигания, делая знак проходить. Я сдерживаю раздраженное фырканье. Он нашел время переодеться в плащ с капюшоном, который полностью спрятал его лицо?—?только скелетообразная рука показывается из рукава, и я сразу замечаю, что на ней неправильное количество суставов. Облизываю губы.
- Хорош в Диккенса играть, Крингл?—?я на это не куплюсь.
- Но я действительно призрак Рождества, которое, возможно, еще придет!
Ох, обидчивый!
- Да, а я зубной фей. Слушай, мне надо повесить чулок, и у меня мало времени. Ты ясновидящий, так что скажи: сейчас ты попытаешься съесть мою душу или завербовать меня в свой культ или что там у тебя, и нам придется сражаться, или ты просто останешься в стороне и позволишь закончить работу?
- Делайте, что хотите. Это не изменит будущего.
Крингл оскорбленно скрестил руки. Во всяком случае, я думаю, что это руки?—?они худые и в них слишком много локтей, а сейчас, обратив на них внимание, я осознал, что у него их две пары.
Сжигатель, это большая электрическая печь, с загрузочным ящиком, рядом с ним, на раме?—?мешочки, в которых обычно лежат обрезки конфиденциальных документов. Я ставлю поднос на печь (которая уже настолько холодна, что я рискую получить обморожение, если притронусь к ней) и вешаю пустой чулок на один из крюков рамы.
Леденящий душу голод, за пределами человеческого понимания, постоянный порок внеизмеренческих кошмаров?—?если бы они ставили приоритеты лучше, они могли бы стать куда успешней. По моему опыту, вы можете быть почти уверены, что если Дж. Произвольный Ужас только выбрался из заключения в ледяной бездне на протяжении неисчислимых тысячелетий, ему будет хотеться подзакусить. Отсюда искушающий поднос со съестными припасами.
Я смотрю на часы: без четырех минут. Затем я осматриваю контрольную панель печи. Позади нее стоит Крингл.
- Так что произошло??—?спрашиваю я.
- Вы уже знаете большую часть. В ином случае вас бы здесь не было.?—?он говорит скучающим голосом и, наверное, ему действительно скучно.?—?Почему бы вам не рассказать, пока мы ждем?
- Ладно.?—?я указываю на него.?—?Ты здесь, потому что попал во временной парадокс. Давным-давно, в Прачечной был Отдел Прогнозов. Но когда играешь в шахматы с будущим, рискуешь матом?—?не говоря о том, что можешь быть поглощен объектом изучения. Скорее всего, первым, что Отдел Прогнозов спрогнозировал, было его катастрофическое пленение?—?чем-то. Так что его распустили. Но нельзя распустить подобное подразделение, не оставив эхо, так ведь? Так что ты всего лишь эхо несбывшегося будущего.
Призрачная тень в оборванном плаще склонила голову?—?или что там вместо головы.
- Рождественское вторжение?—?я снова смотрю на печь, потом на часы?—?убило бы тебя. Но без Отдела Прогноза, который может об этом предупредить, это в любом случае бы произошло, так?
Три минуты.
- Так что тебе пришлось побудить кого-то к действию, даже если тебя самого не существует.
Я помню, как сидел на странной и бесконечной лекции на рождественской вечеринке. Но кто еще помнит? Энди не помнит речь Крингла. И могу поспорить, что помимо моих воспоминаний, и странной размытой фотокопии?—?непредвиденный результат нарушенных электронных орбиталей в покрытом самарием цилиндре?—?нет никаких доказательств, что призрак Рождества, ставший выдуманным из-за темпорального парадокса, когда-либо посещал Прачечную в одну дождливую и тоскливую ночь.
Толку от этой срочной телефонной книги…
Две минуты.
- Как далеко в будущее ты можешь заглянуть прямо сейчас??—?спрашиваю у Крингла. Делаю шаг вперед, прочь от лотка печи.?—?Отойди.?—?добавляю я.
Крингл не двигается.
- Будущее здесь.?—?говорит он с чувством такого полного, отчаянного ужаса, что волосы на моем загривке поднимаются.
В печи раздается рокот, стук. Я щурюсь: что-то извивается в маленьком, закопченном обзорном окошке. Мои часы отстают! Времени нет. Я подхожу ближе к контрольной панели и, наклонившись, торопливо вычерчиваю вокруг себя круг.
- Подождите, откуда взялись пирожки??—?спрашивает Крингл.
Я заканчиваю круг.
- Кухня. Это важно?
- Но вы обречены!?—?он звучит озадачено.
Что-то спускается по трубе, но оно не закутано в меха с ног до головы, у него нет веселого блеска в глазах и пухлых щечек.
- Неа.?—?настаиваю я. Показываю на приманку.?—?И я намерен это доказать.
- Но оно вас съело!?—?горячо возражает Крингл.?—?Затем мы все умерли. Я пришел предупредить вас, но разве вы слушали? Неееет…
Проблема с предсказаниями вашей кончины в том, что, как и с оценкой риска, если вы уделяете им слишком много внимания, они становятся самореализующимися. Так что я игнорирую возмущенного призрака и рассматриваю как появляется толстая, зеленая псевдоподия и сокращаясь, слепо тянется к замороженным пирожкам на печи.
Кажется, я наблюдаю за ней часы, но на самом деле проходит только пару секунд. Затем, в одно мгновение, щупальце бросается и одновременно поглощает все пирожки?—?рты-воронки возникают из кожного покрова и смыкаются вокруг них.
Наполнитель Носков очевидно не исключение из голодного правила. После еды шевеление щупальца замедляется, возможно, затрудненное вздутиями по его длине: оно лениво тянется к висящему, покрытому льдом чулку. От него раскатываются волны холода. При каждом вздохе кажется, будто я вдыхаю бритвенные лезвия. Температура в комнате падает на полградуса каждую секунду.
- Что??—?говорит Крингл. В его голосе удивление: это явно не то будущее, на которое он подписывался на своей призрачной станции.?—?Кто съел все пирожки?