Пока такие мысли бродили в моей голове, а в мозге начались небольшие перестройки, руки сами по себе отсоединяли кабели и меняли некоторые из них местами. Разъемы были стандартными, отличались только цветом или надписями. Мне помогало только то, что приходящие разъемы имели цветовую и буквенно-цифровую маркировку, и следовало только найти кабели соответствующего цвета или с аналогичными надписями. Дальше все просто, найти на схеме, куда должен направляться кабель и подсоединить его на место, убедившись, что совпадает цвет или надпись кабеля. Работа была не сложная, а, скорее, нудная. Двенадцать откидных мачт и центральная мачта, вот основные маршруты кабелей. Все логично, цветные кабели, это центральная мачта, а буквенно-цифровые, боковые, откидные мачты. Проблема была в том, что я должен был запомнить написание незнакомых букв и цифр. Кто из них буквы, а кто цифры, я не знал, язык был незнакомым, хотя в голову мне вложено было очень много. Я пока не мог закрывать свои мысли, у меня только начал формироваться центр, ответственный за экранирование мыслей в моей голове. Крайст легко уловил мои мысли и пояснил, что Цикл жизни им достался от их древних, к которым этот агрегат попал от еще более древней и развитой расы. Попасть-то он попал, но как некий древний артефакт, без каких-либо пояснений и инструкций, как им пользоваться. Его необычные свойства были обнаружены случайно, когда на Цикле жизни оказались две особи крайстов. Одна особь оказалась старейшиной рода, а второй особью, один из молодых сотрудников обслуживающего персонала. Тогда еще крайсты общались друг с другом и у них были какие-то подобия поселений. Они провели на Цикле жизни достаточно времени, чтобы произошло перемещение сознаний. Более подготовленный разум старейшины выдержал перенос в молодое тело, а вот слабый разум второго индивидуума просто схлопнулся, и на выходе этот мир получил одного помолодевшего старейшину и одного, пускающего слюни старого идиота. Феномен был взят на вооружение и на протяжении огромного количества лет использовался крайстами. Тогда у них были имена и прозвища, но со временем вид одних и тех же особей, а точнее, общение с одним и тем же индивидуумом, но только в разных телах, привел к тому, что общение вызывало гнев и неприязнь. Все бы кончилось трагически, если бы не изменения тел крайстов, которое было вызвано, толи естественной мутацией, толи - это последствия переносов сознания. Особи мало двигались, и у них постоянно присутствовало желание не попадаться на глаза своим соплеменникам. Все это наложило отпечаток на строение новых тел крайстов. Те из них, кто становился похожим на нынешних крайстов, уходил с поверхности планеты, прокопав себе ход в недра этого мира. Оставшиеся на поверхности особи завидовали ушедшим и в знак того, что они одобряют это и преклоняются перед таким подарком богов, украшали такие ходы под землю, как могли. Это было своего рода поклонение, которое набирало популярность среди оставшегося населения. На такое сооружение я и наткнулся случайно, когда приземлился на его купол, засыпанный песком. Так, постепенно, вся раса крайстов и ушла с поверхности планеты. Наверху, со временем, осталось только одно поселение, где и находился Цикл жизни, пока его не захватил Кровавый бог.
Сунувшиеся на перерождение крайсты едва не погибли от рук Кровавого бога, но знания, накопленные на протяжении огромного количества времени, позволили им уцелеть, защищаясь от атак их нового врага, но вот самим атаковать, не получалось. Тела не были приспособлены к таким действиям. Лежать, недалеко передвигаться, пассивно пополнять энергию тел, это все, что могли себе позволить крайсты. Кровавый бог не стал преследовать крайстов, поняв, что они не представляют для него опасность и полностью переключился на освоение нового для него мира. Все на поверхности планеты было истреблено для пополнения магического резерва этого бога. Когда он понял, что на этой планете взять больше нечего, то случайно наткнулся на Цикл жизни. Видимо он имел представление, что это за аппарат, потому что очень скоро на планете стали появляться плененные им боги. Богов не так-то легко пленить, так что на сбор необходимого количества нужных ему особей прошлось затратить достаточно много времени.
Крайсты пытались ему навредить, но, естественно, вяло и неорганизованно. Единственное, что они могли предпринять, это подкоп под бывшим своим городом. Но я и сам понимал, что это были разовые, стихийные попытки тех особей, кому было необходимо пройти операцию омоложения. Таких попыток было много, если учесть, что прошло несколько тысяч лет, но задачу свою они все же выполнили. Во всяком случае, после нашей атаки на резиденцию Кровавого бога, когда сотрясения почвы были существенными, свод подкопа все же не выдержал и рухнул, похоронив под огромной массой породы тело Кровавого бога и Цикл жизни, правда, через некоторое время после того, как мы выбрались со всеми узниками на поверхность.
9.6. Мне бы домой.
Обе операции шли полным ходом. Нервные центры в моем мозге сливались в какой-то новый фрагмент. Насколько я понимал, это будет некий автономный управляющий центр, который возьмет на себя функцию экранирования моих мыслей. Получается, что мысль, нечто материальное, раз ее можно считать извне или блокировать в моей черепной коробке. Субстанция материальная, но невидимая. А что, почему у некоторых веществ есть несколько состояний, а у мыслей нет? Ну, скорее всего, мысли, это какие-то волны, распространяемые внутри меня. Кто-то, у кого высокая чувствительность к таким волнам, может их обнаружить и прочитать. Исходя из известных мне теорий по безопасности информационных систем, чаще всего большие объемы информации воруется там, где к ней есть доступ из-за обычной людской халатности или при передаче через интернет. Во всех остальных случаях нужно физически подключаться к носителям информации напрямую и копировать то, что представляет интерес. Сюда относится и первый вариант с людской халатностью. У меня такой вариант исключен, хотя, как знать, может, кто и способен влезть в чужой мозг напрямую и читать его как раскрытую книгу. Моя проблема относится, скорее, ко второму варианту, когда данные передаются через открытое пространство. Мне была знакома методика защиты такой информации, а именно, шифрование. Но здесь возникала небольшая проблемка, а именно, ключи расшифровки. С другой стороны, кто мешает мне создать необходимый пакет мыслей, содержащих такой ключ, который я могу загрузить дружественным мне особям. Алгоритмы шифрования можно менять при необходимости, так что, скорее всего я остановлюсь на таком варианте. Эта информация ушла в создаваемый центр и была там принята к производству. Оба слушателя моих мыслей только вздохнули с завистью, ведь у них, их способности были приобретенные и они не могли их трансформировать под свои нужды, а я, все больше и больше напоминал себе некого монстра.
Тем временем все кабели были переподключены, и их цветовая и буквенно-цифровая маркировка проверена на несколько раз. Вроде, все нормально, но оставались какие-то сомнения, ведь я вскоре исчезну из этого мира, а крайсты не смогут проверить этот прибор и будут вынуждены рисковать своей бесценной сущностью. В мозге всплывала и опять исчезала мысль, что должна существовать система тестирования готовности аппарата. Я стал прокручивать в голове, как вел себя Кровавый бог, когда он готовился приступить к высасыванию жизненных и магических сил из своих пленников. А ведь точно, он там что-то такое тыкал на вертикальной мачте. Я полез по чему-то, очень напоминающему скобы, на самый верх, под потолок пещеры. Пока я лез, то никаких идей, что я должен сделать, на ум не приходило, но вот когда я добрался до самого верха, то на крохотной площадке обнаружился некий пульт, на котором были видны какие-то переключатели. Все они были закрыты прозрачным колпаком. Внезапно мне на ум пришло, что положение переключателей осталось таким, какое использовал Кровавый бог. Из глубины сознания пришла волна информации, как сбросить настройки и вернуть их к тому состоянию, какое и застали крайсты. А все было просто. Имелись стандартные позиции всех переключателей, изменяемые с помощью центрального переключателя, но вот какое положение мне нужно, такой информации не было, да и не могло быть. Но меня спасло то, что его бывшее положение явно выделялось на расположенной под ним шкале, ведь он находился в этом положении огромное количество времени. Кровавый бог постоянно экспериментировал, и менял положение переключателя, но то, бывшее положение, навсегда зафиксировалось тенью, отбрасываемой самим переключателем на шкалу. Мне нужно было только вернуть переключатель в прежнее положение и включить питание прибора. Мои пальцы легко проделали это, приоткрыв прозрачный колпак. Гудение аппарата показало, что пока все работает, и нет никаких характерных звуков, сигнализирующих о том, что где-то произошло замыкание или заклинило какие-то механизмы или узлы. На этот раз "карусель" не вращалась. Я поинтересовался у крайста, должно ли быть вращение, и он заверил меня, что конструкция оставалась неподвижной на все время проведения переноса сущностей. Крайст попросил меня понаблюдать со стороны, а он намерен произвести омоложение прямо сейчас, ведь он является самым старым, на сегодняшний момент, крайстом. Я осторожно спустился с мачты, а когда обернулся, то обнаружил, что пещера наполнилась какими-то мерзкими слизнями, имеющими от трех, до десяти метров в длину и около метра в ширину. Они даже отдаленно не напоминали крайста и я забеспокоился. Внезапно обнаружил, что ко мне жмется тот самый помощник, что принес инструмент. Сам инструмент давно был собран и помещен в его полостную сумку, но вот страх этого существа читался на раз. Мысленно я заверил его, что не дам нас в обиду, но, как выяснилось позже, нас с ним никто не замечал. Все эти черви-переростки лезли к "карусели". Некоторые получали какое-то болевое воздействие от аппарата и, развернувшись, исчезали в небольших ходах, проделанных в стенах пещеры. Все это продолжалось довольно долго, пока не осталось всего шесть особей, не считая нас со звезданутым и крайста. Эта шестерка равномерно распределилась между боковыми мачтами, и затихла. Тем временем низкочастотный гул стал усиливаться, в какой-то момент крайст устремился к аппарату и, обвив его своим телом несколько раз поверх тел доноров, затих. Мы, со звезданутым существом, с любопытством наблюдали за разворачивающимся событием. Тело крайста начало медленно съеживаться, хотя в длину совершенно не укорачивалось, а вот тело одного из доноров стало стремительно расти. Рост происходил толчками, как будто кто-то втискивался внутрь этого тела. Наконец гул аппарата достиг своего максимума и стал снижаться. Мы простояли еще около получаса, прежде, чем началось какое-то движение семерки тел. Тела доноров еле шевелились, и они с трудом выбрались из-под неподвижного огромного, съежившегося тела бывшего крайста. Я ясно чувствовал, что крайста в этом теле нет, зато новое, потолстевшее и вытянувшееся вдвое тело, явно содержало в себе моего знакомого крайста, о чем я его и спросил. В ответ пришло ощущение блаженства и подтверждение, что все работает нормально, и я всегда буду желанным гостем на планете крайстов. Мы со звезданутым вздохнули с облегчением, перенос сознания прошел как надо, а значит, мне можно отправляться домой. Звезданутый прижался к моей ноге, и от него пришло удовольствие от того, как я его мысленно называю. Я покраснел до корней волос, ведь так на Земле исказили матерное выражение, чтобы оно звучало более или менее пристойно. Но Звезданутый даже не обратил внимания на мои крамольные мысли. Он упивался своим новым прозвищем. Оказывается, присвоение имени или прозвища, отражающего внешние признаки существа, это очень удачное и не часто встречающееся событие, а здесь на лицо новый, ни разу не использованный на планете, идентификатор.
Я распрощался со своими новыми знакомыми. Крайст все еще прислушивался к своему новому телу, а Звезданутый продолжал наслаждаться новым толи именем, толи кличкой, но оба, точно, были заняты собой. Мне было пора возвращаться на Землю, о чем я им и сообщил. Место было подходящее, Мои способности здесь не экранировались, так что прямо отсюда я и намеревался отправиться домой. Осмотрев обоих, увлеченных собой существ я привлек их внимание и еще раз распрощался с ними. Сообщил, что место, подходящее для моего перехода, и я покидаю их. Если буду пролетать мимо, то обязательно заскочу сюда. Крайст, отвлекшись от своего созерцания, пояснил, что вскоре это место будет экранировано так же, как и все ходы крайстов, ведь это позволяет держать в секрете то, что находится под поверхностью планеты. Мы все тепло распрощались, и я растворился в пространстве.
9.7. Возвращение со странностями.
Раствориться-то я, растворился, но вот домой мне попасть не довелось. Во мне сработал какой-то новый механизм перемещения. Пришло понимание, что метрики планируемой точки выхода из-подпространства, нарушены, и я автоматически перенаправлен в ближайшую известную такую же точку. Ну, перенаправлен, так перенаправлен. Секундная заминка, и я оказался под направленным на меня ярким светом и командой, повернуться лицом к стене и положить на нее поднятые руки. Ноги пошире, я расставил сам, так как припомнил, как Михалыч тренировал своих подчиненных. Чем неудобнее поза подозреваемого в нарушении места перехода, тем лучше для группы охраны объекта. Мое перетаптывание было воспринято доброжелательно, и никто больше не орал. Я в стену произнес, что являюсь лицом доверенным и мой идентификатор внесен в базу, так что они могут проверить меня с помощью имеющегося здесь оборудования, а если нет, то тогда нужно вызывать начальство.
- Мужики, да это же Макс. Хозяин дома, где я Наталью встретил. Точно вам говорю, я его хорошо разглядел. Мы с ним даже коньяк вместе пили. Классный, кстати, коньяк. Да и мужик классный, мне он очень понравился.
- Ты че! Приказ не помнишь? В разговоры не вступать, действовать по инструкции. Вот по инструкции и действуй, а мы его на мушке будем держать, сколько потребуется. Мы же не идиоты, к нему близко подходить, а такого лопуха как ты, нам сам бог послал, и давай, раз сам вызвался, то и топай к нему поближе с прибором, а мы посмотрим, как он тебя сожрет.
За спиной послышалась возня и в помещении гулко зазвучали шаги. Потом прозвучало, что точно, один из контейнеров светится, значит это наш человек и можно его отпускать. У меня в голове тоже сложилось два и два. Если они используют наши контейнеры с кусками ветки, то тогда, их начальник Михалыч.
- Ладно, Николай, во-первых, привет! А во-вторых, давай зови Ивана Михайловича, все равно мне ему докладывать нужно, что я прибыл.
В рядах бойцов прошел шепот, что, мол, имя знает, может действительно, свой? Традиционные пятнадцать минут мне пришлось подождать. Оказалось, что рабочий день уже начался, и Михалыч только-только поднялся в свой кабинет, и на звонки внутреннего номера ответить просто не успел, а вот посыльный подоспел как раз вовремя, когда дозвонились и по сотовому, и по внутреннему. Михалыч, чуть ли не бегом отправился вниз, в нашу, святая святых. Выслушав доклад старшего по группе, он откозырял в ответ и бросился ко мне. Контейнер с веткой точнее всех подтверждал то, что я, это я. Да я и сам об этом знал и даже, был в этом уверен на все сто. Мысленно поприветствовал Михалыча и сообщил, что со мной все в порядке. Михалыч мысленно мне отвечать не стал, а оторвал меня от стены и сжал в своих медвежьих объятиях. Бойцы расслабились, ауры настороженности начали тускнеть и стали преобразовываться в любопытство. Ну, сегодня Николай будет целый день в центре внимания. Как же, самолично знаком с таким кадром, которого сам Михалыч в объятиях тискает.
Михалыч тем временем оторвал меня от себя и еще раз придирчиво осмотрел, как будто он может увидеть, что во мне изменилось, а изменилось многое, так что я уже не совсем тот Макс, которого он близко узнал в той далекой и неприветливой зангрийской пустыне. Я и сам не до конца понимал, что мне поведал крайст, и чем меня дополнительно наградил. Однако выяснилось, что я могу вытаскивать в два счета необходимую информацию из той, что мне вложили в голову обе Библиотеки и он сам, факт бесспорный, но то, что я ни черта не понимал в ней, был еще более неоспоримый факт. Я, скорее всего, представлял собой некий информационный транслятор. Передать то, что не понимаешь и получить то, что не просил, вот пока все мои успехи на этом поприще. Наличие бессмысленной информации в моей голове угнетало не хуже камеры-одиночки, в которой мне довелось побывать.
Михалыч сообщил, что он отвезет сейчас меня к себе домой, и по дороге посвятит во все казусы, которые мне уготованы здесь. Мы поднялись с ним в его кабинет и долго пили чай. Вернее, я пил, а Михалыч отвечал на телефонные звонки. Мне было смешно, когда мой друг достал из тумбочки электрический чайник и подключил его в розетку. Пока он гудел, закипая, Михалыч вытащил миленькую вазочку с вареньем и пачку печения. Я молча, с недоумением, наблюдал за его действиями, но сам ничего не предпринимал. Было понятно, что здесь что-то не так. Вскоре выяснилось, что многое. Но пока, мы расположились за небольшим письменным столиком, и с удовольствием попивали чай. Михалыч раскололся, что варенье, из Авдотьевых запасов, а печенье он купил в ближайшем магазине. Думаю, что магу такого уровня, как Михалыч, сварганить такой ланч магически, было бы не просто, а очень просто, но он явно показывал мне, что проявлять магию в этом здании категорически запрещено. Мы с ним съели вместе не один пуд соли, правда, нафига ее жрать в таких количествах, но все же классическая поговорка настойчиво лезла в голову, перекрывая всплывающую информацию чего-то такого же типа, но из поговорок расы крайстов. Я дал команду своей голове успокоиться и с наслаждением отдался чаепитию с моим другом, который явно обладал какой-то, недоступной мне, информацией. Три чашечки чая, выпитые мной, показали, что чай, действительно, очень вкусный. Михалыч старался не глядеть в мою сторону, а исполнял роль гостеприимного хозяина кабинета. Мне хотелось ему напомнить, что я, вроде как являюсь его замом. Или являлся. Кто их тут разберет? Но слишком уж расслабленный вид Михалыча говорил мне, что не стоит открывать рот и произносить то, что известно только нам двоим, ну, может, троим. Внезапно Михалыч встрепенулся и поинтересовался у меня, видел ли я, как изменился наш полигон после капитального ремонта? Я честно признался, что давно не был на полигоне, да и на территории самого полигона был буквально в двух-трех зданиях, причем все они были или казармами, или домиками для офицеров.
- Правильно, Макс. Но ты же мой заместитель, а значит должен внимательно осмотреть и ближайшие огневые точки. Вот, например, дот после ремонта выглядит теперь вполне прилично.
Информация была явно с подтекстом, тем более, что я использовал этот дот как запасную точку выхода на Землю. Я изобразил унылый вид и вроде как скрепя сердцем согласился поехать на полигон, чтобы проинспектировать названный объект. Михалыч, делая вид, что доволен подложенной мне свиньей, принялся названивать в гараж, чтобы нам приготовили машину к выезду. Уже по тому, что он не вызвал свою персонально закрепленную машину, а брал транспорт из общего гаража, было понятно, что они здесь под плотным колпаком каких-то служб. Потянулись томительные минуты ожидания. Наконец телефонный аппарат издал дребезжащий звук и на том конце доложили, что машина к выезду готова. Мы поднялись с кресел, Михалыч набрал писчей бумаги и две ручки и направился на выход. Ох, что-то мне очень не нравится, как за нас плотно взялись толи наши недруги из этого, а может и из других миров, толи мы действительно находимся под плотным колпаком у всех сразу.