О чем говорить, когда во главе государства стоял самодур, стучавший ботинком по кафедре на сессии ООН, разбивавший кулаком стекло на письменном столе (что сразу вошло в моду у чиновников всех рангов) при распекании подчиненных? И когда он повелел сеять кукурузу в Архангельской и Вологодской областях, миллионы деятелей, заведомо знавших, что кукуруза там не растет, что это – выброшенные деньги и загубленный труд, с энтузиазмом, со знаменами и с песнями, бросились выполнять указание. Возможно это в нормальной стране?
А как нормальный человек воспримет «социалистическое соревнование за перевыполнение планов» между кладбищами и крематориями? И в то же время случаи, когда родственникам выдавали прах покойников, за отсутствием урн… в целлофановых пакетах! И хорошо, что так, а не в кульках, свернутых из газеты «Правда»! В родильном доме N10 Москвы трупики детей временно складывались… в туалете для рожениц! (ноябрь 1989, сообщение московской телепрограммы)
Но это, как говорится, «мелочи быта». Возьмем абсурды покрупнее, начиная, как положено марксистам, с базиса, с экономики.
Россия была страной аграрной; огромные просторы с различными климатическими условиями давали возможность тысячу лет экспортировать хлеб, а ныне мы «превратили Америку в наш аграрный придаток», а заодно Канаду и Австралию. Перманентный кризис сельского хозяйства объяснялся плохой погодой, изобрели даже глубокомысленную формулу: «Россия лежит в зоне рискованного земледелия», как будто после Октябрьской революции климат в России изменился. И вот теперь крестьяне из деревни за продуктами и за хлебом едут в город! Советский Союз закупает зерно главным образом для откорма скота, но в то же время ст. 1541 УК РСФСР устанавливает для граждан уголовную ответственность до трех лет лишения свободы с конфискацией скота или без таковой за скупку в магазинах хлеба, муки, крупы и других хлебопродуктов для скармливания скоту и птице.
Систематически нечем кормить скот. Писатель Б. Можаев рассказывает о повсеместном явлении: траву не косят, она засыхает и пропадает, но зато заготавливают по плану для корма скоту… березовые веники! Вырубают воспеваемые в стихах и песнях «русские березки»… Рубят рабочие, студенты, школьники… Оканчивающие школу не могут поступить в институт: им не выдают аттестаты, пока они не нарубят норму веников (200 в день на человека)… Но при этом коровы, конечно, веников этих не едят, а заставить их, как людей, невозможно, веники засыхают, на следующий год их выбрасывают… и заготавливают новые! (ЛГ 30.7.80.)
Положение в промышленности не лучше. Беседа с заместителем главного редактора «Правды» Д. Валовым о развале в экономике озаглавлена «Абсурд в квадрате».
Народное хозяйство считается плановым; составляются и утверждаются народно-хозяйственные планы и подавляю щее большинство не только простых людей, но и ученых искренно в это верит, хотя никакого планирования у нас никогда не было. Ибо централизованное планирование в масштабах такой огромной страны вообще физически невозможно, есть разверстка, называемая планом, по принципу «от достигнутого», т. е. если в прошлом году вы выполнили план на 100 %, то в этом году вам запланируют 102 %, и вы напрасно будете доказывать, что достигли предела возможностей. Поэтому «планирование» существенно тормозит развитие, ибо директор, который может дать 120 %, свои возможности скрывает; если он даст их, то на будущий год министерство назначит ему 125 %, независимо от того, нужна эта продукция или нет. Мы начали производить тракторов чуть ли не в 5 раз больше, чем США (при отвратительном качестве), когда было затеяно строительство грандиозного (каждое строительство у нас должно «переплюнуть» предыдущее) тракторного завода в Елабуге. Когда вогнали в него миллионы, опомнились. Теперь собираются перестраивать его в автомобильный завод. С помощью иностранцев.
По свидетельству Г.Арбатова, в 1989 г. богатые США произвели 6 баллистических ракет, а выпрашивающий у них милостыню СССР – 120! В ноябре 1991 г. Горбачев сказал в Иркутске, что мы произвели 64 тыс. танков, больше, чем весь мир. Девать некуда и надо искать средства на их уничтожение! Интересно, когда Президент об этом узнал?
Теперь перейдем к делам государственным. Президент великой державы, «верный соратник Ленина и Сталина» М. Калинин принимает глав дружественных держав и иностранных послов, вручает ордена, подписывает законы, а его жена сидит в лагерях по личному распоряжению главы коммунистической партии. После нескольких лет тяжелых работ пристроена на «легкую» – счищает вшей с одежды зеков при лагерной бане (0.1988, N13). Возможно ли такое где-нибудь, кроме «первой страны победившего (нас!) социализма»?
Что касается духовной жизни, науки и культуры, то здесь абсурды поистине гомерические: все вопросы решают невежественные и некомпетентные чиновники аппарата ЦК партии. И если проходимцы типа Лысенко имеют туда доступ, они могут любую научную идею запретить и любую чушь провозгласить высшим достижением человеческой мысли. Так Лысенко добился объявления генетики («менделизма-вейсманизма-морганизма») лженаукой. Ну и что, спросят западные либералы, мало ли у нас на Западе мракобесов и дураков? Но если там над ними можно просто посмеяться, то у нас нет борьбы идей, как таковых. Идеи, утвержденные ЦК в качестве истинных, и только они, подлежат распространению, объявленные же ложными – уничтожению вместе с их носителями. Так были разгромлены все генетические институты и лаборатории, а наиболее выдающиеся генетики во главе с гениальным ученым нашего века Н. Вавиловым были расстреляны или погибли в лагерях. Советская генетика была отброшена на десятилетия назад. Были объявлены ложными и реакционными теория относительности Эйнштейна и кибернетика. Даже слова такого нельзя было найти в многотомной советской энциклопедии.
СССР первым создал и применил в боевых условиях ракетное оружие. Оно было разработано сначала группой энтузиастов во главе с Цандером – Группой изучения реактивного движения (ГИРД). – занимавшихся этим делом в свободное от работы время (как у нас говорят, «на общественных началах»). Шутя, они расшифровывали свою аббревиатуру – «группа инженеров, работающих даром». Затем на их базе был создан специальный институт, а затем по ложному доносу они были арестованы, руководители (Лангемак и др.) расстреляны, другие (в том числе знаменитый впоследствии генеральный конструктор космической техники Королев) попали в лагеря, откуда после начала войны с Германией, когда «непобедимая и легендарная» Красная армия покатилась к Москве, они были переведены в так называемые «шарашки» – лагеря, в которых зеки занимались научно-конструкторскими работами военного характера (описаны Солженицыным в романе «В круге первом»). Так награждали у нас выдающихся изобретателей! Не избежал этой судьбы и авиаконструктор Туполев.
Бездарные, но «готовые к услугам» писатели и поэты, режиссеры и артисты получают обильные гонорары, ордена, премии и почетные звания. Когда Брежнев увешал себя всеми возможными орденами (включая орден «Победы») и медалями (включая медаль Маркса за выдающийся вклад в общественные науки), он возжелал увековечить свое имя в русской литературе. Его воспоминания, изготовленные наемными борзописцами, были объявлены шедеврами литературы, Писатель Чаковский призвал всех писателей учиться писать… у Брежнева! По этим книгам тут же были поставлены фильмы и спектакли, каждый из которых отмечался премиями и восхвалялся. Жаль, что Брежнев вскоре умер, и мы не дождались оперы, которую наверняка уже сочинил какой-нибудь композитор. Естественно, что на другой день после его смерти все эти художественные шедевры вместе с памятником его «военного триумфа» на «Малой земле» были выброшены.
Зато судьба подлинно талантливых художников, как правило, печальна. Гумилев, Орешин, Цветаева, Ахматова, Михоэлс, Пастернак, Солженицын, Бродский… – список слишком велик, чтобы его можно было продолжать, – убиты, изгнаны, преследовались… Газета «Вечерняя Москва» в статье «Расстрелянная литература» привела список 98 уничтоженных литераторов-москвичей (ВМ. 12.11.88.), по Союзу их насчитывалось около 300, хотя полные списки еще не составлены.
Широко известна судьба академика Андрея Сахарова, отправленного в горькую ссылку без суда и следствия… Как поступили его коллеги-академики? Протестовали? Как бы не так! Осудили его самым подлым образом! Но и на сессии нового «перестроечного» съезда «народных избранников» Сахарову не давали говорить, затопывали и захлопывали…
Таковы лишь немногие штрихи нашей абсурдной жизни. Не знаю, заметил ли читатель, как соприкасаются примеры абсурдов с правом, хотя непосредственно они относятся к другим сферам?
Вы пишете стихи; лирические, не имеющие отношения к политике. Но если «партией» они признаны вредными, то и они и их автор подлежат уничтожению. Как легально можно их защитить? Если такой смельчак найдется, то он последует за ними. А если вас кто-то потихоньку пожалеет, то о нем и не узнает никто.
Если вам приказано ехать на заготовку березовых веников для несчастных коров, вы поедете, понимая совершенно идиотскую бессмысленность этой затеи. У вас нет никаких легальных средств для протеста и даже пассивного сопротивления. А нелегальный протест приведет вас только в лагеря.
Если генетика (кибернетика, теория относительности и т. д.) объявлена «партией» лженаукой и ликвидирована, а вы – генетик по специальности, благодарите судьбу, что вас не арестовали и вы можете работать дворником. Есть ли закон или государственный орган, которые могут вас защитить?
Если вы – директор фабрики и прекрасно знаете, что производите продукцию, которая никому не нужна, которой забиты склады и дворы, вы будете продолжать производство, ибо план – закон и его надо выполнять (это аксиома нашего производства) «любой ценой»!
И, наконец, вы – президент государства, высшее должностное лицо… Но вашу жену произвольно по ложным обвинениям, среди которых – шпионаж и терроризм, бросили в лагеря давить вшей. Какой закон вашего государства может ее спасти?
Не поняв этого, нельзя понять советского права, которое есть право абсурда.
Основной абсурд советской жизни состоит в том, что крепостное право облечено в социалистическую форму. Потемкинский социализм строят крепостные. Граждан с кандалами на ногах и оковами на руках призывают лететь к сияющим (А.Зиновьев – «зияющим») высотам.
Не поняв этого, нельзя понять России.
Глава 2. Правовая наука
Подробно анализировать «социалистическую» науку о государстве и праве, в которой советская наука играет ведущую роль, в книге, предназначенной для широкого круга читателей, нет необходимости, тем более, что непосредственно она ни на законотворчество, ни на практику не оказывает серьезного влияния.
Почему тогда все же надо хоть немного о ней сказать? По двум причинам: во-первых, в современных условиях право всех стран в значительной мере идеологизировано и факт этот достаточно хорошо известен; в «социалистических» же странах идеология марксизма-ленинизма составляет основу правосознания юристов. Во-вторых, правовая наука составляет неотъемлемую часть целенаправленной и систематической партийно-политической пропаганды, оказывающей влияние на правосознание народа, а также на правосознание самих руководителей, работников партийно-государственного и юридического аппарата.
Главная, характерная особенность «социалистической» правовой науки – беспринципность, закономерно вытекающая из декларируемого и повседневно отстаиваемого принципа «партийности науки», т. е. неукоснительного следования «линии партии», как бы она не менялась.
Поэтому все без исключения ученые должны по команде менять свои взгляды, если они хотят сохранить свое место в науке. Мгновенная смена «убеждений» стала настолько будничной практикой, что ни у кого не вызывает удивления или, тем более, упреков. Ясно, что человек – не корова и менять свои взгляды может. Но если вчера ученый подробно «анализировал зримые черты развитого социализма», а сегодня по команде из ЦК: «отставить развитой социализм!» подвергает эту «концепцию» злой критике, это уже – очевидное холуйство.
Истина у нас не рождается в спорах, ибо спора с «линией партии» быть не может. Проходимец Лысенко, получив благословение ЦК, не спорил с гениальным Н.Вавиловым и другими генетиками. Он просто с помощью КГБ растаптывал их морально и уничтожал физически.
И это в естественных науках, где, казалось бы, за себя говорят эксперименты, где гены видны под микроскопом… Но если ЦК утверждает, что генетика и кибернетика – буржуазные лженауки, то никаких доводов противопоставить нельзя. Что же сказать о философии, экономике и праве?
В любом общем труде подчеркивается главный принцип нашей науки – принцип партийности: «Это всеобщий(!) принцип марксистско-ленинской юридической науки, неотъемлемое ее качество». Принцип партийности обязывает безоговорочно одобрять выраженную в законах волю партии, даже если она явно антинародна. Никогда столь восторженно не восхваляли советские юристы социалистическую законность и демократию, «расцветавшие под солнцем Сталинской Конституции», как в 1937-38 годах, когда по данным некоторых исследователей (журналист А.Мильчаков) только в Москве расстреливали по 800 человек в день.
Можно было бы признать, что верность чему-то, доведенная до фанатизма, если не оправдана морально, то понятна. Но дело в том, что «политика партии», как любая политика непрестанно и непредсказуемо колебалась, иногда в самые противоположные стороны (например, переход от «военного коммунизма» к «новой экономической политике»; уже в период «перестройки» – от слияния всех форм социалистической собственности в единую общегосударственную, общенародную собственность к «разгосударствлению» собственности и к частной собственности). Недаром была такая шутка: он – непоколебимый коммунист; если колебался, то только вместе с партийной линией!
Апология действующего на сегодня права и правовой политики достигает Монбланов бесстыдства. Советское право, – пишут ведущие юристы в коллективном труде, – «является воплощением идеалов и представлений трудящихся о законности, справедливости и гуманности»! Это в стране, где за колючей проволокой лагерей уничтожались миллионы, где был организован голод, унесший миллионы жизней, а голодных крестьян по Закону от 7 августа 1932 года расстреливали за сбор колосков, оставшихся после уборки урожая (а их все равно должны были запахать)? Где целые народы безвинно объявлялись преступными и подвергались уголовному наказанию и депортации (они до сих пор не восстановлены во всех правах и не получили компенсации за разграбленное имущество и перенесенные страдания; более того, не допускаются на свою родину (крымские татары, немцы Поволжья, турки-месхетинцы и др.)? Где солдаты безнаказанно рубят лопатками молоденьких девушек (1989 – Тбилиси), расстреливают безоружное население (1990 – Баку, 1991 – Вильнюс и Рига)? Ни один «ведущий» юрист никогда не протестовал против нарушений права и не участвовал в правозащитном движении. Ни нынешний глава юридической науки В.Кудрявцев, ни бывший ее глава и заведующий сектором прав человека Института права В.Чхиквадзе, ни председатель комитета конституционного надзора С.Алексеев не выступили в защиту коллеги по Академии наук – Андрея Сахарова, не протестовали против резни и расстрелов. Они были впереди и при Сталине, и при Хрущеве, и при Брежневе, сохранили свои позиции и сейчас. Первыми восхваляли политику данного периода, осуждая нарушения предшествовавшего. И именно они представляют советскую науку на международных конференциях, им по-прежнему охотно предоставляют страницы западные журналы для дезинформации.
В. Чхиквадзе опубликовал в ФРГ статью о повороте советской юридической науки к правде. Конечно, после семидесяти лет лжи такой поворот можно было бы признать «своевременным», если бы он действительно произошел. Просто сменился директивный курс и юристы привычно поворачивают в указанном направлении, каясь в прежней лжи и сочиняя новую.