Лерка расправила плечи, выпустив из ноздрей тонкие струйки пара, фыркнула, и…стартовала!
-ЙОПТВАЮ!
-Любимый!
-Ох!
Последний возглас был коллективным. Лерка лежала навзничь, мотая головой, а над ней кружились маленькие динозаврики. Поднявшись и пошатываясь, могучая русская женщина развернулась и с рычанием, похожим на рёв боевого слонопотама, устремилась к выходу.
Мнннддаааа! выдала Джулия, проводив взглядом умчавшуюся леди Таранову. –Как там было, у ваших классиков…Коня на скаку остановит…скорее уж слона! И яйца ему оторвет!
Даааа! домогательница удовлетворенно уставилась на стоявший как осадное орудие шерифский хрен. –Всё-таки, да!
Она приподнялась, устраиваясь поудобнее. Шериф зажмурился, лихорадочно представляя себе Беллема, принца Джона, сэра Гая, Робина… вот этих двух, похоже, зря! Начавший было сдавать позиции «лучший друг» снова встал по стойке «смирно». Шериф беззвучно застонал.
БАБАХ!!!!!!!!!!!!!!!!!!
-Йоптваю!
Что-то огромное прошибло стену и буквально снесло насильницу с её измученной жертвы. А вслед за предметом в спальню влетела.
-ЛЕРКАААААА!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
Восторженный вопль де Рено мог бы сделать честь любому озабоченному слону.
Любимый! отозвалась прекрасная русская леди, бросаясь к своему суженому и срывая веревки с его конечностей. Шериф только крякнул, когда Лерка забросила его на плечо и рванула обратно к пролому в стене. Прыжок- и они уже болтаются на крановском тросе, а слегка пьяненький, но вполне адекватный крановщик аккуратно спускает их на землю.
====== 12. Часть от MademoiselleHiver. Мушкетеры и тигры. ======
- Тысяча чертей!- выругался тощий зеленоглазый парень, с трудом выбираясь из потрепанной “мазды”, за рулем которой сидел изящный мужчина, одетый в синий мушкетерский камзол.
Прибыли, ваше высокопреосвященство! сказал водитель, обходя машину и открывая дверцу.
Мужчина, сидевший на месте рядом с водительским, поднял на него спокойные карие глаза:
-Их тут девять с половиной миллионов, и половина – гастарбайтеры. Вы, как всегда, на позитиве, – бросил он, выскальзывая из машины и с раздражением захлопывая дверцу. – Ну какого именно Москва?!
- Это не святой Августин, монсеньор, поэтому отложим теологические споры, – миловидная блондинка, нарочно побольнее пнув каблуком полноватого соседа в синем бархатном плаще, присоединилась к двум мужчинам, стоящим под чахлой яблоней. – Да твою же Мадонну! – зашипела она и вытащила из сумки черную «раскладушку». – Что еще?! Мы уже на месте, да! Третий? Хорошо. И надеюсь, без таких эксцессов, как в прошлый раз! – рявкнув для порядочности в который раз, женщина раздраженно ткнула изящным пальчиком в кнопку на домофоне. Вернее, собиралась ткнуть. Дверь сама без единого скрипа отворилась в облицованный белой плиткой подъезд.
- Какие здесь трусливые двери, – заржал тот толстяк, которому, несмотря на все усилия, миледи все же не отдавила ногу.
- Цыц! Сейчас выяснится, что нимфоманок будет еще больше, чем в Праге, очередное затишье перед бурей. Д’Эрбле, что вы там копаетесь?!
- Одно мгновение, монсеньор.
- Считаю до одного…
- Да тут я, – неприязненно отозвался юноша, присоединяясь к разношерстной компании.
- Отлично. Вы – в разведку.
- Почему?!
- Потому, – железно припечатал кардинал. – На меня и де ла Фера слишком неадекватно реагируют, миледи поубивает всех к черту, а вы вроде как нейтральный.
- А чего тогда не д’Артаньян?!
- А чего сразу я? Мне в Амстердаме досталось, хватит притворяться невинной овцой, Арамис!
- Идите вы все… – обиженно пробурчал мушкетер, но мужественно шагнул во тьму лестницы.
Напряженное молчание разорвало треньканье телефона.
- Да чтоб твое имя англичане прочитали! – взъярилась Винтер. – Хуле ты хотел, Боря?!
Неразборчивая матовая речь приобрела испуганные интонации.
- Я тебя четвертую, сука, будешь у меня в аду гореть, тварь… – ласково наорала Анна на телефон по окончанию разговора и швырнула его в сторону. В яблочко не в яблочко, в яблоневый ствол.
- Что опять? – меланхолично поинтересовался зеленоглазый, отлепляясь от дверного косяка.
- Обитатели смежной квартиры, аллилуйя, неадекватны. Три пары, одна обручена, отдельно скандальный спермотоксикозник, аббат и незамужняя девушка. Из всех самая нормальная – последняя.
- Не так плохи трущобы, как их тараканы, – глубокомысленно изрек черноволосый мужчина, стоящий чуть позади своего полного товарища.
- Значит, будем травить. Йадом, – миледи мстительно усмехнулась. – Ну и где эта поэтическая задница?
- Может, помощь нужна? – обеспокоенно заметил д’Артаньян.
- Сам разберется, не маленький. Вроде, – небрежно бросил министр.
Минуты текли и текли. Натекла лужа примерно в полчаса. Неожиданно окно на третьем этаже распахнулось, и довольная морда не то горянки, не то сарацинки раскрыла ярко накрашенный рот:
- Блин, токо не говорите, что вы все вчетвером такие тощие! А ну быстро все к нам, борщ на завтрак – наше все!
Оглушенные голосом мужчины, к которым, равно ко всем, относилась сия претензия, с опаской попятились обратно к средству передвижения.
- Fucking Russia! – выпалила миледи в порыве вдохновения, хватая гасконца и бывшего мужа за шкирки.
Все в глубине души согласились с ней.
====== 13. Одержимость Робина. Монсеньор-экзорцист. ======
-Йоптваю! Ты чего творишь, маньяк озабоченный! Прекрати немедленно, я же сейчас свалюсь!
Но невьебенный по жизни, да ещё ко всему на данный момент вдрын пьяный Робин шуровал во всю, застукав любимую за штукатуркой отвалившегося куска стены. Перепуганная до смерти Джерри даже стонать не могла, вытянувшись в струнку и вцепившись в верхнюю перекладину стремянки, пока этот озабоченный маньяк орудовал у неё под подолом. Из противоположной стены высунулась обалделая рожа Беллема. Глаза формой и размером напоминают блюдца.
Джерри свела зенки на переносице и только открывала и закрывала рот, не в силах даже материться, судорожно вцепившись в перекладину. Да так крепко, что когда Робин попытался отодрать её от стремянки, стремянку пришлось прихватить с собой. На грохот и визги в комнату разъяренной слонихой влетела Лерка и бросилась спасать подругу. Элька помогала, ругаясь как сапожник, отдирать от подруги Робина, вцепившегося в Джерри клещом. Локсли рычал, огрызался и пытался укусить, а потом вдруг вытянулся и обмяк, глядя перед собой огромными пустыми глазами.
Что с ним такое? тихо говорила Джерри, сидя на драном коврике у дивана, на который сэр Гай перенёс спеленутого занавесками Локсли. -Никогда он таким не был! Буйный да, ненасытный да, но он никогда не лез, если я говорила нет!
Она шмыгнула носом и безутешно расплакалась. Никто не знал, чем её утешить. Никто представления не имел, с чего добродушный и веселый Робин вдруг превратился в злобное и агрессивное огрызающееся животное. Бедняжка Джерри была так подавлена, что даже Беллем сочувственно уставился на неё и осторожно погладил призрачной пятерней по взлохмаченной шевелюре.
-Чем-то напоминает одержимость, которую наслала Лилит, -задумчиво произнёс шериф, глядя на запрокинутое лицо юноши, в котором не было никаких проблесков разума.-Гай, ты помнишь ту историю? Наш призрачный друг имел к ней непосредственное отношение.
Гизборн кивнул.
-А не помнишь, как именно они его вылечили?
-Это не поможет, – всхлипнула Джерри, не понимая головы. -Не поможет потому что мы не знаем, кто навел на него чары и что это вообще за магия такая!
Думаю, мы могли бы спросить у того мужика, который таскается в красной попонке! ехидно заметила Элька. Милый дружок нашей тощей образины!
На себя посмотри, швабра македонская! не полезла в карман заа словом леди Хэлсберг. И вообще, его высокопреосвященство занят...
Лерка с Элькой переглянулись.
-Занят значит, недобро сощурилась Элька. -Тут стало быть наш парень заколдованный, а этот хрен в красном пальто занят!
Джулия взглянула на угрюмые и злобные рожи и решила не рисковать последними мощами. Её сердце тоже было не каменным и страдания Джерри, хоть Хэлсберг ни за что не призналась бы даже самой себе, тронули его. Она выползла из комнаты, размышляя о том, что можно сделать. Уже в коридоре девушка едва не налетела на молодого мушкетера с кроткими глазами на нежном, почти девичьем лице.
-Пардон, мадемуазель, – извинился молодой человек.
(от MademoiselleHiver)
- Стойте! – Джулия схватила д‘Эрбле за локоть и как можно тише поинтересовалась: – Монсеньор у себя?
- Да, мадемуазель, только осторожно: леди Винтер сегодня не в духе… А что случилось?
- Ах, все потом, потом! Спасибо! – досадливо улыбнувшись, Хэлсберг толкнула дверь коммуналки и вышла на сверкающую лестничную клетку. В уголке стояли ведро и новенькая швабра. Одобрительно фыркнув, девушка ткнула пальцем в дверной звонок. Продолжительная трель заткнулась, едва только заспанная блондинка, не потрудившаяся даже закутаться в символический полупрозрачный халат, зло поинтересовалась:
- Что надо?
- Мне нужен его высокопреосвященство, – отчеканила уже привычно Джулия. – Он не занят?
- Нет, – миледи посторонилась, неистово зевнув. – Не понимаю, как можно так рано беспокоить меня по пустякам…
- Рано? Уже половина одиннадцатого утра, и никто не виноват, что вы, леди Анна, до сих пор спите! – с достоинством отрезала Хэлсберг, боком проходя в убранную, педантично заваленную бумагами и книгами гостиную. В двух противоположных креслах сидели месье де ла Фер, которого Джулия, если честно, недолюбливала, и месье д’Артаньян, которого она откровенно не терпела в отличие от двух его дружков – аристократичного, серьезного д‘Эрбле и веселого господина Валлона. В руках у каждого были длиннющие списки, из которых методично, по какому-то выверенному алгоритму вот уже неделю вычеркивались адреса и названия.
- Доброе утро, – буркнул более приветливый д’Артаньян, не отрываясь от ненавистной бумажной работы. Он сосредоточенно сопел, закусив кончик ручки. Де ла Фер даже не глянул в ее сторону, и Джулия отомстила тем, что наступила на только что законченное письмо острым каблучком пантуфли. Раздался жалобный хруст порванной бумаги, и Хэлсберг едва сдержала торжествующую улыбку.
- И вам того же, – отстраненно ответила она уже у двери, за которой проводила львиную долю своего дня. Постучав и не получив никакого ответа, Джулия вошла и тут же едва не полетела на развернутом длинном и, как оказалось, скользком свитке. В то время, как дю Валлон придерживал желающий свернуться конец, кардинал с маленькой лупой застыл над мелкой схемой кремлевских подвалов. Откуда в этой квартире берутся документы из засекреченных архивов КГБ, Хэлсберг могла только догадываться.
- Ваше высокопреосвященство, не отрываю? – обойдя внимательно все раскиданные по комнате листы – мало ли, очередной дневник Ленина, что уж там, – Джулия подошла к барону и встала около него.
- Не то что бы, мадемуазель, но… Поглядите сюда.
- Хорошо, но, вообще-то, я по делу, – девушка сняла с носа очки и протерла их замшевым платочком, извлеченным из кармана юбки. – Что надо посмотреть?
- Вот, – тонкий палец указал на особо маленькую схему, в которую «художник» умудрился втиснуть аж пять комнат и подписать их, чтоб ему икнулось. – Посмотрите, как называется третья комната?
- Это вот эта точечка в углу? Вы издеваетесь, – возмутилась Хэлсберг, но послушно прищурилась. – Вижу буквы «А», «М», «З», «Ы», «И» или «Й», «Ф» и «Н». Ну и что? Это Алмазный фонд, судя по всему… А зачем он вам?
- Надо, – лаконично ответил Ришелье и занес еще одну пометку на лист А3, где, судя по всему, находилась перечерченнная схема. – Что вы хотели?
- Можно без месье дю Валлона? Просто я по поводу серьезному…
- Ва…
- Да ухожу, ухожу, – мушкетер отпустил конец свитка, мгновенно свернувшегося, и, не щадя валяющихся на полу бумаг, вышел.
- Что у вас опять случилось? – обреченно вздохнул кардинал, опираясь на незаваленный край стола. Книга рядом опасно заколебалась, и Джулия отодвинула ее вглубь от греха подальше.
- Что-что, как всегда, Содом и Гоморра. В прямом смысле этого слова. Я Заррину не понимаю от слова совсем. То Локсли ее кинул, ей плохо, то он ее домогается, ей плохо. Хоть бы определилась…
- А я-то тут при чем?
- А они, – Джулия выделила это слово, – убеждены, что он одержим, и просят вас помочь.
- Повторяю – я-то тут причем? У меня нет диплома экзорциста, и тем более, у них есть де Рено. Я не собираюсь тратить на девчонку свое время.
- Ну, пожалуйста, – Хэлсберг закусила губу и понизила тон. – Вы же знаете, что я не в почете у всей еб… простите… чокнутой шарашки, и поэтому веду все переговоры с чертовым аббатом. И как он ко мне относится, вы тоже знаете…
- И что это меняет?
- Хотите, я перед вами на колени стану, монсеньор? Они же меня убьют… – в голосе Джулии послышались умоляющие нотки.
- Они вас уже три раза убивали, вы живее всех живых, и не надо мне вешать лапшу на уши…
Не успел министр закончить фразу, в кабинет влетел растрепанный д‘Эрбле. Мушкетерский плащ на нем сбился, и кто-то явно пытался придушить его кружевным воротником. Джулия и кардинал как по команде приподняли брови.
- Я же сказала, надо утихомиривать Заррину. Если попало Арамису, попадет и мне, а может, даже и вам, – девушка подчеркнуто холодно рассматривала ногти.
- Хорошо, но если с ним все в порядке, вы получите хороший урок… Идите вперед, нам не в Рим дорога.
Джулия закатила глаза, но ослушаться не посмелилась. Перед дверью коммуналки их встретила встрепанная Элька.
- Ну и где вас черти носят?! Быстрее, что ли, надо двигаться!
В это же время из двери вылетел де Беллем, закрывая глаза призрачными руками. Видимо, для него они были очень даже зримы, так как он втемяшился в стену и затих.
- А вот и потоп, – заметила Хэлсберг и зашла внутрь. Элька, схватив застывшего министра за шкирку, влетела следом.
Утро спокойным быть не обещало…
(от Диты)
Вжавшись в стену и полыхая перемазанным косметиком фэйсом, Джерри честно пыталась закрыть глаза. Ага, щас, фиг вам! Глаза закрываться не хотели никак и ей пришлось созерцать совершенно кошмарное зрелище танцующего Робина. Зрелище было настолько ужасающим, что каждый спасался как мог. Сэр Гай, например, просто сунул физиономию в декольте любимой Эльки, которая вытаращенными шарами наблюдала за тем, как Локсли подпрыгивает и дергается, путаясь в собственных ногах. Лерка и шерифом зажмурившись, целовались. Беллем драпанул, закрыв зенки лапами и вмазавшись в стенку. Из динамиков бумбокса доносились звуки забористой лезгинки(диск был явно Джеррин), под которую и пыталась танцевать жертва одержимости.
-Сумасшедший дом, – вздохнул спутник Джулии, перешагнув через призрачную тушку. -Так кому тут не спится?
Джерри застонала, раскачиваясь из стороны в сторону и не в силах отвести взор от высоченной долговязой фигуры, откалывающей коленца в режиме нон-стоп. Его высокопреосвященство со вздохом ангела-мученика подошел к парню и сильно шлепнул его ладонью по лбу (для этого стройному и не такому высокому монсеньору пришлось привстать на носки и вытянуться в струнку), гаркнув что-то на латыни. Танцор поневоле снова дернулся и рухнул обмякшей куклой. Хэлсберг разинув рот, пялилась на красносутанника так, словно божество снизошло на землю. Лерка, заинтересованная обрядом экзорцизма, подергала её за руку, второй конечностью успешно отражая попытки шерифки добраться до желанного декольте.
-А...эээ...что он сказал? Это какая-то молитва?- спросила она, не без восхищения глядя на стройную фигуру кардинала, который, присев на корточки, ощупывал лоб парня и держал его запястье, пытаясь отыскать пульс.- Переведи, а?
-Не можешь срать, не мучай жопу, – деревянным голосом перевела с латыни образованная дочь английского народа. Лерка выпала в осадок и шериф-таки добрался до желанной цели.