Эволюция, сделав прыжок,
Проявилась в прекрасности всей –
Это кожаный тонкий мешок
Для кишечника и костей
С ненасытным провалом рта
Человеческая красота.
С ненасытным провалом рта
Человеческая красота.*
- Красиво. Ты грустишь, потому что всё меньше напоминаешь человека, и всё больше – биологическое оружие, машину для убийств?
- Да.
- Чушь. Ты – человек, даже лучше человека! Хорошая, милая девочка, позволяешь подглядывать за собой в ванной. Был бы я материальным, я бы тебя затискал. А так – просто прекрати грустить и прибавь скорости – я вижу вдали Коноху!
Слова Первого Хокаге приободрили Рисаимин, она прекратила грустить и к утру достигла Конохи.
Цунаде сидела в кабинете и плакала. Это было видно по красным глазам и дрожащему голосу. Рисаимин пришла в кабинет и протянула ей письмо. В нём Джирайа, как позже выяснилось, благодарил Цунаде за такого хорошего охранника и велел не ругать её за задержку. Рисаимин стояла у дверей и ждала реакции. Она ожидала, что её похвалят и отпустят отдыхать…птица-наивняк, не иначе.
- То есть как «жив»?! Нет, это наглость! Я уже заказала, понимаете ли, памятник ему за счёт деревни, а он жив! Гад! А ты чего улыбаешься, ты опоздала на целый день! – Рисаимин уже не улыбалась, она дрожала от ужаса. На неё кричали только отец с дедом, они же и били её за бесполезность. Когда Цунаде приблизилась к Рисе на расстояние удара, психика девушки не выдержала – с криком ужаса Рисаимин вылетела из кабинета и забилась в самый тёмный угол коридора, закрывая голову руками и плача. Ей было страшно и обидно – в чём она-то виновата? Она старалась, использовала опасное додзюцу, приобрела внешность дяди, и всё это ради Хокаге! А она на неё закричала и явно собиралась ударить.
Цунаде опомнилась уже через секунду после крика Рисаимин и вернула способность правильно оценивать происходящее. «Нет, почему я на неё-то накричала? Рисаимин ни в чём не виновата – она выполнила приказ, пусть и задержалась немного, спасла Джирайю, сама пострадала, а я…блин, она же привыкла, что после криков следуют побои!» Цунаде выбежала из кабинета и, после нескольких минут поисков, нашла дрожащую от страха Рису. Пышные тёмно-серые волосы помогали ей скрываться в тёмном углу.
- Ну извини, я немного погорячилась, (всхлип Рисаимин), ну хорошо, я сильно погорячилась! Но и ты виновата, не надо так сильно реагировать на крики! Синоби не должен себе позволять таких вольностей.
- Меня воспитывали не как синоби,- тихо начала говорить Рисаимин,- Меня учили спать крепко, как мёртвая, и наедаться впрок. Если у нас что-то не получалось, нас ругали и били, иногда тайдзюцу. Через два дня после модификации её проверяли на правильность, иногда боем. Учиха Катоном защищал свой сад от посягательств на яблоки. Я привыкла к тому, что если на меня кричат, значит, я провинилась и заслуживаю наказания. Это уже не привычка – это инстинкт самосохранения.
- Чёрт, Шикамару, вылезай из туалета! – ругался Шикаку, стуча в дверь,- Сын, имей совесть, ты тут не один!
Шикамару от нервного перенапряжения Рисаимин было плохо – её инстинкт самосохранения срикошетил и на него, так что беднягу скрючило прямо в ванной. Сейчас Нара сидел в тёмном углу и дрожал от её ужаса, шепотом поминая недобрым словом синхронизацию.
Чоджи тоже сидел в тёмном углу и дрожал, но ему повезло немного больше – накрыло не в туалете, а в спальне, и он сумел успокоиться до того, как Чоза прибежал с валерьянкой. Отец прекрасно знал о связи сына и биологического оружия и смирился с этим. Но о ТАКОЙ связи он даже не думал. Так что Чоджи надо было притвориться, что всё нормально.
Тем временем Рисаимин пришла к дяде за советом – вдруг он сможет помочь племяннице? Кисаме её метаморфоза понравилась, он попытался убедить Рису в эстетичности акулоподобной внешности, но она настаивала, и он сдался.
- Значит так, есть способ принять человеческий облик без татуировок, но он ненадёжен и даст слабину при первом же прикосновении к проточной воде.
- Ванная считается?
- Нет.
- Отлично. Что я должна делать? – Рисаимин приготовилась запоминать действия, даже печати, но ничего не последовало – только фраза «Из рыбы в мясо» и хлопок в ладоши. Тело Кисаме окутал плотный кокон из чакры, а потом проявилась настоящая внешность Биджу без Хвоста…
Высокий мужчина лет тридцати, абсолютно нормальный и даже немного симпатичный. Бледная кожа, синие волосы, светло-голубые, почти белые глаза, и только острые зубы выдавали в этом мужчине грозного мечника.
- Вот поэтому я не очень люблю этот облик. Шиноби должен внушать страх, а не восхищение. Хотя эта внешность очень кстати при посещении публичных домов или на миссиях под прикрытием. Чёрт. Придётся идти к реке.
- Может, походите пока в этом облике? – попросила Рисаимин,- Может, так Цунаде-саме вы больше понравитесь, и она даст вам миссию?
Кисаме усмехнулся – конечно же, дело не в миссиях, просто Рисаимин намекает на тот факт, что в облике человека Кисаме симпатичнее. Что ж, может и побыть немного в человеческом обличии, куда спешить-то. Самехада вроде не сильно ругается, хотя уже более месяца они не убивали людей. Людей…да даже птичек не ловили. Нельзя.
Орочимару не мог предстать перед Рисаимин в виде духа – он недостаточно мёртв для этого. Он не мог поговорить с ней через Саске или Анко – он недостаточно жив для этого. Ему оставалось только наблюдать за ней со стороны и делать выводы. Девчонка нравилась ему с каждым днём всё сильнее, наблюдать за ней было почти так же интересно, как за Саске. Но Учиха не может разобраться даже в самом себе, он импульсивен и (скрыто) эмоционален, склонен к поспешным выводам и не ценит уже имеющееся. Хошигаки совсем другая – годы искусственного отбора, изменчивость, жизненная ситуация, всё это сделало достаточно зрелого и отнюдь не глупого (как бы не хотелось думать обратное при виде этой улыбки) человека, ценящего имеющееся и любящего жизнь. Орочимару поймал себя на мысли, что Рисаимин могла бы стать хорошим помощником для него.
А Кабуто молодец. Нет, подражать учителю не стоило, и себя уродовать тоже не стоило, но вколоть экспериментальную сыворотку именно Рисаимин – это ж надо было догадаться! Впрочем, так даже интереснее. Если Орочимару правильно рассчитал, она через постель передаст вечную молодость своему жениху, через пуповину – детям, через кровь – тем троим и бывшему соратнику. А в сочетании с Кейриганом это даст, теоритически, вечную жизнь. Но себе это Орочимару, пожалуй, вкалывать не будет. Так неинтересно. Техника Нечестивого Воскрешения даёт куда больше простора для изучения техник, в том числе и кеккей генкаев.
А пока что Змеиный Саннин будет наблюдать за двумя подростками – Саске и Рисаимин,- отдыхать и ждать, когда же Кабуто догадается обратиться к Анко…
Когда Пейн почувствовал знакомую чакру, его чуть кондрашка не хватила. Он был уверен на девяносто девять процентов, что с Рисой покончено. Тем не менее, это была точно она. Нагато затрясло от злости – как она посмела выжить?! Ну ничего, сегодня она точно помрёт, он постарается. И не только она – Коноха вообще перестанет существовать сегодня. Но сначала Пейн разберётся с Наруто, потом с Рисой, и только потом с Конохой. Ну, так он думал. Но он, разумеется, даже не думал, что кроме Рисаимин и Наруто существует ещё один человек, способный испортить Нагато день…
- Ирука, блин, подъём! Враги у Конохи, а ты дрыхнешь!
Учитель, только пригревшийся и задремавший, вскочил и рефлекторно начал одеваться. Только повязывая на голове повязку, он понял, что разбудил его Третий Хокаге, очень взволнованный и недовольный.
- Что происходит?
- Враг приближается к Конохе, а ты спишь! Помереть хочешь, что ли? Одевайся, хватай оружие и покидай дом, намечается бойня. Готовься использовать Кейриган.
Умино был в шоке, но решил послушаться покойного Хокаге – набрал полную сумку кунаев и сюрикенов, прихватил остатки завтрака (на всякий случай) и, на совсем крайний случай, удостоверение личности и немного денег. Едва он вышел из дома, объявился Пейн в количестве шести тел.
- Ну, теперь-то ты понимаешь, что дела у деревни плохи. Наруто далеко, врага много, наших сил может не хватить, а твои новые глаза – лучший способ уничтожить Пейна. Одно плохо – после выполнения желания у тебя будет на один орган меньше. Но это ничего, врачи в Конохе неплохие…
Ирука вздохнул тяжело-тяжело. С одной стороны, за спасение деревни могут дать повышение – это вроде как хорошо. С другой стороны, это его додзюцу может такое забрать, что повышение он получит посмертно, и это однозначно плохо. Но…Воля Огня говорила – рискни. В любом случае, деревня однозначно важнее жизни одного-единственного учителя, не имеющего ни жены, ни детей, ни родственников, ни каких-либо талантов (кроме этого Кейригана, который Умино получил вообще случайно). В общем, оставалось только понять, на что потратить единственное желание.
И тут Ируку осенило – он может загадать такое желание, которое будет исполняться достаточно долго, чтобы он успел если не умереть от старости, то хотя бы успеть победить этих врагов. Пораскинув мозгами и помолившись (Хагоромо Оцуцуки лично поддержал молитву), Ирука начал формулировать желание.
- Я хочу…
- Неправильно. Скажи сначала «Кейриган, Фукатсу!», так надо,- подсказал Третий Хокаге.
- Кейриган, Фукатсу. Я хочу оружие, которое поможет мне победить Пейна.
Зрачки глаз учителя приняли форму крестов и казались матовыми. Высвободилось большое количество чакры зелёного цвета, которая приняла форму четырёх рук, потянувшихся к небесам. Сгустились тучи, закрывшие солнце. Синоби немного испугались, Пейн удивился. Пока всё это происходило, Умино Урука проговорил неожиданно:
- Ну, вот и всё. А если Коноха испугается этой силы и решит добить меня, или спрятать от мира? Лучше было бы вовсе не показываться на глаза людям. Или хотя бы измениться на время битвы до неузнаваемости.
Едва учитель это проговорил, с неба грянул гром – Кейриган принял его монолог за ещё одно желание. Кусок облака спустился к офигевшему от такого расклада учителю и скрыл от посторонних глаз. Тем временем чакра снова вернулась к Ируке, но одна из «рук» держала какую-то странную палку, полую внутри, к которой была приделана металлическая ручка. Учитель вдруг почувствовал, что знает, как пользоваться этим диковинным оружием, хотя прежде никогда не видел ничего подобного. Отчего-то ему подумалось, что если потянуть за выступ снизу, при этом направив палку на врага, то можно будет нанести значительное повреждение.** Подростком Ирука стрелял из рогатки по окнам – похоже, придётся вспоминать навыки.
Комментарий к Воля Огня – Воля моя. Плохая кровь. * – “Человеческая красота”, Flёur. К слову, под впечатлением от этого была написана и другая моя работа.
- Если кто не понял – имеется в виду ружьё.
====== Воля Огня – Воля моя. Немного о смерти. ======
Как уже было сказано, Ирука умел обращаться со стрелковым оружием типа «праща» и «рогатка». Но в его мире не было огнестрельного оружия, поэтому осваивать эту «палку-стрелялку» учителю пришлось самостоятельно и быстро, за полчаса, пока его не нашли. Поупражнявшись немного в стрельбе и оценив удобство этого оружия (достаточно лёгкое, стреляет чакрой, отдача терпима), Ирука пошёл на дело. Он даже не заметил, что перед исчезновением «руки» сжали на мгновение его горло.
Рисаимин тоже готовилась: приняла человеческий облик, прикинула масштабы – нет, покончить со всем с помощью Канкиншоу не получится, иначе будут жертвы. Поэтому Рисаимин решила сначала посмотреть на способности Пейна, и только потом атаковать. Для этого она спряталась в кустах и начала смотреть. Умирать за просто так ей, разумеется, не хотелось.
- Риса, тот второй…ну, с Кейриганом…он использовал свою способность,- сообщил ей Хаширама.
- Ужас. Ему не требуется медицинская помощь? – шепотом спросила Рисаимин.
- Не, пока нет. Я никак не могу понять, чего же у него не хватает…вроде бы все органы на месте. Ничего не понимаю.
- Раз мы чего-то не понимаем, мы должны подождать, пока всё не станет очевидно,- Рисаимин окончила разговор и начала усиленно соображать – получалось плохо, то ли из-за голода, то ли из-за шумового сопровождения. «Наруто, я понятия не имею, что Пейну от тебя надо, но приходи побыстрее, пожалуйста. Хотя нет, я знаю: ему нужен Девятихвостый. Всё равно приходи, а не то возвращаться будет некуда. И мне тоже. Хм, а как я собираюсь защищать Коноху, если у меня есть только одна атакующая техника и только одно гендзюцу? Не знаю. Хотя…есть ещё Кейриган, но его использование чревато. У меня, конечно, есть свиток перемещения…но я могу не успеть его использовать! Или всё же рискнуть…»
- Риса, ты молодец, что думаешь, но думай побыстрее, он идёт к Цунаде…А она, напоминаю, моя внучка! Если она погибнет, я расстроюсь.
- Эх, всё равно помирать!- Рисаимин осторожно, окольными путями пошла за Пейном.
- Ох ты ж…Шино, ты видишь это? – Киба указал на замаскированного Ируку.
- Вижу что?
- Ходячую тучу.
- Я тоже.
Ирука обрадовался, что маскировка работает. Конечно, ходящая по городу туча не может не привлекать внимания, но его самого не видно, а это главное. Сейчас он пытается пристрелить одно из тел Пейна, но что можно ожидать от человека, впервые взявшего в руки огнестрельное оружие? Тем не менее, одна из пуль всё же прошила насквозь Путь Животных, и она осела на землю. Сделав контрольный выстрел в голову, Ирука поспешил скрыться – собирались люди, привлечённые видом необычной ходячей тучи.
- Кхг…- простонало тело Пейна,- Что это за оружие? Я не могу регене…ммм!
«Что бы это не было, этим действительно можно убить Пейна. Но я не хочу никого убивать…ну, если только ради деревни…так, Ирука, соберись, ты должен! Но ведь…Никаких но! Впрочем, можно найти компромисс: не убить, а ранить, а там уже другие разберутся. Хм, идея хороша, но смогут ли они…Смогут, смогут, а теперь надо прекращать мысленный диалог и идти дальше, а то тебя раскроют!»
- Ну, Ирука, ты неплохо справляешься! Для простого чунина – очень даже неплохо. Как, не тяжело?
«Нет, всё в порядке!» – хотел сказать Ирука. Ну, он хотел сказать – он сказал. Только ни одного звука не выдавил. Удивившись, он попытался сказать это ещё раз, но изо рта вы вылетало не единого слова.
Кейриган сделал своё дело и сам выбрал, что забрать.
- Вот и ты,- Главный Пейн стоял и смотрел на Рисаимин в упор. Торопиться ему было некуда, да и незачем – только что он узнал, что Наруто здесь нет. Нет Наруто – нет Конохи. Но сначала он всё-таки разберётся с Саикинхеики. Как человек, выживший после трёх встреч с ним, она заслуживала внимания.
- Зачем вы всё это делаете? Почему вы причиняете зло людям, которые ничего плохого вам не сделали? – немного жалобно спросила Рисаимин,- Я понимаю, зачем вам я – я уничтожила ваш дом. Но в чём виноваты другие?
- Тебе не понять меня. Я вырос в нищете, сиротой, и моих родителей убили прямо у меня на глазах. При мне убили моего лучшего друга, чьё тело я сейчас использую. Только познав мою боль, люди смогут искупить свою вину.
Рисаимин зацепили эти слова. Если до этого момента она не хотела использовать Кейриган, то сейчас…сейчас её сердце стучало сильно-сильно, и так многое хотелось сказать Нагато, но невозможно было даже сформулировать свои мысли! Единственное, что могла сделать Рисаимин, это прижать руки к груди и тихо, но очень чётко и уверенно сказать:
- Кейриган, Фукатсу. Сделай так, чтобы Пейн почувствовал не только свою боль...но и мою.
Нагато почувствовал неладное, но не успел ничего применить: Рисаимин окутало плотное облако чакры, которая секунду спустя приняла форму руки и потянулась к Пейну. Тот хотел было использовать что-то, но рука дотянулась до него и коснулась глаз.
«…Я родилась там, где удивительным образом сплеталась смерть и жизнь – в Деревне Ночи. Там всегда было очень светло, но трава была не зелёной, как на картинках, а какой-то сероватой. Меня всегда интересовало – что там, за горами. Мама…всего четыре года прошло с её смерти, а её образ уже покрыт светлой дымкой. Но я помню, что у неё были очень тёплые руки и ласковый голос. Она знала только две песни, но красивее них я не знаю. В одной пелось о человеческой красоте, а в другой – о бессмертии и любви. А иногда, когда отца вызывали на совещания, она разрешала всем лечь спать в одной комнате, рядом, так тепло тогда было. Младшие братья, правда, ворочались, но к полуночи и они засыпали. Хагаиша, моя сестра, никогда не ложилась рядом с нами – в тёплую погоду она шла в садик или ложилась спать на крыльце, а в холодную погоду устраивалась в комнате бабушки.