Ведь если Лэнс начинал вспоминать, то нет, пожалуйста, Кит уже потерял всё тогда, он не может и сейчас всё потерять, потерять и такого его, нет, нет, Кит не готов, он никогда не будет к такому готов снова.
Паника заглушала всё.
— Кит, скажи что-нибудь, — Лэнс отчаянно схватил за плечи Коганэ и вцепился в них, сжимая до синяков, будто пытаясь такой болью заставить Кита сделать хоть что-нибудь, а не просто смотреть.
Кит просто смотрит и не делает ничего, так как его сознание рушилось.
Лэнс издаёт истеричный смешок.
— Значит, вы мне все врали, да? — зло выплёвывает парень.
Кит всё ещё молчит.
— Ха, ха. И ты врал. С самого начала. Несколько дней? Я просто вешался? И мы просто спали в одной кровати? Брехня, — на последнем слове выражение лица МакКлейна меняется на презрительное, он хлещет, он бьёт своими словами, Киту мерзко, Киту гадко и больно от всего этого. — Ох чёёёрт, Кит, как ты мог… — паладин закатывает глаза и кривится.
— Лэнс, успокойся, мне просто сказали, что тебе будет легче, если... — Когане пытается, правда пытается что-то сделать, что-то сказать, что-то исправить. Он начинает своим трясущимся и разбивающимся естеством что-то говорить, но его прерывают.
— Если ты меня используешь?
Лэнс испытующе вглядывается в него и снова уничтожает словами.
— Я просто был рядом, — тихо выдавливает из себя Коганэ, всё ещё пытаясь.
— Брехня, Кит, — МакКлейн, жаля, едко отрезает. — Тебе не говорили со мной трахаться.
Красному паладину по голове будто ударяет молот.
Потому что Лэнс помнил всё.
И Кит задыхался.
— Те обстоятельства...
— Что ты не смог не воспользоваться? Охотно верю, — брезгливо процеживает Лэнс и горько усмехается. — Да, да. А что? Вот свежее мясцо, крути-верти его как хочешь, всё равно оно забудет всё через пару месяцев, словно кукла.
— Слушай, всё было не так...
— А как? А как было, Кит? У меня даже выбора не было, рассказывать тебе о себе или нет, раскрывать перед тобой душу или нет и… спать или не спать, Кит, — сквозь зубы говорит МакКлейн, поморщившись, вспоминая то. — Я был просто безвольной куклой, которая сделала бы ради тебя всё. А ты этим и пользовался.
Кит лишь думает, что Лэнс не должен был узнать, что все те моменты должны были остаться лишь для него. Почему МакКлейн вспомнил? «Почему, нет, зачем… за что…»
— Я пытался ради тебя...
— Ооо, Кит, — синий паладин истерично хохочет и, сжав кулаки, мотает головой. — Ты сам прекрасно знаешь, что это брехня. Ради меня и нашей нормаааальной дружбы ты бы сделал всё что угодно… — парень ударяет со всей силы кулаком в стену сзади и даже не вскрикивает от боли, — но не трахался бы со мной!!!
Лэнс прицыкивает, а Кит сжимает от напряжения губы в тонкую полосочку.
— Знаешь, я вот сейчас помню. Понимаю то своё мировоззрение — сделать ради Кита ВСЁ. Просто всё, — прищуривается МакКлейн и ядовито шипит. — Если бы ты сказал мне прекратить, я бы остановился в тот же миг. Да вы меня хотя бы заперли в камере в конце концов — и то лучше было бы… — Лэнс плюнул куда-то в сторону и вновь повернулся к Когане, — чем это.
И сердце Кита разбивалось снова.
Лэнс ненавидел это.
Кит был прав, Лэнс ненавидел всё это.
— Тебе было больно… — шепчет красный паладин, стараясь из последних сил не опускать взгляда.
Он хочет сказать что-то ещё, опровергнуть ещё, ни в коем случае и не думая говорить слова любви, но слова хоть какие-то.
Лэнс не позволяет снова. Лэнс затыкает его снова, будучи на самой той своей грани, снова напирая и изничтожая словами вдребезги крупицы того ещё хоть какого-то оставшегося душевного равновесия Когане, изничтожая его самого.
Изничтожая будто душу.
— А каково сейчас, как думаешь? Я тебе доверял. Я тебе верил. А ты просто использовал меня как удобный член, — надменно выговаривает МакКлейн, стискивая зубы и раздражаясь от каждого сказанного своего и несказанного Китом нужного слова ещё больше. — И без моего согласия, даже без моего знания и просто как последняя шлюха последнюю шлюху, знаешь?
— Про... прости… — ломающимся голосом произносит Кит, не в силах отвечать более от паники и страха, которые он никак не может подавить. Не может он больше ничего, так как и понимает. Что Лэнс прав. Во всём.
— Я, конечно, понимаю, что ты, может, там как-то привык на Земле, и здесь тебе одиноко без члена в заднице, но это не повод впутывать во всё это меня. Не повод просто использовать меня, чёрт побери! — Лэнс срывается на крик в конце, ещё раз ударяя кулаком об стену в ярости.
— Это глупость, Лэнс, это не…
— Ах, глупость? — синий паладин до боли выпучивает на него глаза и ухмыляется, качая головой и будто неверяще от всего произошедшего. — Глупо, да? Ты серьёзно? Ты ещё скажи, что тебе смешно, вот давай посмеёмся вместе, а?! Тебе, что, серьёзно, а вот теперь смешно, да?!
— Мне не…
— Кит, да!!! Тебе смешно, Кит, и Кит, тебе не должно быть смешно, когда взрослые и адекватные люди так подло даже не думали бы и поступить, представь, а?! Ведь и кому я рассказал всё о себе?! Тебе! — Лэнс злостно тыкает в него пальцем, с силой и нажимом. — Тебе! Тебе, Кит, тебе я раскрыл всего себя. Просто какому-то левому Когане! Да ты хоть понимаешь, что ты знаешь обо мне теперь всё, всё, чего я никогда и никому бы не стал рассказывать?! Да ты теперь знаешь обо мне даже больше, чем я сам! Ну и как? Нравится чувство превосходства и растоптанного МакКлейна, м?!
— Я этого не хотел, я просто хотел, чтобы тебе было правда лег...
— Ты Широ эти сказочки рассказывай, Кит. Не мне, Кит, не мне. Мы с тобой оба понимаем, что ты хотел, чтобы легче стало лишь тебе, — МакКлейн едко усмехнулся, отворачиваясь. — Я вот одного понять не могу, Кит, о чём ты вообще думал, а? Ты вот что, действительно всё это время считал, что всё нормально, да?
Лэнс кривится, делает лицо настолько ненавистным, настолько ненавистным и голос, что Когане неосознанно отшатывается. Сейчас он даже не уверен, показались ли ему те поблёскивающие глаза от влаги и ярости синего паладина или нет.
— Блядь, ты взрослый человек, и ты должен был понимать, что это неправильно! Да ты хотя бы понимаешь, что ты залез мне в душу, когда я тебе этого не позволял?
И Кит не подал больше ни слова.
Больше он ничего бы и не смог.
— Ха, даже сказать больше нечего. Да пошёл ты, — зло бросил МакКлейн и пихнул Кита в грудь, отталкивая так от себя.
И МакКлейн ушёл, оставив Кита одного сползать по стеночке, трясясь и содрогаясь.
Когане никогда не ненавидел себя настолько, как в тот день.
Слёз в этот раз не было. Никаких.
Для них просто не было места в и так опустошённой душе Кита.
Это конец.
Лэнс его не просто не любит.
Лэнс его ненавидит.
====== Глава 18 ======
В столовой Лэнс сел как можно дальше от Кита.
Все это заметили, ровно как заметили и то, что Лэнс уже стал гораздо живее. И гораздо злее. Неприязнь в его выражении лица по отношению ко всем так и сквозила, губы кривились, он презрительно фыркал и отмахивался.
Парень поругивался на всех, как только появлялся повод.
Все сначала не понимали, а потом тоже стали раздражаться. Пиком для Широ стало словесное нападение на Аллуру.
— Лэнс, веди себя нормально, она тебе ничего не сделала, — хмурился Такаши, защищая.
— Она мне врала, — МакКлейн зло огрызнулся, и в душе каждого эта фраза отозвалась мощным звоночком. — Вы мне врали. Вы мне все врали.
Команда невольно вздрогнула, и всё, теперь они понимали уже всё.
— Но я вас не виню, — буркнул Лэнс, насупившись. — Вы хотели, как лучше. Но вы мне врали, и сейчас я смириться с этим, как бы не хотел, не могу, — парень глянул на Кита и прищурился. — Нужно время на то, чтобы как-там-прийти-в-себя, да Кит?
МакКлейн передразнивал, МакКлейн издевался и хлестал, не посылая ни тени тех раньше дружелюбных огоньков в ответ. И Лэнс, лишь когда получил себе в ответ загнанный кивок Кита, фыркнул и отвернулся.
Аллура посмотрела на недоумевающего Корана и скомкано проговорила:
— Лэнс?..
— Да. Коран, — синий паладин устало выдохнул. — Коран снова ошибся — я всё вспомнил. Без разницы, мне уже плевать, почему он ошибся, можете не разбираться с этим, — он прикусил до боли губу и после с силой мотнул головой. — Хотя мне до сих пор сложно всё разложить по полочкам, но да, вспомнил практически всё. Суть, по крайней мере, уловил более чем.
Широ с Пидж с обеспокоенностью посмотрели на Кита, дрожащего и разбитого. Они поняли, что с ним Лэнс уже поговорил, но чего не поняли, так это того, как они не сообразили хотя бы минутой ранее, что с Китом что-то случилось?
Почему это всё вообще случилось и почему лишь ухудшается? Почему, зачем Лэнс лишь ухудшает и без того столь шаткое их положение и разрывает на части Кита, который и без того нормально даже дышать не может, а лишь вперивает взгляд всё ниже, опуская и голову почти до предела в той разбитости?
Они этого не понимали, как не понимали и дальнейшего.
— Но не беспокойтесь, я вас всех не ненавижу, не-не, — замахал синий паладин рукой в попытке хоть как-то расслабить атмосферу. Расслабить атмосферу не вышло, потому что после он добавил: — Почти всех.
Широ резко встал, хлопнул руками по столу и уставился на него напряжённым взглядом.
— Лэнс, Кит тебе ничего не сделал, он специально находился постоянно рядом, поддерживал то твоё странное состояние, помогал, просто держался рядом и, ну… — паладин замялся, не будучи уверенным, как продолжать, — позволял иногда себя целовать.
— И всё? — МакКлейн до предела распахнул глаза и проговорил до боли радостно, подскочив на стуле поближе.
— Э?
Такаши опешил от такой смены и задумался, в то время как Пидж была готова за следующую реплику Лэнса кинуть в того тарелкой. Кинуть, налететь, выцарапать все глаза и волосы, если МакКлейн только осмелится.
Но синий паладин, вымученно выдохнув, просто прикрыл глаза.
— И всё. Да, Широ, да, и всё, и этого мне достаточно. Кит мог и не делать того, что он делал.
Несмотря ни на что, Кит всё же его друг.
Был другом.
— Но ненависть? — не унимался Такаши, встревоженный сверх меры. — Это всё, чем ты можешь ему заплатить за то, как он старался ради тебя?
— Да, Широ. Я считал его важным для себя другом, и… — МакКлейн протяжно выдыхает, заставляя себя осечься, ведь правда. «Кит всё же друг. Был другом». И тех слов, компрометирующих Когане, ему говорить не стоит. — Ладно, — паладин грохает руками о поверхность стола и встаёт. — Ладно, бесполезно и без толку, и мои мысли в беспорядке, так как всё всё ещё крутится, и к чёрту, да.
Парень направляется к выходу под взгляды тех озадаченных паладинов, которые до сих пор не могли прийти в себя после подобной сцены. Первой будто от того сна подёргивается Аллура.
— Знаешь, Кит, — замечает алтеанка, до того пребывая в потрясении, а сейчас злясь и гневно смеряя Лэнса. — Думаю, его всё же стоило послать ещё тогда в начале.
— Я тоже так думаю, принцесса, — устало выговаривает МакКлейн, остановившись и оглянувшись на них на тот миг, а после скрывается с их глаз окончательно.
Широ поворачивается к Киту, он тянет к нему руку, он пытается сказать хоть что-то, уже открывает рот.
— Не стоит, — Когане качает головой и мягко отстраняет руку чёрного паладина, тоже вставая. — Во всём здесь действительно… виноват я.
Ушёл и Кит.
Пидж выловила Лэнса, побежав за ним почти сразу же.
— Ты что за ересь там нёс? — обозлённо цедила девушка, стискивая хватку на предплечье МакКлейна.
— Что и должен был, — уверенно бросил Лэнс, скидывая и руку Гандерсон. — Слушай, вообще-то я тут пострадавшая сторона, ведь… — он снова заставляет себя осечься, потому как снова же, каким бы козлом Кит не был, МакКлейн не выдаст никому того, что было. — Аааа, нет, неважно, — в итоге парень лишь отмахивается.
— Пострадавшая? Да из-за твоих выходок мы всё то время мучились и беспокоились, а ты в итоге такие финты выкидываешь? Ты в своём вообще уме? — шипит Гандерсон и закипает всё больше.
— Слушай, ты не понимаешь, ведь… — Лэнс осекается снова. — Аааааааа…
И как же его бесит, что он нормально не может никому ничего даже сказать, не подставляя Кита. Не может сказать, как его использовали.
А потом на смену раздражения резко приходит озарение.
МакКлейн вспоминает осколками воспоминаний тот подарочек от Пидж и тот именно её гогочущий голос в динамике. Такие чёртовы подарки она раз дарила, то знала.
— Ха. О боже, ты знала, — Лэнс почти не верил в это, пытался не верить до последнего. — Ты же всё знаешь и знала, что Кит меня использовал! — завопил паладин и тыкнул в неё пальцем.
— Чтыа? — Пидж нахмурилась и выпала, когда осознала, что разговор свернул в такое странное и незапланированное русло.
— Ты тоже всё знала, да ты была с ним заодно! — взвизгнул истеривший МакКлейн.
— Да тут слепой не заметит, но что? Использовал? Заодно? Что-что? — Гандерсон уставилась на него и напирала. — Я его поддерживаю, да, прикинь? Даже такому злюке, как Кит, нужна поддержка… Ты меня вообще слушаешь?! — выпалила девушка, а после топнула с силой ногой.
Но Лэнс почти не слушал.
— Ох, ты знала, — причитал МакКлейн, схватившись за голову. — И знала, что он делал, и поддерживаешь? Тебе тоже было настолько на меня наплевать?! Да катитесь вы оба! — в ярости выкрикивает синий паладин и разворачивается.
— Какое катитесь?! — пищит девушка, в душе воя и рыча. — Да ты даже ничего не понял!
— Всё я понял, Пидж. Всё! — напоследок Лэнс метает в неё уничижительные взгляды и, пыхтя, уходит во всех отношениях.
— Индюк, — буркнула Гандерсон, надувшись. — Главного ты так и не понял.
Итог: Лэнс теперь избегал и Пидж, и Кита.
В команде царила «идиллия».
Прятки и гляделки продолжались. Миссии же пока… шли в приемлемом русле.
Сложности из-за того, что Лэнс и половина команды не ладили друг с другом, давали о себе знать, но Вольтрон пока не был уничтожен.
Оно и терпимо, — нервно считали остальные.
Однако Широ уже был на грани того, чтобы посадить и Лэнса, и Кита в камеру на денёк-другой, чтобы парни разобрались во всём и, чёрт побери, перестали взрывать мозги окружающим своими нерешившимися проблемами. Такаши понимал, что те проблемы довольно своеобразные и так просто не решатся, потому пока держался и сдерживал от того Аллуру, которая уже рвалась, рычала и хотела запихнуть их в клетку да подальше всеми фибрами своей души.
Хотя плюсы для принцессы всё же имелись — Лэнс перестал флиртовать наглухо с ней или с кем бы то ни было вообще. Даже если какая-то инопланетянка сама подходила к нему поворковать, парень просто отнекивался. Никто не стал разбираться в причинах подобного, как и что сказалось на его мировоззрении, потому что всех это просто устраивало.
Облегчение Аллуре. Облегчение Киту.
Не облегчение Киту лишь от самого Лэнса, потому что Когане не мог больше теперь ничего вообще. Ни дружеских подколок, ни обычных разговоров, его игнорировали наглухо, и сам Кит, боясь, тоже никак не пытался инициировать общение.
Он больше не порывался подойти и сделать хоть что-нибудь.
Лэнс это ненавидел. Значит, Кит этого больше не сделает.
Совсем.
Кит действительно придерживался этого правила, поставив себе табу, потому что он не хотел, чтобы Лэнсу снова было противно, и чтобы снова было больно от этого и самому Когане.
Один раз он ошибся.
— Эй-ээээй, — протягивал, заливаясь смехом, Лэнс, идущий вровень с Ханком. — Бро, между прочим, если бы не я, мы бы сухими из воды не выбрались с того форта, вот так-то! — восклицал паладин, попеременно выстреливая из своих пальцев, будто из пистолетов, в друга.
— Да, броооо, — кивал Гаррет, радуясь, что они наконец-то вернулись в замок и действительно выбрались сухими из воды. — Тот выстрел был крутым.
— И всё же, — хмурился чуть спереди них Широ, — если бы ты скоординировал свои действия с Пидж, той опасной ситуации можно было бы избежать.