– Я в банкира не стрелял, а лишь случайно подвёз пассажиров к месту нападения.
– Это совсем иной разговор. Охотно верю. Киллер пули кучно положил. Тут навык нужен, а ты у нас в армии не служил. Так что начинай рассказывать.
– Но я деталей, действительно, не помню.
– Обрисуй для начала общую картину.
И Иноземцев, осознав, что ссылка на беспамятство ему не поможет, начал давать показания. По мере изложения им кровавой истории, лицо сыщика мрачнело всё больше. Он понял, что от Иноземцева не получит ключа к поиску сбежавшего преступника. Но решил продолжить давление:
– Трудно поверить, что тебя на место убийства киллеры доставили под угрозой оружия. Зачем им рисковать и использовать машину с незнакомым водителем? Проще угнать со стоянки любую тачку.
– Не знаю, тут я вам не помощник. Вы же профессионалы. Возможно, у них не было времени на кражу машины. Вот, они ко мне и подсели.
– А почему тогда в живых оставили?
– Так, Леший хотел, чтобы я в случае задержания подтвердил его невиновность в расстреле банкира. Ну, а когда я руль вывернул, ему после аварии не до меня было. А, возможно, счёл меня мёртвым.
– Сладко излагаешь, да верится с трудом. Много нестыковок. Получается, что твою невиновность может подтвердить лишь этот Леший. А потому помоги его найти. Вспомни важные детали, способные к нему привести.
– Так, может быть, вы личность убитого бирюка Стаса установите и определите круг его знакомых. Вот и вычислите личность Лешего. В кино такие вещи легко проделывают.
– Мыслишь правильно. Но при стрелке Стасе никаких документов не обнаружено. И пальчики его в нашей картотеке по учёту уголовников не значатся. Не знаем мы ничего о его личности.
– Киллеры, судя по их выправке, из военнослужащих будут. Леший говорил привычно командным тоном, словно с солдатами на плацу. И фразы произносил типично казарменные. Типа: «несёт караульную службу», «внеочередной наряд», «оперативно-тактическая обстановка». И потом он не из Москвы.
– А это откуда тебе прилетело?
– Он сам сказал, и к тому же плохо в городе ориентировался, не знал названия улиц.
– Татуировок никаких не заметил?
– На руках не было. А так он мужик крепкий жилистый, кисти рук большие к физическому труду приучены.
– Ну, ладно, пока отдыхай Семён Дмитриевич, и набирайся сил под нашей охраной. А то, не ровён час, вздумает киллер тебя ликвидировать, как опасного свидетеля. Тут в больнице тебе спокойнее будет.
Сыщики вышли в коридор, и Попов приказал двум сержантам, сидящим рядом с дверью в палату:
– Никого к нему не пускать, даже близких родственников. Могут найтись желающие его прикончить. В случае неприятностей распрощаетесь со службой в полиции.
– Дело ясное. Но только мы сменяемся через два часа. На этот срок отличную службу гарантируем. А дальше, как карта ляжет.
– Ладно, не умничай! Передай по смене о реальной опасности покушения. Пусть не расслабляются.
Выйдя из больницы, Попов с сел в иномарку своего спутника. До этого молчащий Горюнов решил подвести предварительные итоги:
– Судя по всему, Иноземцев не врёт. Он лишь по случайности подвёз киллеров на место расстрела. Будем его исключать из-под подозрения?
– Пока повременим. Возможно, он нас просто дурит. Да, и медики должны его подержать дня три для контроля.
– Как думаешь, этот Леший назвал Иноземцеву своё подлинное прозвище?
– Если он намеревался после покушения ликвидировать водителя, то вполне возможно. Вот только обстоятельства не позволили.
– Ладно, пока этот Иноземцев находится в больнице под охраной нам меньше забот об его охране.
– Это верно. К тому же начальству докладывать особо не о чем. И у меня будет возможность прикрываться информацией о проверке Иноземцева, пока не появятся другие подозреваемые фигуранты.
– Я рад, что мы мыслим одинаково. Просмотр видеокамер в месте, где киллеры сели в машину Иноземцева, показал, что они не приехали туда городским транспортом, а пришли пешком. А это означает, что лежка у них была где-то рядом в районе Самотёки. Поскольку есть основания полагать, что наши стрелки иногородние, то, скорее всего, они снимали квартиру в этом районе. Установи через участковых инспекторов адрес, где они жили.
– Хорошо, я понял. Это мы сделаем. Но хотелось бы узнать, какой в этом деле интерес у вашего серьёзного ведомства. ФСБ к обычным уголовным делам не подключается.
– Я не обязан отвечать, но поскольку в этом деле мы с тобой в одной связке, то объясню в общих чертах. По нашим сведениям застреленный банкир Фомин не был основной целью. Он лишь держатель денег одного из влиятельных кланов из властных структур. Там наверху столкнулись экономические интересы разных группировок. А это грозит потрясением государственных устоев. Мы не можем допустить расширения конфликта в условиях внешних санкций и нестабильности.
– Ну, а какая наша основная задача?
– Прежде всего, установить, кто непосредственно стоит за устранением банкира. А затем погасить пожар войны между кланами, пока не заполыхало масштабно.
– Если вы знаете, в чьих интересах ликвидировали Фомина, то почему не вмешаться в конфликт и постараться примирить противников прямо сейчас?
– Этим уже занимаются без нас люди влиятельные и вхожие во власть. Но им нужны конкретные факты, чтобы предъявить претензии и склонить противников к соглашению. Иначе ведение переговоров без доказательств на данном этапе это пустые хлопоты. Мы должны установить истину и, не поднимая шума без огласки, доложить, кому следует. А уж они сумеют умно распорядиться собранными нами уликами во всеобщее благо. Мы с тобою должны лишь вовремя услышать и исполнить команду: «Стоп!»
– Значит, от наших результатов многое будет зависеть?
– Ты правильно всё понял. Всю собранную информацию будешь сначала сообщать мне, а я уже решу, что ты можешь доложить своему начальству.
– Надеюсь, и ты не будешь скрывать от меня полученные оперативные данные.
– В допустимых пределах, конечно. Без обиды коллега: государственные интересы особой охраны требуют. А сейчас нам надо все силы бросить на поиски сбежавшего киллера. По моему мнению, он пострадал в аварии, а потому до выздоровления не попытается покинуть город. К тому же, этот Леший понимает, что за ним идёт охота с трёх сторон.
– Это кто же?
– Его ищут заказчики, для которых он опасен своими разоблачительными показаниями. С другой стороны его захотят заполучить сторонники убитого банкира для предъявления претензий к конкурентам. Ну, и мы правоохранители попытаемся их опередить и схватить его раньше других. Потому, что мёртвый он нам не нужен. Ещё раз прошу кинуть все силы на поиски лежбища киллеров в районе Самотёки. Даже если он туда не вернулся, есть смысл поискать улики в их прежнем пристанище.
– Ну, а вы будете, как всегда, ждать от нас быстрых результатов?
– Не иронизируй! Я тоже без дела сидеть не буду. Займусь происхождением новенькой пятитысячной купюры, которую Леший засунул в карман Иноземцева. И ещё, сообщи, когда Иноземцев покинет больницу. При выписке верни ему все вещи и телефон. Мы не выявили ничего подозрительного в содержании его прежних переговоров. Будем продолжать отслеживать его связи ещё в течение некоторого времени. Твоя задача прессовать его на работе и дома. Пускай понервничает, и за помощью к друзьям обратиться. Это ускорит его проверку. Свою задачу усвоил?
– Ничего сложного. Доставить неприятности человеку вполне в наших силах. У меня есть дополнительная идея: подставить ему бабу нашего агента. Он сейчас в разводе и обязан клюнуть на красивую приманку, как любой нормальный мужик.
– Мысль дельная. Если у вас нет на связи роковой дамы, то могу посодействовать.
– Сами справимся. Такого добра по нынешним временам подобрать несложно.
– Только, учти, что времени у нас в обрез и сложную комбинацию по длительному внедрению агента женщины в разработку объекта провести не удастся.
– Не волнуйтесь! В отличие от вашего ведомства мы не ведём разработку годами. У нас в полиции каждый день жизнь преподносит сюрпризы, и приходиться проводить оперативные мероприятия как на молодёжной дискотеке в режиме нон-стоп. Так что рука набита и всё провернём быстро и эффективно.
– Ладно, действуй! Кстати, предлагаю дать операции по проверке Иноземцева условное название «Дискотека». Если договорились, то я тебя тут у метро высажу. Мне ещё надо успеть доложиться своему начальству и получить от него ценные указания.
Направляясь к входу в подземку, Попов с раздражением подумал:
«Любят в их ведомстве загребать жар чужими руками. Но придётся смириться с черновой работой. В таком деле легко нарваться на неприятности. А этот охранитель государственных интересов лучше знает, когда надо будет остановиться и не копать под интересы влиятельных и опасных людей. Для меня сейчас важнее уцелеть, чем рассчитывать на ордена и повышение по службе».
И Попов, набрав номер телефона своей секретной сотрудницы, назначил встречу на девять часов вечера. Затем отправился на Самотёку организовывать поиск квартиры, где останавливались приезжие киллеры. Он знал по опыту, что только интенсивные розыскные мероприятия способны отвлечь его от тревожных мыслей о возможных в будущем неприятностях при ведении следствия о кровавых столкновениях между влиятельными людьми.
Глава 2. Под «колпаком»
Когда Иноземцеву объявили о выписке, он искренне обрадовался, хотя и опасался мести уцелевшего бандита. Его тяготила казённая обстановка больницы. Он не хотел здесь долго задерживаться. Собрав вещи и, получив телефон и бумажник, Иноземцев вышел на улицу. Сразу нахлынули мысли о повседневных заботах:
«Надо срочно ехать к боссу. Он, наверняка, нервничает из-за угрозы срыва последнего заказа на рекламу. Пообещаю, не есть и не спать, но оформить эскиз дизайна к сроку».
Приехав в офис, Иноземцев прошёл в приёмную. Секретарь Леночка встретила его непривычно сухо. Отведя глаза, нажала кнопку и доложила о появлении Иноземцева. После долгой паузы босс разрешил войти. Едва появившись в кабинете, Иноземцев начал рассказывать о происшедших с ним в последние дни событиях. Но работодатель его резко прервал:
– Не тарахти, Семён. Я уже всё знаю. Мне не важны твои форс-мажорные обязательства. Я не хочу нести убытки из-за срыва заказа на оформление холла гостиницы.
– Но беспокоиться не о чем. Эскиз почти готов, и я управлюсь в срок.
– Возможно, и так. Только я твою творческую прыть проверить не смогу. Заказ уже передан другому человеку.
– Но почему? Я готов завершить работу!
– Допустим, но в этом деле всё гораздо сложнее, чем ты полагаешь. Ко мне накануне приходил подполковник из полиции и угрожал неприятностями за материальную поддержку человека, замешанного в кровавом преступлении.
– Бред какой-то! Я же всё подробно объяснил, и они мне поверили!
– Значит, не до конца. Сейчас за тобою, наверняка, будут следить. А мне без надобности из-за запутанности дел с налогами привлекать излишнее внимание к делам фирмы. Всё, Семён, ты уволен. Это дело решённое. Я дал указание бухгалтеру выплатить тебе небольшую сумму за уже выполненные эскизы. И без обиды: как сумел попасть в дерьмо, так сам из него и выбирайся. А теперь ступай. У меня работы много.
Выйдя из офиса, Иноземцев с досадой засунул несколько смятых купюр в бумажник. Его терзала досада и злость:
«Вот незадача. С работы уволили за подозрение в убийстве. Как же я ненавижу Лешего и недоверчивого сыщика. Да и трусливый босс тоже хорош! Хотя, если разобраться у каждого из них были свои мотивы поступить так со мной! Ничего не поделаешь, время ныне такое, да и обстоятельства сложились неблагоприятно».
Мысль о непреодолимости злого рока немного успокоила Иноземцева. Хотя наглого киллера Лешего он оправдывать и прощать никак не хотел. Внезапно его окликнули из подъехавшей к тротуару иномарки:
– Привет, Лакмус! Сто лет тебя не видел с выпускного вечера. Ты чего по столице пешком передвигаешься?
– А, Мишка Круглов собственной персоной пожаловал. А я гадаю, кто моё старое школьное прозвище вспомнил? Вон, как ты поднялся: не «Мерседесе» с персональным водителем разъезжаешь.
– Да, жизнь, как говорится, удалась.
– А у меня одни неприятности. И без жены и без дома остался.
– Стоп, Лакмус! Ты меня своими заботами не грузи. Мне собственных крутых виражей хватает. И конкуренты, и заклятые друзья норовят горло перегрызть ежечасно. Живу, словно иду по минному полю. Каждый шаг может стать последним. Так что твои проблемы по сравнению с моими, кажутся комариными укусами.
– Но ты даже не дослушал.
– И не собираюсь в чужом пиру похмелье заработать. Учись свои дела решать самостоятельно. Ты и в школе был последним «юзером», и прозвище Лакмус заслужил не за любовь к химии. Мы на тебе собственную отвагу проверяли. Если уж ты решался с балкона на заснеженный козырёк подъезда спрыгнуть, то любой пацан обязан был это сделать. Иначе позор!
– Врёшь ты, Мишка, я от вас никогда не отставал!
– Но твоя смелость всегда отличалась отчаянием обречённого на гибель человека. Да и излишней жалости в тебе много. Помнишь, как поймали динамовского фаната. Навесили ему от души оплеух и пендалей. Так ты его даже беззащитного не смог по морде съездить. Когда до тебя очередь дошла, ты едва смог промямлить, что с него и так достаточно. А если зла в душе нет, то и нечего в этой жизни на успех рассчитывать. Ну, всё, Лакмус, время моё вышло. Поеду. Рад был вспомнить счастливое детство.
Иноземцев, проводив взглядом дорогую иномарку, некоторое время стоял неподвижно. В памяти невольно всплыло разбитое от побоев лицо парня из враждебного клуба фанатов. Он тогда, действительно, не смог себя преодолеть и ударить подростка с испуганным затравленным взглядом. Только ограничился участием в свисте вслед отпущенному и спешно убегающему подростку. Ему и сейчас через много лет было стыдно за проявленную тогда слабость.
Иноземцев вздохнул и, поймав такси, поехал к дому, где снимал квартиру. Едва он вошёл под арку путь ему преградили два рослых мужчины. Иноземцев невольно сжался, ожидая нападения. Но вопреки ожиданиям, один из них обратился к нему с подчёркнутым уважением:
– Семён Дмитриевич с вами желает поговорить один человек, сидящий в той машине. Очень прошу вас не заставлять его ждать.
И Иноземцев, осознав бесполезность сопротивления, направился в сопровождении парней к иномарке. Перед ним услужливо раскрыли дверцу, и этот формальный жест вежливости внушил ему надежду, что очередная внезапная встреча завершится для него благополучно. Он сел на заднее сиденье рядом с худым человеком небольшого роста в очках с золотой оправой. Некоторое время хозяин иномарки внимательно рассматривал Иноземцева, а затем заговорил неожиданно густым басом, неизвестно, как зарождающимся в глубинах тщедушного тела:
– Давайте, знакомиться. Меня зовут Гавриил Борисович. Мне известны ваши злоключения в последние дни. Скажу сразу, я представляю серьёзную команду, играющую на стороне застреленного при вашем прямом соучастии банкира.
– Так, я уже объяснял полиции, что всё случайно получилось. Моей вины в убийстве нет.
– Верю. В противном случае ты бы сейчас молил о быстрой смерти, а не сидел здесь со мной на мягком удобном сиденье.
Глаза собеседника внезапно налились яростью, и Иноземцеву на миг показалось, что стёкла очков могут расплавиться от праведного гнева. Но хозяин иномарки сумел взять себя в руки и продолжить разговор в прежней невозмутимой манере:
– Нашему делу нанесён серьёзный ущерб, и мы догадываемся, кто за этим стоит. Но нам нужны доказательства для предъявления претензий. И мы должны найти сбежавшего киллера раньше, чем его уберут сами заказчики или схватят менты. А потому расскажи всё, что запомнил об этом человеке.
И Иноземцев с готовностью повторил сказанное им ранее на допросах. Собеседник деловито подвёл итоги: