П: Обратимся к следующей карте (11).
К: Тут какие-то яркие краски, кисти, карандаши. Они связаны с творчеством в организации семейных торжеств. Я старалась устраивать небольшие праздники даже по незначительным поводам. Любое достижение, событие отмечалось вниманием, делала всем подарки в стиле «hand made», пыталась объединить семью, создать чувство сплоченности.
П: Что вы видите, чувствуете и ощущаете по этому поводу?
К: Радость и гордость за семью. Ведь таких праздников было много.
К: На следующей карте (12) изображено окно дома, из которого струится теплый свет. Я всегда старалась поддерживать уют, несмотря на занятость на работе. Готовила вкусную еду, в доме были порядок и чистота.
П: Какие чувства вызывает карта?
К: Чувство соучастия, сопричастности, единения. Хотелось создать хорошую крепкую семью.
П: Перейдем к следующему уровню. Можем ли мы выглянуть из окна и увидеть там людей, которые ничуть бы не удивились, скажи я им, что Вы – носитель таких принципов? Что они могли бы рассказать о Вас? В каких ситуациях они Вас видели, чтобы подтвердить, что эти принципы действительно важны для Вас?
К: Да. Это мои мать и отец. На этой карте (13) изображены висящие на стене фото из семейного альбома. Это моя мать, фотография которой, как и в жизни, больше и выше всех. Ее лицо надменное и холодное. Она всегда отстранялась от семьи. Больше всего на свете ее интересовала какая-то тайная, скрытая сторона ее жизни, о которой мы только догадывались. Казалось, что она присутствует с нами формально. Тело ее бродило по квартире как тень отца Гамлета, а душа и мысли были где-то далеко. Ниже изображен мой отец, которого она постоянно шпыняла и третировала. Вот говорю вам об этом и становится страшно. До чего же я, оказывается, на нее похожа! Даже семейный альбом на этой карте (у нас был примерно такой же) начинался с написанного ею вступления и комментариев к каждой фотографии, как будто без нее мы не знаем, что в этом альбоме и как им нужно пользоваться.
К: На следующей карте (14) изображена любовница мужа. Город в облаках – это наш семейный очаг, и она уже близко подошла к нему. Город легкий, сказочный, он ее манит. Но вместе с этой легкостью ощущается его неустойчивость, зыбкость. Нет никаких орудий защиты, границ. Он открыт для любого посягательства. Вот она этим и воспользовалась. А виновата в этом я. Долгие годы она была моей приятельницей. Когда я осознала свою ошибку, было поздно.
П: Что Вы сделали в тот момент?
К: Я попыталась ее отдалить, думая, что она уйдет из нашей семьи, но этого не произошло. Она сблизилась с моим мужем. Я была в шоке.
П: Обратимся к последнему уровню – крыше. Она поможет взглянуть на ситуацию с другого ракурса. Взгляните на карту и ответьте на вопрос: как именно вы собираетесь воплощать вашу главную (утерянную в результате измены) ценность в Вашей жизни? Какой будете Вы и Ваша жизнь, если в ней будет то, что для Вас наиболее значимо?
К: Карта (15) изображает две руки и дирижерскую палочку. Руки легкие и изящные. Они парят в воздухе. Как мне не хватает ощущения такого «парения»! Я была слишком тяжеловесной в семейных отношениях. Нужны перемены и мягкость в отношениях с мужем. Надо дать ему свободу. Пусть будет тем, кем хочет. А я наконец-то стану девочкой. Жизнь наполнится любовью и взаимопониманием, не будет поводов для давления. Вместо того, чтобы решать все силой, я смогу дирижировать мужем с легкостью и грациозностью. Пора будить заснувшую женскую энергию.
П: «Войдите» в эту карту (15) и взгляните «с крыши на фундамент» – на самый нижний ряд карт. Изменился ли ваш взгляд на ситуацию теперь? Не поменялось ли ваше восприятие ситуации?
К: Какое странное ощущение! Я вижу все другими глазами! если раньше я все искала ответ на вопрос «почему так случилось и в чем я виновата?», то теперь я поняла, что, в общем, ничего страшного не произошло. Муж сходил на выполнение «второй биологической программы». Я читала статью про то, что женщины моногамны и запрограммированы природой на одну биологическую программу и жизнь в одной семье, а мужчины полигамны, поэтому могут реализовать свои сексуальные потребности с другими женщинами. Буду относиться к этому проще. С другой стороны, мне теперь стало так хорошо от того, что я поняла, что с мужем или без мужа (лучше конечно бы с ним), я смогу стать счастливой.
Начну строить отношения заново. Буду учиться доверять ему. Ведь когда ты доверяешь, тебе не нужно быть сильной и контролировать мужа, пытаясь что-то ему доказать. Буду радоваться тому, что он рядом. Буря прошла, мы ее пережили.
П: И тогда вы и ваши отношения станут какими?
К: Я повернусь лицом в сторону доверия и любви.
П: Что поможет вам в этом? В чем Ваш ресурс? Куда Вы пойдете и где достанете живительную влагу цветка женской энергии, о которой Вы говорили?
К: Надо принять ситуацию. Муж имеет право быть таким, каким хочет – любимым и свободными во всем. Я буду искать ресурс в отношениях, в любви к мужу, к сыну, к матери, стану гармоничной женщиной, в которой девочка больше не будет бороться с родителем (моей матерью) за власть. Эта девочка больше не будет сидеть на крыше и ждать манны небесной. Ведь бесплатный сыр бывает только в мышеловке. За все надо платить, и за внимание мужа в том числе. Пора слезать с крыши и идти дальше.
П: Какие карты были для вас самыми важными?
К: Главная – девочка на крыше. Вторая по важности – руки, организовывающие новую жизнь. Эта карта очень волнует. Пластичность и грациозность, чуждые мне, поразили меня. Я ощутила то состояние, к которому хочу прийти в отношениях с мужем – воздушное, парящее, свободное.
П: Сфотографируйте эту карту, почаще смотрите на нее и воплощайте свои решения.
П: Как вы теперь себя чувствуете?
К: Прекрасно!
П: Что Вы уносите с собой с сегодняшней встречи?
К: Понимание того, что я веду себя в отношениях с мужем точно так же, как моя мать с отцом. Она была нейтральной и холодной. Ее не трогали его интересы, она лишала его эмоционального тепла и поддержки. К сожалению, я на нее похожа. Постараюсь все изменить, пока не поздно. У меня все получится.
П: А как поживает ваш страх?
К: (Смеется). Сейчас не до него. Побегу готовить мужу праздничный обед. Спасибо Вам!
Комментарии: Использование вышеописанного алгоритма работы со страхом одиночества и техник «Дом моего страха» и «Работа с изменой» позволило выявить наличие у клиентки двух видов конфликта. Первый – конфликт между двумя субличностями (сильным доминирующим внутренним родителем-матерью и слабым внутренним ребенком) [2-6], и второй конфликт между вынужденной и желаемой стратегиями поведения. С одной стороны, клиентка приняла вынужденное решение простить измену мужа из-за страха остаться одной и, неосознанно следуя модели поведения своей матери, использовала психологическую выгоду от депрессии, в которую она периодически погружалась с целью контролировать поведение мужа, получать заботу и внимание. А, с другой стороны, желаемое поведение состояло в стремлении наладить отношения с мужем, проработать травму, вызванную изменой, и избавиться от страха.
Причинами проблемы клиентки явились деструктивный жизненный сценарий [6], негативные материнские предписания [2] и комплекс «мёртвой матери» с «ощущением бессилия выйти из конфликтной ситуации» [7]. Согласно А. Грин, женщины с таким комплексом переживают разочарование, потерю любви и смысла. В детстве они хорошо учились, но не для себя, а для получения похвалы от матери. Отца считали никчемным слабаком. В период взрослости они находятся в поиске чувственного удовольствия, без нежности, без чувств к другому человеку [7].
Парадоксально, но испытываемый клиенткой страх одиночества препятствовал эмоциональному сближению не только с мужем, но и с сыном, и с матерью.
К концу терапии у клиентки сформировался позитивный образ Я, наполненный ресурсами. Отказ от позиции жертвы и организованный нами диалог субличностей нейтрализовал внутриличностный конфликт, привел к интеграции и целостности ее личности. Женщина осознала опасность для отношений доминантной позиции и вторичную выгоду от депрессивности (возможность в ситуации бездействия реализовывать свои потребности), обнаружила ресурсы (любовь к мужу и надежду на возможность стать счастливой, опираясь только на себя), составила план поведения по выходу из ситуации. Принято решение «подращивать» мужские качества в муже посредством проявления в общении с ним женских качеств (женственности, сексуальности, мудрости), демонстрации любви и уважения к нему. Понимание главной ценности – охраны интимности семейного пространства – помогло наметить шаги по оздоровлению отношений с мужем (а в дальнейшем с матерью и сыном).
С помощью модифицированной нами техники «Дом моего страха» удалось создать образ страха в виде пирамиды, выявить неосознаваемые причины страха и его проявления. Клиентка перестала бояться одиночества и скорректировала цели и действия по изменению отношений с близкими людьми.
ЛИТЕРАТУРА:
1. Абрамова Е. Техника «дом моего страха» с применением МАК [Электронный ресурс] // b17.ru: источник психологической помощи и информации о психологах, 2008. URL: https://www.b17.ru/blog/34897/ (дата обращения 14.12.2016).
2. Гулдинг М., Гулдинг Р. Психотерапия нового решения. Теория и практика. М.: Класс, 1997.-288 с.
3. Дмитриева Н. В., Буравцова Н. В. Ассоциативные карты в работе с трудным случаем. Учебно-практическое руководство. – СПб., Изд-во «ГАЛАРТ+». 2016.-242 с.
4. Дмитриева Н. В., Лагунова А. И., Козырева ТС. Ассоциативные карты в коррекции травматических отношений дочери и отца. Международный научно-практический и методический журнал «Смальта»., 1 (2017). С. 40–45.
5. Короленко Ц. П., Дмитриева Н. В., Богачек И. С. Малоизученные психические состояния и нарушения и их коррекция с помощью ассоциативных карт/ Ц. П. Короленко. – СПб., «ГАЛАРТ+», 2017.-296 с.
6. Макаров В. В., Макарова Г. А. Сценарии персонального будущего. – М.: Академический проект; Гаудеамус, 2008.-383 с.
7. Травкова М. Метафорические карты «Проститься, чтобы жить». Метафора переживания горя и утраты. – М.: Генезис, 2017.-40 с.
8. Грин Андре. Мёртвая мать (С. 333-361) // Французская психоаналитическая школа. Под ред. А. Жибо, А. В. Россохина. – СПб: Питер, 2005.-576 с.
2.5. Убивающая мать. Дочь, склонна к агрессии и психическим нарушениям
2.5.1. Синдром Мюнхгаузена прокси (искусственно вызываемое расстройство)
Примером матери, «убивающей» свою дочь, являются женщины, страдающие описанным нами ранее (Короленко Ц. П., Дмитриева Н. В., 2014) синдромом Мюнхгаузена прокси. Яркий, убедительный и наглядный пример этого синдрома мы недавно обнаружили в интернете (https://meduza.io/feature/2016/12/27/riga-balsam).
«В маленьком городе в американском штате Миссури жила семья, состоящая из сердобольной матери Ди Ди Бланчард и ее тяжело больной дочери Джипси, страдавшей сразу несколькими тяжелыми заболеваниями одновременно. Их отец и прочие родственники относились к ним скверно, поэтому вскоре после урагана Катрина Ди Ди и Джипси переехали из родной Луизианы в Миссури, где жили в доме, построенном для них благотворительной организацией. Они хорошо общались с соседями; их неоднократно показывали на местном телевидении. А потом Ди Ди обнаружили в собственном доме убитой. А потом выяснилось, что убил ее бойфренд Джипси. А потом выяснилось, что у Джипси никогда не было проблем со здоровьем – ее мать просто их придумывала и тем самым полностью подчинила себе жизнь дочери, сумев обмануть даже подавляющее большинство врачей (когда кто-то что-то начинал подозревать, Бланчард просто переезжала). Вся история болезни дочери была выдумкой матери.
История феноменального обмана, который не перестает казаться невероятным, даже когда узнаешь, что у всего этого есть медицинское обоснование – делегированный синдром Мюнхгаузена, психологическое расстройство, при котором человек воображают у других проблемы со здоровьем и готовы пойти на самые вопиющие фальсификации, чтобы им поверили. Сейчас Джипси в тюрьме – но говорит, что чувствует там себя свободнее, чем когда жила с матерью».
Серьезность нарушения подтверждают следующие данные. Согласно Shreier et al. (1993), описания случаев преднамеренно вызываемого заболевания появились в медицинской литературе еще в 1800 г.
Термин «синдром Мюнхаузена» впервые использовался доктором Asher в 1951 году в качестве диагноза умышленно вызванного у себя взрослыми индивидуумами заболевания, с целью привлечь внимание медицинского персонала. Подробное описание термина «синдром Мюнхаузена прокси» появилось в 1976 году.
По данным Abdulhamid (2008), синдром Мюнхаузена прокси (СМП) или факсисиозное заболевание прокси как одна из форм психической патологии был впервые описан под этим термином Meadow в 1977 году. Автор зарегистрировал два случая искусственно вызванных матерями симптомов болезненных расстройств у их детей. У одного из заболевших устанавливалась гинернатриемия, у другого в течение длительного времени периодически обнаруживалась кровь в моче. Гипернатриемия ребенка была вызвана матерью, добавляющей в пищу большое количество поваренной соли. В 1994 Meadow сообщил, что после гибели ребенка мать призналась в совершении этого преступления психиатру (Abdulhamid, 2008).
Второй случай заболевания, возникшего в результате вызванного матерью воспалительного процесса в почках, закончился выздоровлением ребенка после распознавания причины и лечения матери в психиатрической клинике.
В 1994 году СМП был введен в DSM-IV для описания факцисиозного нарушения прокси у индивидуума, умышленно вызывающего заболевание у своей жертвы.
В 1976 году Rogers et al. опубликовали статью об умышленном отравлении ребенка, в которой ссылались на сделанное годом раньше описание Meadow случая умышленного отравления ребенка матерью, зарегистрированного в больничных условиях.
СМП представляет собой особую форму насилия над ребенком, заключающуюся в целенаправленном вызывании у него симптомов медицинской патологии, соответствующих той или иной известной нозологической категории. Meadow назвал СМП «закулисным насилием над ребенком», совершаемым человеком (чаще всего матерью), осуществляющим непосредственную заботу о нем. Автор подчеркивал, что подобная фальсификация матерью медицинских симптомов у своего ребенка ранее не регистрировалась.
Meadow обратил внимание, что такие матери отличались крайне предупредительным, вежливым поведением по отношению к медицинскому персоналу, проводящему диагностику, наблюдение и лечение пострадавших детей. Они демонстрировали постоянную готовность к максимальному сотрудничеству в условиях стационара или другого медицинского учреждения.
В больничных палатах они в буквальном смысле расцветали и вели себя так, как будто больница является для них родным домом, стараясь при этом как можно чаще быть в центре внимания врачей, среднего и младшего медицинского персонала.
Матери, совершавшие насилие над своими детьми, обнаруживали прекрасную осведомленность о клинике и динамике болезни, которую сами вызывали у ребенка.
В случаях улучшения его состояния, они прибегали к разнообразным уловкам и скрытым методам усиления болезненных проявлений, причиняя ребенку дополнительные физические повреждения или вводя ему различные токсические субстанции.
Gray и Bentovim (1996) при описании подобных случаев используют термин «синдром вызванной болезни», указывая на возможность подвержения атакам взрослых, в отличие, например, от Bools et al. (1996), пользующихся термином «факцисиозное заболевание прокси» только в случаях повреждения детей.
СМП обычно имеет хроническое течение, но может возникать и эпизодически, с различными интервалами между эпизодами. Степень тяжести наносимого при СМП вреда также бывает различной. Описаны варианты действий, непосредственно угрожающих жизни, например, такие, как удушение, отравление, кровопускания. Более мягкие формы могут проявляться усилением уже имеющихся болезненных проявлений или фальсификацией симптомов с целью ошибочной диагностики. Возможно целенаправленное прекращение назначенного врачами лечения для ухудшения состояния ребенка.
Ребенок воспринимается матерью или другим лицом с СМП в основном не как личность, а как объект, помогающий установить манипулятивные отношения с медицинским персоналом.