Марго жила за городом, недалеко от Красногорска. Не удивительно, что я считала ее маргиналкой. Потому что какой нормальный человек поселится там, куда не ходит метро? Тем не менее я завела свою горячо любимую синюю «ниву» и отправилась на поиски сенсации.
Когда я наконец доехала, Марго уже ждала меня на лужайке около своего огромного дома. Несмотря на жару, она возлежала в шезлонге, облаченная в супернавороченный светло-розовый спортивный костюм, стоимость которого, вполне возможно, превышала стоимость моей машины.
– Привет, дорогая, – поздоровалась она и, к счастью, не полезла ко мне с ритуально-фальшивыми поцелуями. – Отлично выглядишь! – Потянула она с элегантным налетом вежливой фальшивости и покосилась на мои выцветшие бледно-голубые джинсовые шорты, которые я купила лет сто назад на распродаже. Я не вполне поняла, была ли это колкость или просто неискренний комплимент, а потому на всякий случай не стала огрызаться.
Марго неприязненно оглядела мой загорелый голый живот и тут же попыталась подобрать свой. Так вот почему она так разоделась в такую жару! Прячет мнимые недостатки фигуры!
Вообще-то, Марго обладает обыденной внешностью, но считается красивой. Заурядность ее правильных неинтересных черт восполняет высококачественный тюнинг. Я всегда догадывалась, что внутренний мир писательницы так же пуст и пресен, как и все низкокалорийные салатики, поглощаемые ею, чтобы сбросить вес на бедрах. (Бедняжка, должно быть, не подозревает или отказывается верить, что именно ее аппетитная, в духе Джей Ло, попа является тем самым медом, на который мужчины слетаются, словно пчелы. Пожалуй, ее бедра – это единственное, чему я искренне завидую… Кроме ее тиражей, разумеется.)
– Вообще-то, выглядишь ты очень хорошо, – осторожно заметила я. – Трудно поверить, что у тебя депрессия.
– И все же это так, – Марго прикурила длинную тонкую сигарету Vogue и посмотрела на меня: – Думаю, я стала жертвой афериста. Честно говоря, не знаю, как так получилось… он ухаживал за мной: безумная страсть, сумасшедший роман, фантастический секс и все такое… а потом… не знаю, что произошло… не могу жить без него… не могу писать, тусоваться, отдыхать, работать, думать о будущем… живу только воспоминаниями о нем…
Я молча пожала плечами. Пока эта история выглядела банальной до неприличия. Может, я зря тащилась в такую даль?
Марго внимательно посмотрела на меня из-под солнцезащитных очков от Versace:
– Думаешь, это один из тех пресловутых случаев невзаимной любви? Не сошлись характерами и все такое… с кем не бывает…
Я нерешительно присела на край шезлонга:
– Ну, вообще-то, похоже на то… в том смысле… ты влюбилась, а тебя бросили… Такое часто бывает. Это же еще не значит, что тебя на что-то развели.
– Но меня развели! – заорала вдруг Марго, да так, что я вздрогнула. – Ты что, не слышишь, что я тебе говорю?! Не могу писать! Вообще! Ни одной голимой строчки! Ни одной! Без него! Не могу написать! НИ ХРЕНА!
Ее медовая гладкая кожа от ярости покрылась розовыми пятнами. Я нервно кусала губы, лихорадочно соображая, как бы ее успокоить:
– Ну, знаешь, иногда творческий кризис… – начала было я, но она тут же завизжала вновь:
– Да какой на хрен творческий кризис?! Это длится уже несколько месяцев! И это он мне сделал! ЭТО ОН МНЕ СДЕЛАЛ! Он сделал так, чтобы я была от него зависимой! Чтобы не могла ничего написать! Без него!
Она яростно схватила со столика шейкер и стакан. Я испугалась, что она сейчас запустит ими в меня, но вместо этого Марго просто раскрутила колпачок и попросила налить ей полный стакан, так как руки у нее ходили ходуном. Я со скоростью опытного медработника наполнила стакан каким-то синим коктейлем, немного расплескав, протянула ей, как успокоительное особо опасному психу. Она осушила стакан в несколько глотков. Всхлипнула. Потянулась за сигаретой. Долго не могла ее прикурить.
– Марго, с чего ты взяла, что он…
– Специально что-то со мной сделал?
– Да…
– Он мне сам об этом сказал, – она затянулась.
Я поспешила вновь наполнить ее стакан синим коктейлем. Марго благодарно кивнула и мелкими глоточками начала потягивать спиртное, постепенно приходя в себя: – Мы расстались, вернее, он меня бросил несколько месяцев назад. Сначала я думала, что не могу писать из-за депрессии. Но на прошлой неделе он мне сам позвонил. Просил прощения. Сказал, что я не могу писать из-за него. Что это он внушил мне, будто бы мое вдохновение зависит от него. Что сделал меня зависимой…
– Значит, он может от нее избавить? – предположила я.
– Нет, это может сделать только его девушка… Они работали вместе: он подсаживал людей, она исцеляла, и оба отгребали за это кучу денег… пол-Москвы развели…
Марго поправила съехавшие очки и пригладила растрепанные волосы. Я взволнованно теребила кольцо на пальце: выходит, я все-таки не напрасно сюда ехала…
– Если кто-то из моих знакомых или издателей об этом узнает… моей репутации конец, моей карьере конец… мне конец, – всхлипывала Марго, растирая тушь под опухшими глазами.
Я не жестокий человек. Но иногда жизнь просто не оставляет другого выбора…
– Никто не узнает, – заверила я ее и медленно улыбнулась, – если дашь мне его телефон…
* * *
Так я вышла на первого героя этой истории. Со Стасом я познакомилась спустя три часа после разговора с Марго. И многое стало понятно…
Я не падкая на мужскую красоту. И никогда не кручу шуры-муры с героями/жертвами своих статей. Считаю, это негуманно. Ведь в этом случае получается, что всю полученную информацию ты использовала против них. Подъехав на набережную в районе Марьино, я вылезла из машины и, едва увидев героя своей статьи, испытала сильнейшее желание сделать его героем еще чего-нибудь… например своего романа. Или на худой конец сегодняшней ночи…
Первое, что бросилось мне в глаза: его губы, сексуальные, насмешливые, а под нижней маленький едва заметный шрамик… Плохо дело! Приличная разумная девушка бы обратила внимание на глаза (все-таки зеркало души!), одежду (как-никак показатель образа жизни) или уж хотя бы на серебристый Mercedes SLK, из которого он вылез (яркое свидетельство социального статуса).
Стас оказался ярко выраженным мужчиной с плечами впечатляющей ширины, совершенной осанкой и округлыми ягодицами. Светло-серые глаза в сочетании с угольно-черными ресницами и бровями. Являясь счастливым обладателем совершенно неотразимой внешности, он держался так, словно, мысль о собственной красоте и сексуальности его сильно забавляла.
Он изумил меня тем, что, едва подъехав ко входу в парк, сразу припарковался рядом с моей машиной (в сравнении с моей «нивой» SLK выглядел, как летающая тарелка рядом с телегой). Стас сразу подошел ко мне и, уверенно улыбнувшись, поздоровался.
– Как ты узнал, что это я? – спросила я, с ужасом отмечая, что флиртую.
– Догадался, – ответил он. – Садись в мою машину.
Я с удовольствием перебралась в роскошный спортивный мерс. В салоне опьяняюще пахло новыми кожаными чехлами и каким-то пряным парфюмом.
– Итак, чем могу помочь? – спросил он, с интересом разглядывая меня.
Я молчала, борясь с желанием сказать, чем НА САМОМ ДЕЛЕ такие мужчины, как он, могут помочь страждущим женщинам этой планеты.
Забавно, что Стас не производил впечатления красавчика-мачо. От него и не пахло метросексуализмом!
Смуглые щеки покрывала колючая щетина, темно-русые волосы были острижены коротко и негламурно. Ни намека на укладочные средства. Какая редкость! Я уже год не видела в столице парня с не уложенными гелем или пенкой волосами. Выглядит это всегда классно, но трогать не хочется.
Стас был одет в свободную мешковатую одежду, а-ля «Джонни Депп выписывается из нарколечебницы», которая тем не менее не скрывала его потрясающее тело. Я прекрасно понимала Марго. Он был неотразим. Разве есть что-то более притягательное, чем красавчик, отказывающийся признать свою сексуальную привлекательность?
– Говорят, ты очень необычный человек, – начала я туманно.
– Да ну? – Он усмехнулся и полез в бардачок за сигаретами. – И кто это говорит?
Рядом с пачкой дешевых сигарет в бардачке мой зоркий глаз отметил фото молодой девушки с длинными белоснежными волосами. Стас закурил:
– Вкус сигарет различает только два процента людей. Мне повезло. Я ни хрена не различаю, так зачем переплачивать?
– Говорят, ты профессиональный манипулятор, – продолжала настаивать я, изо всех сил стараясь не пасть жертвой его сексапильности и не забыть, зачем я сюда приехала.
– А ты не верь, – посоветовал он, простодушно улыбаясь.
– Трудно не верить, когда есть конкретные факты, – не отступала я, хотя никаких особых фактов у меня, в сущности, и не было, кроме, разумеется, утренних стенаний пьяной Марго.
– А тебе все это зачем? – спросил он холодно.
– Хочу научиться, – с вызовом ответила я, придвигаясь к нему ближе. – Я знаю, что ты можешь управлять людьми. Я знаю, что ты можешь делать их зависимыми от тебя. Я хочу знать, как ты это делаешь… Я хочу научиться профессионально манипулировать кем угодно, – сказала я, хотя раньше об этом даже не думала.
Сначала я собиралась всего лишь написать перченую статью об олигархах, звездах, власти, зависимостях, жестоких играх и тонких манипуляциях. Теперь я внезапно задумалась, а что если бы я сама смогла бы стать участницей этой игры? Что если бы я научилась добиваться чего угодно от кого угодно? Что если бы я обрела неограниченную власть над людьми и событиями?
– Расскажи, как ты это делаешь, – попросила я почему-то очень тихо, почти шепотом.
Он долго молча смотрел на меня. Открыл окно. Выбросил недокуренную сигарету.
– Я не тот, кто тебе нужен. Я сам всего лишь любитель.
Достав из бардачка листок бумаги и ручку, он быстро нацарапал на нем номер телефона и адрес:
– Она может тебе помочь… Позвони ей. Только не говори, что от меня. И не говори ей номер моего телефона. Ее зовут Даша. Если она не возьмет трубку, езжай по этому адресу, она, скорее всего, будет дома.
– Спасибо, – сказала я, пряча лист бумаги в сумку и нехотя вылезая из машины.
Когда я уже отошла на несколько метров, он окликнул меня. Я обернулась.
– На твоем месте я бы выбросил этот листок куда подальше и постарался вообще забыть обо всей этой истории, пока не поздно! – крикнул он мне вслед.
Я молча кивнула… Было уже слишком поздно.
* * *
Развязка близка… Я хорошая актриса и хороший психолог. Но когда оказываюсь настолько близко к цели, иногда выдержка меня подводит. На часах девять вечера. Я весь день моталась по Москве, но вместо усталости чувствовала лишь лихорадочное возбуждение. Главное – ничего теперь не испортить! С огромным трудом я держала себя в руках из последних сил, демонстрируя самообладание, запасы которого стремительно иссякали.
– Почему бы вам не рассказать мне обо всем по порядку? – спросила я, маскируя свое нетерпение неубедительной улыбкой.
Она холодно смотрела на меня и невозмутимо молчала. Это была та самая белокурая девушка с фотографии у Стаса в бардачке. Я старалась отвечать ей таким же безразличием, но она, разумеется, понимала, что к чему.
– О чем это вы? – лениво спросила она, едва удостаивая меня взглядом.
Я в который раз отметила про себя, что, в отличие от своего бывшего партнера по аферам (и, скорее всего, по сексу) Стаса, она была далеко не красавица.
Миниатюрная, как фарфоровая статуэтка; ее рост, должно быть, льстил даже самым низким и хилым мужчинам. Она грациозна. Змеиная пластика ее гибкого белокожего тела прямо-таки гипнотизировала взгляд. Лицо – нахальный вызов всем классическим канонам – скорее притягательно, чем красиво. Взгляд вроде бы безразличный, и все же в нем угадывалось что-то похожее на жестокость. Наверно, настоящая хищница никогда в открытую не назовет себя хищницей и стервой. Она будет до последнего скрываться под маской «самой обычной девушки».
– Послушай, я перевернула пол-Москвы, чтобы найти тебя! – заявила я спокойно, но непреклонно. – Ни ты, ни я отсюда никуда не уедем, пока я не получу ответы на все интересующие меня вопросы!
Конечно, обычно я так себя не веду. Но здесь случай особый…
Даша смотрела на меня в упор. Такого холодного и пронзительного взгляда я еще не встречала… разве что в кино… В Голливуде уже научились рисовать такие глаза, под напором которых невольно пасуешь.
– Может, вы уберете с дороги свою машину и дадите мне проехать? – спросила она вроде бы спокойно и безразлично, но мне все равно стало не по себе от ее голоса.
Я неприязненно посмотрела на ее красивый спортивный мерс, такой же, как у Стаса, только черный. Затем перевела взгляд на обманчиво-простую, безупречно сидящую одежду, дизайнерские очки, придерживающие ее длинные платиново-белые волосы, на поблескивавший на белоснежной шее кулон в форме звезды, выполненный то ли из бриллиантов, то ли из стразов Swarovsky – хрен его знает, я никогда их особо не различала. Что и говорить, девочка неплохо о себе позаботилась. А что если я смогу так же?
– Пожалуйста, уберите свою машину с дороги, мне правда нечего вам сказать, – повторила она.
Я лишь злорадно улыбнусь в ответ. Моя «нива» была ловко припаркована у подъезда таким образом, что полностью загораживала выезд. Конечно, будь у нее другая машина, она сдала бы задом и выехала через двор. Но только не на спортивном Mercedes! Он такой низкий, что при малейшей попытке бегства его подвеска убилась бы на веки вечные. Да здравствует антигламур и русские машины! В битве между SLK и ВАЗом последнее слово за ВАЗом!
– Поймите, Даша, ваша история может стать настоящей сенсацией. У вас все шансы проснуться знаменитой, – произнесла я со слабой надеждой разбудить в ней тщеславие.
Она надела очки от Gucci, закрывающие половину ее лица, и, устало вздохнув, села в машину.
– Если так пойдет и дальше, у меня все шансы не проснуться вообще, – саркастически парировала она. – Я не гонюсь за дешевой популярностью. PR мне не нужен. И я не вижу смысла продолжать этот разговор.
– Да брось, что тебе стоит! – не сдавалась я и перешла на «ты», стараясь говорить так, словно вопрос об интервью был уже давно решен в мою пользу, а ее нынешние колебания – просто капризы, которые я не собираюсь брать в расчет. – Поговори со мной. Разве тебе никогда не хотелось исповедаться? – Я попыталась зайти с другой стороны.
– Ну уж точно не в режиме пресс-конференции, – усмехнулась девушка. – С каких это пор СМИ начали отпускать социальные грехи?
Я потихоньку начинала терять терпение:
– Послушай, не будь сукой! Мне нужен этот материал! Я все равно получу его! – Усилием воли я снова сменила тон на более мягкий и дружеский. – Я должна знать, правда ли это и если да, то КАК ты все это делала? КАК?!
Она откинулась на спинку водительского сидения, включила музыку, и, барабаня пальцами по рулю, издевательски молчала. Я решила пойти с козырной карты:
– Итак, модная писательница Марго М. … Насколько я понимаю, она стала одной из ваших жертв. Ты тоже участвовала в ее обработке? Или Стас проворачивал это дело без тебя?
Я замолчала и с удовольствием наслаждалась происходящими с ней изменениями. Она напрягается, замирает на мгновение. Все безразличие безвозвратно покидает ее лицо. Снимает очки и пристально смотрит на меня:
– Стас? Ты знаешь Стаса? Откуда тебе известно о Стасе? – Ее низкий глубокий голос вдруг стал хриплым шепотом. – Об этом никто не знает. Как, черт побери, ты узнала обо всем? Кто тебе сказал?!
Теперь настала моя очередь изводить ее молчанием. С огромным облегчением я поняла, что попала в десятку, наблюдая, как ее покидает хладнокровие и выдержка. Она вдруг резко выскочила из машины и наклонилась к открытому окну моей «нивы».
– Где он? – спросила Даша, испепеляя меня взглядом. – Говори! Где он? Я должна знать! Эти факты ты могла узнать только от него! Я хочу знать, где Стас?!