Апостол Папуа и другие гуманисты. II. Зумбези
1. Мифическая персона первобытного острова.
Утро 15 августа. Юго-западная Меганезия. Середина архипелага Вануату.
Южный берег острова Амбрим. Бвулап-таун.
Около года назад, совсем в другом месте, на островах Палау, познакомились две очень необычных персоны: 36-летняя доктор матфизики австралийка Молли Калиборо, и 43-летний этнический ирландец коммодор меганезийского Народного флота Арчи Дагд по прозвищу Гремлин. Когда эта парочка обосновалась на Амбриме (вскоре после Второй Новогодней войны) Бвулап был туземной деревушкой: сотня хижин на полоске берега, между джунглями, покрывающими склон вулкана, и межостровным морем Сандвич. У Бвулапа было единственное преимущество перед другими колоритными деревушками Вануату: молодой, но выдающийся (можно сказать: почти гениальный) шаман Лелеп. Шаманская одиссея Лелепа достойна отдельного биографа (или даже скальда). Это он устроил так, что Бвулап стремительно вырос из деревушки в процветающий городок.
Конечно, Бвулап на Амбриме даже сейчас не выдерживал сравнения с очаровательной старой столицей Вануату: Порт-Вила на большом острове Эфате (что в 150 километрах южнее) или с футуристическим Луганвиллем на огромном острове Вемерана (что в 150 километрах севернее). Но у диспозиции Бвулапа (между двумя центрами) была этаким особым плюсом, дополненным головокружительной вулканической природой. Так что, дореволюционное туземное население быстро дополнилось в несколько раз большим креольским населением. Креолы (в меганезийском смысле: иммигранты - австралийцы, новозеландцы, американцы, европейцы, и т.п.) создали новый сегмент Бвулапа, создав конфигурацию в стиле «Водный мир» (см. культовый фильм 1995 года). От берега тут расходились длинные понтонные пирсы, как лучики восходящего солнышка на детском рисунке. Эти пирсы стали улицами, и к ним швартовались хаусботы (яхты, катамараны, полимараны, и прочие быстроходные плавучие дома). Креолы Бвулапа жили мобильно.
60-футовый (18-метровый) конверсионный катамаран-фрегантина по имени «Коала» с минимальной командой из тинэйджеров племени рпонге стала плавучим домом Молли Калиборо, и это (вопреки опасениям) оказалось комфортным. Чертовки хорошо, когда привычная спальня, кухня, ванная, и рабочий кабинет, путешествуют вместе со своей хозяйкой. Но теперь путешествия временно отменялись, поскольку у Молли шла 36-я неделя первой беременности. При ее субтильном телосложении (наподобие Пиноккио, человечка из палочек), это состояние выглядело особенно ярко. Если отбросить всякие соображения тактичности, то Молли напоминала гибрид куклы Пиноккио и глобуса.
Вот о чем сейчас самокритично размышляла доктор Калиборо (в недавнем прошлом – ассистент-профессор факультета естественных наук в Университете Сиднея, а ныне – дистанционный профессор и сопредседатель Лабораториума Палау в дальней северо-западной Меганезии). Довольно естественные мысли для женщины с превосходными научно-аналитическими способностями и замечательной фантазией, в обрисованном положении, когда она осматривает себя утром перед зеркалом в ванной после душа.
«За равновесием следи, - слегка насмешливо посоветовал ей внутренний голос, - ты не забыла, надеюсь, что твой центр тяжести при вертикальной ориентации позвоночника проецируется не между ступнями, а на полфута впереди, так что гравитация создает опрокидывающий момент?».
«Твои многословные построения утомляют», - мысленно проворчала Молли.
«Мы с тобой бываем жуткими занудами», - доверительно сообщил внутренний голос.
«Но, - заметила Молли, - мы с тобой не бываем занудами без всякой причины».
«Но, - находчиво парировал внутренний голос, - мы с тобой всегда умеем придумать вескую причину, чтобы быть занудами».
«Сто чертей, - мысленно выдохнула Молли, - как сложно спорить с собой. Ладно, ты можешь прямо сказать, к чему ты акцентировала внимание на центре тяжести, и его проекции? Требуется лаконичный ясный ответ».
«Ладно, я ведь твоя самая близкая подруга, - согласился внутренний голос, - слушай: предстоит надеть новые смешные короткие штанишки с фартуком и подтяжками».
«Тропик-полукомбинезон», - уточнила Молли.
«Да, - согласился внутренний голос, - тропик-полукомбинезон. И, лучше чтобы ты не грохнулась с непривычки. Давай-ка, попроси кого-нибудь из девчонок помочь тебе».
«Ты думаешь? – с сомнением мысленно произнесла Молли, и продолжила, - Пожалуй, неплохая идея, но не хочется кричать что-то вроде: эй, кто-нибудь из девчонок…».
«Молли, - проникновенно сказал внутренний голос, - неужели ты еще не уяснила, что тинэйджерки из племени рпонге с дюжины шагов через дверь слышат даже, как ты тут дышишь. И если ты пробурчишь что-то вроде: как мне надеть ту новую тряпочку? - то ближайшая из них нарисуется за твоей спиной раньше, чем ты успеешь закрыть рот».
«Может, ты права», - рассудительно признала Молли, и пробурчала вслух:
- Черт побери, как же мне надеть эту новую тряпочку?..
..Невысокая чернокожая девушка, бесшумно возникла за спиной Молли Калиборо, и негромко спросила:
- Тебе помочь, док Молли, да?
- Да, Ауби, мне бы не хотелось грохнуться с непривычки, и отбить свою задницу.
- Я помогу! - объявила тинэйджерка рпонге.
При поддержке Ауби, одевание в полукомбинезон было выполнено успешно. Молли Калиборо подвигалась, решила, что штучка сидит неплохо, и поинтересовалась:
- Ты завтракала?
- Да, док Молли. На камбузе Вирсавия приготовила такую вкусную кашу!
- Кашу? Вот как? Ну-ну…
- Я не спросила, как это называется, - призналась Ауби. Надо отметить, что вся группа
юниоров рпонге, составлявших (можно сказать) личный экипаж Молли на катамаране-фрегантине «Коала», всегда питалась с аппетитом, но совершенно не интересовалась названиями блюд, называя все либо стейком, либо супом, либо кашей (если блюдо не соответствовало ни признакам стейка, ни признакам супа).
- Я спрошу, - Молли улыбнулась, подумав о том, что вануатианка Вирсавия наверняка изобрела новое блюдо, и ждет восхищенного интереса от хозяйки дома. Теоретически, Вирсавия (ровесница Молли) работала наемной универсальной домоправительницей, а практически была хорошим другом и экспертом в абсолютно любых делах, связанных с обыкновенным бытом (с которым Молли Калиборо мало соприкасалась, поскольку от совершеннолетия и до 35 лет вела жизнь независимой одиночки). У Вирсавии не гладко сложилась семейная жизнь, но было семеро детей, из них трое взрослых (по местным меркам), и пять внуков. Бытового опыта у Вирсавии было более, чем достаточно…
…Кажется, Молли слишком надолго погрузилась в размышления на эти темы, и Ауби энергично тряхнула ее за плечо, чтобы вернуть в текущий момент времени.
- Черт побери, - Молли пару раз моргнула, - я стала рассеянной, как моя прабабушка в период, когда ей перевалило за сто лет.
- За сколько? – недоверчиво переспросила тинэйджерка рпонге, выросшая в племени на полудиких островах между Малаккой и Борнео, где мало кто доживал до пятидесяти.
- За сто, - повторила доктор Калиборо.
- О-о… Док Молли, разве люди столько живут?
- Да, Ауби. И моя прабабушка даже после ста лет каждый год пекла яблочный пирог на Рождество, только стала забывать, где банка с сахаром, а где с корицей. Она немного не дожила до ста десяти. Случился какой-то грипп, и у нее не выдержала сердце. Увы…
Ауби несколько раз задумчиво цокнула языком.
- У-у… Я думаю, за сто лет можно очень-очень сильно устать.
- Устать от чего? – спросила Молли.
- Не знаю, - юниорка чуть качнула головой, - просто, устать. А разве нет?
- Нет, - Молли улыбнулась, протянула руку, и погладила Ауби по затылку, - если жизнь толково устроена, то нельзя устать ни за сто лет, ни за двести.
- Толково это как здесь, в Море Нези? – спросила Ауби.
- Здесь, - ответила доктор Калиборо, - только начало. Но это толковое начало.
- А-а! Толковое начало, это когда канаки прогнали отсюда всех оффи, да?
Молли Калиборо в который раз подумала, что у юниоров рпонге слишком примитивное понимание политики. Вот нези, правильные канаки, foa - кооперативно-анархистский интернационал Океании. Вот оффи – слуги глобализма, и государственно-банковской власти. Правильные люди выгоняют неправильных людей, и случается счастье. Кстати, «kanaka» на туземном языке значит просто: человек. «Хватит! - решила Молли, - Пора объяснить юниорам рпонге, как устроена политэкономия - хотя бы схематично».
- Ауби, если ты напомнишь мне за ужином, то я расскажу подробнее.
- Я напомню, док Молли.
- Очень хорошо. А теперь скажи: где Арчи?
- Коммодор Гремлин на хвостовой площадке, пьет кофе и ждет. Ты знаешь: коммодор на борту не завтракает без тебя.
- Это кошмар! Мой любимый мужчина сидит голодный, потому что он романтик. Надо немедленно идти за стол. Кстати, Ауби, ты помнишь, что сегодня после захода солнца у вашей группы контрольная по электрическим цепям?
- Я помню, док Молли. Мы будем готовы, - уверенно сказала тинэйджерка рпонге.
…
Крупный угловатый рыжеволосый зеленоглазый дядька Арчи Дагд Гремлин, вовсе не выглядел романтическим героем, но (трюизм) о вкусах не спорят. Особенно, о вкусах взрослых девушек с научной профессией и аналитическими талантами. Доктор Молли Калиборо уселась на колени к Арчи Гремлину, нежно чмокнула его в ухо, и сказала:
- Мне известно, что ты опять сидел голодный, дожидаясь меня.
- Да, - он улыбнулся, затем спросил, - как себя чувствует любимая женщина?
- О! Замечательно! Хотя к ней обращаются в третьем лице… Вирсавия, доброе утро.
- Доброе утро, Молли, хотя уже полдень, - отозвалась вануатунка, решившая немного вздремнуть тут на платформе под навесом в шезлонге. По деревенской привычке, она считала утро интервалом между утренней зарей, и тем моментом, когда размер теней становится равным размеру предметов.
Доктор Калиборо глянула на часы (было 10:15), и кивнула.
- Разумеется, Вирсавия, ты права. Я слышала, что ты приготовила нечто очень вкусное.
- Я приготовила sapati-befo-te-hatata, - торжественно объявила вануатианка, - и еще, я отправила твоего мичмана Туфе в город в пекарню мужа моей средней дочки, чтобы он принес свежего хлеба. А твоему штурману Эахи я сказала, чтобы она поставила еду на плитку, чтобы все было горячее, когда ты сюда выйдешь. Я знаю тебя, Молли. Теперь слезай со своего мужчины, садись нормально за стол, и готовься кушать. Вот и все.
В лексиконе Вирсавии короткое словосочетание «вот и все» значило длинную нотацию примерно такого содержания: «За предшествующий период дня я совершила все, что в человеческих силах, для обеспечения правильного хода жизни. Теперь, когда наступил полдень, я, как нормальный человек, буду дремать до вечера - до момента, когда тени предметов (пройдя через свое полное исчезновение в час зенита) снова станут равными размерам предметов. Тогда я продолжу заниматься полезными домашними делами». У Молли Калиборо не было причин возражать против этого «вот и все». Она пересела на пластиковое полу-кресло, и (используя время, пока не появилась еда) спросила:
- Арчи, ты ведь уже глянул новости? Поделишься самым интересным?
- Ну, самое интересное, это о триумвирате Корвин - Кео-Ми – Геллер. Они запустили с острова Косраэ беспилотную игрушку-моторджет на высоту 105 километров.
- Вот как? Лунапотам Корвина прыгнул выше формальной границы космоса. Ну-ну.
- Молли, ты, кажется, не удивлена.
- Арчи, а чему тут удивляться? Просто суборбитальный параболический полет.
- Ну, - сказал он, - аппарат с воздушно-реактивным движком вылетел в безвоздушное пространство. Причем движок очень простой. По-моему, это довольно необычно.
- Это, - возразила доктор Калиборо, - хорошая инженерная идея и расчет, не более.
- Да, Молли, конечно, ты права. Но лунапотамы размером с пляжный зонтик, оставили сверхвысотные инверсионные следы - будто боевые баллистические ракеты. Таблоиды мгновенно раздули международный скандал. Кое-кто неплохо заработал на этом.
- Арчи, ты же знаешь: такие скандалы всегда раздуваются ради PR и денег.
- Да, это понятно, - сказал Гремлин, - но как ты объяснишь эти инверсионные следы?
- Элементарно, Арчи! Продукты сгорания топлива в верхней стратосфере…
…Тут объяснения были прерваны, поскольку штурман Эахи притащила «кашу» (блюдо sapati-befo-te-hatata), а мичман Туфе - свежую продукцию пекарни родичей Вирсавии, и начался завтрак (хотя, его следовало бы скорее назвать экстремально-ранним обедом). После завтрака-обеда для Молли Калиборо настало время Полуденной работы. Часы наибольшей жары она проводила в любимом кресле-качалке в своей каюте-кабинете, вооружившись ноутбуком и двумя кустарными керамическими предметами: чашкой и чайником. Кто-то мог бы счесть этот чайник и чашку - изделия туземных промыслов - довольно уродливыми. Но Молли считала их милыми. Итак, налив из чайника в чашку душистый цветочный чай, она включила ноутбук, произнесла: «Посмотрим», зашла в рабочий E-mail, и увидела два свежих интересных письма.
Первое: от Джона Корвина Саммерса резерв-штаб-капитана авиации Народного флота, владельца некрупной экспериментальной авиа-верфи на острове Косраэ (что на востоке гигантского архипелага Каролинские острова). Как уже было сказано, команда Корвина играла ключевую роль в сегодняшней шумихе вокруг пугающих инверсионных следов.
Предмет письма: Корвин поздравлял доктора Калиборо с удачными суборбитальными тестами «лунапотамов» (к которым она имела отношение, как научный консультант), и просил посмотреть очередной файл по программе «Астродемон» (магнитный парус для движения суб-космических мини-дронов в ионосфере и магнитосфере Земли).
Для Молли (как научного шефа этого проекта) такая просьба не была неожиданной. Она ответила утвердительно (добавив встречные поздравления Корвину, Геллеру, Кео-Ми и вообще всей команде «альтернативной астронавтики» на Косраэ).
Второе: от Десмода Нгеркеа, мэра-президента Палау (суб-архипелага на западном краю упомянутых Каролинских островов, у морской границы Меганезии с Филиппинами). В дополнение к роли мэра-президента, Десмод был председателем Совета Лабораториума (Дистанционного Технического университета) Палау, и содиректором филиала военно-инженерной меганезийской спецслужбы «Creatori».
Предмет письма: Десмод сообщал, что Совет Лабораториума и комиссар «Creatori», по результатам оценки аргументов, согласились с идеей Молли о проведении «активного вулканологического эксперимента» на островке-вулкане Лопеви, в 20 милях от острова Амбрим. Плановая дата эксперимента: 20 августа.
Прочтя второе письмо, доктор Калиборо улыбнулась и прокомментировала вслух (хотя слушать было некому): «Активный вулканологический эксперимент? Вот как? Ну-ну». Можно было бы удивиться иронии, с которой Молли произнесла эту фразу. Что такого смешного в словах «Активный вулканологический эксперимент»? Слово «активный» в подобном контексте немного странно. Но сторонний эрудит легко истолковал бы этот контекст. Наверное (предположил бы он) речь о взрывной сейсморазведке (когда для исследования геологии выполняются небольшие взрывы, и анализируется эхо от них). Эрудит почти угадал бы, но не совсем. Впрочем, об этом в свое время…