*Человек, промышляющий нелегальным извозом (жарг.).
Маленькая девочка с синими бантиками. Он даже не заметил, косы у нее были или хвостики. В памяти остались только цвет, молнией резанувший по глазам, и лицо. Детское, искаженное от ужаса неизбежности лицо. Оно приближалось к лобовому стеклу автомобиля неимоверно быстро – мгновения, растворившиеся в вечности.
В тот момент в голове водителя вдруг возник образ семьи: жена, маленькая дочь, оголтелый подросток-сын. И тюрьма. Ему ясно представились мрачные казематы, забитые до отказа злобными уголовниками.
«Я ведь еще молодой мужик, – мелькнуло у него в голове, – мне немногим больше тридцати! Черт меня дернул опохмелиться и сесть за руль после вчерашней попойки».
Он еще не успел толком осознать свои мысли, а нога уже лихорадочно вдавила в пол педаль акселератора.
Водитель даже не оглянулся, не говоря о том, чтобы остановиться. Он решил, что девочке уже не помочь, а садиться в тюрьму ему не хотелось.
***
Память неумолима. Этот кровавый эпизод остался с ним навсегда, словно бездумно набитая в юности татуировка, которую не смоешь никаким раствором. Девочка с синими бантиками являлась ему в ночных кошмарах, будто приступ хронической болезни, временами поглощающий разум и душу. Затем внезапно отпускало, воспоминания забирались в глубины подсознания и сидели там до поры, противно дребезжа старым растрескавшимся колокольчиком.
Сейчас мужчина трудился в престижной организации, возил важного чиновника. Для него наступила совершенно другая жизнь, не то, что раньше, когда он занимался «бомбежкой», подвозя привередливых пассажиров и торгуясь за каждую копейку. Хотя и тогда не все было плохо. Случались дни, когда за несколько часов он мог срубить столько деньжат, сколько при других обстоятельствах приходилось зарабатывать неделю, а то и больше.
Впрочем, и теперь он частенько подхалтуривал на служебной машине, благо автомобиль на выходные и праздники оставался в его распоряжении.
В один из таких дней к нему подсел пожилой человек. Легкий акцент выдавал в нем иностранца. В его руке красовалась трость, увенчанная массивным набалдашником в виде короны. На вишневом древке золотом проступали замысловатые масонские символы.
***
Старая помещичья усадьба была разрушена практически до основания. Лишь кое-где еще возвышались убогие строения, а чуть в стороне сияла чистотой и великолепием отреставрированная церковь.
Вот в эти отдаленные края богом забытой российской глубинки и привез владельца диковинной трости предприимчивый бомбила. Они ехали всю ночь и уже к рассвету стояли к востоку от церкви, наблюдая, как багровый диск величаво поднимается над горизонтом, предвещая очередной жаркий день несомненно удавшегося лета.
Старик лениво потянулся, обратившись лицом к солнцу, и поднял к небу руки. Внезапно он вскрикнул, упал на одно колено, прижал руку к груди так, как это делают люди при внезапной боли в сердце и замер, опершись на трость. Через несколько долгих мгновений он шевельнулся и поднял голову.
– Да, да, молодой человек, – осторожно проговорил пассажир. – Три инфаркта это уже не шутка. – Он неторопливо запустил руку во внутренний карман пиджака и достал белую пластмассовую коробочку с нитроглицерином. Открутив крышку, старик опрокинул контейнер на ладонь, сказал: «Негусто» и, положив единственную оставшуюся капсулу в рот, снова замолчал.
– Кажется, отпустило, – наконец произнес он, поднимаясь на ноги. Затем, отряхнув пыльное колено, посмотрел на водителя: – Хотел один со всем справиться, да, видимо, не судьба. Мне придется просить вас об одолжении. – Пассажир не отрывал взгляда от собеседника, словно пытаясь понять, можно ли ему доверить нечто важное. – Я вынужден посвятить вас в свою тайну, но при условии, что об этом никто и никогда не узнает. Я хорошо заплачу. Вы готовы стать сейфом для чужих секретов? – Он измученно улыбнулся и задумался, а затем, немного помедлив, произнес: – Я расскажу вам предысторию, а уж вы, думаю, сами поймете, что к чему.
***
– Мои предки жили в городке Сан-Реми де Прованс, на самом юге Франции. В те далекие времена в Европе царил хаос. Эпоха революционных бурь и народных восстаний изрядно потрепала многие государства устойчивого, как тогда казалось, цивилизованного мира. Головы бунтарей летели направо и налево. И среди всей этой неразберихи существовала лишь одна организация, в которой все оставалось относительно спокойно, благодаря дисциплине и благородству состоявших в ней людей. Это была и есть, скорее, не организация, в теперешнем понимании, а прочная заботливая семья или, если хотите, братство. В нашем случае – братство вольных каменщиков.
– Увидев вашу трость, я сразу понял, что вы так или иначе связаны с масонами.
– А вам доводилось сталкиваться с подобными вещами? – спросил старик, с удивлением взглянув на собеседника.
– Нет. Просто я иногда читаю книжки, – с сарказмом ответил водитель. – В том числе и о масонах.
– Ну полно, полно. Умоляю вас, не обижайтесь. Я не хотел вас оскорбить. В действительности эта трость досталась мне от умершего родственника… – Старик вдруг прервал рассказ на полуслове и спросил, озабоченно посмотрев на спутника: – Скажите, у вас есть шанцевый инструмент? – Он пристально взглянул на машину, словно пытаясь увидеть сквозь выкрашенный металл ее скрытое содержимое.
– Имеется саперная лопатка и… монтировка, – ответил водитель, поднимая крышку багажника.
– Отлично. Как раз то, что нужно. Ну… если вас заинтересовало мое предложение, возьмите, пожалуйста, все это с собой. Дай бог, чтобы оно нам пригодилось, – добавил старик, обращая последнюю фразу скорее к самому себе, нежели к собеседнику, и направился в сторону перепаханного поля. – Ступайте за мной молодой человек. По пути мы непременно продолжим наш разговор, – бросил он, не оборачиваясь.
Водитель достал из кармана пульт и включил сигнализацию. Машина тявкнула, словно перепуганный пес, затем, как будто удивившись, несколько раз моргнула фарами и впала в дрему недалеко от свежевыкрашенной голубенькой церковной ограды.
***
Пока они шли в направлении дальнего перелеска по широкому распаханному полю, загадочный пассажир поведал историю своего появления на русской земле.
Оказалось, что далекий предок старика прибыл когда-то в Россию в качестве французского дипломата. Он ревностно служил во благо укрепления добрых отношений между двумя государствами, за что был награжден почетным орденом. Вдобавок император даровал французу небольшое поместье, к которому он впоследствии очень привязался. Когда его дипломатическая карьера завершилась, пожилой человек решил остаться в России, где и прожил до конца своих дней. Во времена большевистской революции многочисленная к тому времени семья обрусевших французов в силу ряда обстоятельств эмигрировала на свою историческую родину. Один из их потомков, теперешний владелец необычной трости, прибыл в Россию как турист на несколько дней, чтобы посетить родовое имение и прояснить кое-какие обстоятельства.
– Да, на машине здесь не проехать. Тут и пешком-то тяжело идти, – проворчал бомбила, спотыкаясь о крупные комья спрессованной земли. – А вы вон как лихо скачете, хоть и старик с больным сердцем. Вы, наверное, бывший спортсмен? Я едва за вами успеваю.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.