– Я понравлюсь! – вспоминая свое последнее гадание на икринках кощих, когда мне выпал большой успех и длинная восходящая дорога, я закрыла глаза и помолилась Урги, прося его исполнить мое пророчество.
– Если так уверенна… то так оно и будет, уводи ее, Лаурисса!
Глава 6. Зависть Лауриссы
И вот я оказалась в уютной и светлой кухне.
Усадив меня на бежевый диванчик, покрытый лоскутным покрывалом, служанка поднесла мне стакан чаю и две сдобные булочки. А когда я подкрепилась, усевшись напротив меня, Лаурисса, вздохнув, сказала:
– И как же я тебе завидую!
– Еще ничего не ясно, – напомнила я слова Винсента.
– Но все равно! Ты ведь можешь попасть в императорский дворец. А уж там… я думаю, что даже если тебя и не выберут в сопровождение принцессы, то заметит кто-нибудь из знатных вельмож.
– И что из того? – вздохнула я.
– А то ты не понимаешь! – хмыкнула Лаурисса. – Мне бы твою красоту, эх… уж я бы знала, как ею воспользоваться с умом и пользой.
– Но у тебя же есть У-Марек, – напомнила я девчонке, глаза которой посоловели от ненужных и пагубных мечтаний.
– Да что У-Марек, – вздохнула та. – Обычный лакей, молодой мальчишка! Что я за ним? Всю жизнь так и прохожу обычной горничной. Буду выносить горшки, мыть полы, стирать да подавать еду? А вот тебе светит прекрасное будущее.
– Работать такой же горничной, только во дворце императора Борсера? – сказала я, немного придя в себя и начиная мыслить трезво.
– Вот дуреха! Да кто тебя, с такой необычной внешностью, возьмет в горничные? Попомни мои слова – или ты отправишься в Мир лотосов вместе с принцессой Монитой, и будешь там учиться в Магической Академии Тела, или выйдешь замуж за какого-то богатого и влиятельного красавца. И станешь госпожой. Не ты, а тебе будут прислуживать такие же несчастные, как я…
– Да успокойся, Лаурисса, не нужно мне завидовать раньше времени, – мне и вправду стало жаль толстушку. – Если бы ты знала, чего я натерпелась из-за этой своей необычной внешности в своем селении… А потом… там, под воротами, стоит моя мать. Я просто уверенна, что она никуда не уйдет, и будет торчать там до тех пор, пока не добьется своего – или заберет меня обратно домой, или получит всю мою плату – к тому же, за весь год вперед, до последней монетки!
– Ох, Изуми, – и Лаурисса посмотрела на меня с сочувствием, – как же я тебя понимаю, насчет матери. Но все остальное… Тебе повезло по-крупному. Ты только гляди, не потеряй свой шанс.
…
Потом, оставив меня одну на кухне, Лаурисса пошла по своим делам. Я же, не зная, чем мне заняться, принялась рассматривать столовые приборы; полила милые цветочки, растущие в горшке на подоконнике; поглазела сквозь окно на улицу; заплела свои растрепанные волосы. Наконец, устав от безделья, я прилегла на диван и, подложив под голову подушку, закрыла веки.
Глава 7. Осмотр
Но долго дремать мне не пришлось.
– Эта? – услышала я прямо над собою строгий голос какого-то мужчины и, быстро сорвавшись на ноги, расправив платье, стала напротив него, впрочем, не согнув головы.
Да, я, по всей видимости, должна была немедленно и сразу же поклониться этому важному господину, потому что это был хозяин дома, Орлеан. Но, глубоко в душе я уже прочувствовала свою исключительность и избранность, поэтому смело смотрела ему в глаза.
– Да, это она, Изуми, – ответил Винсент, незаметно подмигивая мне, намекая, по всей видимости, на то, чтобы я все-таки склонила голову.
– А она действительно миленькая, – взяв двумя пальцами подол моего платья, господин Орлеан немножечко его приподнял. – Ух ты! Какие ножки! Дитя, ты из какого мира?
– Из Мяурии… – ответила я, невинно хлопая ресницами.
– Ну да, это я знаю, а из какого селения?
– Из Тихой Заводи.
– Какая необычная внешность! Я только могу себе представить, что из тебя выйдет лет эдак через десять, и даже… Особенная красота! Кто твои родители?
– Моя мама ожидает у ворот, – сказала я.
– А, это та наглая поселянка со всклокоченными волосами, которая требовала у меня какой-то платы?
– Ага, она…
– Я думал, что это мать Лауриссы, и велел ее прогнать. Эй, Муми! – крикнул господин Орлеан куда-то вглубь коридора. – Позови ту женщину, ожидающую у ворот, сюда! А ты, Винсент, удовлетвори любую ее просьбу. Мы же с Изуми прогуляемся в сад и поговорим о предстоящей поездке в императорский дворец.
Вот так и получилось, что, отдав моей матери жалованье горничной за весь год и заверив ее, что я устроена тут на работу, управляющий поставил жирную точку на моем жалком прошлом.
Часть 2. Во дворце
Глава 1. Знакомство с принцессой Монитой
В тот же день меня доставили во дворец императора Борсера, и я была сразу же представлена самой принцессе Моните – белокурой девушке, прекрасней которой (как я тогда думала) не было на всем белом свете.
Во-первых, поражала ее изящная фигурка: талия – такая тонкая и грациозная, что казалось, она была стебельком диковинного цветка, а грудь – словно ягоды кизила. А во-вторых, этот уверенный взгляд императорской дочери, затмевающий все недостатки внешности, если бы такие и нашлись.
В легком шелковом платье небесно-голубого цвета, по которому были разбросаны лиловые цветы, в ожерелье из розовых ракушек и такой же диадеме, Монита вышла ко мне в Малую гостиную императорского дома, чтобы лично взглянуть на «диковинную находку», как назвал меня Орлеан.
– И что же, ты и есть красавица Изуми? – мило улыбаясь, спросила Монита, и я была поражена голубизной ее глаз – прозрачной, словно капли утренней росы.
– Да, ваше величество, – тихонько сказала я.
– И это правда, что ты любишь и умеешь рисовать?
– А еще я выращиваю цветы… – созналась я.
– Какой же у тебя милый голосок, – похвалила меня принцесса. – И если душа твоя так же прекрасная и очаровательна, как и внешность, то я просто счастлива, видеть тебя здесь.
– Мне, конечно, приятно такое слышать… – я быстро вспоминала все те изящные фразы и слова, прочитанные мною из книг, – но я не думаю, что достойна отправиться вместе с вами в Мир лотосов, чтобы там постигать тайное учение любви…
– Да брось, Изуми! – и Монита, красиво сощурив свой крохотный курносый носик, заливисто расхохоталась. – Какая скромность, мило! Но неужели из-за нее ты откажешься от шанса, который выпадает один на миллион, и отдашь это право – сопровождать меня в учении, кому-нибудь другому?
– Я… это все так неожиданно, – вздохнула я, вспоминая древний философский трактат, повествующий о том, что все, что с нами случается, есть заслуженная кара или награда нам за то, что мы совершили – преднамеренно или даже неосознанно, но факт оставался фактом, а результат – неоспорим.
– Так что, ты согласна?
– Конечно да, – осознав вдруг то, что именно сейчас и вершилась моя судьба, я собрала всю свою волю в кулак и сделала окончательный и бесповоротный выбор.
– Вот и чудненько, – подходя ко мне вплотную и беря за руку, принцесса Монита навсегда покорила мое сердце, расположив меня к себе. – Теперь иди в свою Зеленую опочивальню, тебя проведет туда моя личная служанка, Кристина, и ожидай на распоряжения.
– Хорошо… – сказала я, потупив взор, а щеки мои налились румянцем, так как разные мысли мощным вихрем начали вдруг кружиться в моей голове, и я никак не могла совладать с чувством растерянности.
Глава 2. В императорской опочивальне
«Но как же так? – думала я, идя по коридору вслед за Кристиной; распахнув глаза, я вовсю удивлялась немыслимой красоте и роскоши, окружающей меня. – Только утром я была ничем не приметной девушкой, простой поселянкой, надеющейся в лучшем случае на то, что смогу устроиться горничной в какой-то богатый дом. Потом я дрожала от страха, что меня отдадут замуж за свинопаса… и тут… я – в личный покоях красивейшей из девушек империи, которая предлагает мне стать ее фрейлиной и даже сопровождать в Мир лотосов! А туда ведь могут попасть лишь избранные красавицы-мяурки».
Дойдя до высокой двери – белой, расписанной ажурной вязью, я остановилась в нерешительности.
– Прошу, – служанка тут же открыла ее передо мной, сделав легкий поклон, и пригласила войти вовнутрь.
Белые стены, высокий потолок, множество красивых картин с изображенными на них цветами; два неимоверно разросшихся зеленых фикуса в глиняных кадках (стоящих прямо на полу), легкий полупрозрачный тюль, широкая кровать под зеленым балдахином, платяной шкаф, стол, два стула – таким было убранство моей опочивальни.
– Как же тут красиво! – едва переступив порог, я просто задохнулась от восхищения и счастья, просто-таки переполняющих меня. Потому что это было что-то мною доселе невиданное.
Осторожно прикасаясь пальцами к изящным вазам и статуэткам, стоящим тут повсюду, я прошла вглубь комнаты и осторожно присела на край кровати.
– Я принесу вам чаю, – сказала мне служанка. – А пока что располагайтесь, как вам будет удобно.
Она ушла. Я же, не решаясь сделать хоть шаг по комнате, которая сияла чистотой, так и осталась сидеть на прежнем месте, глядя в окно (потом рассматривая картины), и из последних сил стараясь привести в порядок мысли, вовсю разгулявшиеся в моей бедной голове.
…
Но ждать мне пришлось недолго. Едва лишь я успела более-менее изучить сюжеты нескольких полотен, как в комнату вошла Кристина, теперь она несла в руках небольшой поднос, накрытый накрахмаленной салфеткой, красиво вышитой по краям лиловыми цветочками и темно-синими завитушками. На нем стоял прелестный чайничек и две фарфоровые чашки, а еще – стеклянный горшочек с медом, в котором торчала миниатюрная золотая ложечка с инкрустированной драгоценным камушком ручкой.
– Вот, подкрепитесь, Изуми, – ставя поднос на столик, сказала мне служанка.
– Но я бы хотела поужинать, – ощущая предательское урчание у себя в животе, попросила я.
Ведь и вправду, когда я еще ела – только утром.
– Ужинать вы будете вместе с принцессой, – Кристина развеяла мои опасения, что я могу до утра так и остаться голодной.
– Ах, даже так?.. – и я снова ощутила на своих щеках пламенный румянец.
– Ну конечно, ведь, если госпожа определилась с выбором, и именно вы теперь – ее главная фрейлина, то и должны занимать подобающее вам место за столом рядом со своей высочайшей … подругой.
– Это невероятно, – у меня просто помутился рассудок от настолько стремительных и ошеломляющих перемен.
Глава 3. В обществе Мониты
На протяжении последующей недели я почти все время проводила в обществе Мониты. И она была приятно удивлена моими познаниями в литературе и искусстве. А еще, как оказалось, я действительно хорошо рисую. Потому что те акварели, которые я предоставила ей после нескольких часов, проведенных у себя в комнате – за мольбертом, палитрой и с кисточкой в руках, показались ей необычно красивыми.
– Немедленно оправьте их в золоченые рамы, – протягивая мои рисунки служанкам, приказала принцесса, – а потом украсьте стены моей комнаты.
– Спасибо… – ощущая ни с чем несравнимое удовольствие, я все больше и больше проникалась любовью к моей госпоже, а также и подруге.
– Да ты настоящая художница! – расхваливая изображенные на полотнах нежные гортензии и лотосы, Монита взяла меня за руку и, подведя к окну, показала куда-то за горизонт. – И я просто счастлива, что именно ты попала во дворец в тот момент, когда я выбирала себе девушку. Ведь ты настолько тонкая натура, что в своей чувственности превосходишь даже меня.
– Нет, ну что вы… это вам просто так кажется, вы просто меня еще не совсем хорошо знаете, и это только первые впечатления, – опасаясь вызвать в душе принцессы ревность, я постаралась умалить свои достоинства. Потому что хорошо помнила то, как ко мне относились в моем селении. И еще – как-то читала, что люди не любят тех, кто затмевает их хоть в чем-то, а если же такое случается – стараются навредить, чтобы хоть так компенсировать уязвленное чувство собственного достоинства.
Но, как оказалось, я только зря волновалась, потому что принцесса Монита не была обычной девушкой, и все эти слабости характера ей были чужды.
– Да ты не скромничай, Изуми, – нежно целуя меня в щеку, прекрасная белокурая девушка казалась мне просто ангелом. – Никогда не умаляй свои достоинства, а особенно же при мне. Потому что тем ты только оттолкнешь меня от себя, заставишь усомниться в том, что выбор, который я сделала, был правильным. Ведь мне нужна достойная меня подруга, равная как по красоте, так и по уму. И я почему-то думаю, что ты ею и являешься. Не разочаровывай мои надежды.
– Хорошо, принцесса, – делала я легкий реверанс, которому старательно училась каждый вечер, прежде чем лечь в постель и забыться в сладких снах.
– Но боже, как же ты красива! – поправляя алую ленточку на моей шее, единственное яркое пятно на черном наряде – длинном платье из гипюра, надетом на шелковую рубашку, Монита восхищалась так искренне, что я волей-неволей верила ей и проникалась чувством собственного величия.
– Как же мне уже не терпится дождаться того дня, когда мы с тобой отправимся в дорогу! Изуми, сколько классов ты окончила?
– Я… обязательных три, – заливаясь краской от стыда, созналась я.
– Только язык, письмо и арифметика?!
– Но… принцесса, я же жила в небольшом селении, и у нас не было другой школы, только начальная.
– Ах да, прости, я понимаю, – прикладывая к моим черным, словно смола, волосам ярко-красную розу, Монита старалась скрыть неловкость. – Просто… Изуми, ты настолько образована, что я думала, ты прошла также класс изящных искусств, философии, естествоведения, анатомии, астрономии, медицины, гадании на рунах…
– Я много об этом читала, принцесса, – с благодарностью вспоминая все те книги из церковного хранилища, которые я выучила наизусть, сказала я.
– Ага, так все-таки ты занималась самообразованием? – лукаво сощурясь, Монита сняла из своего белого пальчика перстень и, взяв за руку, надела его мне.
– Выходит, что так…
– Тогда чудесно! У нас осталось совсем немного времени, уже завтра я получаю аттестат, потом небольшие каникулы… Но я думаю, что ты успеешь прочесть еще несколько книг, которые я тебе дам, чтобы наши знания хоть приблизительно сравнились!
– Как можно? – вздохнула я, все-таки сожалея о том, что так много пропустила, живя в своем селении.
Но, вместе с тем, какие же чудесные перспективы передо мною открывались!
«Вот бы теперь увидели меня мои односельчане, все те заносчивые подружки, которые воротили от меня нос, обзывая вороной, ни на что не способной паучихой и даже ведьмой, занимающейся черным колдовством! – думала я, с благодарностью слушая свою принцессу. – Но ничего, придет еще время… хотя… зачем они мне нужны? Да я о них должна забыть, и как можно быстрей!»
– А я все время посещала классы, – говорила и говорила Монита. – Что только не старались запихнуть в мою голову учителя! И, знаешь, у них это превосходно получалось. Потому что, в ином случае, мой отец выгнал бы их вон из двора, лишив щедрой платы и всех тех привилегий, которыми они тут пользовались.
– Ага, я понимаю, – улыбнулась я, вспоминая свою единственную учительницу, молоденькую девушку, которую нелегкая судьба как-то забросила в наше селение.
– И вот наконец-то я дождалась своего совершеннолетия! – Монита начала кружиться по комнате, а ее юбка, свободно развеваясь, обнажила слишком тонкие и красивые лодыжки. – Теперь мне осталось только год проучиться в Магической Академии Тела, чтобы стать совершенно свободной! И потом… потом я смогу выйти замуж, избрав себе жениха по вкусу!
– Это здорово, – сказала я, на миг задумавшись: а что же я? Я-то смогу свободно выйти замуж – после того, как окончу учение – вместе с принцессой, или…
– Знаешь ли ты, Изуми, что через год мне сделают на плече наколку – прекрасный цветок лотоса, того цвета, какого уровня учение я смогу освоить.
– И мне тоже?..