Христиане считают, что Иов своими невинными страданиями и долготерпением прообразовал Господа Иисуса Христа. Поэтому на Страстной седмице (в дни воспоминания о страданиях Иисуса Христа) в церкви читается повествование из книги Иова.
Память Иова Многострадального почитается 19 (6) мая.
Китом проглоченный Иона
С именем пророка Ионы также связан инцидент с участием представителя фауны. Он жил после пророка Елисея и рано почувствовал в себе пророческий дар. Однажды Господь повелел ему идти в столицу Ассирии город Ниневию, столицу ассирийского царства, и возвестить жителям этого города, что Господь погубит их, если они не покаются.
Тут Иона проявляет неожиданную для пророка строптивость – он отказывается идти во вражеский город. С одной стороны это было, в общем-то, небезопасно, с другой же Иона ненавидел Ассирию – страну, которая в 722 году до н. э. уничтожила десять колен израильских. Он хочет, чтобы город был наказан, хотя Бог и предоставил Ниневии возможность раскаяться. Он сел на корабль, который отправлялся в другую страну. Но вдруг на море поднялась сильная буря. Кораблю стала угрожать гибель. Все находившиеся на нем испугались. Корабельщики решили бросить жребий, чтобы узнать, из-за кого постигло их такое бедствие. Иона же потихоньку удалился в трюм и улегся там спать. Однако жребий упорно показывал именно на него. Моряки отыскали его и потребовали объяснений. Иона признался в своем грехе и сказал: «Да, я согрешил пред Господом! Бросьте меня в море, и буря утихнет».
И действительно, когда его бросили в море, буря утихла. В тот же самый миг пророка «по изволению Божию» проглотила огромная рыба, которая в Библии названа большим китом. Иона три дня и три ночи пробыл во чреве кита, молясь Богу о помиловании. «Здесь Господь явил особенную Свою славу, поскольку сохранил его невредимым во чреве кита и помиловал».
Через три дня кит выбросил пророка живым на берег. После этого Иона пошел в Ниневию для исполнения воли Божией. Целый день он ходил по городу и проповедовал всем, говоря: «Еще сорок дней, и Ниневия будет разрушена!» Но тут происходит чудо, мало уступающее предыдущему: к словам Ионы прислушиваются. Сам царь «встал с престола своего, и снял с себя облачение свое, и покрылся вретищем, и сел на пепел», повелев, чтобы «отвратился каждый от злого пути и от насилия рук своих» (3:6-8). Происходит подлинное преображение народа. Жители поверили его словам. Они, вместе с царем, наложили на себя пост, стали молиться и приносить покаяние в своих грехах. И когда «Бог увидел дела их, что они отвратились от злого пути своего, и пожалел Бог о бедствии, о котором сказал, что наведет на них, и не навел» (3:10).
В дальнейшем Моисей не раз практикует применение магии, хотя основная его забота не материального, а нравственного порядка – воспитать из народа-раба народ-богоносец.
Несколькими месяцами позже, заведя свой народ в Синайскую пустыню, Моисей взобрался на гору Синай и спустя некоторое время спустился с нее с Десятью заповедями. Но за время его отсутствия израильтяне предались оргиям и поклонению Золотому тельцу. Словно настоящий отец, Моисей сердится на евреев, когда они грешат, но никогда не отказывается от них – даже когда это делает Бог. В какой-то мере он даже воспитывает Бога. На гневное обещание разгневавшегося Господа уничтожить всех евреев и произвести от него другой народ Моисей отвечает: «(Тогда) сотри и меня из книги Твоей».
Закон, который Моисей принес евреям, намного шире Десяти заповедей. Помимо многих ритуальных правил евреям предписывается любить Господа, равно как и трепетать перед Ним, любить ближних, как самих себя и любить чужеземцев (т. е. живущих среди них неевреев) – тоже как самих себя.
В жизни Моисея, как и в жизни любого другого человека, несмотря на обилие чудес, было множество ошибок, страданий и разочарований. Вероятно, самое грустное событие в его жизни – то, что Всевышний запретил ему вступить в Страну Израиля. Толкователи связывают это с тем, что, извлекая из скалы воду, он прибег не к силе Слова (как повелевал Господь), но к Действию – ударил о скалу посохом.
Моисей своим страстным монотеизмом произвел такое сильное впечатление, что в последующие 3000 лет евреи никогда не путали посланника с автором этого послания. Философ Вальтер Кауфман заметил: «В Греции герои прошлого считались отпрысками богов или детьми богинь… в Египте фараон считался «божественным»; но, несмотря на все почитание евреями Моисея, ни один из еврейских мыслителей никогда не считал его кем-то большим, нежели человек».