И продолжение записи Ленина: «…Эти два качества двух выдающихся вождей современного ЦК способны ненароком привести к расколу, и если наша партия не примет мер к тому, чтобы этому помешать, то раскол может наступить неожиданно.
Я не буду дальше характеризовать других членов ЦК по их личным качествам. Напомню лишь, что октябрьский эпизод Зиновьева и Каменева, конечно, не является случайностью, но что он так же мало может быть ставим им в вину лично, как небольшевизм Троцкому…»
Позже, уже 4 января 1923 года, Ленин добавил еще одно замечание об Иосифе Виссарионовиче: «Сталин слишком груб, и этот недостаток, вполне терпимый в среде и в общениях между нами, коммунистами, становится нетерпимым в должности генсека. Поэтому я предлагаю товарищам обдумать способ перемещения Сталина с этого места и назначить на это место другого человека, который во всех других отношениях отличается от тов. Сталина только одним перевесом, именно более терпим, более лоялен, более вежлив и более внимателен к товарищам, меньше капризности и т. д. Это обстоятельство может показаться ничтожной мелочью. Но я думаю, что с точки зрения предохранения от раскола и с точки зрения написанного мною выше о взаимоотношении Сталина и Троцкого это не мелочь или эта такая мелочь, которая может получить решающее значение».
Во второй половине января 1924 года я выехал на Кавказ в Сухум, чтобы попытаться избавиться от преследовавшей меня таинственной инфекции, характер которой врачи не разгадали до сих пор. Весть о смерти Ленина застигла меня в пути. Согласно широко распространенной версии, я потерял власть по той причине, что не присутствовал на похоронах Ленина. Вряд ли можно принимать это объяснение всерьез. Но самый факт моего отсутствия на траурном чествовании произвел на многих друзей тяжелое впечатление. В письме старшего сына, которому в то время шел 18-й год, звучала нота юношеского отчаяния: надо было во что бы то ни стало приехать!
17 января 1924 года XIII конференция РКП(б), открывшаяся накануне, обсудила тему внутрипартийной демократии и приняла резолюцию по этому вопросу. С основным докладом выступал Сталин. Среди объектов критики был Троцкий со своими сподвижниками. Сталин напомнил, что при обсуждении проблемы внутрипартийной демократии в различных партячейках частенько возникала такая формулировка: все, мол, хорошо, вот только не надо обижать Троцкого. «Я думаю, – сказал Сталин, – что если хорошенько разобраться, то может оказаться, что известное изречение о Тит Титыче довольно близко подходит к Троцкому: “Кто тебя, Тит Титыч, обидит? Ты сам всякого обидишь”». Докладчик при этом оговорился, что он вполне готов поверить – «на самом деле Троцкого кое-кто обижает». Однако напомнил, что сейчас обсуждается не вопрос об обидах, а принципиальные проблемы. Одной из таковых был назван низкий культурный уровень многих партийцев.
Когда умер Ленин
21 января в подмосковных Горках скончался лидер русской революции и глава первого в мире социалистического государства В. И. Ленин. В воззвании ЦК РКП(б), сообщавшем о его смерти, говорилось: «Никогда еще после Маркса история великого освободительного движения пролетариата не выдвигала такой гигантской фигуры, как наш покойный вождь, учитель, друг». Смерть Ленина ускорила и обострила в руководстве страны процесс борьбы за преемничество, начавшийся еще при жизни вождя. Существует множество версий о том, кого он сам хотел видеть своим наследником, и о том, какие именно документы бесследно исчезли в первые сутки после его кончины.
Ленин умер незадолго до семи часов вечера, и уже через два с половиной часа Сталин поехал в Горки на аэросанях.
Шифрованная телеграмма о смерти Ленина застала нас с женой на вокзале в Тифлисе. Я сейчас же послал в Кремль по прямому проводу шифрованную записку:
«Считаю нужным вернуться в Москву. Когда похороны?»
Ответ прибыл из Москвы примерно через час:
«Похороны состоятся в субботу, не успеете прибыть вовремя. Политбюро считает, что Вам, по состоянию здоровья, необходимо ехать в Сухум. Сталин».
Требовать отложения похорон ради меня одного я считал невозможным. Только в Сухуме, лежа под одеялами на веранде санаториума, я узнал, что похороны были перенесены на воскресенье.
26 января 1924 года на II съезде Советов СССР Сталин произнес речь, которая впоследствии в советской историографии именовалась «великой ленинской клятвой» и одним из программных документов в деле построения социализма. В ней были такие слова: «Уходя от нас, товарищ Ленин завещал нам хранить единство нашей партии, как зеницу ока. Клянемся тебе, товарищ Ленин, что мы с честью выполним и эту твою заповедь!..» Кроме того, среди ленинских заветов «хранить и укреплять» перечислялись диктатура пролетариата, союз рабочих и крестьян, укрепление и расширение «Союза республик», верность принципам Коммунистического интернационала, а также забота об укреплении Красной армии и флота.
Точно свинцовая туча окутывала историю смерти Ленина. Все избегали разговора о ней, как если б боялись прислушаться к собственной тревоге. Только экспансивный и разговорчивый Бухарин делал иногда с глазу на глаз неожиданные и странные намеки.
– О, вы не знаете Кобы, – говорил он со своей испуганной улыбкой. – Коба на все способен.
Над гробом Ленина Сталин прочитал по бумажке клятву верности заветам учителя в стиле той гомилетики, которую он изучал в тифлисской духовной семинарии.
А уже 28 января Сталин обратился к кремлевским курсантам со своей впоследствии знаменитой речью о Ленине. «Впервые я познакомился с Лениным в 1903 году. Правда, это знакомство было не личное, а заочное, в порядке переписки, – вспоминал новый вождь. – Но оно оставило во мне неизгладимое впечатление… Когда я сравнивал его с остальными руководителями нашей партии, мне все время казалось, что соратники Ленина – Плеханов, Мартов, Аксельрод и другие – стоят ниже Ленина целой головой, что Ленин в сравнении с ними не просто один из руководителей, а руководитель высшего типа, горный орел, не знающий страха в борьбе…» Сталин особо отметил способность Ленина ясно и просто высказываться по самым запутанным вопросам, а также его личную скромность.
При этом внутри страны разворачивалась борьба за власть, за первенство в партии после смерти Ильича. Основными соперниками были Сталин и Троцкий.
Психолог Карина Сарсенова специально для этой книги так анализирует состояние общества, на фоне которого произошла революция и последующее возвышение Сталина: «Россия начала двадцатого века… Период острейших внутренних конфликтов каждого этноса и даже суперэтноса (всегда есть доминанта состояния совокупности тех или иных входящих в него этнических групп), вступившего в подростковый возраст. Как утверждал выдающийся исследователь этногенеза Лев Гумилёв, в процессе развития этнические сообщества проходят фазы, идентичные таковым в развитии онтологическом. Что свойственно подросткам? Бунтарство, агрессия, удовлетворение гиперактивного либидо… Подростки бунтуют, свергают прежние авторитеты в неистовой попытке переделать мир. Но, обладая детской ранимостью, они крайне впечатлительны по отношению к идеям сильного вожака и нуждаются в его наставничестве и покровительстве. В погоне за счастьем подростки склонны максимализировать роль вожака и драматизировать, наполнять несуществующим, гиперсмыслом транслируемые им идеи. Чем и пользуется вождь. Кто в его лице нужен подростку-индивиду или подростку-этносу? Отец, самец, вожак, царь, жрец.
Да, жрец, потому что людям жизненно необходимо во что-то верить.
Сталин же, пользуясь уровнем развития этноса, фактически сакрализировал свой статус вождя. Высшей идеей, выполнявшей функцию Бога, стала идея коммунизма. Как ни парадоксально, но материализм стал Богом. Сталин оседлал бессознательные потребности людей в вере в высшую идею, ради удовлетворения потребности в безопасности и развитии. Вождь является отражением бессознательного толпы, это квинтэссенция коллективного бессознательного в одном индивиде. Но одновременно вождь является пас-сионарием, выводя толпу за пределы ее примитивных ожиданий. Вождь использует стремление толпы выжить для достижения более высоких целей. Эти цели задаются идеей, которой вождь тоже служит. Вождь одновременно есть властитель толпы, ее раб и раб идеи. Не принадлежа себе ни в чем, вождь обладает абсолютной властью в отведенном ему пространственно-временном промежутке».
РККА, пропаганда и власть
Власти одновременно надо было заботиться и о жизнеспособности молодой Советской республики, и о собственных интересах, тесно с этим связанных. Сколько может продержаться власть в стране без контроля над армией?
Сразу после прихода к власти большевикам понадобилась новая армия, при создании которой необходимой прежде всего была не добровольность, а мобилизация.
Когда-то, еще 29 июля 1918 года на объединенном заседании ВЦИК и Моссовета именно Троцкий сделал доклад «Социалистическое отечество в опасности». Но вот Гражданская война закончилась, с мировой революцией у большевиков не получилось, и началась внутренняя борьба за власть.
Принципы построения армии на основе всеобщей воинской повинности после разгрома левых эсеров утвердил ставший после ареста левоэсеровской фракции «большевистским» V Всероссийский съезд Советов. 10 июля в выступлении на заседании съезда Троцкий определил армию как «строго централизованный аппарат, тесно связанный нитями со своим центром» и указал на необходимость установления строгой субординации стройной системы местных военных органов. Нарком признал необходимым, «чтобы каждый комиссариат хорошо помнил свою иерархическую зависимость от комиссариата, стоящего над ним: волостной от уездного, уездный от губернского, губернский от окружного, окружной от центра – от Москвы.
Теперь же закаленные в жестоких боях красные командиры порой весьма слабо представляли, как организовать армейское бытие в мирное время, будь то упорядоченный быт солдат или регулярная воинская подготовка. Да и опыта чинного устройства собственной жизни у этих, в большинстве своем весьма молодых людей практически не было. Поэтому и обустройство регулярной Красной армии приходилось начинать с самых элементарных вещей.
Создание системы обучения красных командиров началось еще во время Гражданской войны, когда были организованы, например, 1-е Рязанские кавалерийские командные курсы РККА, базировавшиеся в селе Старожилово Рязанской губернии. Среди курсантов был и будущий маршал Победы Георгий Жуков, который вспоминал об этой учебе: «Строевые командные кадры состояли главным образом из старых военных специалистов – офицеров. Работали они добросовестно, но несколько формально – „от” и „до”. Воспитательной работой занимались политорганизация и политаппарат курсов, общеобразовательной подготовкой – военизированные педагоги. Политико-экономические дисциплины вели наскоро подготовленные преподаватели, которые зачастую сами „плавали” в этих вопросах не хуже нас, грешных. Общеобразовательная подготовка основной массы курсантов была недостаточной. Ведь набирали их из числа рабочих и крестьян, до революции малограмотных».
13 ноября 1918 года были открыты Рязанские пехотные курсы командного состава Красной армии. В этот день начались занятия на курсах будущих красных командиров, которые уже 15 марта 1919 года были направлены бороться с воинами Белой армии. За время Гражданской войны было выпущено семь ускоренных выпусков красных командиров, общая численность которых составила почти пятьсот человек. После окончания войны курсы были преобразованы в пехотную школу, срок обучения в которой составил три года. Позже пехотная школа была преобразована в Рязанское пехотное училище имени К. Е. Ворошилова.
РЕВОЛЮЦИОННЫЙ ВОЕННЫЙ СОВЕТ РЕСПУБЛИКИ
ПРИКАЗ
от 24 октября 1921 г. № 2412
Забота о своем оружии и внимательный уход за ним – одна из самых главных и ответственных обязанностей каждого красного воина. Везде и всегда, при всякой обстановке он обязан принимать все доступные меры и использовать все наличные средства, чтобы не только уберечь свое оружие от порчи, но и поддерживать его в состоянии, всегда годном для немедленной боевой работы. За эту заботу оружие в нужную минуту его не выдаст и не подведет.
Тем не менее, забота об оружии все еще до сих пор не занимает подобающего ей места в обиходе войсковых частей. Виною в этом в большинстве случаев разгильдяйство, халатность, лень, а также недостаток энергии и настойчивости у начальствующего состава в деле наблюдения за сохранением оружия и выполнением подчиненными требований уставов РККА. Этому должен быть положен конец.
На виновных в небрежном обращении и хранении своего оружия налагать наиболее строгие дисциплинарные наказания. В случаях же сознательной порчи оружия или упорного несоблюдения общих правил по уходу за оружием – привлекать к суду Ревтрибунала.
В одинаковой мере с красноармейцем привлекать к ответственности и его начальников за неисполнение своих обязанностей по наблюдению за сохранением оружия.
В целях точного определения обязанностей по уходу за оружием принять к руководству объявляемый при сем «Перечень обязанностей личного состава РККА по уходу за оружием».
Руководство страны осознавало, что армию придется строить всерьез – с новым унифицированным вооружением, единоначалием, системой подготовки кадров. При этом денег в государственной казне не было, как не было и большого числа самых трудоспособных людей, которых можно надолго оторвать от станка, шахты или плуга. Но проблему решать все равно следовало. И в качестве выхода из положения был выбран кадрово-терри-ториальный принцип построения армии, получивший известность как реформа Михаила Фрунзе, который так описывал ситуацию:
Выход мы находим в сочетании кадровой армии с милиционной системой. Наличие территориально-милиционных формирований позволяет нам увеличить количество пропускаемого через ряды нашей армии контингента. Помимо этого соображения, мы считаемся и с тем, что эта система допускает несение военной службы без длительного отрыва от хозяйства, что является большим выигрышем для населения, и наконец с тем, что она обеспечивает в должной мере и интересы подготовки. Вот почему в вопросе структуры наших вооруженных сил мы стали на точку зрения постоянной армии плюс милиционные формирования. Другого выхода при данных условиях и численности наших мирных кадров у нас нет и быть не может.
Попросту говоря, в дивизиях не более одной пятой штатного состава составляли кадровые командиры, политработники и красноармейцы, а остальные бойцы проходили подготовку так: в первый год их призывали на три месяца, а после в течение четырех лет – каждый год на один месяц. Остальное время воины, как гражданские люди, трудились в промышленности и сельском хозяйстве.
Разумеется, при таком раскладе расходы на обучение военному делу одного бойца в территориальной части за пять лет были гораздо меньше, чем в кадровой части за два года. Но и уровень подготовки неминуемо оказывался весьма низким. На это пошли сознательно. В 1925 году Фрунзе пояснял: «Конечно, если бы перед нами был выбор между 1/2–2-миллионной кадровой армией и нынешней системой милиции, то с военной точки зрения все данные были бы в пользу первого решения. Но ведь такого выбора у нас нет. А система милиции, в сочетании с кадровыми частями, обеспечение обороны Союза безусловно дает».
Военное дело предстояло наладить не наскоро, а сделать его сколь возможно устойчивым. Это была нелегкая и в чем-то рискованная задача. Борис Бажанов, помощник Сталина, впоследствии нелегально эмигрировавший, так описывал работу Фрунзе в этот период: «Уже в 1924 году, как председатель комиссии ЦК по обследованию состояния Красной Армии, он доложил в Политбюро, что Красная Армия в настоящем своем виде совершенно небоеспособна, представляет скорее распущенную банду разбойников, чем армию, и что ее надо всю распустить. Это и было проделано, к тому же в чрезвычайном секрете. Оставлены были только кадры – офицерские и унтер-офицерские. И новая армия была создана осенью из призванной крестьянской молодежи. Практически в течение всего 1924 года у СССР не было армии; кажется, Запад этого не знал».