Первоначально план вторжения, в разработке которого Симон Петлюра принимал активное участие, предусматривал одновременный прорыв трех партизанских групп: группы генерал-хорунжего Александра Удовиченко на Подолии, генерал-хорунжего Безручко на Волыни и конной партизанской мобильной группы Юрия Тютюнника, которая должна была пройтись по южным районам Украины. Затем, повернув на северо-восток, Тютюнник должен был забазироваться в районе Чигирина, в партизанском крае Холодный Яр, и начать партизанские действия вверх по Днепру, на север, чтобы отрезать Правобережье от Левобережья и РСФСР. Этот план предусматривал прежде всего продовольственную поддержку населения, не говоря уже о том, что партизаны должны были, пополнив свои ряды в повстанческих районах, переформироваться в повстанческую армию.
Симон Петлюра при разработке плана учел опыт Гражданской войны, когда повстанческие дивизии и полки, отказавшись воевать с противником не на своей территории, при попытке их передислоцировать на другие направления просто-напросто разбегались. Поэтому он издал в середине 1921 года приказ, которым впервые в мировой военной истории вводились Украинские партизанские вооруженные силы. Они должны были начать вторжение и лишь после достижения определенных успехов на базе повстанческих районов начать формирование армии. Следует особо отметить, что Петлюра в этом приказе приравнял партизан и повстанцев по льготам к регулярным вооруженным силам.
Чекисты были прекрасно осведомлены о планах петлюровцев, т. к. еще в 1919 году в его ближайшее окружение было внедрено множество агентов. Среди прочих мер противодействия – концентрация войск на Украине. Формально красноармейцы должны были помочь местным властям обеспечить выполнение плана по хлебозаготовкам. Если какое-то село не сдавало необходимое количество зерна, то его окружали войска и изымали у крестьян весь урожай. После завершения уборочной страды войска продолжали оставаться в районах дислокации.
Сила была внушительная. Против петлюровских отрядов Москва планировала использовать: 44-ю стрелковую дивизию (130-я, 131-я и 132-я стрелковые бригады), 45-ю стрелковую дивизию (133-ю, 134-ю и 135-ю стрелковые бригады), 24-ю Самарскую стрелковую «железную» дивизию (70-ю, 71-ю и 72-ю стрелковые бригады), 1-й Конный корпус червоного казачества имени Всеукраинского ЦИК во главе с В. Примаковым (1-ю и 2-ю кавдивизии) и 3-й Конный корпус в составе 7-й Самарской кавдивизии и 9-й Крымской кавдивизии имени СНК УССР, во главе которой был поставлен только что прибывший с Тамбовщины «герой» подавления повстанческого мятежа Антонова – Григорий Котовский.
К войсковой группе, насчитывавшей три пехотные и четыре конные дивизии, были прикомандированы школа краскомов, шесть бронепоездов, а также дивизион бронеавтомашин и эскадрилья разведывательной авиации.
Все они были размещены таким образом, чтобы армия Тютюнника попала в мешок северо-западнее города Коростеня или же севернее Житомира. Загнать Партизанскую повстанческую армию в ловушку должны были мобильные конные полки 9-й кавдивизии Котовского. Планом предусматривалось заманить Тютюнника на равнину, занять конницей прилегающие лесные массивы и, сжимая кольцо окружения, не выпустить обратно в Польшу никого.
Как показали дальнейшие события, план был реализован. Правда, Тютюннику все-таки удалось вырваться из кольца, но только потому, что командир одного из конных полков Котовского, бывший кубанский казак, симпатизировавший украинцам, не перекрыл эскадроном проезд через второй мост на реке Звиздаль. После военно-полевого суда он был расстрелян в начале декабря 1921 года. Также на территорию Польши прорвались партизаны Гопанчука, Палия и Нельговского.
Первые неудачи не охладили боевого задора петлюровцев. Они активно продолжали готовиться к решающей схватке с советской властью, ну а чекисты педантично фиксировали все их достижения. Вот, например, что происходило в октябре 1922 года.
«Успешно продолжается ликвидация бандитизма на Украине. В Подольской и Кременчугской губерниях, в результате целого ряда операций, проведенных органами по борьбе с бандитизмом, было раскрыто несколько крупных петлюровских организаций и изъято громадное количество оружия. Кроме того, арестованы все наиболее известные петлюровские атаманы…»
Всего же на территории Украины в октябре 1922 года действовало 35 банд общей численностью 700 человек при 4 пулеметах.
В начале ноября 1922 года чекисты отрапортовали о ликвидации петлюровской организации в Подольской губернии. Арестовано 290 человек.
Успехи в борьбе с антисоветским петлюровским подпольем были относительными. В июне 1923 года чекисты вынуждены признать, что угроза восстаний так и не была полностью нейтрализована.
«Бандитизм на Украине все усиливается и носит характер подготовки почвы для широкого повстанческого движения. Крестьяне под влиянием усилившейся агитации петлюревцев, кулачества и духовенства представляют благоприятную почву для бандитизма, и петлюровцы считают обеспеченным участие его в восстании после уборки урожая.
Организацию восстания на Украине ведет генеральный штаб УНР. Организация пользуется содействием польского военного министра Сосновского, главного покровителя петлюровщины, содействующего объединению всех контрреволюционных сил. Повстанческий комитет штаба руководится Петлюрой. Временно, во избежание дипломатических осложнений, на Украину посылаются только мелкие группы повстанцев и организаторов. Все внимание концентрируется на Киевской губернии и на железнодорожной магистрали Киев – Винница, куда будет направлен первый удар.
Рост численности и активность банд в этих районах являются показателем здесь к серьезному наступлению. Цель банд – разрушение железнодорожного транспорта, террор парт- и совработников, а также комнеземов и сельской бедноты. В течение июня ограблено 8 пассажирских поездов, обстреляно 3 парохода, шесть станций железных дорог и три колонии железнодорожных рабочих…»
Всего на Украине в июне 1923 года действовало 65 банд (более 600 штыков и сабель). В июле количество банд достигло 77 (до 800 человек). К 1 ноября 1923 года количество банд снизилось. Чекисты зафиксировали 42 отряда общей численностью 443 человека. Наступившая зима 1923–1924 годов никак не повлияла на количество банд – 467 бандитов сражались против советской власти и терроризировали местное население в составе 48 банд.
Все же чекистам удалось заманить в ловушку Юрко Тютюника. Чекисты умело подвели к нему своего негласного помощника Задунайского – бывшего повстанческого командира. Атамана удалось убедить, что в Украине существует подпольная «Высшая военная рада». В ночь на 17 июня 1923 года Тютюник в сопровождении Задунайского отправился на совещание с ее «руководством». На советском берегу Днестра атамана схватили пограничники, имитировавшие повстанцев. Потрясение было столь велико, что бесстрашный генерал рухнул на песок и несколько часов пребывал в глубоком шоке.
В 1929 году Тютюника расстреляли, предварительно использовав его в интересах разложения украинской политэмиграции…
В конце концов, пришло время, когда польское правительство было вынуждено прекратить какую бы то ни было антисоветскую деятельность на ее территории, как того требовали условия Рижского договора. Петлюровцы, гетманцы и прочие обанкротившиеся претенденты на всеукраинский престол вынуждены были искать для себя более удобное укрытие.
Так по воле судьбы Симон Петлюра оказался в Париже, где его приютила масонская ложа. Здесь 25 мая 1926 года его в Латинском квартале убил выстрелом из пистолета неизвестный, назвавшийся Самуилом Шварцбардом.
О чем не писали французские газеты
В многочисленных публикациях, где подробно описана смерть Симона Петлюры, крайне скупо сообщается о его убийце. У большинства читателей создается ошибочное впечатление, что стрелявший – бедный еврей-часовщик, далекий от политики, который за всю свою жизнь даже мухи не обидел, а на курок пистолета впервые нажал в день покушения. И только счастливое для него стечение обстоятельств не позволило промахнуться. О еврейских погромах на Украине убийца якобы узнал от случайных знакомых. Услышанные истории так потрясли его, что он решил убить Симона Петлюру.
В жизни все было по-другому. Шолем Шварцборд (так на самом деле звали убийцу) был не только профессиональным часовщиком, но и военным (в Первую мировую войну служил во Французском иностранном легионе, а в Гражданскую войну – в Красной армии – именно там он в совершенстве овладел навыками обращения с огнестрельным оружием). В жертву он выпустил семь пуль. Первая попала в правое плечо, после чего раненый упал, но попытался подняться. Вторая пуля – в подбородок, третья и четвертая – в живот, пятая пуля – в область сердца. Шестая и седьмая попали в брусчатку.
Шолем Шварцборд родился в 1888 году в Измаиле (Бессарабская губерния Российской империи). Затем вместе с родителями переехал в Балту (город в Одесской области), где он учился в хедере (еврейская религиозная начальная школа). Отец обучил его русскому языку, географии и арифметике. Тогда же он освоил профессию часовщика. В юности пристал к социалистическому движению – перевозил контрабандно оружие и литературу через границу. В 1906 году был арестован, вскоре после освобождения бежал в Черновцы, где примкнул к анархистам.
С 1907 по 1910 год жил на территории Австро-Венгерской империи. Здесь у него снова начались проблемы с законом. В 1908 году он оказался в Вене, где с ним произошла неприятная история. Его поймали в магазине при взломе кассы с деньгами. За это он получил 4 месяца каторжной тюрьмы. Отбыв наказание, он перебрался в Будапешт в 1909 году, и снова его задержали при попытке кражи.
В 1910 году перебрался во Францию, жил в Париже, где открыл часовой магазин и женился. В годы Первой мировой войны служил во Французском иностранном легионе. В 1916 году после ранения был демобилизован.
Осенью 1917 года вместе с женой и еще несколькими русскими на теплоходе «Мельбурн» вернулся в Россию. На борт судна он попал в качестве «политического русского эмигранта». В пути следования он решил соответствовать своему новому статусу, да и большевикам нужно доказать свою политическую лояльность, и поэтому проводил активную коммунистическую пропаганду. Затем он оказался в Петрограде, а оттуда выехал в Балту, ну а потом перебрался в Одессу. До сих пор не ясно, какие отношения у него в тот момент были с большевиками.
В 1918 году участвовал в боях против конных частей «казацких войск» Симона Петлюры, которые, среди прочего, устраивали еврейские погромы. В 1919 году воевал против банд атамана Григорьева и Петлюры. Когда его отряд был разгромлен, ему удалось бежать, и в конце 1920 года он оказался в Париже.
Один из мифов – убийца Симона Петлюры был далек от политики. В ходе сдедствия выяснилось, что он поддерживал дружественные отношения с анархистами различных оттенков и толков и даже устроил у себя «явочную квартиру». Также своим его считали сионисты.
Да и на жизнь он зарабатывал не только с помощью ремесла часовщика, но и литературной деятельностью. Так, в первой половине двадцатых годов прошлого века он регулярно печатал воспоминания о Гражданской войне на Украине в лондонской газете «Цайт», а также в еврейских СМИ в США. В 1920 году в Париже был издан сборник его стихов «Мечты и действительность». Кроме того, он написал, но так и не издал дневник воспоминаний 1917–1920 годов и сборник рассказов и воспоминаний «Письма с чужбины».
И, завершая рассказ о жизни этого человека, сообщим, что умер он в 1938 году в Кейптауне (ЮАР). Мемуаров он так и не написал, поэтому не понятно, чем на самом деле руководствовался, когда решил убить Симона Петлюру. Зато за него это сделали журналисты и историки.
«Рука Москвы»
Одним из тех, кто первым озвучил эту версию, был юрист и политический деятель Андрей Яковлев. В 1917–1918 годах он был директором канцелярии Центральной рады, потом эмигрировал, преподавал право, был избран профессором и ректором Украинского вольного университета. Умер в США в 1955 году. Он имел возможность не только присутствовать на суде, но и ознакомиться с материалами дела.
Андрей Яковлев указал, что весной 1926 года в Харькове (тогда столица Украины), а затем и в Москве всерьез заговорили об опасности Симона Петлюры. Произошло это после того, как руководство ОГПУ ознакомилось с донесениями многочисленной агентуры, которая следила за жившими в эмиграции украинскими националистами.
Также Андрей Яковлев утверждает, что в операции по «ликвидации» Симона Петлюры принял участие бывший руководитель Союза эсеров-максималистов на Дальнем Востоке Михаил Володин. Автор не называет его чекистом, скорее агентом Москвы. Хотя сути это не меняет. Михаил Володин появился в Восточной Европе в 1920 году, а затем в течение нескольких лет якобы принимал активное участие в операциях советской разведки, проводимых в среде украинских националистов в различных странах Восточной Европы. В Париже Володин впервые появился в августе 1925 года, провел в столице Франции полтора месяца, а потом исчез на четыре месяца. В январе 1926 года Володин вновь появился в Париже. Вскоре он познакомился с Шварцбардом. Так, по крайне мере, утверждал обвиняемый на суде. Когда на самом деле они впервые встретились, мы никогда не узнаем. Зато точно известно, что именно с января 1926 года будущий убийца и агент Москвы встречались чуть ли не каждый день.
Как выяснило следствие, с февраля 1926 года агентура советской разведки в Париже и те, кто хотел с активной помощью Москвы получить право на возвращение в СССР, начали активный поиск места проживания Симона Петлюры в Париже. Среди тех, кто пытается выяснить адрес будущей жертвы, – Михаил Володин. В мае 1926 года он вместе с «товарищем» попытался попасть на съезд украинских эмигрантских организаций, но не смог достать пропуска.
Да и сам будущий убийца не терял времени даром. В середине апреля он и еще двое, следствие так и не смогло идентифицировать их, участвовали в слежке за жертвой. Уже тогда «боевик» знал Симона Петлюру в лицо.
Вот что произошло в день убийства. Утром агентура советской разведки находилась около дома, где жила жертва. Процитируем теперь Андрея Яковлева:
«Как только увидели они, что Петлюра вышел из дома один обедать, тут же дали знать Володину, и кто-то из них вызвал по телефону Шварцбарда. Шварцбард, выйдя в соседний магазин к телефону, вернулся домой и тут же выбежал из дома, в чем стоял, в белой рабочей блузе, без шапки, не захотев позавтракать, хотя завтрак, как призналась жена его, уже готовый стоял на столе. От бульвара Менимольтан, где жил Шварцбард, до ресторана на улице Росин, где обедал Петлюра, будет полтора-два километра, и можно было проехать по подземной железной дороге, но с пересадкой, за 25–30 минут. В час дня Шварцбард уже был на улице Расин. Здесь его встретил Володин, передал ему, что С.В. Петлюра находится в ресторане, получил от него письмо для пневматической почты, в которое Шварцбард тут же карандашом дописал, что “его акт должен сегодня завершиться”, и стал ждать завершения акта. А когда убийство было совершено и Шварцбарда арестовали, в 2 часа 15 минут, тогда Володин отправился к почтовому бюро возле Отель де Виль и опустил там письмо… Таким образом, пневматическое письмо было еще одним неопровержимым доказательством близкого участия Володина в убийстве С.В. Петлюры…»