– Отвечай!
Доктор был готов уже наброситься на синтетика, но его внимание переключилось на осветительные огни, которые пронизывали небо. А впереди до этих огней стояли тысячи автомобилей.
– Святая гравитация! Что здесь творится?
– Похоже, власти перекрыли дорогу.
Робот еле заметно улыбнулся и, повернувшись к доктору, добавил:
– А значит, мы будем в городе только к утру. Не хотите ли пока почитать другие газеты?
Глава 3
Речная долина, раздвинув цепочку из невысоких холмов, исчезала, растекаясь вширь и полностью теряясь в песчаных и каменистых нагромождениях, расположенных возле полотна дороги. Асфальт был изрезан жёлто-зелёными лучами машин. Воздух наполнился отработанным топливом. И хотя кондиционер работал исправно, в кабину всё же проникал удушающий запах гари.
– Этот запах мешает уснуть.
На разложенном почти горизонтально кресле доктор перевернулся на другой бок.
– Позовёшь, когда подъедем, ладно?
Вереница машин, выстроившихся в четыре ряда, казалась бесконечной. Она петляла между фермами почти до самой Москвы, а потом должна была проходить параллельно окраине города вдоль глубокого рва, сделанного ещё до Третьей мировой войны. Отсюда этого рва не было видно, только низкий зелёный кустарник, покрывающий покатые холмы.
С каждым километром, приближающим путников к цели, структура пустынной земли близ Москвы изменялась. Спрятались под песчаными наносами выходы скальных коренных пород, исчезли трещины и выбоины, а сама дорога выровнялась.
Такси, сдувая турбинами песчаную пыль с дороги, медленно следовало за разрозненной колонной автомашин, напоминающей своими яркими цветами радугу. Даровский в отчаянных попытках заснуть приподнялся на локте с пассажирского кресла и стал изучать машины. Каких здесь только не было автомобилей! Впереди остановился светло-зелёный грузовик с огромными колёсами и кузовом межгалактической ракеты. Рядом с ним примостился джип с мощной бронированной кабиной, расписанной трёхмерным граффити. Чуть в стороне – почти в кювете – находился переделанный красный «Лексус», в крыше которого зияло грубо сделанное смотровое отверстие. Как раз сейчас из него показался другой синтетический робот. Он высунулся по пояс и стал тоже обозревать пёструю колонну. Синие, белые, фиолетовые и даже омерзительно жёлтые автомобили. Почти все их водители давили на клаксоны, и поэтому шоссе напоминало стаю обезумевших животных, закованных в сталь.
– Нет, ты видел, что они сделали с «Лексусом»?
– Сейчас разрешены любые изменения в конструкциях.
– Да? Я и не знал…
За ними пристроилось сразу с десяток машин военного образца. Водители престали сигналить клаксонами. Несколько минут они стояли неподвижно, слушая ватную и плотную тишину, какая бывает лишь в космосе. Робот увёл такси в сторону от дороги. Похоже, ему хотелось вычеркнуть из пейзажа всё внешнее, искусственно привнесённое людьми. Даровский перегнулся через кресло и ещё раз задумчиво оглянулся на машины военных.
– Останови, – скомандовал он.
Желание поскорее доехать до города угасло за считанные секунды. До этого он лежал, откинувшись на подушках, нахмурив своё скуластое обветренное лицо, рассечённое глубокими морщинами. Теперь же он весь подобрался, будто перед прыжком с парашютом.
Наконец, подняв облако пыли, машина остановилась. Замерли и другие машины. В глаза бросались детали: прямоугольные кузова, массивные колёса и подножки. Противотуманные фары были накрыты выпуклыми решётками, наползающими на бока автомобилей. Толстые выхлопные трубы торчали из оружейных башен и напоминали раструб ракеты.
– Мне это совсем не нравится, – Даровский хлопнул ладонью по приборной панели и придвинулся к двери.
– Сэр, что вы за…
Но доктор уже вылез из машины и, подняв воротник пальто, пригнувшись, побежал к ближайшей военной машине. По дороге он несколько раз чуть не споткнулся о неровный асфальт, сквозь который кое-где пробивалась трава. Ветер нещадно стегал его по лицу и распахивал полы пальто. Водитель военной машины мигнул ему фарами и открыл дверь.
– Давайте внутрь, док.
– Вы меня знаете? – Даровский растерянно залез в машину и, устроившись на сидении, уставился на водителя – крепко сбитого мужчину при полном обмундировании. В кабине находилось ещё трое бойцов с автоматами.
– Что происходит? – спросил он с плохо скрываемым волнением. Доктор тяжело вздохнул и стал сквозь стёкла вопросительно разглядывать соседние военные машины.
– В вашем медицинском комплексе…
– …технического обслуживания, – закончил за него доктор. – Говорите проще – МКТО.
– Хорошо. Так вот, там сейчас полный хаос. С конвейера сошло более сотни машин нового образца. И все они были распроданы на центральной выставке внеземных форм жизни. Потом произошёл сбой, и синтойды, стоящие немалых кредитов, вышли из подчинения своих владельцев.
– Я работаю уже не один десяток лет на «Систем роботикс» и полностью изучил их архивы с 2320-го года, когда были изобретены первые машины, похожие на человека. До нынешнего года не зафиксировано ни одного подобного случая!
Водитель вздёрнул брови.
– Я удивлён, но это ничего не меняет, док. Как говорят у нас в армии: «Чужие миры – не наши земли».
– О чём вы?
– Забудьте, – вояка схватил доктора за рукав пальто и слегка тряхнул его. – Месть синтойда до конца не изучена. Теперь понимаете, о чём я?
– Не изучена? Да у них вообще не должно быть никакой мести!
– Но именно это проявили машины последней выпущенной «Систем роботикс» серии. Кстати, с ними хозяева обращались довольно скверно. Наверняка проверяли их новые способности, но этот ваш новый код спутал все их до этого поддающиеся логике поведенческие манеры.
– Неужели поэтому меня вызвали? Но почему я узнаю об этом только сейчас?
– Что-то со связью. Ваш передатчик, как мне сказали, отключён.
Водитель взглянул на массивный хромированный браслет на руке доктора. Даровский вдруг опомнился и постучал по корпусу «часов» с мелькающими цифрами и фрагментами бессвязного текста.
– Моя «Космическая звезда» сломана.
На планете, с которой он прибыл сегодня, свирепствовали ужасные ветры. Порой они застилали небо пеплом. К северо-западу наблюдалась вулканическая деятельность, из-за чего пришлось огородить станцию дополнительным бронированным куполом. В работах был задействован весь персонал, и Даровский трудился наравне с остальными. От сильных порывов ветра его швыряло, словно игрушку. Циферблат «часов» то и дело бился о массивные хромированные листы купола.
– Я, наверное, повредил их на планете.
– Неважно. Мы должны немедленно доставить вас в 234-ое отделение МКТО.
– Но мне нужно заехать домой.
– Время не терпит. Вы разрабатывали эти машины…
– Но не я поставил их на конвейер! Меня отправили в длительную командировку, когда установили этот чёртов механизм, перекраивающий молекулы атмосферы. Наши умы собирались подготовить там полигон для испытаний машин серии 1000.
– Простите, я не знал. Тысячная серия уже лет десять стоит на вооружении космических сил. До сегодняшнего дня она показала себя только с лучшей стороны.
– Почему всё происходит без моего ведома?
Доктор согнулся и сокрушённо стал мотать головой.
– Я чувствую себя недоразвитым взрослым ублюдком.
– Доктору требуется срочная медицинская помощь?
– Я был им на протяжении многих лет.
– Мне доложили, что он не прошёл адаптацию после длительного полёта.
Это был голос одного из военных с заднего сидения машины.
– Сэр, есть информация, что он потерял близких людей.
– И только сейчас, только сейчас я всё отчётливо понял.
Всё происходящее казалось ему нереальным. Он потерял над собой контроль. Все эти новые известия подкосили его, как острое лезвие сухую траву. И теперь он падал в тихий омут безумия.
Острая игла вошла в шею. Он не почувствовал боли, а лишь отстранённо подумал про укус насекомого.
Странное это чувство – оставаться один на один с гигантским механизмом, охлаждающим планету, там, посреди безлюдной пустыни. «Мы работали посменно. Иногда мне приходило в голову, что я – единственное живое существо в целом мире. В радиоприёмнике скрипели голоса. Едва уловимое тиканье часов и гул, нестерпимый постоянный гул машины, превратившийся в некую разновидность тишины. Временами у меня возникало чувство, что его нет, что он пропал. Я напрягаю слух, проверяю тщательно индикаторы, и они показывают, что машины исправно работают. Вдруг какой-то сбой. Может, они просто сломались? В этот момент вспомнились мать и родной брат. Отец, который во мне души не чаял, а я подвёл его, и теперь прощения мне больше не будет».
Даровский проснулся под монотонный гул. Он спутал его с тем, что был на далёкой планете, на которой он провёл много лет. Даровский нахмурился, стараясь вспомнить. Перед глазами сновали маленькие мушки. «Это от давления. Скоро пройдёт. Стоп. А почему я без скафандра?» От страха доктор схватился за горло. Ему показалось, что он задыхается. «Где я? Где я, во имя космоса?» Перед глазами была серая металлическая пластина. Где-то совсем рядом люди. Голоса. Да, он не один! Сегодня, значит, не его смена…
Доктор понял, что находится по-прежнему в военной машине. «Пиранья», – так, кажется, её называли солдаты.
– Уже проснулись?
Добродушное лицо водителя неестественно вытянулось. Доктор замотал головой. Потом он испуганно посмотрел в зеркало заднего вида. Он увидел солдат, но это были не живые люди, а роботы. Как же он раньше не распознал эти машины? Неужели это всё из-за стресса?
– Куда вы меня везёте?
– На базу. Мы едем в МКТО на списание, – сказал деловито военный, объезжая перевёрнутый старый автомобиль, который лежал у дороги, наползая кабиной на разделительную полосу. Даровский заметил, что колонна машин бесследно исчезла в обволакивающей смолянистой ночи.
– Что это за дорога? Она кажется мне незнакомой.
– Вы видите в темноте?
Водитель напряжённо улыбнулся и медленно повернулся к нему. Михаила Даровского охватил ледяной страх. Он заёрзал на своём сидении и, ещё раз посмотрев в зеркало заднего вида, ответил:
– Нет. Она слишком узкая. Значит, мы уже не на шоссе. Я подозреваю, что Москву мы уже проехали.
– А он сообразительный, – послышалось сзади. Щёлкнул автоматный затвор и время замедлилось.
Доктор рывком открыл дверь кабины.
– Что вы делаете?!
Водитель бросил на доктора негодующий взгляд. «Попробовать перехватить руль? Нет, робот слишком сильный». Даровский откинулся назад и ударил обеими ногами по рукам робота, сжимающим руль. Автомобиль вильнул. С заднего сидения вскочили остальные роботы и устремились к доктору. Михаил едва успел пригнуться. Даровский ещё раз ударил ногами. На дороге показался очередной автомобильный скелет. Желая избежать аварии, водитель ловко вывернул руль. Он держал руль левой рукой, правую запустив в нагрудной карман. «Ищет пистолет», – догадался Даровский и, не задумываясь, ударил по пальцам руки водителя, сжимающей «колесо фортуны».
На такой скорости этого вполне хватило, чтобы джип клюнул носом и перевернулся через капот. Скользя крышей по сырому асфальту, армейский внедорожник продолжал кувыркаться. С грохотом разбились стёкла, прогнулась крыша и лопнули передние колёса, которые от удара вывернулись в разные стороны. Оторвавшийся бампер, как огромная клешня монстра, дёргался. Он напоминал хвост скорпиона, пытавшегося ужалить машину в покорёженное брюхо. Металлическую махину вертело до тех пор, пока через несколько метров смятый кузов «Пираньи» не замер на крыше.
В звенящей лунной тишине лишь колёса машины продолжали вращаться с протяжным скрипом, выводя распластавшегося на асфальте доктора из оцепенения.
Глава 4
Архитектура города будущего была такой же, как её рисуют земные художники и писатели в своих грёзах. Мрачные грозовые облака нависали над подсвеченными со всех сторон небоскрёбами. Эти гигантские столбы света тянулись своими остроконечными верхушками туда, где когда-то воображалось царство Господнее. Сейчас в Бога мало кто верил. Дефицит кредитов заставлял людей верить во что угодно, но только не в то, что нельзя увидеть собственными глазами.
– Однако я всё ещё верю, – сказал сам себе Алексей Миронов – среднего роста мужчина в кожаной куртке и джинсах. Со стороны он был похож на типичного байкера, решившего немного прогуляться по улицам города. В Москве было особенно многолюдно. На выставке внеземных форм жизни в бывшем музее появились обновлённые модели синтетических роботов. Миронов, с детства увлекающийся робототехникой, решил взглянуть на машины.
Пройдя через оживлённый проспект, он остановился напротив станции метро «Куртизанская». Так, во всяком случае, значилось на фасаде. У входа в музей стояли женщины в ярких нарядах. Были там и мужчины, внешний вид которых также показался Миронову крикливым. Решив как можно скорее проскочить внутрь музея, Миронов взбежал по ступенькам центрального входа и уже у самой двери задел плечом бородатого субъекта в грязном пальто.
– Эй, аккуратнее! – бросил мужчина.
Миронов брезгливо оттолкнул незнакомца. За несколько секунд, пока с руки бородача падал кожаный браслет, Алексей успел подумать о неслучайности этой встречи. Он видел её во сне. Или же нет, скорее всего, предчувствовал. Его лихорадочно соображающий мозг рисовал различные поведенческие картины, начиная от разговора с незнакомцем и заканчивая убийством. Последняя мысль показалась Алексею настолько дикой, что он тут же отверг её, подсознательно ощущая, что человек, ему встретившийся, может действительно олицетворять собой зло.
– Извините, – выпалил Миронов.
Кажется, это были часы. Довольно необычные – с большим выпуклым циферблатом под изящной защитной решёткой. Часы ударились о мраморный пол и оказались у ног ребят со смешными причёсками в стиле стим-панк.
– Я не хотел…
Мужчина в пальто, слегка пошатываясь и не говоря ни слова, прошёл мимо часов. Алексей мог подобрать их и передать незнакомцу или же просто окликнуть его. Но был и другой вариант. «Наличие выбора», – напомнил себе Миронов, мысленно перекрестившись, чтобы тем самым заверить свой выбор божьей печатью. Незнакомец к этому времени скрылся в толчее разношерстной публики. «Ну и андроид», – подумал Миронов. Он подобрал часы с ремешком из толстой прессованной кожи и со сломанной застёжкой в форме человеческого черепа. Циферблат. Миронов перевернул часы и удивился: вместо привычных стрелок на циферблате, сменяя друг друга, мелькали блоки текста с микрошрифтом. «Считать информацию не получится», – заключил он, медленно прогуливаясь вдоль ярких павильонов музея. По всей видимости, «часы» представляли собой микрокомпьютер.
– Простите, а можно взглянуть?
К нему почти вплотную подошёл незнакомец и теперь с любопытством уткнулся в часы – «Космическую звезду».
– В продаже их сейчас не найти, – сказал худой паренёк в мешковатых штанах и лёгкой куртке космического десанта. «Десантник» протянул тонкие пальцы к находке Миронова. Тот нехотя отдал ему микрокомпьютер.
– Его обронил один бомж.
– Бомж?
«Десантник» ухмыльнулся, видимо, с трудом веря, что подобные вещи могли оказаться у представителя столь низшего класса общества. Потом, быстро нажав на одну из кнопок, находящихся сбоку позолоченного корпуса, он остановил автоматическую прокрутку текста.
– Да я волшебник. У меня получилось!
Парень завистливо посмотрел на Миронова.
– Сколько хочешь за них?
Миронов вспомнил, что раньше «звезда» стоила пару сотен кредиток. Но теперь она должна стоить дороже.
– Три сотни.
– Идёт.
Юноша, чуть не задев проходящих мимо посетителей, скинул рюкзак и извлёк из него длинный прибор серого цвета.
– У тебя что, нет чипа? – удивился Миронов.
– Нет, я им не доверяю, – ответил «Десантник», включая прибор. На его покрасневшем лице выступила испарина. «Нервничает», – заметил Миронов. Через минуту в заднем кармане джинсов Миронова завибрировал сотовый телефон.