Он поднялся по лестнице на третий этаж (дед сказал, что вроде Мейсон на третьем жил) и прислушался. За всеми тремя железными дверями было тихо. Линчи принюхался. Сильно пахло человечьим моющим порошком, не унюхаешь, есть ли дома люди. Тогда он постучал наугад в одну из дверей, в ту, которая меньше всего воняла человечьим мылом, и залепил глазок разжеванной стрекозой.
— Сейчас открою, — радостно сказал человек-Мейсон и действительно широко распахнул дверь.
Линчи от такой наглости даже растерялся и поэтому просто прыгнул вперед, заталкивая Мейсона обратно в квартиру.
— Попался, гад, предатель! — шипел Линчи, придавив его к полу.
— Отпусти, — Мейсон и не думал вырываться. — Тебе же хуже будет.
— Да я тебе глаза выгрызу…
Он уже собирался хорошенько подрать человечью шкуру когтями, как его вдруг отшвырнуло с Мейсона и шмякнуло о стену. Линчи медленно вдохнул, пытаясь сесть. Кто-то подкрался незаметно сзади, не человек. Человечий топот он бы услышал.
— Не убивайте его, Райне-принц, — сказал Мейсон на нечьем с ужасным просто акцентом. За такое коверканье титула в старые времена могли и плетей дать. Это все дед рассказывал.
Линчи прижал уши к голове. Принц!!! Если в схватку вступил божественный Райне, второй принц имперского клана, ему точно конец. Он кое-как подтянул под себя ноги и поджал хвост, принимая позу подчинения. Сейчас нельзя умирать. Ведь Дайме ждет в кафешке напротив, наверняка жует свою гадкую человечью еду и обдирает листья с кустов.
— Пощадите, мой принц, — замяукал Линчи и подумал: надо выпрыгнуть в окно. Вряд ли Райне будет преследовать его.
— Хозяин, это тот самый Линчи-убийца, — сказал Мейсон. — Который прикончил посланника и сбежал из поместья.
— Человек-посланник нанес мне ужасное оскорбление, — Линчи приоткрыл один глаз и огляделся.
Мейсон сидел у ног высокого желтоглазого нека. Шерсть у того была белоснежной и топорщилась, а кончики ушей и хвоста — черны как бездна. И глаза смотрели как будто в разные стороны, из-за этого нельзя было понять, куда на самом деле обращен взгляд Райне-принца. Очень неудобно в схватке.
Линчи уселся на колени и на всякий случай еще раз поклонился.
***
Дайме от волнения ничего не лезло в горло. Он все время представлял, как они вдвоем придут к какому-то человеку, и Линчи отгрызет тому нос. А что Дайме будет делать? Как надо помогать? Держать человека, пока ему нос грызут? Ужасно, просто ужасно. Дайме нервно замотал хвостом, и пара людей за соседним столиком покосилась на него с нехорошим интересом.
Дайме положил на столик три грошика за невыпитый чай с молоком и встал. На выходе с террасы к нему подскочил трясущийся от старости нек и сунул под нос кулек с чем-то коричневым и вкусно пахнущим.
— Не желаете ли сушеных тараканчиков?
Дайме отшатнулся:
— Нет, спасибо.
Он присел на бортик засохшего фонтана, поджал ноги, обнимая себя за колени, и принялся гипнотизировать подъезд. Неподалеку остановился черный флаер с белыми полосками и хвостами, и оттуда выскочил высокий нек в белой накидке. Дайме подобрался поближе. Нек, как и его флаер, были слишком роскошными для этого места.
Между тем нек собственным ключом открыл ту самую дверь и гордо прошествовал внутрь, не обратив внимания на мнущегося рядом Дайме.
Дайме сунул ботинок в щель, а потом скользнул вслед за ним. Его словно толкало что-то изнутри, какое-то мучительное предчувствие и тревога заставляли совершать это все. Линчи, наверное, потом ругаться будет, что Дайме ему помешал…
Он присел на лестнице, прислушиваясь. Сверху раздался какой-то шум, и еще, кажется, голос Линчи. Дайме со всех ног бросился туда. Одна из дверей на площадке третьего этажа была приоткрыта, и Дайме словно нутром почуял, что Линчи там. Он осторожно толкнул дверь и заглянул одним глазом внутрь. И был тут же схвачен чьей-то когтистой лапой за ухо и вздернут за шкирку. Дайме заизвивался и забил лапами в воздухе, отчаянно мяукая.
— А это что еще? — ему очень больно поддали по заднице и швырнули в угол — прямо в объятия Линчи.
Дайме испуганно оглянулся. Высокий белый нек с черными кисточками на ушах смотрел на него, полыхая глазами, и был он словно ожившая любимая кукла Дайме. Как тот самый имперский нек, что и сейчас жил в его рюкзачке вместе со своим братом и маленьким котиком. У ног высокородного на коленях сидел человек и ухмылялся.
— Это цивилизованный нек, первый муж покойного посланника, — сказал человек, трепеща голосом, и задрал лицо вверх.
— Отвратно, — заметил высокородный, и Дайме обиженно прижал уши.
Почему никто не любит цивилизованных неков? В колледже и школе его все хвалили… Дайме думал, что только темные личности в бедных кварталах были предубеждены из зависти, но если даже высокородный имперский нек…
— Это Дайме, мой принц, — сказал Линчи. — Я спас его от мерзкого человека, и теперь он вольный нек.
Принц задумчиво пошевелил ухом.
— Пожалуй, ты заслужил благодарность, Линчи-человекоубийца, — сказал он. — Человек-посланник радел о позорном законе, разрешающем вывозить цивилизованных неков с планеты. Императорский дом приговорил его за это к смерти. Не злись на моего раба, — принц слегка пнул человека, — он действовал по моему приказу.
— Да, мой принц, — сказал Линчи и поклонился, отпустив Дайме.
Дайме, подумав, повторил за ним — уперся лапами в пол и поклонился тоже.
========== Глава 6 ==========
— Белый нек, как занятно, — принц поманил Линчи пальцем, и тот подполз к нему, настороженно топорща хвост.
Принц приподнял его за подбородок, расцарапывая когтями кожу до крови. Когти у него, кстати, сверкали зловещим кинжальным блеском.
— Кто твой отец и где он? — спросил принц, слизывая кровь с пальца.
— Его звали Реми из клана Мурхаз. Он сгинул в человечьей тюрьме.
— А своего отца по семени ты знал, белый нек? — оскалился принц.
— Нет, мой принц, — Линчи мотнул хвостом и снова его поджал.
— Что ж, я полагаю, ты будешь рад узнать, что твой второй отец — пятый принц Карион?
— Да… рад, — растерянно растопырил уши Линчи.
— Раз твоя кровь позволяет это… За твои заслуги я принимаю тебя в имперский клан младшим слугой, Линчи-человекоубийца, — торжественно сказал принц.
— Спасибо, мой принц, — Линчи поцеловал ему руку.
“А как же я, — подумал Дайме, приподнимаясь, — у нас же был свой клан… семья…” На глазах его выступили слезы. Линчи бросал его, он оказался имперским неком и теперь забудет, наверно, их короткую любовь.
Линчи обернулся на него:
— А позволено ли мне будет привести моего мурри в клан?
— Как угодно, — пожал плечами принц и снова пнул человека: — приготовь их и доставь во дворец.
— Да, — прошептал человек и тоже захотел поймать его руку, чтобы поцеловать.
Но принц расцарапал его щеку и ушел. Человек долго смотрел ему вслед.
— Ты хочешь, чтобы принц стал твоим главным мужем, — заинтересовался Дайме, и человек вдруг стал красным.
А Линчи заржал:
— Что за глупости тебе в голову приходят.
Дайме подошел к нему и потерся носом о шею, ласкаясь:
— А что такое мурри? Это как муж, да?
— Как очень-очень любимый муж, — Линчи прикусил его за ухо и погладил у хвоста, и Дайме почувствовал, как между ног все наливается жаром от этой мимолетной ласки.
Он тоже погладил Линчи и обвил его ногу хвостом.
— Давайте, потрахайтесь еще у меня в коридоре, благородные имперские неки, — буркнул человек, вставая с колен.
Линчи недовольно зашипел, а Дайме смутился и благонравно вытянул хвост, поправляя челку.
Человек ушел вглубь квартиры, и они пошли за ним.
— Ты сам захотел стать рабом принца? — спросил Линчи, наблюдая, как тот накладывает себе мазь на царапины и морщится.
— Не твое дело.
Дайме сочувственно покивал:
— Принц тебя не любит и станет твоим мужем, только если ты его пленишь. И не надейся на свадьбу без этого, — сказал он и склонил голову набок, изучая человека. Тот вроде бы был ничего так, симпатичным. Глазастым, как нек, только кожа плохая, как у всех людей. Рыхлая и щетинистая.
Человек разозлился и выгнал их из ванной, но они не обиделись. Линчи возбужденно покрутился на месте, а потом напрыгнул на Дайме:
— Во дворце будем жить, представляешь, мелкий? Нет, ты только представь себе… Имперский клан теперь наш.
Он лизнул Дайме в губы, сверкая глазами, а потом слегка укусил и впился коготками в ребра.
— Ай, прекрати, — извивался Дайме, — во дворце слугами будем, что такого.
— Ничего ты не понимаешь, глупыш, — смеялся Линчи.
И Дайме улыбался, радуясь вместе с ним непонятно чему. Хотя здорово, конечно, что он всех имперских неков увидит. Живых прекрасных кукол.
***
— Эй, Мейсон, у тебя что-нибудь есть пожрать, — Линчи нагло полез в холодильную камеру. — Рыбка там или молоко для моего мурри, — он обернулся и подмигнул Дайме.
Жизнь снова стала прекрасной и удивительной, даже более удивительной, чем когда он торговал лунной пылью и дрался с неками соседнего клана за территорию. Только вот Дайме был грустным каким-то. Наверное, ошеломлен милостью второго принца и оказанной им честью, а еще конечно же внезапной высокородностью Линчи. Хотя по семени не очень считается, это если только родичи соизволят признать.
— Не трогай там ничего, — крикнул Мейсон из ванной, но поздно, Линчи уже заметил маленький пакетик, припрятанный среди пучков зелени. Считалось, что вонючие человечьи приправы перебивают запах дурман-травы.
— Это ты для принца держишь, что ли? Его высочество и так может весь квартал выебать, — заржал Линчи и тут же сжевал два стебелька. Годное растение. Он протянул пакет Дайме: — На вот, погрызи для аппетита.
Дайме подозрительно принюхался, а потом сунул в рот листик.
Линчи же занялся рыбкой, которую нашел в человечьем холодильнике. Сам он больше всего любил сырую, полежавшую в солнечный день в тени лимонного дерева. Но Дайме же привык ко всяким необычным блюдам и прочим извращениям, а Линчи так хотел угодить ему, прямо горло перехватывало, когда он об этом думал. Дед рассказывал, так всегда перед гоном бывает.
— Где же тут сковородка, — пробормотал Линчи. Он знал два человечьих способа приготовления рыбы: варить и жарить. В поместье они, кажется, ели странно жареную рыбу. Или вареную? Надо попросить человека помочь. — Мейсон, иди сюда.
Дайме подозрительно затих, а потом вдруг повалился на пол с громким душераздирающим мявом. И начал кататься на спине, сжимая в руках пакет. Травы в нем стало значительно меньше, а в штанах у Дайме топорщилось все.
— Ты в порядке, — забеспокоился Линчи. — Голова не кружится, не тошнит?
В кухню вбежал Мейсон:
— Ты! Ты зачем ему это дал, он же домашний!
— Был домашний, теперь вольный, — развязно сказал Линчи, пялясь человеку прямо в глаза. И вдруг подумал: может, Дайме соскучился по сексу с человеком? Он же раньше делал это, вдруг ему такое нравится.
— Боже, когда вы уже оба уйдете отсюда.
— Когда захотим. Приготовь нам рыбу.
Мейсон страдальчески прикрыл глаза. Тяжело быть рабом, наверное. А Линчи поднял с пола Дайме, обнимая, тот мурчал и ласкался к нему.
— Пойдем, я тебе хорошо сделаю, — прошептал он, чувствуя, как у него тоже теплеет в паху от желания.
Это все от травы и приближающегося гона, думал Линчи, а еще от любви. Дайме же согласился стать его мурри, не сказал ничего против. Значит, и от своих нечат не будет его гнать, ну, когда они появятся. В его старом клане ни у кого не было общих нечат.
Они завалились в кровать, пропитанную тяжелым человечьим запахом. Тонкий аромат Дайме чувствовался от этого еще острее.
— Дашь?
— Да, — тихо мяукнул Дайме, выгибаясь, до того сильно его плющило.
— Хочешь меня? Или с человеком хочешь? — не унимался Линчи.
Стащил с него штаны и осторожно вставил. Сейчас они были лицом к лицу, он кусал Дайме в шею и облизывал ключицы, а тот не отвечал, только подмахивал и стонал. Подлый домашний нек. Линчи ему так и сказал, а Дайме заплакал.
— Тихо, — прорычал Линчи и опять его укусил. Не до крови, конечно, в любовной схватке кровь ни к чему. — Будешь мне нечат давать? Будешь, ну? — приговаривал он на каждый толчок, удовольствие раскручивалось в нем, прошибая от макушки до кончика хвоста.
— Буду, буду, — зарыдал Дайме и вдруг забился под ним, кончая. И Линчи тоже сорвался в оргазм, такой сильный и яркий, а ведь это еще не гон даже. Наверное, у них с Дайме вместе начнется, как у настоящих мурри, думал он позже. После того как отлюбил Дайме еще несколько раз.
— Кружится все, — хныкал Дайме, когда Линчи его переворачивал, вытирая со всех сторон мокрым полотенцем.
— Пройдет скоро. Ты много слишком травы сгрыз. Принести тебе рыбки?
— Да, есть очень хочется, — Дайме зарылся в одеяло и задремал.
На кухне Линчи выбрал для него самые аппетитные кусочки и отнес в спальню, красиво разложив на тарелочке. Дайме проснется и сразу поест. А сам вернулся к человеку, тот слишком уж легко его слушался, явно что-то замышлял.
— Сдать бы вас полиции, — вздохнул Мейсон, садясь вместе с ним за стол и включая визор. Линчи не стал его одергивать, в конце концов, это же принца раб, пусть тот его и воспитывает.
“Продолжается расследование зверского убийства, совершенного прошлым вечером в поместье Ганфурт”, — сказал черный человек из визора, и Линчи вспомнил, что у людей не только шерстка, но и кожа может быть разного цвета.
— Кстати, зачем ты его так разодрал? — спросил Мейсон, расковыривая рыбу вилочками.
— Так получилось, — оскалился Линчи. — Я очень злобный и дикий нек.
Он яростно впился зубами в рыбью голову, урча от удовольствия. Вкусно было приготовлено, хоть и человек делал.
— Ну, это даже к лучшему. Теперь говнище такое взбурлит, никто не захочет купить себе опасного нека.
— Купить? — не понял Линчи. Дайме ведь объяснил ему, что у них с человеком был брак, типа клана. — А как же эти… браки их законные?
— Это прикрытие, — засмеялся Мейсон. — На самом деле неков продают и покупают, как рабов, и прав у них в так называемом браке не больше. Если не веришь мне, у Дайме спроси.
— Не смей даже думать о нем так, — зашипел Линчи, хвост его мотался из стороны в сторону. — Дайме никогда не был человечьим рабом.
— Не был, успокойся, — примирительно поднял руки Мейсон. — Надо смыть краску с твоих ушей и хвоста, у меня есть специальное средство.
— Ладно, извращенец, тебе лишь бы полапать.
После ужина Мейсон натер ему хвост и уши вонючей белой жидкостью, и тут же начало щипать и чесаться. На хвосте подозрительно пенилась краска, постепенно светлея, и Линчи испугался даже, вдруг самый кончик отвалится.
========== Глава 7 ==========
Дайме упал с кровати и проснулся. Линчи рядом не было, но во всем теле звенела приятная истома — в память о его присутствии и любви. Дайме зевнул, выгибая спину и вытягивая хвост. Ужасно хотелось есть и поточить обо что-нибудь отрастающие когти. Он принюхался и огляделся. На столике около стены стояли тарелка с рыбкой и стакан с молоком. Только вилочек не было. Дайме подобрался к угощению, выпил сразу полстакана, а потом подцепил рыбку когтем, как Линчи с едой всегда делал. А съев все, он осторожно облизнул когти и хихикнул — собственное поведение казалось ему таким упоительно диким. Где же Линчи? Опять по своим таинственным делам убежал?