— Вас что-то беспокоит, Корделия?
— Я бы хотела узнать, что вы думаете о… моем случае. Вчера приходил светлейший Мэйверс, но он не сказал ничего определенного.
Шерман вздохнул.
— Я понимаю… Скажу вам сразу, что Данте тоже не нашел у вас душевной болезни, но вот ваша аура…
— Что с ней? — насторожилась я.
— Не буду утомлять вас подробностями… Мы считаем, что было какое-то магическое воздействие, не оставившее следов. От того и ваши видения.
— Очень странно. В моем окружении нет магов.
— Но кто-то может желать вам зла?
— Может, — ответила я, усмехнувшись. — Но я не могу поверить, что она способна на такое…
— Вы говорите о своей сестре? — спросил Шерман, придвинувшись ко мне.
— Да, — нехотя призналась я. — Сама не знаю, чем заслужила ее ненависть. Но магическое воздействие…
— Корделия, сейчас я ничего не могу сделать для вас, кроме как наблюдать за вашим состоянием. Я все обдумаю, проанализирую все и составлю целительский обряд… Просто проблема в том, что я пока не знаю, от чего вас лечить. Ваша аура в идеальном состоянии, а природу воздействия, если оно было, я не могу пока определить.
— Безнадежная пациентка? — спросила, грустно улыбнувшись. — Но вы ведь… вы ведь не позволите мне остаться здесь?
— Что за вопросы, Корделия?
Шерман взял меня за руку и накрыл сверху ладонью. Я почувствовала, что его руки дрожат.
— Я все сделаю, чтобы помочь вам, поверьте, — вкрадчиво произнес мужчина, и от его голоса у меня мурашки побежали.
— Я так благодарна вам, светлейший, — пробормотала, быстро вставая. — Пойду, пожалуй… Хорошего вам дня.
Даже не расслышала, что Шерман ответил. Очнулась уже в саду. Поспешила в свой корпус, без конца потирая руку, к которой прикасался доринг.
— Ты чего румяная такая? — спросила Карэн, увидев меня.
— Да так… я….
— Все женщины так на него реагируют.
— Ты о ком? — насторожилась я.
— О светлейшем Шермане, конечно, — ответила девушка и хитро улыбнулась. — А вот он ни на кого не смотрит… Хотя ты такая миленькая, что он вряд ли устоит. Если бы мне быть такой…
Карэн нахмурилась, быстро ощупала ладонями свое лицо, потом бросилась к зеркалу и принялась себя рассматривать. Молоденькая красивая девушка завидует мне — взрослой одинокой женщине… Похоже, я все-таки сойду здесь с ума рано или поздно.
Ушла в общую комнату, оставив Карэн наедине с ее тараканами. Боюсь, у меня и своих достаточно… Хотелось побыть одной и подумать. К счастью, остальные обитатели корпуса куда-то разбрелись. Мрачный Райан наверняка сидел в мужской комнате, откуда почти не выходил, Мэй гуляла в саду, а Трой болтал с молоденькими смотрительницами. Мне же лучше… Я с наслаждением прилегла на диван и закрыла глаза. Все-таки в безделье тоже есть свои плюсы.
Похоже я задремала, и снилось мне что-то странное. Какая-то суматоха, все кричат, бегают… Очнувшись, поняла, что шум и крики на самом деле доносятся из коридора. Приоткрыв дверь, увидела странную картину. Посреди коридора стояла испуганная растерянная женщина в нарядном зеленом платье и роскошной шляпке, украшенной живыми цветами. Еще я увидела Троя, который кричал и бился в судорогах, а две смотрительницы пытались его успокоить.
— Убирайся! Исчезни! Ты не она… не она!
Других слов Троя я разобрать не смогла. Хотела бежать за помощью, но мужчина вдруг ударил одну из девушек, рванувшись изо всех сил. Я бросилась на помощь к смотрительницам, просила Троя успокоиться, но он ничего не слышал. Незнакомка в зеленом платье тоже что-то кричала, хватала его за руки, но от ее присутствия он еще сильнее бушевал. Трой сильно толкнул меня, и я отлетела к стене, больно ударившись рукой. А по коридору к нам уже бежал Шерман с двумя мужчинами-целителями, которые скрутили Троя. Доринг обхватил его голову руками, и мой сосед разом обмяк и замолчал.
Гостья, на которую так бурно отреагировал Трой, помогла мне встать на ноги. Не то, что бы я сильно ударилась, просто ситуация шокировала меня. Я бы ожидала подобных взрывов от кого угодно из пациентов, но только не от веселого Троя. Незнакомка плакала и без конца повторяла:
— Это я виновата… я во всем виновата…
Целители увели куда-то Троя, который еле ноги переставлял, а Шерман за что-то отчитывал смотрительниц. Затем доринг бросил хмурый взгляд на плачущую женщину и произнес укоризненно:
— Я же просил вас не приходить!
— Простите, светлейший… Я надеялась, что ему стало лучше…
Шерман подошел к ней и взял за руку.
— Послушайте, госпожа Камилла, я очень прошу вас не приходить. Когда ваш муж поправится, я непременно сообщу.
Муж? Теперь я совсем не понимаю, что здесь происходит!
— Простите, — пролепетала Камилла, а потом снова повторила то же самое, взглянув на меня.
Потом женщина ушла, утирая слезы кружевным платочком. Напрасно я думала, что мне будет скучно в этом заведении… А Шерман принялся осторожно осматривать мою пострадавшую руку.
— И вам досталось, — произнес он, нахмурившись. — Да и испугались наверняка… Идемте.
И Шерман отвел меня в свой кабинет. Честно говоря, я этому даже обрадовалась. Если у всех моих соседей возможны подобные срывы, то мне, пожалуй, стоит находиться подальше от своего отделения.
— Второй раз за сегодня ты у меня в гостях, — сказал доринг, улыбнувшись.
Я притворилась, что не заметила его оговорку. Вот так неожиданно мужчина решил перейти на «ты». Я не возражала, а совсем наоборот — мне было приятно. Я села на краешек дивана, а Шерман опустился передо мной на колени и стал лечить руку. Я смотрела на него и чувствовала, что сердце начинает биться чаще.
Больше книг на сайте - Knigolub.net
— Сейчас боль уйдет, — шепнул он.
По коже прошлось приятное покалывание, и боль тут же растворилась без следа.
— Спасибо, — прошептала я, встретившись с его внимательным взглядом.
Шерман поднялся, подошел к столу и налил в стакан какой-то напиток из хрустального кувшина.
— Этот чудодейственный настой готовит Лаура, — пояснил мужчина, протягивая мне стакан. — Помогает придти в себя.
Я кивнула и попробовала напиток. Он оказался очень приятным на вкус и напоминал ягодный сок.
— Что случилось с Троем?
Шерман вздохнул и сел рядом со мной.
— Он всегда выходит из себя, когда приходит жена.
— Жена? — переспросила удивленно. — Но Трой говорит, что убил ее…
— Да, он почему-то совершенно уверен в этом. Трой и Камилла женаты уже десять лет. Вроде было все в порядке с ее слов, только с детьми не складывалось. Достаток в семье есть — Трой владеет частью компании по морским грузоперевозкам. В один прекрасный день он не отправился на работу, как бывало обычно, а взял лопату и принялся рыть яму в саду. На недоуменный вопрос садовника Трой ответил, что собирается зарыть тело жены. Садовник в ужасе бросился в дом, но, к счастью, нашел Камиллу в полном здравии. Убедить Троя, что его жена жива, так и не удалось.
— Он не узнает Камиллу?
— Совсем не узнает. Более того, когда видит ее, приходит в ярость. Я попросил Камиллу не навещать мужа и предупредил всех, чтоб ее не пускали. А сегодня дежурили новенькие смотрительницы, вот и пропустили…
— Это ужасно… Вы не знаете причину его состояния, ведь так?
— Не знаю, Корделия, — признался Шерман. — И у других тоже… Ни один из ритуалов не помогает, даже самый сильный.
Мужчина взглянул на меня и грустно улыбнулся:
— Наверняка ты думаешь о том, как ужасно, что тебе достался такой беспомощный целитель…
— Вовсе нет! — воскликнула я. — Вы такой… такой…
Я осеклась, не в силах подобрать слов.
— Я думаю совсем о другом, — поспешила поправиться я. — Страшно, что мне тоже станет хуже… Что я стану, как мои соседи — совсем растворюсь в иллюзиях.
— С тобой такого не будет, Корделия. Ты совсем другая.
Неприятный визит
Я пробыла с Шерманом допоздна. Даже не заметила, как время пролетело. Мужчина оказался очень интересным и приятным собеседником. Я слушала его, и даже забыла обо всем плохом, что творится вокруг меня. За окном стемнело, но доринг зажег лишь один магический светильник, а потому в комнате царил полумрак, но я вовсе не стеснялась такой неоднозначной обстановки. Наоборот, она мне казалась вполне подходящей для неспешной беседы. К тому же, никаких двусмысленных намеков не было — всего лишь разговор двух людей, которым комфортно рядом.
Говорил в основном мужчина, потому что в моей жизни было мало чего-то, заслуживавшего внимания. Другое дело, жизнь доринга. Шерман рассказывал, как познакомился с Данте, как учил его. А однажды поехал вместе с ним и его будущей жену лечить жителей какой-то деревни, так их чуть не убили там. Да, после таких приключений никакие сумасшедшие не страшны.
Мне показалось, что Шерман и дальше бы согласился побыть в моем обществе, но было уже поздно, и приличия все же еще никто не отменял. Доринг проводил меня до корпуса, тепло попрощался и напоследок окутал легкой успокаивающей магией, чтобы сон был лучше. Признаться, я возвращалась в свою комнату с некоторым опасением, думая о дневном происшествии, но вокруг царила тишина и покой. Смотрительница дремала за своим столом, а из комнаты мужчин не доносилось ни звука.
Мои соседки еще не спали, негромко переговариваясь друг с другом, причем, вполне на нормальные человеческие темы, и я даже порадовалась за них. Хотя, зачем себя обманывать? Больше не за них, а за Шермана. Он так переживал, что его лечение не действует, и я переживала вместе с ним. И мне очень хотелось, чтобы у доринга все получилось.
А утром все началось с начала. Я проснулась от того, что Мэй плакала и просила помочь ей в поисках сына. Карэн же снова распустила волосы и завесила лицо. Райан кричал что-то неразборчивое так, что было слышно даже в женской комнате. Я прислушалась к себе с тревогой, но поняла, что чувствую себя очень даже хорошо. Выспалось прекрасно, голова не болит, да и вообще бодрость во всем теле. Не иначе волшебство Шермана помогло, чего не скажешь об остальных пациентах.
Я вышла в общую комнату подальше от слез и причитаний и обнаружила там Троя. Он сидел на диване и листал книгу. Вид у него был хмурым и сосредоточенным, чего раньше за ним не водилось. Впрочем, после вчерашнего я уже ничему не удивлялась. Тихо поздоровалась, и, услышав ответное приветствие, решилась сесть с ним рядом. Он ведь с первого дня мне казался самым нормальным здесь, и мне очень не хотелось бы терять человека, с которым могу здесь легко общаться. Я все не решалась сказать ничего, но Трой заговорил первым:
— Я толкнул тебя вчера… Прости, пожалуйста.
— Ничего страшного, просто я испугалась за тебя. Ты был таким… взвинченным.
— Это все методы здешнего лечения, — сердито сказал Трой, резко захлопнув книгу. — Доринги вообразили, будто помогут мне, если станут без конца подсовывать ее двойника!
— Твоей жены? — осторожно спросила я.
— Будто я не знаю, что ее уже нет! Я, может, и сумасшедший, но не до такой степени. Ума не приложу, как им удалось найти до такой степени похожую женщину…
Я осторожно придвинулась и дотронулась до его руки.
— Трой, послушай… — мягко произнесла я. — А вдруг твои воспоминания — лишь иллюзия? Поверь, я знаю, о чем говорю, ведь сама попалась в ту же ловушку. Мне казалось, что все реально, но это оказалось не так…
— Нет, Лия, это не иллюзия, — устало и обреченно произнес Трой. — Я убил ее, правда, убил… Я давно хотел этого…
— Но… почему? — растерянно спросила я.
Трой взглянул на меня, и на его лице отразилась напряженная работа мыслей.
— Лия, я… я не знаю…
Мужчина отложил книгу и быстрым шагом вышел из комнаты, оставив меня в недоумении. А тем временем пришел Шерман в сопровождении Лауры. Доринг выглядел расстроенным, лишь перекинулся со мной парой слов. Целители увели с собой трех неподдающихся лечению пациентов, и в корпусе воцарилась долгожданная тишина. Теперь ничего не мешало мне думать. Итак, пятеро людей, почти одновременно попавшие в Дом скорби с почти одинаковыми симптомами и непонятными причинами расстройства. Может ли это быть простым совпадением? А если не совпадение, то что это?
Мэй, Карэн, Трой, Райан… и я. Что между нами общего? Мэй — вдова, зарабатывающая тем, что нанимается в богатые дома нянечкой. Карэн — дочь богатых родителей, студентка. Трой — владелец судоходного предприятия, а Райан — простой рыбак. Совершенно разные люди на первый взгляд, не подозревающие о существовании друг друга до того, как очутились в отделении нервных расстройств. И все-таки должно быть нечто общее, но как это понять? Вот и Шерман бьется над этим вопросом.
А расстройства, несмотря на общность симптомов, тоже проявляются по-разному. Мы с Троем, например, полная противоположность друг другу. Я прекрасно помню Джеральда, но в то же время, осознаю, что все было нереально. Трой тоже помнит, что сделал с женой, и при этом до сих пор уверен в реальности произошедшего. Даже наличие живой и здоровой жены его не разубеждает. У него словно усугубленная версия моего расстройства.
Теперь возьмем оставшуюся троицу: у них как раз расстройство проявляется схожим образом. Они уверены в реальности иллюзии, живут в ней, испытывают сильные эмоции, но после целительских обрядов приходят в себя. Проблема в том, что эффект совсем не долгий — каких-то пара дней. На Троя же обряды вообще не действуют, а я… Для меня Шерман даже придумать его еще не может, а все из-за моей странной ауры.
И все же между нами должно быть что-то общее. Какая-то деталь, которая еще не всплывала… Если найти ее, то Шерман наверняка сможет все исправить. Если бы остальные подольше пребывали в здравом уме, если бы можно было поговорить, расспросить. Возможно, мне они бы рассказали больше, чем целителям…
Мои размышления прервала смотрительница, которая сообщила, что меня пришли навестить. Признаться, я совсем не обрадовалась этому. Вряд ли ко мне может прийти кто-то, кого я буду рада видеть. Честно говоря, таких людей-то на свете не осталось, похоже… Наверняка Мартина пришла позлорадствовать! Однако я очень удивилась, когда в комнату вошла тетушка Кресси собственной персоной — сестра моего покойного отца. С ней у меня никогда не было теплых отношений, да и ни у кого не было. Мама рассказывала, что Кресси очень рано вышла замуж, но муж бросил ее поле нескольких месяцев совместной жизни. После этого женщина обозлилась на весь мир, да и на людей тоже. Замуж больше не вышла, жила одна, да и вообще предпочитала компанию кошек, количество которых в ее доме уже не поддавалось исчислению.
— Здравствуй, Корделия, — произнесла Кресси, осматривая обстановку комнаты презрительным взглядом.
— Здравствуйте, тетушка…
В ее присутствии мне всегда было неловко. Высокая, худая, облаченная в черное мешковатое платье и широкополую шляпу с разноцветными перьями… В этом заведении она смотрелась весьма органично, на мой взгляд. Я едва сдержала смешок, подумав об этом.
— Присаживайтесь, пожалуйста, — вежливо предложила я.
Кресси даже не пошевелилась. Казалось, она думает, что тут от всего можно заразиться безумием.
— Значит, Дом скорби? Никогда бы не подумала… Впрочем, в твоей матери тоже было что-то такое… не от мира сего…
Я с трудом сдержалась, чтобы не расписать в подробностях, что есть в самой тетушке.
— Я вчера разговаривала с Мартиной, — продолжила Кресси, подойдя ко мне ближе. — Корделия, как ты посмела подписать часть своего наследства этой взбалмошной дурочке?
— Что? — удивленно переспросила я.
— Ты, видно, и впрямь умом повредилась!
— Я ничего не подписывала… Она не могла все сделать так быстро!
— Ты в Доме скорби, забыла?
— Но я не больна… не больна!
— Мартина показала мне бумаги с твоей подписью! — со злостью сказала Кресси, хватая меня за руку. — Как ты могла их подписать? И после этого говоришь, что не больна?
— Я… я не знаю… — растерянно прошептала я.
— Ненормальная! Мартина вместе с муженьком-лодырем разбазарят все, что нажил мой брат! И в этом виновата только ты!
Кресси бросила на меня последний гневный взгляд и гордо удалилась, шурша кошмарным платьем. А я так и осталась стоять посреди комнаты в полном оцепенении. Я подписала какие-то бумаги? Не может быть… Если все так, то у меня совсем ничего не осталось… Мне даже и пойти будет некуда, если выпустят отсюда. Мартина нипочем не пустит меня домой! Расплакавшись, побежала в сад, долго сидела на скамейке под яблоней, все рыдала и рыдала. Я ведь не справлюсь с этим одна… Мне нужна помощь… срочно нужна помощь!