Но в ответ лишь последовал удар, а за ним еще один и еще. Алекс оглянулся на сжавшегося от страха брата и шагнул так, чтобы закрыть его спиной. От ужаса и ожидания боли повлажнели ладони, и он только сильнее стиснул пальцы. Пусть ему четырнадцать, пусть он всего лишь бета. Но этот урод доберется до Мио только через его, Алекса, труп.
Дверь врезалась в стену после шестого удара. Сердце Алекса замерло и на мгновение перехватило дух, когда на пороге появилась альфа. Длинные запыленные волосы темно-медового оттенка свалялись в сосульки, пропитавшись потом и чуть-чуть – кровью, щека была рассечена. Но самым страшным были его глаза. Темные, почти черные, горящие от ярости и чего-то еще, чего Алекс не смог разобрать. Он кинулся вперед, как только парень, имени которого Алекс вспомнить не смог, шагнул вперед. Кинулся молча, замахнувшись прутом. Кажется, он даже попал, а потом в плечи впились стальные пальцы, дернули, тряхнули, и Алекс застонал от боли и обиды на собственное бессилие.
- Не трогай… его… - он пытался освободиться, пытался пнуть противника по ногам, но только жалко трепыхался в его руках.
- Отпусти его!! – голос звонкий, дрожащий. Мио, нет… Хватка ослабла, и Алекс рухнул на бетонный пол, ударившись коленями так, что из глаз от боли словно искры брызнули.
- Не трогай… его… - Алекс скреб ногтями пол, пытаясь подняться или хотя бы дотянуться до железного прута, а потом замер, когда альфа, дойдя до Мио, вдруг опустился перед ним на одно колено, склонив голову. Взял руку в свою – очень деликатно, очень аккуратно - коснулся губами кончиков пальцев и улыбнулся солнечно:
- Я не обижу тебя, малыш. И не сделаю больно.
- Я знаю, - ответная улыбка Мио была чуть робкой, но очень открытой и капельку счастливой.
Алекс даже не успел удивиться, когда от облегчения вдруг закружилась голова, и он опустился на пол, закрывая глаза и сползая в обморок, успев только подумать о том, что никогда не поймет этих странных отношений.
========== История 3. Монастырь ==========
В качестве предупреждения: на текст навешиваю рейтинг NC-17 (не за секс), также имеются элементы дарка и драма в чистом виде
Колокольный звон разносился далеко над долиной, призывая к вечерней молитве. Ветер крепчал с каждой секундой, завывал, бился об стены, словно пытаясь прорваться внутрь. Бессильно злился, кружился над монастырем, высматривая слабое место в каменной кладке, а потом обрушился со всей своей мощью на стоявшего у высоких деревянных ворот человека. Худой рюкзачок за спиной, бритая голова и потухший взгляд – заглянув в его лицо, ветер шарахнулся прочь, ударился в ворота и унесся дальше.
…Неровный свет свечей, запах ладана и времени – стены монастыря многое повидали на своем веку. И праведников, и грешников и простых людей. У каждого из них был свой камень на сердце, каждый искал здесь покой. Но человек, смиренно стоявший на коленях на каменном полу зала пред настоятелем, искал не покоя.
-…позвольте остаться под кровом вашим, святой отец, - ни грамма протеста в голосе, только безграничная тоска.
- Каждый, пришедший сюда за помощью, получит ее. Но сначала скажи: кто ты, сын мой? – настоятель был сед, как лунь, но взгляд не потерял цепкости, а глаза сохранили свой цвет.
- Меня зовут Клиффорд Страбэк, я пришел к вам из Хэллфайра.
По ряду монахов прокатился ропот, кое-кто осенил себя крестным знамением, и настоятель повелительным жестом отослал всех прочь. Это хоть и не исповедь, но не следует посторонним присутствовать здесь.
- Адский огонь… Город пороков и грехов.
- Город очищения, - до этой секунды спокойное лицо Страбэка исказилось. – Когда-то я, подобно вам, думал также. Как и все те преступники, убийцы, насильники и падкие до запретных, грязных удовольствий. Я приехал в этот город потому, что хотел свободы от морали, нравственности и запретов. Я хотел делать все, что хочу. А хотел я многого… И не все мои желания были чисты, - он замолчал, словно собираясь с мыслями, и настоятель присел рядом с ним на скамейку. Мелькнула, было, мысль поднять мужчину с колен и предложить присесть, и тут же пропала. Этот человек встал на колени по велению сердца. И встанет он с них тоже только, когда сердце позволит.
- Но что привело тебя сюда, сын мой? – как можно мягче спросил настоятель. – Ты раскаялся?
- Раскаялся? – тонкие губы Страбэка словно сломала злая улыбка. – Я не знаю, почему я здесь. Я… Выслушайте меня, святой отец. Я был членом банды в Хэллфайре. Не самой свирепой и многочисленной, но мы держали целый район под контролем, пока новые хозяева не решили навести порядок. Их было немного, но они были умнее и хитрее. Они не нюхали траву и порошок, не кололись и не жрали таблетки, но они слишком хорошо нас знали. Самые крупные банды они уничтожили изнутри, а нас вытесняли из города, загоняя, как зверей. Хотя мы и были зверьем. Нам было плевать, кто перед нами – старик или ребенок, женщина или мужчина. Мы чувствовали себя безнаказанными и забирали то, что хотели. Жизнь, кошелек, невинность. Слезы и крики нас только веселили. И вдруг – мы оказались не удел. Несколько раз мы пытались вернуться в город, но, разрозненные и неуправляемые, не могли договориться и каждый раз терпели неудачу. А потом пришел ОН. Он обещал нам власть, он говорил, что низвергнет огонь на проклятый город и омоет его в крови. Он дал нам шанс, он был умен. И мы… вернулись. Не бандами, а поодиночке. На автобусах, поездах, прикинувшись добропорядочными жителями. А, попав в город, снова становились теми, кто мы есть. У нас у каждого была своя работа. Мы возили наркотик, который ОН называл лекарством. Стальные ящики с электронными замками с многоуровневыми кодами защиты – он знал, как защитить порошок от уличных бродяг. Но у нас появились деньги, много денег. И в один из свободных дней мы просто купили пару доз у дилера в дерьмовом клубе.
…Мне казалось, что я лечу, святой отец. Что у меня есть крылья. Я почувствовал себя богом, а тех, кто был вокруг меня – червяками, недостойными слизывать пыль с моих ботинок. Они мешали мне взлететь, они держали меня. Как они посмели… Я много о чем думал тогда. А еще больше делал. Ярость овладела мной, гордыня ослепила. Я не помню, скольких убил тогда, святой отец. Но все руки у меня были в крови. А когда спала пелена с глаз… - мужчина зажмурился, стиснул кулаки, словно говорить об этом было ему невыносимо больно. – Он лежал у меня на коленях. Мальчишка, похожий на ангела. Он смотрел на меня пустеющими глазами и… улыбался. У него был такой светлый, чистый аромат. Моей омеги, святой отец. А я убил его… - он обмяк, осел грузно на пол, тяжело и часто дыша. – Этот город – город грешников. Они слетаются в него, как мотыльки на пламя. И каждый, каждый получает то наказание, которое заслуживает. Рано или поздно. И смерть – лишь награда, - он поднял голову, глядя на сияющее в неровном свете свечей распятие. – Огнем ли, мечом ли или кровью. В адском пламени. Мы очищаемся или умираем проклятыми.
- Чего ты хочешь, сын мой? – после долгого, тяжелого молчания, настоятель встал, чуть нервным жестом оправив рясу. – Прощения грехов? Искупления?
- Я не хочу в рай, святой отец, - мужчина улыбнулся, глядя искрящимися от непролитых слез глазами куда-то вдаль. – Я просто хочу, чтобы мой мальчик простил меня…
========== История 4. Йен и Дерил ==========
Если бы Дерил не был уверен в настройках Джарвиса, он бы решил, что ИскИна переформатировали без его ведома. Обычно болтливый сверх меры и гипертрофировано общительный, тот молчал, как моджахед под пытками солдат сайерет-маткаль, стоило только запросить информацию о том, что происходит в головном офисе их с Йеном компании. Джарвис замолкал или начинал вещать о том, что на сегодня Дерилу рекомендовали воздержаться от поездок, потому что синоптики прогнозируют дождь, его физиологические показатели находятся на грани с новым кризом, а у малыша Кайла сегодня соревнования по плаванью, и Дерил, как хороший и ответственный отец, должен быть с ним в момент триумфа. Поневоле возникала мысль о том, что не все так безоблачно в семейной жизни четы Гаррэттов-Старков.
Что, в общем-то, логично, если принять во внимание то, что у Дерила бронхиальная астма, и он постоянно болеет, у него ребенок, а у Йена куда больше времени, и, вероятно, желания жить вне дома, а не рядом с судорожно кашляющей омегой, по самые уши погруженной в быт и разработки.
Полгода в Хэлле, полгода на побережье, и снова полгода в Хэлле. Работа, дом и, в конечном итоге, дом, дом, дом… даже его лаборатория была перенесена домой, чтобы Дерил лишний раз не разрывался между необходимостью тестировать что-то из новинок, и присмотром за Кайлом. В общем, рано или поздно, этого следовало ожидать. Йену просто надоело наблюдать вечно взъерошенного домохозяйку-омегу, когда вокруг красивые мужчины и женщины, альфы, беты, омеги…
Дерил заставил Джарвиса умолкнуть и откинулся в кресле, пряча лицо в ладонях. Они встретились слишком рано. Он был слишком прилипчив, потому что его привязанность иначе как прилипчивостью и не назвать. Да и ребенка родил очень быстро. Ранний. Привычный. Ставший неинтересным.
Но паршиво-то как! Наверное, стоит ненадолго… уехать на побережье вместе с сыном. И предоставить Йену больше свободы. Может, станет легче?
Телефон разразился знакомой мелодией спустя несколько секунд, а на дисплее появилась фотография Йена. Улыбающегося, с сияющими глазами. Так непохожего на себя обычного Йена.
Дерил принял вызов, стараясь не пускать в собственный голос тоску и усталость. Последнее дело показывать, как тебе на самом деле плохо. Чем хуже себя чувствуешь, тем лучше надо выглядеть. Даже если ты сидишь за столом перед панелью в джинсах и толстовке, а на ногах даже носков нет.
- Привет…
- Хороший мой, за тобой заехать? – голос Йена доносился словно из другой вселенной, сквозь жуткие помехи. – Или сразу в школу?
- Езжай в школу. - Дерил зажмурился. Думать о том, где носит Йена, отчего-то не хотелось. А спрашивать Джарвиса – бесполезно. – Я доберусь.
- Ты уверен? Я просто выеду пораньше.
- Да, - Дерил даже кивнул для убедительности, будто там, где был Йен, он мог видеть этот жест. – К тому же, тебе не придется спешить.
- Это не проблема. Но хорошо, договорились. Встретимся в школе, - Йен отключился и поджал губы. Что-то с Дерилом происходило. Он это знал, чувствовал. И вряд ли это из-за болезни. Дерил всегда был оптимистом, и сумел если не справиться, то хотя бы смириться со своей болезнью, не превратив это в повод для жалоб. Да и жалость Дерил ненавидел. На побережье ему было гораздо лучше, но, стоило вернуться в Хэлл, как астма снова заявляла о себе. По примеру отца, боровшегося с последствиями «пепла», Йен открыл небольшой медицинский центр, специализирующийся на изучении проблем дыхательной системы и искренне надеялся, что там смогут найти способ избавить Дерила, а заодно и всех, кто в этом нуждается, от недуга.
Йен с силой потер лицо ладонями и, проверив почту, встал из-за стола. Надо будет сказать, чтобы техники перенастроили свою аппаратуру. «Глушилки» стояли на всей территории компании из соображений безопасности, но обычно помехи от них не мешали хотя бы разговаривать нормально по телефону. До начала соревнований Кайла – час с небольшим. Как раз хватит времени, чтобы переодеться, сменив строгий костюм на обычные джинсы, и проверить, как там обстоят дела с тем оборудованием, которое им вернул покупатель из-за сбоя. Случай был интересным, но Йена интересовал только факт наличия или отсутствия заводского брака.
Обойдя большой стол, Йен быстро переоделся в комнате для отдыха, где стоял одностворчатый шкаф и, выдохнув с облегчением, снова вернулся в кабинет. Кажется, он начинает понимать отца, который с некоторых пор терпеть не может строгие костюмы. Проверив, выключил ли компьютер, Йен подхватил телефон и документы, и вышел в приемную. Коротко улыбнулся секретарю, прощаясь, и поспешил к лифту. Если повезет, то он успеет добраться до лаборатории прежде, чем кто-то доберется до него самого.
… День становился все длиннее, солнце все позже закатывалось за горизонт, одаривая город ласковым закатным теплом. Йен любил такую погоду, когда еще не жарко, но весенняя прохлада уже осталась позади. Улыбнувшись, он сбежал в крыльца и, подмигнув терпеливо ожидающему его водителю, нырнул в салон.
- Мистер Гаррэтт!! Сэр! Подождите! – молодой звонкий голос заставил его обернуться и нахмуриться.
- Натан? Что случилось?
- Мистер Гаррэтт, пришли результаты инвентаризации из офиса на побережье. – Натан Доу, его помощник по финансовой части дышал часто от быстрого бега и проглатывал окончания, но понять его было можно. Невысокий, аккуратный, худой – он казался почти мальчишкой, стащившим из гардероба отца дорогой костюм, который совершенно не умел носить. Без галстука, с расстегнутыми пуговицами на рубашке – он вызывал у Йена желание пригладить его взъерошенные светлые волосы и подарить радиоуправляемую машинку. В первое время в компании над Натаном добродушно посмеивались, но потом привыкли. В конце концов, он был не первой омегой с интеллектом выше среднего и поведением двенадцатилетнего мальчишки.
- Ты уже смотрел? – Йен с трудом оторвался взгляд от сияющих азартом глаз Натана, и тот покачал головой.
- Вы сказали, что сами их изучите. Но они там ждут вашего решения. Отгрузка должна быть завтра утром, и если мы не поставим полный комплект, у нас могут быть проблемы.
Йен тоскливо вздохнул. Пропускать соревнования сына он не собирался, но и бумаги требовали его внимания. Йен покусал губы, а потом решительно кивнул:
- Садись. Поможешь мне, пока я еду в школу, а потом тебя отвезут обратно.
Карие глаза за стеклами очков в очень тонкой золотой оправе засияли:
- Да, сэр! – Натан прижал к груди довольно увесистую папку и нырнул в салон, устраиваясь рядом…
…Кайл был «ребенком Пепла». К счастью он не унаследовал чудовищной патологии Дерила или Олле, зато в полной мере получил от обоих отцов ум и живое воображение. Что касается отклонений, то врачи центра Аммари, проводившие обследование, сказали, что если отклонения и есть, то в настоящий момент они «спят» и есть все шансы, что и не проявятся.
Кайл рос здоровым и крепким мальчишкой, и в отличие от многих мальчишек-альф, выглядел несколько старше своих восьми лет. Даром что омега. А когда Дерил настоял на том, чтоб отдать сына в секцию плаванья – его скрытая мужественность стала заметна всем вокруг. По-детски угловатые плечики стали раздаваться, а мышцы проступили под золотистой кожей. Мальчишка разобьет не один десяток сердец. Но это еще пока впереди.
Дерил подъехал к школе за десять минут до начала соревнований. Уже почти привычно оставил машину в стороне от основного скопления. Ему не нравилось общество озабоченных мамочек и папочек, без конца щебечущих о своих отпрысках. Его мысли были заняты совсем другим. И отделаться от них не получалось совершенно. Погруженный в себя, он прошел через стоянку, холл и вошел в здание спорткомплекса школы.
- Дерил! – Йен, приехавший раньше и занявший им местечко, помахал, как только Дерил показался в дверях помещения бассейна. Улыбаясь устало, но светло, он собрал бумаги, которые и вручил стоящему рядом с ним молодому человеку, немногим младше самого Дерила. – Вот, мы вроде все проверили. Результаты сообщи в офис. Водителя я предупредил, так что он тебя отвезет.
Дерил улыбнулся. И почти даже не вымученно. К ногам будто по гире привязали. Повернуть бы назад и убежать бы к чертовой матери! Ну, вот за что?
Он подошел к своей паре и присел на соседнее свободное место.
- Привет… нигде нет спасения от работы.
- Натан поймал меня на выходе, - Йен обнял Дерила и губами прижался к виску своей омеги. – Шансов сбежать у меня не было.
- Добрый вечер, мистер Старк, - Натан поправил очки, изобразив улыбку.
- Добрый. - Личный помощник. Конечно, как он мог забыть. Этот хуже Джарвиса. Достанет где угодно и доведет до зубовного скрежета. А как он Йена взглядом облизывает… отдельная тема.