После смерти Офера, наверное, стала фригидной, не один сукин сын не вызывает у меня прилива в трусиках.
- А я вижу во сне и даже кончаю и так кончаю, что утром от головной боли на стены лезу...
- Не поняла, кого видишь?
Женщины встретились взглядами.
- Прости Верка, прости, какая ты дура!
- Знаю Наташка, знаю, но ничего с собой поделать не могу - и другого не надо, и этого простить никак не получается!
- Четвёртую доставать?
- Нет, Наташок, не надо, вино уже не поможет забыться, да и дети, слышишь, подъехали.
Лучше скажи, пока они не зашли в дом - так и сидишь в мэрии в отделе по связям с выходцами из Латинской Америки и, наверное, получаешь гроши?
- Да, а зачем мне другое, на Патрисию остались денежки от Офера, я их не трачу, а мне хватает - никуда не хожу, не езжу, а шмотья столько навезла из Чили, что на всю жизнь хватит, если пузо не наращу.
Вер, я тебе джип могу вернуть хоть сегодня, уже приглядела себе не плохую тачку со вторых рук...
- Подруга, не валяй дурака, на кой мне нужен этот потасканный джип, пользуйся сколько тебе угодно...
А, знаешь, что, ты же девушка практически свободная - покатай меня пока я себе новое средство передвижения закажу, пока оно дойдёт до Израиля и прочее, пройдёт месяца два, а потом, скину тебе эту тачку за десятку, пойдёт?
- Ты хотела сказать за сотку?
- Я сказала то, что хотела - за десятку и баста, возражений не принимаю, а вот согласия на то, что повозишь меня в ближайшие два месяца, не услышала?
- Покатаю, покатаю и сама поездишь, когда надо будет, я же на работу только два раза в неделю на парочку часиков подскакиваю - не так уж и много латиносов приезжают в Израиль.
Из салона раздался весёлый голос девушки:
- Мы тут на цыпочках заходим, а нас встречает дым коромыслом, банкет ещё в разгаре.
Молодые люди вышли во двор.
- Ой, мама, я тебя такую пьяную ещё не видел!
- Габриэль, молчать, я встретилась со своей лучшей подругой, что, не имею права выпить с ней!
Правда, Наташа?
- Правда, правда, а самая главная, что мы сейчас идём спать, а завтра...
Вера перебила:
- Наташок, завтра поедем на кладбище к Оферу...
Глава 4
Прошло две недели, как Вера с сыном вернулись из Штатов в Израиль, но до сих пор Галю не удалось с ней повстречаться.
Нет, не совсем так - сын по доброте душевной подсказал отцу, что мать в определённое время, в один из будних дней, должна будет появиться в Хайфском Технионе и он, вспомнив свои навыки оперативного работника полиции, незаметно выследил Веру и сопровождал до того момента, пока она не свернула к своему дому.
При виде издали бывшей жены сердце начало бурно колотиться в грудной клетке и не утихало до тех пор, пока джип Веры не свернул с трассы и помчался в сторону посёлка, где находился её особняк, в котором он недавно побывал, завернув в гости к Наташе.
Нельзя сказать, что Вера совсем не изменилась за эти почти восемнадцать лет, как они расстались - она по-прежнему стройна, грациозна, но светло-русые волосы уже не струятся по плечам, а в модной стрижке с красноватым оттенком аккуратно обрамляют горделивую голову.
Страшно даже подумать, что с того момента, как крайне раздосадованная жена, узнав о вероломной измене мужа, покинула их квартиру в Тель-Авиве, они никогда больше с глазу на глаз не встречались.
Телефонные переговоры, касающиеся развода и отношений его с сыном, всегда носили только деловой характер без всякого проявления эмоций и обсуждения текущей их частной жизни.
Конечно, он с помощью Интернета, был хорошо осведомлён об успехах в карьерной и научной области молодого перспективного профессора Вероники Бенет и в душе радовался за бывшую жену, воспринимая все её достижения, как личные.
С первой их встречи в рейсовом автобусе двадцать два года назад и до сегодняшнего дня он не мог забыть невообразимой глубокой синевы глаза некогда своей Веруш, которой под напором взбесившихся мужских гормонов и вселившегося в него чёрта, нагло изменил с влюблённой в него Офирой.
До сих пор ему трудно было до конца осознать, как тогда случилось такое, что он променял любимую жену под напором страсти горячей девушки.
Где та девушка!?
И с кем сегодня он!?
Про себя вопрос был риторическим - живёт в невдалеке от Тель-Авива в тихом посёлке в небольшом стареньком домике, где его всё устраивает, кроме того, что у него нет жены - хозяйки этого жилища и претендентки на его тело, средства, а главное, на его душу и мысли.
Сейчас в его жизни возник повзрослевший сын, с которым у него сложились очень даже не плохие отношения.
Понятное дело, что отпрыск не много уделит родителю внимания, а только до тех пор, пока у него не появится постоянная девушка или, когда отец, в чём-то не согласиться с юношей, а такое может произойти в любой момент - естественное противостояние родителей и детей...
Ну, а теперь о той девушке, сломавшей его любовь, жизнь и надежду на спокойную старость в обществе женщины навечно поселившейся в его душе...
После того, как он объявил Офире, что у них никого совместного будущего не будет, она ещё долго бомбардировала его телефон и искала личных встреч, но, поняв, что он не преклонен, вдруг куда-то исчезла, уволившись с работы в ШАБАКе, куда досель так яростно рвалась.
За прошедшие с тех пор годы, а без малого утекло уже восемнадцать лет, они изредка встречались, но раскланивались, как бывшие сослуживцы, обмениваясь ничего не значащими вопросами - как дела?!
Как известно уши не заткнёшь, поэтому ему было известно, что Офира вышла замуж за одного сотрудника их ведомства, закончила юридический факультет и работает нынче в городском суде Тель-Авива.
Родила трёх детей и её считают добродетельной женой и матерью.
Офира, Офира, что ты наделала с моей жизнью и моей любовью?!
Даже покойный отец, сам в молодости и в более зрелые годы, слывший азартным ходоком до похотливых баб, и тот возмущался поведением сына, обвиняя того в том, что он не просто переспал с подвернувшимся объектом, а нагло привёл девушку в свою квартиру и предался разврату на семейном ложе.
Осуждающие глаза матери, до сих пор буравят его насквозь, ведь Веруш по-прежнему принимают в её доме с любовью, словно к дочери!
Нет, на сей раз он не будет взирать издали на жизнь Веры, а постарается сделать всё возможное и от него зависящее, чтобы вернуть себе женщину, любовью которой когда-то пренебрег.
Галь, взглянул на часы - до конца рабочего дня оставалось около часа, а надо было ещё отдать нужные распоряжения сотрудникам, непосредственно касающиеся участившихся в стране случаям, проникновения с территорий террористов с колющими и режущими предметами, старающихся ценой собственной жизни, поразить военнослужащих и мирных граждан Израиля.
Затем, они встречаются с сыном и едут на все выходные к его матери - к бабушке любимого внука.
Галь чертыхнулся - из-за этой напряжёнки в работе он за две недели, как Габриэль вернулся из Штатов, ни разу ещё не виделся с ним, а только разговаривал по телефону.
Быстро отдав нужные распоряжения заместителю, заведующей отделом по борьбе с терроризмом, вышел на парковочную площадку и выехал в город, где его поджидал сын возле заранее договоренного места.
Шестнадцать лет прошло с тех пор, как он избавился от специализированного под инвалидов автомобиля и пересел в обыкновенную машину.
После последней операции и реабилитации, полностью все функции опорно-двигательного аппарата не восстановились, но теперь он легко передвигался на своих ногах, опираясь на палочку - одна нога так и осталась мало чувствительной, но это уже была ерунда, по сравнению с полным параличом нижних конечностей.
Притормозив возле кафе, где его должен был ожидать Габриэль, он увидел сына в компании симпатичной стройной девушки.
- Привет, папа!
Мы с Патрисией едем вместе с тобой к бабушке.
Парень открыл перед девушкой заднюю дверцу автомобиля, а сам занялся размещением спортивной сумки в багажном отделении.
Юная особа устроилась на сиденье и откинула шикарные длинные чёрные волосы на лопатки:
- Здравствуйте, а я вас видела в гостях у моей мамы!
- Так, значит, мне представляться не имеет смысла, но кто твоя мама?
Девушка рассмеялась.
- Ты, наверное, не обратил на меня внимание, когда около месяца назад приходил к Наташе - это и есть моя мама.
Галь развернулся и внимательно посмотрел на девушку - нет, она ничем не напоминала Наташу и мало чем походила на Офера, хотя что-то смутно знакомое угадывалось в лице юной особы, с задорной улыбкой, глядевшей на него сквозь пушистые ресницы чёрных с коричневым отливом чуть раскосых глаз.
- Ты, Патрисия?!
- Да, мне про вас очень много рассказывал папа, про вашу крепкую мужскую дружбу и некоторые детали вашей опасной работы, где ты получил страшное ранение!