— Но я ничего не слышал об этом, — Хейден скорчил лицо.
— Правильно, — хмыкнул МакГрегор, — кто ж тебе об этом расскажет. Но теперь ты знаешь. Герой твоих сновидений — великий человек. Нельзя оставлять его без внимания. Мы долго искали воплощение его Души и Разума в настоящем времени. У нас есть специальная система отслеживания переселенцев, но даже самые опытные в этом люди не смогли разыскать тебя. Мне посчастливилось встретить тебя на своих лекциях. Теперь, я надеюсь, расследование пойдёт намного быстрее.
— Расследование? Но что именно вы хотите узнать?
— Это очевидно, — Юэн пересыпал в руку немного орешков. — Все видят прошлое в своих снах, и только некоторая группа людей видит будущее. Ты в их числе, кстати, — и профессор изящно пересыпал орешки себе в рот. — Мы хотим прояснить, что за сигналы посылает нам будущее. Что мы должны изменить, чтобы оно пошло по совершенно иному пути?
— Но откуда мы знаем, что нам нужно что-то менять? Вдруг нам стоит лишь остановиться и не предпринимать никаких действий?
— Если я расскажу тебе всё прямо сейчас, я нагружу тебя излишней информацией, в которой ты лишь запутаешься и которую не сможешь переварить до конца. По прибытии на базу ты найдешь ответы на все вопросы, что тебя беспокоят. А пока что… Перекуси.
Хейден, сложив губы в узкую полоску, посмотрел на сэндвич. Он так и манил своим свежим салатом и ароматной ветчиной. Не сдержавшись, Кристенсен всё-таки взял его и принялся активно жевать.
— Пока я могу вскользь рассказать о нашем лагере, — продолжал профессор. — Как ты правильно заметил, это действительно база. Лагерем мы называем, чтобы не слышалось настолько устрашающе. Эти точки находятся по всему земному шару на пяти материках, однако, к сожалению, не во всех странах. Нам повезло — учитывая размеры Штатов, Разумы согласовались на том, чтобы основать здесь базу. Она находится у природного заповедника, на чистой территории с лесным воздухом. Рядом с территорией протекает река — многие из наших любят там купаться в жаркие дни. Может, тебе повезёт и ты тоже сможешь поплавать. Все базы находятся примерно в такой обстановке. В Бразилии, например, они поселились у реки Амазонки. В России с этим проблем не было вообще — там вся страна состоит из лесов. Несмотря на это, вся техника, помещённая на базе, самая продвинутая: последние технологии, шокирующие новинки — даже то, чего ещё не предано огласке, система, которой гордятся все переселенцы — но она лишь единственная в своём экземпляре, находится в Швейцарии. И в последнее время мы её изрядно помучили, пытаясь найти тебя, но ты обнаружился сам — и, к счастью для нас, рассказав мне всю правду о себе. Теперь — уж прости — но нам нужно будет использовать твои знания в качестве основной зацепки. А уж как — определим после. Кстати говоря, сейчас я не буду рассказывать тебе обо всём нашем руководстве. Ты сам должен приехать и составить впечатление об этих людях. Наверняка пару из них ты уже видел в своих снах, так что тебе будет проще, так скажем, воспринять их.
— Теперь понятно, — Хейден вздохнул. — Надеюсь, я не сломаю мозг огромным количеством информации.
— Ты посещал мои лекции. Там-то точно сломал. Так что не переживай, — и Юэн подмигнул ему, а внутри у Хейдена от этого жеста всё сжалось. Этот странный профессор любил подмигивать всем представителям мужского пола или только тем, кто находился на борту? Кристенсен вздохнул, и какое-то внезапное чувство подсказало ему: придётся ещё долго мириться с подобным поведением.
Уже показались первые верхушки деревьев, и Хейден, набрав в грудь побольше воздуха, издал долгий, протяжный выдох. Он нервничал. Тревога накатывала на него с новой силой с каждой секундой, и когда самолёт был готов снижаться, он чувствовал, что сам выходить из кабины вовсе не готов.
А ещё он забывал задать самый главный вопрос профессору, и если бы он не задал его сейчас, то — он был абсолютно уверен — не задал бы уже никогда.
— Как долго мы пробудем на базе? — поинтересовался он, смотря в упор на профессора.
— Два дня, думаю, — Юэн нахмурил брови в задумчивости. — Завтра вечером вылетим обратно. Работа не ждёт. Как и учёба.
— Но у меня даже нет с собой ничего, кроме рюкзака, — сразу же испугался Хейден. — Что насчёт гигиены? Зубная щётка? Бельё на смену?
Юэн благосклонно улыбнулся — видимо, он не в первый раз сталкивался с подобными вопросами.
— На базе учтены чрезвычайные происшествия. Они уже подготовили комнату для тебя. И если всё пройдёт хорошо, она станет твоим вторым домом — прибежищем — как для всех нас. В трудные минуты, в минуты отчаяния ты сможешь прийти туда, и тебе окажут нужную помощь.
«Как будто собрание анонимных алкоголиков», — вздохнул Хейден, но не придал словам особого значения. Юэн уже второй день говорит какую-то чепуху.
========== Часть 9 ==========
Когда самолёт стал снижаться, Хейден успел выглянуть в окно в попытке рассмотреть лесистую местность. Вокруг он видел сплошную зелень: заповедник украшали величественные ели, дубы и осины; где-то в глубине протекала голубая река, и на мгновение он заметил отражение белоснежного самолёта в безупречной глади воды. На мгновение Хейден проверил время, взглянув на экран телефона, — ещё даже не было полудня. Обычно по выходным в это время он только просыпался. В те времена, когда он мог спокойно спать…
Он вздохнул и убрал телефон.
Когда самолёт набирал скорость, у него закладывало уши, и комок подступал к горлу. Сейчас ощущения повторялись. Он инстинктивно потянулся за чашкой с целительным зелёным чаем, но когда коснулся, понял, что стакана на столе давно не стояло. Вот чертовщина. Надеюсь, на базе у них целая плантация чайных листьев, потому что я готов пить его литрами.
Через несколько минут Хейден почувствовал, как шасси самолёта коснулось земли, и на него накатил вздох облегчения. Снова чувствовать себя на твёрдой почве, хоть и на незнакомой и чуждой, было блаженством. Внезапное ощущение безопасности захлестнуло его с головой, и он понимал, что больше не нуждается в чае. И в жвачке, любезно предоставленной стюардом. (Кстати, на стюарда он тоже не мог смотреть, не вспоминая выходки профессора. Кажется, ещё пару дней вместе с Юэном, то точно двинется на постоянных ассоциациях.)
Когда самолёт плавно опустился на землю и проехался по импровизированной полосе, пилоты отключили двигатели и позволили пассажирам выйти из кабины.
— Мы прибыли на место, — послышался голос из колонок над креслами.
Хейден, не скрывая облегчённого вздоха, тут же расстегнул давящий ремень и осознал, как скоро окажется на свободе. Все это и ужасающие тысячи метров под ногами, и давление при взлете и приземления, и одинокие кресла в кабинете самолёта, лишь двое из которых были заняты, и увеселительная компания в лице профессора, извращенские вкусы которого вот-вот бы проступили на лице, — все это настолько напрягало Кристенсена, что он был готов выпрыгнуть в иллюминатор, лишь бы избавиться от этого напряжения. Все здесь было чуждо, чуждо и незнакомо, а Хейден просто терпеть не мог быть отшельником в каком бы то ни было коллективе. «Окей, — думал он, — может, на этой базе меня хоть как-то примут, а не будут стрелять гейские шуточки». В конце концов, Юэн говорил, что присутствие Хейдена здесь важно.
Стюард вышел в кабину с широкой улыбкой на лице.
— Полёт прошёл успешно, — он сложил руки за спиной. — Мы прибыли на базу. У выхода вас ждёт такси. Вы проедете пару километров до главного входа. Там вас готовы встретить.
Стюард повернулся к Хейдену, кладя руку на его кресло. Кристенсен с подозрением покосился на белую ладонь, а затем его взгляд непроизвольно перешёл на упрямый взгляд зелёных глаз.
— Не волнуйтесь, мистер Кристенсен, — сказал он ласковым и успокаивающим тоном, — вам нечего бояться. Переселенцы радушно примут вас.
«Да они все, что ли, такие?!» — про себя возмутился Хейден, но в ответ лишь улыбнулся.
Они вышли из самолёта, и Кристенсен буквально сбежал по трапу, ощущая твердую землю под ногами. Они прилетели. Они на месте. Он вздохнул, а затем заметил, как на приличном расстоянии от них возле деревьев смешались какие-то пятна. «Люди, наверное», — догадался он, учитывая все аспекты своего зрения.
— Пойдём, Хейден, — Юэн похлопал его по плечу, поправляя сумку. И они отправились вперед, по широкой аллее, в которой свет прерывался листьями, оттягивающими ветви вечных деревьев.
***
До базы они доехали меньше чем за десять минут. По сравнению с полётом, казавшимся бесконечным, поездка вышла довольно быстрой и спокойной.
Там, где находился главный вход на базу, Хейден ожидал увидеть массивные железные ворота, строгого охранника на пропускном пункте и рой скрытых камер наблюдения. Возможно, там могли быть какие-то тайные проходы или незаметные коридоры, а может, вообще отдельная площадка для каких-нибудь вертолётов, служившая единственным путём прохождения на базу. Но ничего из этого не сбылось, потому что встречали их двоих обыкновенные деревянные врата — как вход в парк или заповедник. Наверху прикреплена табличка «Добро пожаловать!», внизу — обыкновенная калитка и забор. Хейден как будто приехал на ранчо к тётушке с дядюшкой. И он не знал, должна ли такая обстановка вызывать у него чувство комфорта или напряжения, поэтому он остался хладнокровен по отношению к такой встрече.
У ворот стояли несколько человек, приветствовавшие прилетевших. Кристенсен заметил высокого мужчину лет пятидесяти с волосами, тронутыми сединой, и тотчас же узнал его. Он уже видел его в своих сновидениях — Квай-Гон, так же его звали? И вот он теперь стоит перед ним, его обличие в настоящем времени, его, можно сказать, прошлая жизнь прямо сейчас улыбается Хейдену как старому другу. Кристенсен не мог поверить своим глазам. Люди из его видений действительно существовали — но в другом обличие, в другом возрасте. Несмотря на это, он всё равно узнал бы их из тысячи чужих лиц — потому что их образы вставали у него перед глазами и отпечатывались в сознании настолько крепко, что, проснувшись утром, он мог бы нарисовать их и передать все точные детали их внешности.
Рядом с обличьем Квай-Гона стояла женщина лет тридцати пяти с прямыми светлыми волосами до плеч и в красивой голубой блузке. Хейден попытался узнать её, но так и не смог — и даже не винил в этом своё зрение, потому что её он точно не наблюдал в своих видениях. Возможно, она управляющая базой или же её директор — кто знает, но по её самоуверенному виду можно было понять, что она занимает не самую низкую должность.
Хейден перевёл взгляд с женщины и сразу же оторопел.
Третий человек, стоявший рядом с ними, не нуждался в представлении. Девушка возраста Хейдена, улыбающаяся не столько губами, сколько глазами, мгновенно всплыла в его памяти. Она облокачивалась на деревянную балку, скрестив руки на груди, и лёгкий ветер колыхал её чёрные кудрявые волосы. Щурясь от яркого солнечного света, она смотрела в упор — на Хейдена, а тот в ответ смотрел на неё. Всё было как в тумане: её движения, взгляд, локоны — всё это было волшебно. Она была похожа на ангела, спустившегося на землю, не хватало только белого мягкого свечения за её спиной.
— Падме… — сдавленным голосом прошептал Хейден, не обращая внимания ни на кого вокруг. Юэн здоровался с остальными, те приветствовали Кристенсена, но тот словно оглох и ослеп и больше никого не видел.
— Натали, вообще-то, — она вскинула бровь, не переставая улыбаться. Затем окинула Хейдена оценивающим взглядом с ног до головы. — Так вот ты какой, малыш Эни, — и цокнула языком.
Он, не зная, что ответить, раскрыл рот в недоумении, но девушка тотчас же засмеялась.
— Боже, не бойся ты так. Проходи.
Хейден поздоровался с остальными, и они представились друг другу. Мужчина, в видениях представший под именем Квай-Гон, оказался Лиамом — и так попросил называть его всегда. Женщину звали Розой — она служила управляющей лагерем. Затем, предупредив, что Хейден познакомился лишь с малой частью обитателей базы, провели его через ворота, и Кристенсен тут же понял, что теперь его жизнь перевернётся.
Пора выяснить, что же с ним происходит.
========== Часть 10 ==========
Перед Хейденом предстала чудесная местность, каких он никогда в своей жизни не видывал. Огромный участок, растянувшийся на пятнадцать квадратных километров, отличавшийся пёстрыми оттенками зелёного, встречал Кристенсена с распростёртыми объятиями. Всё здесь было так свежо, красиво, ярко, словно саму жизнь вдохнули в эти деревья, поляны и красивые белые дома. Самый настоящий памятник природы открылся у него на глазах, и он ощутил, как изменилось всё вокруг лишь после его шага за деревянные врата. Осталась взлётно-посадочная полоса, остались двигатели и выхлопы автомобилей, а самое главное — остались проблемы. Остались за этими хрупкими деревянными стенами, окружавшими лагерь. Сейчас был только он, Хейден, и новый дивный мир, встречавший его.
Его вели мимо холмов и лужаек — прямиком к главному зданию. Обстановка немного напоминала старинную усадьбу. Кто знает, возможно, какой-нибудь богатый доктор или предприниматель жил здесь раньше. Может, его душа теперь в обитателе этого лагеря.
Трёхэтажный дом из белого кирпича возвышался на одном из холмов. К нему вели многочисленные дорожки, мимо которых сновали люди. Людей здесь было довольно много: казалось, к полудню все высыпали на улицу. Хейден заметил и совсем маленьких детей, шествующих за руку с родителями, и парочку подростков, растянувшихся на лужайке со своими смартфонами, и компанию пожилых людей, что-то горячо обсуждавших на скамье. Самый пёстрый набор из возрастов приветствовал его так же радушно, как и само поместье. Хейден замечал, что кто-то косится на него, откровенно не понимая, что за человек идёт рядом с руководством. Встречая его взгляд, люди сразу же отворачивались. Кристенсен чувствовал себя экспонатом на выставке.
Они остановились перед массивными дверями главного здания. Камера над дверями зашевелилась, проверяя, кто подошёл, и, как только светловолосая Роза приложила палец к своеобразному сканеру, они зашли в помещение, перемещаясь с залитой светом горячей от солнца поляны в тёмный холодный коридор. Сквозь узкие не зашторенные окна едва просачивались лучи. Хейден чувствовал себя словно в древнем храме. Хотя, возможно, это здание и было храмом и хранило тысячи секретов.
Он не успел рассмотреть, что здесь находится, но отчётливо узнал скульптуры и картины, фрески под потолком и древнюю лестницу из мрамора, которую покрывал, словно снег, красный ковёр. По ней они и поднялись. Юэн увлечённо разговаривал с остальными, пока Хейден, чувствуя огромную неловкость, свалившуюся на его плечи, шёл позади, вдали ото всех, и ни с кем не разговаривал. Осторожно касаясь старых перил, он мечтал о том, чтобы всё это поскорее закончилось, но такого, увы, он знал, не произойдёт.
— Тебе нечего бояться, — прошептала Натали. Как оказалось, она всё время шла рядом с ним. — Мне тоже было неловко в первый раз. Потом я привыкла, — она улыбнулась, и блеск её карих глаз был заметен даже в сумерках. — Мы всего лишь познакомим тебя с правилами нашей базы и расскажем, что к чему. Юэн ведь уже пояснил тебе, что мы из себя представляем?
Хейден кивнул, сглотнув слюну.
— Ну вот. Поэтому тебе будет легче.
Вскоре они оказались на втором этаже. Влево вёл длинный широкий коридор — заглянув в пустоту, Хейден увидел очертания дверей. Наверное, кабинеты. Правое крыло было ассиметрично левому — такие же бесчисленные двери повторялись в темноте. «Почему здесь никого нет? — удивлялся Хейден. — Никакого персонала. Как будто мы здесь… одни…»
— Думаешь, наверное, почему здесь так пусто? — словно прочитав его мысли, вновь произнесла Натали. — Здание оснащено электронными системами, самостоятельно определяющими лица. Они сами решают, впускать кого-то или нет.
— Звучит жутковато. Но что насчёт остальных работников? Их здесь не бывает?
— Сейчас они заняты. В полдень начинаются занятия. Половина находятся в бальном зале, другие собираются. Здесь обычно мало кто ходит просто так. Могут, например, выполнять скучную работу в кабинетах, — Натали кивком указала на закрытые двери.
Они поднимались всё дальше и вскоре оказались на третьем этаже. Удивительно, но весь этаж занимала лаборатория. По периметру стояли столы с компьютерами, в середине же находилась стеклянная панель размером три на три метра. Хейден не знал, что она из себя представляет, но чувствовал, что здесь всё не так просто. Едва они перешагнули с лестницы на деревянный пол, как сразу загорелся белый свет — включилось электричество. Такой трюк он наблюдал в фильмах, когда герои шагали по длинному коридору и свет появлялся лишь над ними, угасая в тех местах, с которых они ушли. Теплочувствительные лампы.