- Настюха, ты меня искала?
- Искала, моя господарушка, искала.
- Ого, подруга, а чего голос такой тухлый?
- Фросенька, два дня назад мой Митька из тюрьмы вернулся.
И Настя горько расплакалась. Такого от неё Фрося ещё ни разу за всё время их дружбы не слышала.
- Настенька, успокойся моя родненькая, чего же ты плачешь, ведь знала, что он вернётся, так чего не развелась, если так не люб?
Сквозь всхлипы подруги, Фрося с трудом воспринимала услышанное.
- Я же думала, что тюрьма его окаянного обломает, а, когда он вернётся приголублю и с помощью заработанных мной денежек приведу в божеский вид и заживём с ним всей деревне на зависть. А он подлюка, как явился, так сразу же запил, все деньги, что были при мне выскреб, я попыталась возражать, так он мне так врезал кулаком в зубы, что один выбил, а два шатаются.
- Настюха, так надо же найти на него управу, срочно звони своему Саньке и пусть он со своим папанькой поговорит по-мужски, он же у тебя совсем не хиленький.
- Господи, о чём ты говоришь, Санька, как услышал, что тот вернулся, так трубку телефона не поднимает, он ведь с детства своего папочку боится.
- Тьфу ты, надо, наверное, в ментяру обращаться, не люблю я эту братию, но другого выхода не вижу.
- Что ты, моя господарушка, ведь, когда он опять выйдет на свободу, вовсе меня порешит, ему ведь это уже не впервой.
- Настюха, так давай я подпою каких-нибудь мужиков в деревне и пусть они намнут ему, как следует бока, сегодня за водку мать родную продадут, Мишенька Горбачёв такого натворил со своей борьбой с пьянством, что скоро половина мужиков в нашей стране сдохнет от этого пойла, а ведь пьют теперь всё подряд, жуть какая-то.
- Ай, подруженька, пусть пьют, пусть сдохнут, я же нынче в своей хате боюсь находится, и вся душой извелась, а вдруг Митька до твоего тайника доберётся, тогда мне только петлю на шею одеть останется, приезжай, моя миленькая, забери ты отсюда своё богатство.
- Ладно, сейчас приеду, но это не решает вопроса, приготовь и оставшийся товар, тоже надо забрать, ведь твой милёночек и до него доберётся.
- Доберётся, доберётся, он уже у меня спрашивал, откуда столько добра.
- Ладно, жди.
Фрося вновь села за руль, в душе разгорался пожар ненависти к мужчине, которого ещё ни разу в жизни не видела. Вот подонок, тюрьма его обломает, наивная, как будто не была в той тюрьме, меня так обломали, что готова была голыми руками блатных этих давить, только мысль о Сёмке сдерживала. В принципе, она сейчас особо в тайнике в доме у Насти не нуждалась, нынче не милиции надо было бояться, а всякого рода бандитов. В тайнике по-прежнему хранились доллары Аглаи, немножко камешков после Марка, оставшиеся золотые украшения от Ривы и наличными тысяч пять... не бедная, но не такая богатая, как была раньше. Прошло уже два года, как она не работает в ателье, как, впрочем, и Настя, а чего было там оставаться, когда Валера сам ушёл оттуда и открыл свой кооператив. Не было уже у неё столько сил, а особенно желания, заниматься спекуляцией, хотя сегодня это уже практически не карается государством У Ани тоже почти не было стоящего товара, прилавки стремительно пустели, да и поляки везли в Советский Союз всякую дребедень от парфюмерии до шмоток. У них с Настей кое-что ещё оставалось, но смысла сбывать товар не было никакого, деньги быстро превращались в мусор. Можно было, конечно, заняться перепродажей электротоваров и мебели, золота и водки, но после исчезновения Сёмки, слово гибели отчаянно не хотелось даже в мыслях произносить, совершенно пропала мотивация. Пока так размышляла, подъехала к дому Насти. Увидела подругу, слёзы непроизвольно покатились из глаз.
- Что он скотина с тобой сделал!
Все губы у Насти были разбиты, впереди во рту зияла дыра на месте выбитого зуба, под глазами, на шее и плечах виднелись синяки и кровоподтёки.
- Ах, Фросенька, синяки заживут, а вот душа уже никогда, как мне теперь жить с этим животным, ума не приложу.
- Собирай свои тряпки и айда ко мне, у тебя же на книжке на однушку наберётся, а если что, мы с Санькой тебе подмогём.
Настя уткнулась лицом в ладони и заголосила.
- Нет больше у меня денежек на книжке, я дура все Саньке отдала, он ведь решил цветочный павильон открыть.
- Позже откроет, а пока хату купим.
- Не купим, я ему уже про то говорила, слушать даже не хочет, говорит, нечего тебе в город лезть, а батька попьёт, попьёт и утихомирится.
- Настюха, может мне с Санькой поговорить, постесняется со мной подлюкой быть?
- Брось ты эту затею, он же всю жизнь только от меня принимал, уверена, что не отдаст ни копеечки, буду ждать пока мой милёночек утихомирится, а ты лезь подружка в подпол, не ровён час, Митька явится.
Фрося вздохнула, на ходу проблемы подруги не решить, но она её не бросит, что-нибудь позже придумают. Сложив в машину баулы с оставшимся товаром и хранимый в тайнике золотой запас, она вытерла пот со лба.
- Настюха, напои холодной колодезной водичкой, больше четверти века в Москве живу, а никак не привыкну к воде из-под крана.
Они стояли в сенях, где находился у Насти бачок с запасом воды, Фрося не спеша, пила из железной кружки воду, когда вдруг дверь резко распахнулась и проём заслонила чья-то фигура.
- Митенька, это Фрося, я тебе о ней говорила.
- Бля буду, вот это фифа, какой прикид и вся ржавчиной обвешана, давно таких сисек не мял.
И широкая лапа с заскорузлыми пальцами больно ухватила Фросю за грудь. Инстинктивно она отпрянула и сунула в лицо мужику кружку с оставшейся водой. Тот от неожиданности подался назад и, зацепившись каблуками за порог, грохнулся спиной с двух ступенек крыльца. Фрося подталкиваемая Настей выскочила следом из хаты, но быстро пришедший в себя Митька уже поднимался на ноги.
- Ну, курва, тут я тебя уже и порешу, ты блядота сейчас у меня кровью умоешься, я об тебя ноги буду вытирать, а будешь ерепениться, так и кишки выпущу.
Фрося быстро огляделась, она, конечно, могла бы рвануть к машине, вряд ли пьяный после падения мужик её бы догнал, но оставить Настю на растерзание осатаневшему Митьке, не могла. Они стояли напротив друг друга - Фрося на крыльце, Митька внизу в двух шагах от неё. Фрося молниеносно оценила соперника - примерно её роста, не худой и не толстый, видно, что он был жилистым, физической силой бог его не обидел, да и на зоне, видимо, не плохо потренировался. В красных от двухдневной пьянки и бешенства глазах Митьки Фрося читала себе приговор. Мужик склонил вперёд свою бритую голову, глубокие морщины и мелкие шрамы на лице в купе с открытым мокрым ртом придавали ему весьма страшный вид. Взгляд Фроси метался со стороны в сторону, ища выход из создавшегося положения. Мужик резко выбросил руку и ухватил Фросю за плечо, она отпрянула, и тоненькая кофточка с треском лопнула под заскорузлыми сильными пальцами Митьки, выставляя на свет груди в бюстгальтере. Разъярённый мужчина рванул до конца тонкую ткань и отбросил её в сторону, одна нога его уже была на нижней ступеньке, а длинные руки тянулись к горлу полуголой женщины. Фрося, воспользовавшись своим положением, находясь выше мужика, резко подняла ногу и каблучком туфли въехала ему в район живота. Митька, ревя, как бык, отступил на два шага, инстинктивно ухватившись руками за раненный живот. Фрося тут же метнулась в сторону и схватила в руки, прислонённую к крыльцу метлу, которой Настя, по всей видимости, подметала двор. Опьянённый водкой, яростью и болью Митька кинулся на Фросю, но та, нисколько не задумываясь, тыкнула тому острыми прутьями в лицо. Раздался нечеловеческий рёв, его руки заслонили лицо, но Фрося, не давая тому очухаться, перевернула метлу и стала охаживать противника палкой по плечам, голове и туловищу. Осыпаемый ударами палки, Митька медленно отступал, пока не завалился, но Фрося и лежачего, продолжала дубасить по чём попало и только руки Насти, ухватившей её сзади за плечи, остановили избиение.
- Фросенька, господарушка, ты его до смерти забьёшь, зачем тебе за эту дрянь на большой срок идти.
Фрося стояла над поверженным Митькой, тяжело с хрипом дыша, кофточка лохмотьями висела на её теле, грудь быстро вздымалась, волосы растрепались, горячий пот крупными каплями падал с лица на оголённые плечи. Митька не шевелился.
глава 4
Настя обогнула, замершую на месте Фросю и кинулась к телу мужа:
- Митя, Митенька, что она с тобой сделала, родненький, открой глазки, прости меня дурищу, что натравила на тебя эту скаженную, ведь я знала, что она такая, в камере насмотрелась.
Причитания подруги привели Фросю в осознание текущего момента. Она отбросила в сторону уже ненужную метлу и вернулась в сени. Первым делом залпом выпила пол литровую кружку студеной воды, гася ею разгорячённую дракой кровь. Зачерпнула из бачка вторую кружку, вышла на крыльцо и, не задумываясь, полностью вылила воду себе на голову, смывая ладонью обильный пот с лица. Настя продолжала голосить над растерзанным Фросей Митькой. Фрося покачала головой, вернулась в сени и уже в третий раз зачерпнула железной кружкой воды из бачка, проскрежетав ею по дну. Уверенными шагами подошла к рыдающей над телом мужа Насте.
- Отвали подруга в сторону, не волнуйся, жив твой милёнок, такие сволочи живучие.
Настя отпрянула, а Фрося с размаху окатила из кружки холодной водой окровавленную голову Митьки. Тот, приходя в себя, инстинктивно, прикрыл лицо руками и застонал.
- Суки позорные, канайте от меня, что вам надо.
Фрося наклонилась над пришедшим в себя Митькой.
- Жив, ну, слава богу, не хватало мне ещё за такую падаль на скамью подсудимых сесть.
И уже в сторону Насти:
- Неси тёплую воду, чистое полотенце и зелёнку - будем приводить твоего красавчика в божеский вид.
Настя убежала в хату, а Митька простонал:
- Бля, все кости и морда болит, отстань от меня, бешенная, таких и на зоне редко встретишь.
- Ну, вот, по-человечески заговорил, сейчас приведу тебя в более-менее нормальный вид и, тогда уже поговорим по душам.
Фрося, не задумываясь, встала на колени, в возникшую возле лежащего мужчины грязь и приняла из рук Насти, намоченное в тёплой воде полотенце и стала аккуратно стирать кровь с его разбитого и поколотого лица.
- Да, не хило я отходила, ну, открой свои зенки, целы хотя бы они у тебя.
Митька с трудом попытался открыть глаза, что доставило ему огромные муки, но сквозь кровавое месиво Фрося всё же поймала на себе осмысленный взгляд.
- Тьфу ты, хоть этот грех на душу не взяла, вочи твои бесстыжие не выколола.
- Слышишь баба, вали отсюда, ведь приду толком в себя, задавлю шалаву.
Фрося прижигала зелёнкой многочисленные раны, нанесённые ею на лицо мужчины и, видя, как он морщится от боли, ухмыльнулась:
- Что Митенька, больненко? А думаешь Насте твоей не было больно, когда кулачищами своими махал? А, каково было бы мне, если бы не подвернулась в нужный момент метла, не думаю, чтобы ты меня пощадил, разукрасил бы так, что не один доктор не исправил. Ну, красавец, давай попробуем сесть. Настя, бери его под вторую руку и аккуратненько его усаживаем.
Митька с помощью женщин со стоном принял сидячее положение и прислонился к Насте. Фрося сквозь прищуренные глаза внимательно осмотрела супружескую пару.
- Так, ребята, я поехала, а вы уже сами разбирайтесь между собой, но запомни Митенька, ещё раз поднимешь руку на Настю, подкуплю бандитов, и они из тебя сделают отбивную котлету, а то и вовсе изуродуют, ты понял меня или повторить?
- Понял, жили когда-то без тебя и дальше проживём, но ты бля, авторитет.
Фрося поднялась с колен, отряхнула небрежно налипшую грязь с юбки, и, не оглядываясь, пошла к своей машине. Открыла багажник, пошарила в баулах, вытащила на белый свет модную по нынешним временам "Локосту" и напялила на себя тёплый свитер прямо на разорванную кофточку. По-прежнему, не оглядываясь, села на водительское место и поехала домой. Автомобиль покрывал километр за километром, а Фросе было даже тяжело думать, болела каждая мышца, про душу вовсе говорить нечего было, потому что дальнейшее общение с Настей не представлялось возможным. Нет, она не осуждала и не обижалась на подругу, трудно даже было представить, что та могла стать на её сторону в сложившемся положении. Фрося уедет, как она это сделала сейчас, а Митька останется, а физических и моральных сил противостоять этому подонку у женщины не было. Очень хотелось бы, надеяться, что Митька после изрядной взбучки, устроенной Фросей, и её предупреждением, не будет сильно третировать жену, всё же угрозы были вразумительными, а решительность женщины не подвергалась сомнению. Каким, однако, длинным оказался этот день. Фрося подъехала к своему дому уже в глубоких сумерках. Сразу же завела машину в гараж и, взяв с собой только пакет с ценностями и деньги, проскользнула в подъезд, очень желая, не попасть на глаза досужих соседей, вид то у неё был далёк от оптимального. Что она будет делать с оставшимся товаром, подумает позже. Насте за него она не была должна, всё куплено за её собственные деньги, но очень не хотелось выходить с ним опять на толкучку, хотя в последнее время, сложилось такое впечатление, что вся страна занялась торговлей. Пока поднималась на лифте, на двенадцатый этаж, все мысли были обращены к горячей ванне, она ею тут же и воспользовалась. Лёжа в ванне с пышной шапкой пены от соснового экстракта, Фрося кажется, чувствовала каждую, свою стонущую мышцу на теле, в её то возрасте и такие встряски. Хотя, когда она взяла в руки метлу, разве она думала о возрасте, о статусе женщины или ещё о чём-нибудь, за неё работал инстинкт самосохранения. Неожиданно мысли переключились совсем на другое. Так уж сложилось, что приход к власти Михаила Сергеевича Горбачёва совпал с горем, связанным с исчезновением в горах Афганистана, любимого Сёмки. Боже мой, как много свалилось тогда в одно и тоже время - переезд от неё Тани в свою купленную и отремонтированную большую квартиру, последние месяцы беременности невестки и полное отсутствие вестей от Семёна. Она всячески поддерживала и подбадривала Таню, понимая, что в её положении крайне нежелательно нервничать и переживать, но сама не находила себе место. С помощью Карпеки, который подсуетился среди своих преферансистов, она, в конце концов, попала на приём в какой-то особый отдел при Комитете Государственной Безопасности, где учтивый сотрудник сообщил ей под строгим секретом, что ещё в январе вертолёт, в котором летел Семён Вайсвассер был сбит душманами и он упал в какое-то ущелье. Через несколько дней наши части заняли этот район и обнаружили разбитый вертолёт и три трупа наших военных, ещё двоих летевших в нём не оказалось, в том числе и её сына.
глава 5
От боли в теле и тоски на душе Фрося в эту ночь долго не могла уснуть. Прислушиваясь к саднящим мышцам и к печальным мыслям, она почти до утра не сомкнула глаз, то, беря в руки книгу то, откладывая обратно на тумбочку. С рассветом в окно подул свежий ветер, на высоком тополе, доходившем почти до её окна, запели птицы и она, наконец, погрузилась в сон. Сквозь туман крепкого утреннего сна она слышала, как в прихожей заливается телефон, но сил и желания подойти к нему не было никаких. Уже к одиннадцати часам дня она выбралась из постели и то, к этому её подвергли сильные позывы мочевого пузыря. Только успела засунуть зубную щётку в рот, как снова раздался телефонный звонок, так со щёткой в руках и с зубной пастой во рту она подняла трубку: