Гарри уже полчаса стучал в массивную дверь черного дерева, обитую для надежности железом. Он не любил это место — в глуши, среди скал, на отшибе. Что Снейп нашел в этом маленьком каменном домике, больше напоминавшем древний могильник, Гарри не понимал, да и не хотел понимать. Достаточно уже того, что так необходимый ему консультант по редким опасным зельям раз примерно в восемь-десять месяцев закрывался тут на несколько недель, не подавая признаков жизни.
Злые языки в аврорате утверждали, что у многоуважаемого консультанта происходит периодическое обострение сучизма, но сегодня Гарри было не до странностей бывшего профессора.
— Снейп, открой! — в который раз крикнул он, громыхнув в чертову непрошибаемую дверь кулаком. — Моррисон с бандой оформляют разрешение на партию зелий, и только ты в состоянии выявить их опасность. Уйдет ведь! Не время для твоих знаменитых депрессий! Будь человеком хоть раз в жизни!
Тишина. Прислушавшись, Гарри все-таки смог различить странный шорох и тихое шипение.
— Я знаю, что ты там! Снейп, это не смешно, тебе ли не знать, что мы Моррисона уже год ведем, так что ты выбрал не самое удачное время для того, чтобы играть в затворника. Я принес образцы, впусти, и тебе не придется даже писать отчет, я все сделаю сам, если тебе так уж плохо. Просто скажешь мне, что это за гадость. Я даже химический анализ тебе принес, просто посмотришь и сделаешь совершенно нелогичные, но верные выводы, а?
За дверью точно кто-то был, потому что до Гарри долетали все те же шорохи и тихое, будто тоскливое шипение, которое и на серпентаго-то похоже не было. Вздохнув, Гарри сел на пыльное крыльцо и некоторое время собирался с мыслями.
— Послушай, — наконец совсем другим тоном произнес он после долгой паузы. — Я знаю, что надо было прислать к тебе Дина или вообще Смита, их ты хоть как-то выносишь. Но я хотел… понимаешь, хотел удостовериться, что у тебя все в порядке. И нет, я не собирался вторгаться в личное пространство и вмешиваться в твою жизнь… Ну разве что немного. Обещаю, я больше не стану приставать к тебе со своими глупыми предложениями. Мы оба профессионалы. Впусти, в другое время я бы не стал тебя беспокоить, но Моррисон… уйдет же, гад.
Тишина.
— У тебя все в порядке? Кингсли сказал, что от тебя не было вестей уже трое суток.
— Убирайс-с-ся, — послышалось едва слышное шипение, и Гарри вздрогнул. — Убирайс-с-ся, пока цс-с-ел.
Гарри вскочил на ноги и, прислушавшись, в отчаянии подергал ручку двери.
— Снейп, тебя прокляли? И ты как идиот пытаешься справиться со всем сам? Не будь таким… собой! Я выбиваю дверь.
Послышалось сдавленное ругательство, а потом звук, будто по шершавому каменному полу проползла огромная змея, и Гарри, которому в голову полезли ужасные мысли о Снейпе и том, как у того обычно не складывались отношения с пресмыкающимися, разнес дверь мощным Бомбардо, зацепив заодно и часть замшелой стены. В темном холле никого не было. Единственное, что успел увидеть Гарри, когда, откашлявшись, очистил воздух от поднявшейся в воздух пыли и мелкой каменной крошки, была крупная тень, метнувшаяся вдоль дальней стены.
— Эй? — Гарри, перепрыгивая через обломки, двинулся в том направлении, держа в руке палочку — один Мерлин знает, что могло водиться в этом старом зиккурате помимо Снейпа.
Ответа предсказуемо не последовало.
Пробравшись по узкому коридору, больше напоминавшему лаз-шкуродер, которым Гарри разок приходилось продираться во время единственной в его жизни спелеологической экспедиции, он обнаружил, что уровень пола медленно понижается. Да и не вязались скромные размеры дома с длиной этого странного коридора, чем дальше, тем больше напоминающего подземный ход. Ну или нору.
Поежившись от неприятных ассоциаций (подобный лаз под Гремучей Ивой был прочно связан в памяти с ощущением надвигающихся неприятностей), Гарри лишь крепче сжал палочку и, скрипнув зубами, опустился на четвереньки, когда свод потолка стал еще ниже.
Кто и с какой целью вырубил этот ход в монолитной скальной породе — оставалось только догадываться, но ему было не до игры в угадайку — руки колола мелкая каменная крошка, мантия цеплялась за острые выступы, а Люмос на кончике палочки освещал эту дыру преступно скудно.
Падение в кроличью нору, которое когда-то пережила небезызвестная героиня выдумщика Кэрролла (Гарри подозревал его в злоупотреблении наркотическими зельями, если уж начистоту), казалось веселым приключением по сравнению с этим чудовищным путешествием. Надеясь, что чертовы образцы зелий, которые он притащил Снейпу, не разобьются и своей адской смесью не уничтожат все живое в радиусе нескольких миль, он упрямо продвигался вперед, уповая на то, что Снейп жив, и обычной удачливости Гарри хватит на то, чтобы вытащить их из очередной переделки.
Наконец чертов туннель закончился довольно широким подземным залом. В темноте, лишь слегка рассеиваемой Люмосом, его очертания терялись. Где-то капала вода, но было, как ни странно, тепло и сухо. Гарри, дотронувшись рукой до одной из стен, определил, что вся внутренняя поверхность пещеры покрыта тонким слоем странных чар. Это был необычный комплекс из согревающих, осушающих воздух и проветривающих заклинаний, какая-то разновидность атмосферной магии, скорее всего.
— Эй? — снова произнес Гарри в темноту. Его голос, странно отразившийся от каменных сводов, звучал жалко и неуверенно. — Снейп?
В дальнем конце темного зала раздалось знакомое шипение, чье-то тяжелое тело прошуршало по камням, Гарри застыл, почти не дыша.
— От тебя пахнет с-с-трахом, — прошипели из густого мрака. Гарри с удивлением понял, что действительно боится. — Приходить-с-с в гос-с-ти без приглаш-шения невежливо.
— Покажись, — хриплым голосом приказал Гарри, надеясь, что это прозвучало твердо. — Кто ты? Где Снейп? — продолжил он уже более уверено.
— Показатьс-с-ся, — вроде как задумчиво шепнула темнота. — Понимаеш-шь ли ты, куда приш-шел? Нужно было убиратьс-ся, пока я тебе разреш-шал. А теперь все равно поз-с-сно. Ты в моем гнезде.
Гарри еще успел подумать, что, наверное, быть в чьем-то гнезде — это не очень хорошо, как тьма вдруг расступилась, осев темными обрывками за крупными камнями, под высоким сводом тускло засветился темно-красный шар, и в его неясном свете Гарри с ужасом различил огромного… Мерлин, он никогда не видел таких чудовищ — многофутовый хвост, покрытый блестящей антрацитовой броней, в некоторых местах больше походил на ствол дерева, а заканчивался он… что ж, отдаленно это можно было принять за торс человека. Мужчины. Чешуя поднималась до самой груди, переходя в гладкую светлую кожу, будто какой-то ребенок, балуясь, засунул куклу в плотный чулок, оставив снаружи только плечи, руки и голову. Присмотревшись, Гарри умудрился рассмотреть скуластое лицо с хищными, странно знакомыми чертами, черные провалы глаз без белка, но с желтым вертикальным зрачком, и длинные жесткие волосы, доходящие ЭТОМУ до лопаток. Если у чудовищ бывают лопатки, конечно.
— Э… — успел промычать Гарри, и, прежде чем чудовище совершило стремительный бросок, потерял сознание.
Просыпаться не хотелось — Гарри было тепло, уютно и очень удобно. Улыбнувшись, он удобнее устроился на чем-то теплом и… живом? Открыв глаза, он осторожно ощупал поверхность, к которой прижимался щекой. Она была гладкой, будто отполированной и отдаленно напоминала драконью чешую. Пошевелив ногами, Гарри обнаружил, что они удобно устроились в каком-то сгибе.
— Т-ш-ш, — прошипели рядом, и обнаженных — Мерлин, он правда голый! — лопаток коснулась теплая рука. Если бы не острые когти, чуть царапнувшие спину, это было бы даже приятно. — Хорош-ший мальчик.
Гарри в свои двадцать пять давно не считал себя мальчиком, но решил не спорить. Какой дурак станет перечить чудовищу в несколько раз крупнее его, да еще возлежа голым на его, хм, хвосте? Первое, чему он научился в аврорате, отказавшись попутно от нескольких вбитых еще Дамблдором вредных привычек — это верно оценивать свои силы и не спорить с неадекватными людьми. Тот, на чьем хвосте он сейчас возлежал, выставив на обозрение свой голый зад, к людям относился весьма условно, но был определенно мыслящим существом, а значит, можно попытаться договориться. По какой-то причине он до сих пор жив, значит, остается выяснить, что этому нелюдю от него нужно.
— Где мы? — на пробу спросил Гарри, пытаясь определить — чехол с запасной палочкой все еще на месте, или исчез вместе с одеждой?
— В моем гнез-сде. С памятью плохо?
— Нет, хорошо. И с памятью, и с воображением. Чего я не понимаю, так какого черта здесь происходит, Снейп.
Мысль пришла неожиданно, и Гарри оставалось удивляться, как он раньше не догадался, что чудище из самых страшных кошмаров — Снейп и есть. Тот самый чертов консультант по зельям, который раз в году загадочно исчезает на несколько недель, чтобы вернуться еще более худым, бледным и злым. Никакого хвоста у него, конечно, тогда не наблюдалось.
— Ш-ш-ш, — Гарри показалось, что это был смех. — Нас-с-тырный щ-ш-енок, — прозвучало откуда-то сверху, и ладонь, поглаживавшая спину, оказалась вдруг в волосах, с силой потянув голову Гарри вверх. — С-сколько раз тебе говорили — не с-смей являться с-сюда, даж-ше ес-с-сли воскреснет Темный Лорд! Держ-шись от меня подальш-ше. Было?
— Было, — согласился Гарри, поморщившись от боли. Страх отступил — кого-кого, а Снейпа он давно не боялся. — Но ты, думаю, заметил, что я к тебе неравнодушен. Одного запрета мне мало. Я упрямый.
— И как? — сильные руки вздернули его, как тряпичную куклу, и через мгновение он оказался лицом к лицу со странным чудовищем, в которое превратился Снейп. Усевшись на одно из колец его хвоста, Гарри принялся его разглядывать. В общем-то черты лица изменились мало, но вот глаза… Абсолютно черные, как чешуя, с тонким вертикальным зрачком янтарного цвета. Чудище оскалилось, обнаружив во рту полный набор роскошных острых клыков. — Нравлюс-сь?
— Хорош, — искренне сказал Гарри. — Кто ты теперь? Полузмей? Полудракон? Полуящер?
— Я наг, — продолжая скалиться, заявил Снейп, будто это все поясняло. — А ты — глупый мальчиш-шка, оказавш-шийся не в то время не в том мес-сте.
— И теперь ты меня съешь? Брось, Снейп. Ты же не ведьма из пряничного домика.
— Нет-с, — отозвался Снейп, приблизив свое лицо к нему. — Зач-шем ес-сть такого с-сладкого мальчика?
— Ты сам на себя не похож, — внутри у Гарри заворочалось какое-то нехорошее подозрение, и связано оно было с тем, что Снейп называет его сладким и с тем, что одежда, как и обе волшебные палочки, куда-то испарились. А еще взгляд. Взгляд нечеловеческих, холодных глаз Снейпа говорил вовсе не о голоде. Вернее, о голоде, но совершенно другого характера.
— Т-с-с, — прошипел тот, — инс-стинкт. Инс-стинкт велит мне заботитьс-ся. Ты отсюда не выйдеш-шь.
— Инстинкт? Ты вроде логично рассуждаешь, — Гарри исподтишка разглядывал пещеру, в которой оказался, надеясь обнаружить, куда чудище девало его одежду и палочки.
— Потому ч-што ты не пытаешс-ся сбежать-с-с.
— И зачем тогда ты меня раздел?
— З-са этим, — теплые сухие ладони сжали задницу Гарри и притянули его ближе (или выше?) по бесконечному хвосту.
— Снейп, — стараясь подавить зарождающееся беспокойство, произнес тот, упираясь ладонями в неожиданно твердую грудь, — Я, конечно, рад, что ты все-таки решил ответить мне взаимностью, но…
— Драз-снил, — проникновенно прошипел Снейп, слегка царапая когтями ягодицы Гарри. — Хвос-стом ходил, — он уткнулся носом Гарри в шею и жадно вдохнул его запах. — Я гнал тебя. А ты приходил с-снова, — длинный раздвоенный язык лизнул шею от плеча до самого уха. — Ты не боялс-ся тогда, не боиш-шьс-ся сейчас-с. Пришел в мое гнезс-сдо в брачный с-сезон. Глупо и с-смело. Я хотел тебя от этого уберечь-ш. Но ты с-сладкий, с-сильный, инс-стинкт говорит — ты хороший партнер. Я буду тебя беречь-ш. Не бойс-ся, с-сначала будет больно, но ты привыкнеш-ш-шь.
Последняя фраза оптимизма не прибавляла. Гарри щелчком пальцев попытался призвать палочку, воспользовавшись тем, что Снейп вылизывал его шею, но ничего не вышло. Не то чтобы он был против Снейпа в своей постели — даже наоборот, последние несколько лет он с ума сходил по этому злобному ублюдку, но вот к тому, что желанный любовник окажется с такими… милыми особенностями, как тридцатифутовый хвост, полная пасть клыков и когти на руках, он был откровенно не готов.
Ничего не имея против нелюдей, Гарри все-таки не рассматривал их в качестве возможных любовников, хотя, как и у большинства подростков, хоть раз видевших кентавров, у него были некие смутные фантазии на предмет размеров их членов и способов размножения. Нагов же он не видел никогда, да и вообще считал их выдумкой, а вот поди ж ты.
Снейп тем временем замысловато изогнул свой хвост, поднимая Гарри вверх, и принялся медленно вылизывать его всего: грудь, соски, живот. Юркий длинный язык вычерчивал на коже неведомые узоры, которые тут же будто вспыхивали жарким огнем. Забыв о палочке, Гарри застонал, когда этот же язык обвил его член. Да, его полностью вставший, вполне готовый к подвигам член. Ощущения не шли в сравнение ни с минетом, ни с какими другими ласками. Гарри лежал на кольцах хвоста в нескольких футах от земли, а невиданное чудище, в которого превратился такой желанный Снейп, медленно, со вкусом вылизывало его, что-то проникновенно шипя.