– Было бы гораздо лучше для вас, – сказал человек в маске, – если бы то, что он знает, умерло вместе с ним.
– Может быть, – сказал Адамс, ерзая в кресле, – я бы лучше вас понял, если бы вы объяснили наконец, что имеете в виду?
– Не могу, Адамс. И хотел бы, да не могу. И не имею права посвящать вас в тайны будущего.
– Не можете… Очень мило. Ну а я, со своей стороны, не позволяю вам вмешиваться в прошлое.
Про себя он подумал: сдрейфил, собака. Сдрейфил. Не вышло у него. Он-то мог кокнуть Саттона уже сто раз, но не имеет права делать этого сам, своими руками. Ему нужно, чтобы Саттона убил кто-то из нашего времени.
– Между прочим… – выдавил человек в маске.
– Да-да? – отозвался Адамс.
– Я хотел спросить у вас, как там дела на Альдебаране-12?
– Что – на Альдебаране-12? О чем вы?
– Просто если бы не Саттон, аварии на Альдебаране-12 не было бы, – объявил человек в маске.
– Но Саттон в это время еще не вернулся на Землю! Он тогда вообще неизвестно где был! – удивленно воскликнул Адамс. Но удивление его быстро сменилось отчаянием: он вспомнил, вспомнил проклятый титульный лист из книги, где стояло имя автора: Эшер Саттон. – Послушайте, – умоляюще проговорил Адамс. – Ради всего святого, объясните мне хоть что-нибудь, если это можно объяснить!
– Вы хотите меня уверить, что до сих пор не догадались, что из всего этого может получиться?
Адамс обреченно помотал головой.
– Война, – мрачно произнес человек в маске.
– Какая война? У нас нет никаких войн!
– Да не в вашем времени. В будущем.
– Но как?
– Майклсона помните?
– Это тот, что одну секунду побывал в будущем…
Человек в маске кивнул, экран померк. По коже у Адамса побежали мурашки страха. Руки похолодели.
Внезапно раздался звонок видеофона, Адамс почти машинально нажал клавишу. На экране появился Нельсон, его агент.
– Саттон только что вышел из университета, – сообщил Нельсон. – Он пробыл час у доктора Рейвена. Гораций Рейвен, профессор кафедры сравнительной теологии.
– О! Вот, значит, в чем дело…
Адамс сидел, растерянно постукивая пальцами по столу. Происходившее было непонятно и страшно.
Это просто стыд и позор, думал он, убивать такого парня, как Саттон. Но, наверное, так будет лучше. Да, так будет лучше, мысленно повторил он уже более убежденно.
Глава 16
Кларк заявил, что я погиб, а Кларк – специалист. Кларк построил графики, и по ним выходит, что я погиб. Это понятно. А Андерсон утверждает, что я – не человек. Ему-то откуда знать?
Дорога петляла, как серебристая лента в лучах луны. Земля благоухала ароматами ночи и утопала в ее звуках. Резкий, чистый запах молодых растений, волнующая свежесть воды. Справа от шоссе через болотце бежала небольшая речушка, поблескивая в лунном свете. Окрестности оглашало заливистое кваканье лягушек, то тут, то там, как сигнальные фонарики, мелькали огоньки светлячков.
Как Андерсон мог узнать? – думал Саттон. Никак, если только не обследовал меня. Если не был одним из тех, кто копался во мне, когда я первый раз вошел в номер и меня чем-то одурманили.
А раз об этом знает Адамс, значит, он тут наверняка приложил руку, а Адамс без крайней необходимости этого бы не сделал. Но, сказав мне про Кларка и Андерсона, он тем самым обнаружил свое участие. Значит, он хотел мне что-то сказать. Но не смог. Не мог же он в самом деле прямо выложить мне, что я там у них весь разложен по полочкам – снимки, пленки, записи. Тогда стало бы ясно, что он – один из тех, кто устроил всю эту охоту.
Единственное, что он мог себе позволить, так это тонкий намек, что он и сделал, сказав про Андерсона. Он думал, что я пойму, и полагает, что напугал меня.
В свете передних фар внезапно возникли очертания массивного дома у подножия холма. Потом был поворот. Ночная птица, бесшумная, призрачная, перелетела через шоссе и скрылась во мраке.
Адамс. Это был Адамс, продолжал размышлять Саттон. Он ждал меня. Каким-то непонятным образом он пронюхал о моем возвращении и был наготове. Он все продумал еще до того, как я приземлился. А теперь он, конечно, узнал много такого, чего не мог и вообразить…
Саттон грустно усмехнулся. В это мгновение за ближайшим холмом раздался душераздирающий вопль, небо озарила яркая вспышка, поток огня устремился к болоту, и там пламя быстро опало.
Взвизгнули тормоза. Но еще до того, как машина окончательно остановилась, Саттон выпрыгнул из нее и помчался по склону к странному черному предмету, полыхавшему в трясине.
Вода хлюпала под ногами, острые листья болотной осоки резали кожу. Лужицы отливали масляно-черным блеском в лучах пламени; странный корабль – если это был корабль – догорал. На другом краю болота взахлеб орали лягушки.
Кто-то барахтался в грязной воде всего в нескольких футах от горевшего корабля. Вспышка пламени озарила это место, и Саттон понял, что там – человек.
Огонь осветил лицо несчастного. Блеснули выпученные глаза. Человек с трудом приподнялся на локтях, пытаясь отползти подальше от горевшего звездолета. Еще одна вспышка – его лицо исказила гримаса ужаса и боли. До Саттона донесся жуткий запах горелого мяса. Он подбежал, подхватил несчастного под мышки и потащил через болото к дороге. Грязь чавкала под ногами.
Наконец он ступил на твердую почву и стал карабкаться по склону вверх, где стояла его машина. Голова страдальца моталась из стороны в сторону. Он что-то пытался говорить, но вряд ли звуки, вылетавшие из его рта, можно было назвать словами.
Саттон резко оглянулся и увидел, как языки пламени взметнулись до самого неба. Ярко-голубая вспышка разогнала ночной мрак. Вспугнутые болотные птицы покинули свои гнезда и, ослепленные огнем, в страхе метались во все стороны, оглашая тишину криками ужаса.
– Ядерный двигатель, – прошептал Саттон. – Сейчас взорвется!
– Нет, – прохрипел человек. – Нет, не взорвется. Я поднял стержни…
Саттон наступил на корень дерева, споткнулся и упал на колени. Руки его разжались, и он выпустил несчастного. Тот ткнулся лицом в землю, Саттон помог ему перевернуться на спину. Он тяжело дышал и смотрел в небо обезумевшими от ужаса глазами.
Молоденький совсем, огорченно подумал Саттон.
– Ядерный двигатель не взорвется, – бормотал человек. – Я его заблокировал…
В его словах была гордость человека, который хорошо сделал свое дело. Говорить ему было трудно. Когда он замолчал, Саттону показалось, что все кончено. Мгновение спустя он снова начал дышать, в горле у него хрипело и булькало. Кожа на висках потрескалась от ожога, из трещин сочилась кровь. Челюсти двигались медленно, изо рта со свистом и хрипом вырывались слова.
– Было сражение… в восемьдесят третьем… я видел, как он шел… хотел совершить прыжок во времени…
Он глотал окончания, набирал воздух, вновь пытался говорить:
– У них были новые пистоле… Они подожгли кора…
Он повернул голову и наконец увидел Саттона. Он приподнял голову, потом откинулся назад, тяжело дыша.
– Саттон! – прошептал он.
Саттон склонился над ним.
– Я понесу вас. Отвезу к доктору.
Человек смотрел на него не отрываясь и шептал только два слова:
– Эшер Саттон… Эшер Саттон…
На краткий миг в глазах умирающего вспыхнула гордая радость, какой-то фанатичный восторг. Он с трудом приподнял правую руку и сложил пальцы в непонятном знаке. Было не похоже, что он собирается перекреститься…
Но блеск в его глазах быстро угас, рука упала, пальцы разжались. Можно было и не слушать сердце, и так было ясно, что страданиям его пришел конец.
Саттон медленно поднялся на ноги.
Пламя утихало, птицы улетели. Сгоревший корабль наполовину затянула трясина. Очертания его показались Саттону незнакомыми, а уж он на своем веку звездолетов повидал немало.
Человек назвал его по имени. Перед смертью взгляд его на мгновение загорелся, он пытался подать какой-то условный знак. И – «в восемьдесят третьем было сражение…»
В восемьдесят третьем году? Или веке? Кто-то там пытался совершить прыжок во времени. Белиберда какая-то. Какие еще прыжки во времени?
Я-то точно знаю, что с этим парнем никогда в жизни не встречался, сам себе говорил Саттон, будто оправдываясь. Боже правый, я его не знаю! А он назвал меня по имени – значит, он меня знал и хотел сделать рукой какой-то знак. Похоже было даже, что он рад меня видеть.
Саттон опустил взгляд и посмотрел на мертвое тело, лежавшее у его ног, и сердце его сжалось от горечи и сострадания.
Он осторожно опустился на колени и стал ощупывать безжизненное тело – нет ли какого-нибудь пакета, документов или хоть чего-нибудь, чтобы можно было понять, кто перед ним.
Он знал меня, думал Саттон. И мне нужно понять откуда.
В нагрудном кармане комбинезона оказалась небольшая книжка. Саттон осторожно вытащил ее.
Обложка была из черной кожи с золотым тиснением, так что даже при свете луны Саттон смог прочесть буквы, сочетание которых резануло по глазам:
Эшер Саттон
ЭТО СУДЬБА
Саттон просто окаменел. Сгорбившись, сидел он на корточках и не отрываясь смотрел на золотые буквы на обложке.
Книга!
Книга, которую он собирался написать, но еще и не начинал!
Книга была перед ним, зачитанная, видимо не раз переходившая из рук в руки…
С болота поднимался холодный туман. Кричала одинокая выпь…
Странный звездолет свалился в болото и сгорел. Из него успел выскочить человек. Перед смертью он узнал Саттона и назвал его по имени. В кармане у него оказалась книга, которая еще не была написана. Таковы факты. Несвязные, непонятные факты.
В темноте послышались голоса. Саттон встал и прислушался. Голоса послышались вновь, на этот раз ближе. Кто-то шел к месту происшествия.
Саттон быстро пошел вверх по склону к машине.
Больше мне здесь делать нечего, сказал он себе.
Глава 17
За кустами сирени прятался человек, в тени забора притаился другой.
Саттон медленно шел вперед. Тянул время, по пути соображая, как быть.
– Джонни! – беззвучно произнес он.
– Да, Эш, – беззвучно ответил голос.
– Как ты думаешь, их там только двое или еще есть?
– Похоже, Эш, что где-то есть еще один, но пока непонятно, где именно. Все вооружены.
Саттон ощутил радостную уверенность в себе. Ему помогали, он был не одинок. У него был друг.
– Подскажешь, если что, Джонни!
Он шел вперед, насвистывая куплет из песенки, которую на Земле давным-давно забыли. Машину он оставил в гараже в двух кварталах отсюда, и до «Пояса Ориона» оставалось еще два квартала. Между ним и гостиницей было препятствие в виде двух вооруженных мужчин. Двух, а может, и больше.
Между гаражом и гостиницей построек не было. Там тянулся парк: стриженые кусты, газоны, аккуратные клумбы – типичный образчик пейзажа административной Земли.
Да, думал Саттон, этот парк как нельзя лучше подходит для того, чтобы без лишнего шума убрать, кого надо.
Опять Адамс? – лихорадочно соображал он. Не может быть. Вряд ли. Адамс не прочь еще кое-что вытянуть из меня, а зачем же убивать человека, который тебе нужен. Глупо.
Про других ему говорила Ева. Это были те, кто нанял Бентона. Скорее, это были они, потому что Адамсу он был нужен живой, а эти, кто бы они ни были, вознамерились, видимо, покончить с ним во что бы то ни стало.
Он опустил руку в карман куртки, чтобы достать сигарету, но пальцы его ощутили холод стали. Там был пистолет, из которого он стрелял в Бентона. Он подержал пистолет в руке, потом разжал пальцы, вынул руку из кармана и достал сигареты из другого.
Рано еще, подумал он. Еще успею вынуть пистолет. Если он мне понадобится. Если мне оставят шанс им воспользоваться.
Он остановился и закурил. Тянул, тянул время. Время работало на него.
Пистолет в такой ситуации, конечно, слабоват, думал он. Но уж лучше быть с пистолетом, чем совсем безоружным.
– Эш! – произнес беззвучный голос. – Там есть еще один. Он ждет, что ты пройдешь мимо, и тогда они окружат тебя с трех сторон.
– Отлично, – тихо проговорил Саттон. – А точнее?
– За кустом с белыми цветами. Он по ту сторону. Близко к дорожке.
Саттон затянулся сигаретой, кончик ее светился, как красный глаз циклопа.
– Убрать его, Джонни?
– Да, лучше убрать.
Саттон остановился и увидел куст – в четырех шагах.
Шаг.
В чем же здесь дело, черт подери?
Еще шаг.
Прекрати гадать. Надо действовать, гадать потом будешь.
Еще шаг.
Вот он. Вижу!
Саттон резко свернул с дорожки на газон, выхватил из кармана пистолет и выстрелил два раза. Человек, прятавшийся за кустом, повалился лицом в траву. Оружие выпало у него из рук, Саттон быстро поднял его. Это был электронный бластер, жуткая штука, стрелявшая пучком лучей. Двадцать лет назад такое оружие было только что разработано и засекречено, а теперь, как видно, оно доступно любому.
Саттон выпрямился и побежал вперед, продираясь сквозь заросли колючего кустарника. Перебегая через клумбу с тюльпанами, он увидел сбоку вспышку – беззвучный выстрел. Серебристый луч пронзил ночную тьму. Саттон перепрыгнул канавку и оказался в роще кипарисов и берез. Он остановился, перевел дыхание, оглянулся назад.
Там было все тихо и спокойно. Парк мирно спал в лучах луны. Никого и ничего подозрительного. Никто не стрелял. Вдруг Джонни шепнул:
– Эш! Сзади. Друг.
Саттон резко обернулся, сжал пистолет.
В свете луны он разглядел фигуру Геркаймера. Тот бежал, пригнувшись к земле, как собака, ищущая след.
Саттон выглянул из-за густого кипариса и шепотом окликнул его. Геркаймер остановился, огляделся и быстро подбежал.
– Мистер Саттон!
– Да, Геркаймер!
– Надо бежать!
– Да, – ответил Саттон. – Похоже, придется. Я попал в засаду. Меня тут трое поджидали.
– Все гораздо серьезнее, – обреченно сказал Геркаймер. – Теперь на вас покушаются не только Ревизионисты и Морган, но и сам Адамс.
– Адамс?
– Адамс отдал приказ стрелять в вас без предупреждения.
Саттон остолбенел:
– А ты откуда знаешь?!
– Это не я. Эта девушка знает все. Ева. Та, про которую вы спрашивали. Она мне сказала. – Геркаймер подошел поближе и, глядя Саттону прямо в глаза, сказал: – Вы должны поверить мне, сэр. Утром вы спросили, могу ли я предать вас, но я никогда бы этого не сделал. Я был за вас с самого начала.
– А девушка?
– Ева тоже за вас, сэр. Как только мы все разузнали, мы начали вас разыскивать, но опоздали. Ева ждет нас в звездолете.
– В звездолете… – мало что понимая, повторил Саттон. – Ах да, «звездолет и еще много чего…». Ты говорил.
– Это ваш собственный звездолет, сэр, – сказал Геркаймер. – Тот самый, что достался вам от Бентона. Вместе со мной.
– И ты хочешь, чтобы я пошел с тобой, сел в звездолет, и…
– Простите, сэр!
Геркаймер действовал так решительно, что Саттон не успел оказать сопротивления. Он только увидел, что кулак Геркаймера приближается к его лицу, попытался выстрелить… Удар был силен и резок. Ноги подкосились, в глазах поплыли круги…
Глава 18
Голос Евы Армор нежно звал его:
– Эш! Ну, Эш, очнись!
До слуха Саттона донесся приглушенный шум двигателей. Маленький звездолет рассекал просторы космоса.
– Джонни! – произнес он мысленно.
– Мы на борту корабля, Эш.
– Сколько нас?
– Кроме нас – андроид и девушка. Ева. Я же говорил тебе, что они друзья. Почему ты не поверил мне?
– Я теперь никому не верю.
– Даже мне?
– Я не могу доверять твоим оценкам, Джонни, прости. Ты плохо знаешь Землю.
– Не так уж плохо, Эш. Я знаю и Землю, и землян. Гораздо лучше, чем ты. Ты не первый землянин, с которым я сосуществую.
– Джонни, я не помню… Мне нужно вспомнить что-то очень важное. Я пытаюсь вспомнить, но все путается. Главное я, конечно, помню. То, чему я учился у вас, то, что я записал и взял с собой на Землю. Но саму планету и людей на ней я не помню…