— Но она тебе мала, милая, — терпеливо отозвалась ведьма, откладывая в сторону тонкую пижамку, — штанишки совсем короткие. Давай возьмем вот эту, с котиками?
— Нет, она некрасивая, — насупилась Гвен.
Ведьма закатила глаза, обреченно качая головой. Уже битый час они перебирали запасы в отделе детского белья под понимающие взгляды продавцов. Гвендолин отвергала все предложенные ей варианты, и дулась, когда Алин критиковала ее собственный выбор. За все время они отложили лишь один комплект, и то лишь потому, что ведьма махнула рукой на то, что выбранная Гвендолин майка была на кого-то гораздо более плотного, приняв аргумент «на ней такие милые зайчики, мама!». Еще и Элайджа, который вызвался идти с ними, куда-то исчез, оставив их вдвоем.
— Мама, а почему здесь нет коротких платьиц с кружевом как у тебя? — потянула Алин за руку дочь, отвлекая от невеселых мыслей, — я хочу такое!
Но не успела ведьма придумать ответ, как рядом с ними появился Элайджа, в руках которого было несколько пакетов.
— Потому что такие шьют только для больших девочек, — ласково проговорил он, касаясь каштановых локонов недовольной дочери.
— Но я уже большая, папочка!
— Где ты был? — прошипела Алин, глядя на мужа прищуренными глазами, — я еще двадцать минут назад хотела отсюда уйти.
— Делал кое-какие покупки, — туманно ответил вампир, и, отставив в сторону пакеты, повернулся к дочери, подхватывая ее на руки.
— Давай оставим кружевные платьица для мамы, Гвендолин, — улыбнулся он, глядя в синие глазки, — а тебе выберем красивую пижамку.
— Я выбрала! С божьими коровками!
— Она тебе мала, милая, — вмешалась Алин, и Элайджа перевел взгляд на жену, лицо которой уже слегка покраснело от злости.
— А что ты думаешь по поводу вот этой, с синими человечками? — вампир снял с витрины комплект, показывая его дочери, — твоего размера и будет сочетаться с цветом твоих прекрасных глазок. Ты будешь в ней самой красивой девочкой на свете, любовь моя.
Гвен прищурилась, рассматривая узоры на мягкой ткани.
— А тебе нравится, кошечка? — Элайджа перевел взгляд на жену, которая часто кивала, широко улыбаясь, — вот видишь, Гвендолин, и мама согласна с тем, что это идеальный вариант. Может, примеришь?
— Пожалуй, — согласилась девочка.
Отец опустил ее на пол, и Гвен отправилась в примерочную, по пути разглядывая новую пижаму.
— Тебе помочь, милая? — прокричала ей в след Алин.
— Я справлюсь, мамочка, — не оборачиваясь, отозвалась та и скрылась за дверью.
— А я думала, что Хоуп — избалованная хитрюга, которая вертит Клаусом, как хочет, — прищурилась ведьма, поворачиваясь к улыбающемуся мужу, — теперь вижу, что кое-кто преуспел в этом не меньше.
— Я просто люблю нашу дочь, кошечка, — ответил ей Элайджа, касаясь ладонью покрасневшей щеки, — Гвендолин — самое дорогое, что у меня есть. Ты сделала меня самым счастливым на свете, Алин.
— Хватит ли твоей любви на нашего второго ребенка?
— Опять сомневаешься в моих способностях, распутная ведьма? — прищурил глаза вампир, проходясь по телу жены раздевающим взглядом, — мне казалось, прошлой ночью я вполне смог убедить тебя в том, что еще на кое-что гожусь…
— Элайджа, это детский магазин!
— Я не виноват в том, что ты выглядишь очень сексуально в этих коротких шортиках, кошечка. Как и в том, что я вижу на твоей шее оставленный мною засос, который тебе не удалось скрыть этим милым платочком.
— Ты сделал это специально! Как будто оставил свою метку!
— А разве ты не принадлежишь мне, моя непослушная кошечка? — вскинул бровь вампир, кончиками пальцев касаясь бурого пятнышка на нежной шее.
— Я…
Но договорить Алин не успела, потому что из примерочной выбежала улыбающаяся Гвен, одетая в новую пижаму.
— Я — красивая девочка, папа?
— Самая красивая в мире, Гвендолин, — ласково отозвался Элайджа, не сводя глаз с довольной дочери, — тебе нравится?
— Да!
— Отлично, тогда иди, переодевайся, оплатим покупки и сможем пойти в кафе, поесть мороженого.
— Ты — самый лучший папочка на свете! А тебе нравиться, мама?
Алин только кивнула, не в силах сдержать улыбку, когда дочь подняла на нее свои невинные глазки. Гвен скрылась в примерочной, а они с мужем направились ждать ее у касс. Пока они шли, ведьма подозрительно оглядела пакеты в руках у вампира.
— Может, все-таки скажешь, что именно ты купил?
— Кое-какие вещицы для нашего сегодняшнего романтического ужина, кошечка.
Алин широко распахнула глаза.
— Тебе было мало вчерашней ночи? Клаус засмеет нас, если мы опять приведем Гвендолин с ночевкой!
— Во-первых — да, мало, — невозмутимо ответил Элайджа, с улыбкой наблюдая как от его слов, щеки жены розовеют, — во-вторых, вчера я наказывал тебя, а сегодня…
Он замолчал, скользя потемневшими глазами по прекрасному лицу залившейся от смущения румянцем ведьмы.
— Сегодня… что? — не выдержала Алин, и ее голос дрожал от нетерпения.
— Сегодня я хочу любить тебя, моя кошечка, — тихо ответил Майклсон, не отводя от жены откровенного взгляда, — целовать тебя, ласкать, заставить забыть обо всем на свете. Разве ты не хочешь этого?
— Хочу, — почти помимо воли сорвалось с пухлых губок, которые Элайджа тут же накрыл коротким нежным поцелуем.
— И с Клаусом, я разберусь сам, — глядя в раскосые глаза, твердо проговорил вампир, — он, как и Кэролайн, обожает Гвен и точно не будет против. Так мы договорились, кошечка? Позволишь пригласить тебя сегодня на свидание?
Алин улыбнулась и медленно кивнула.
— Вот и отлично, — довольно отозвался Элайджа, — пойдем в ресторан или ты предпочитаешь провести вечер дома?
— В ресторане нельзя целоваться во время ужина, — по-птичьи склонила голову ведьма, наблюдая, как глаза мужа начинают темнеть от страсти, — и заняться любовью прямо на диване перед пылающим камином.
— Ты умеешь убеждать, распутная кошечка, — прищурился вампир, пытаясь выровнять дыхание, которое слегка сбилось от откровенных слов жены, — значит, остаемся дома.
Элайджа хотел сказать что-то еще, но тут рядом с ними появилась Гвендолин, держащая в руках свою новую пижамку.
— Я готова для мороженого, — решительно проговорила она, протягивая отцу комплект, — я хочу попробовать все виды, что там будут!
— Как пожелаешь, мое сокровище, — ласково проговорил Майклсон, игнорируя строгий взгляд жены.
— Их может быть больше десяти! — попыталась вмешаться Алин, недовольно смотря на не сводящих друг с друга взглядом отца и дочь.
— Но мы же никуда не торопимся, мамочка? — невинно проговорила Гвендолин, подмигивая отцу, — а ваше с папой свидание только вечером.
— Наше…что? Откуда ты знаешь? — расширила глаза ведьма.
— Папа сказал утром, что хочет сделать тебе сюрприз, — свела тонкие бровки Гвен, — и я согласилась помочь ему.
— Как?
— Отвлечь твое внимание в магазине, — хихикнула девочка, и словно обезьянка забралась на руки к улыбающемуся отцу, который тут же поцеловал ее в нежную щечку, — я же хорошо справилась, папочка?
— Как и всегда, любовь моя. Теперь моя часть договора. С тобой все хорошо, кошечка?
Алин только кивнула, не в силах подобрать слов, чтобы хоть как-то прокомментировать заговор мужа и дочери за ее спиной.
— Тогда пойдем, мамочка! — надула свои маленькие губки Гвен, — я хочу сидеть за столиком у окна!
Элайджа протянул жене руку, и ведьма машинально вложила в нее свои тонкие пальцы.
— Не сердись на нас, кошечка, — ласково прошептал он жене на ушко, когда она оказалась с ним рядом, — и я и Гвендолин очень любим тебя. И мне, правда, хотелось сделать тебе сюрприз.
— Я не сержусь, Элайджа, — помолчав несколько секунд, откликнулась Алин, и на ее лице появилась широкая улыбка, — пойдем уже в ваше кафе. Я, пожалуй, не откажусь от порции ванильного с кокосовым кремом…
========== Часть 16 ==========
Алин стояла на пороге дома Клауса и Кэролайн, сжимая маленькую ладонь дочери, которая уже не могла устоять на месте, предвкушая вечер с Хоуп.
Ведьма постучала, и спустя мгновение массивная дверь открылась, и на пороге появилась улыбающаяся Кэр.
— Привет, Гвендолин!
— Привет, тетя Кэролайн! - нетерпеливо отозвалась девочка, - а где Хоуп? Я придумала такую классную игру!
Блондинка подняла взгляд на подругу.
— Всю следующую неделю они будут жить у вас, — сладко проговорила она тихим голосом, так, что ее услышала только Алин, с лица которой не сходило виноватое выражение, — Хоуп в библиотеке, — повернулась она к надувшей губки Гвен, — беги к ней.
Девочка широко улыбнулась, и через секунду скрылась в темном коридоре.
— Знаешь, в такие моменты я жалею, о том, что вы вернулись, ведьма, — сузила голубые глаза блондинка, но тут же залилась веселым смехом, — может, войдешь? Или Элайджа уже ждет тебя в вашем гнездышке?
— Ждет, но пара минут у меня есть, — улыбнулась Алин, и они прошли в гостиную.
— Бурбон не предлагаю, — покачала головой Кэролайн, присаживаясь на низкий диван, — может, расскажешь, как у вас дела? Помимо того, что вы целыми днями не вылезаете из постели…
— Кэр! — расширила глаза ведьма, — мы помирились только два дня назад!
— И исключительно поэтому мы с Клаусом так терпеливы, — невозмутимо отозвалась блондинка, — и что же Элайджа?
— Готовит мне сюрприз, — не смогла сдержать улыбки Алин.
— А ты не хочешь удивить его? — вскинула бровь Кэролайн.
Ведьма непонимающе прищурилась.
— Например, сменить свои джинсы на вечернее платье, — пояснила блондинка.
— У меня его нет и… Вот даже не думай об этом, Кэр! — выставила перед собой руки ведьма, — мне хватило нашей свадьбы.
— Но вспомни результат, милочка, — сузила глаза блондинка, — разве ты не хочешь порадовать мужа? Тем более, у меня есть на примете одно скромное платьице, вчера случайно нашла его в своем гардеробе…
Алин прикусила губу, поднимая на подругу нерешительный взгляд.
— Идем уже!
И Кэролайн вскочила на ноги, потянув за собой подругу. Через минуту они были в ее огромной гардеробной, где Алин присела на краешек старинного диванчика, а ее подруга занялась поисками обещанного наряда.
— Вот, то, что нужно! — довольно проговорила Кэролайн, выуживая из кипы вещей, платье, висящее на тонких плечиках, — и цвет тебе подойдет. Раздевайся!
Зная, что спорить с подругой бесполезно, Алин потянула вниз джинсы. С помощью Кэролайн она облачилась в новый наряд, и взглянула на себя в зеркало. Платье, и правда, сидело хорошо. Плотная ткань светло-фисташкового цвета плотно облегала фигуру, скромное декольте обнажало только линию ключиц, но вот сзади… Вырез на спине был таким глубоким, что из-под него виднелись трусики, не говоря уже о застежке бюстгальтера.
— У меня даже нет белья под такое платье… — посмотрела на подругу Алин, изучая свое отражение.
— А к этому платью не нужно белье, моя распутная ведьма, — широко улыбнулась Кэролайн и ловким движением расстегнула крючки бюстгальтера подруги, — ты все это просто снимешь.
Ведьма покраснела, поднимая на блондинку смущенный взгляд.
— Я никогда не…
— Поверь, этот сюрприз понравиться Элайдже гораааааздо больше, чем любой другой, — закивала Кэр, — и не переживай, я подвезу тебя. Сейчас принесу расческу, нужно привести в порядок твои волосы.
Не дожидаясь ответа, она упорхнула из гардеробной, оставляя раскрасневшуюся Алин в одиночестве.
В это время Элайджа, пока жена вызвалась отвести дочь к Клаусу, готовился к романтическому ужину. Он погасил все свечи, которые обычно освещали их дом, оставив лишь пару на низком столике. Мягкое освещение создавал огонь камина, чьи блики отражались в тонких бокалах. Вампир поставил на столик серебристое ведерко с шампанским, расставил закуски. Его жена была беременна, но все же один бокал игристого напитка не повредит их защищенному магией ребенку, особенно учитывая его первородные гены. Последний раз придирчиво осмотрев свое творение, Элайджа направился в тесную спальню, где его поджидал новый костюм.
Он уже завязывал галстук, когда услышал скрип открываемой двери.
— Так красиво, милый, — услышал вампир тихий голос Алин, и устремился в гостиную навстречу жене.
Маленькая ведьма поджидала его, нерешительно кусая губки, и Элайджа на мгновение замер, сраженный ее видом.
— Это точно ты, моя кошечка? — хрипло проговорил он, скользя взглядом по смоляным локонам, касающимся тонких плеч, по часто вздымающейся груди, обтянутой узким платьем, по изящным коленкам, выглядывающим из-под подола, по точеным ножкам.
— Тебе нравится? — довольно улыбнулась Алин.
Элайджа только кивнул, делая шаг к жене.
— Я думаю, нет смысла спрашивать, откуда это чудесное платье?
Ведьма покачала головой, прикусывая нижнюю губу. Она вздохнула, и подняла на мужа хитрый взгляд.
— Есть что-то еще, о чем я не знаю, моя распутная кошечка? — выдохнул Майклсон, пристально глядя на разрумянившиеся лицо жены.
Не говоря ни слова, Алин повернулась к мужу спиной. Услышав его сдавленный хрип, ведьма едва смогла сдержать улыбку.
— Ты точно хочешь начать с ужина, кошечка? — голос Элайджи прозвучал совсем рядом, и Алин почувствовала, как он ведет кончиками пальцев по ее спине.
— Я не голодна, — отозвалась девушка, поворачиваясь к мужу лицом.
— В таком случае, у меня есть идеи куда интереснее, — хрипло проговорил Майклсон, притягивая к себе ведьму, глаза которой горели от предвкушения, — ты забыла надеть бюстгальтер, моя кошечка?
Мужская ладонь скользнула по узкой спине, приникая под лиф платья. Алин подняла на Элайджу мутный взгляд, чувствуя, как его пальцы сжали нежный сосок, слегка его покручивая.
— Не только бюстгальтер, — едва сдерживая стон, ответила она, наблюдая за тем, как глаза вампира стремительно чернеют, и в следующий миг, ведьма оказалась прижатой к стене сильным мужским телом.
— Хочу тебя, Алин, — глухо выдавил из себя Элайджа, стискивая ладонями округлую попку, — ты и правда без трусиков…
Не говоря больше ни слова, он накрыл нетерпеливым поцелуем пухлые губки и ведьма, подалась ему навстречу, запуская пальцы в темные волосы. Вампир очертил ладонями высокие груди, и мягко сжал их, сводя вместе. Спустя мгновение его пальцы отыскали застежку на девичьей шее, и Элайджа потянул вниз узкий лиф, обнажая нежные полушария.
— Ты хочешь, чтобы я приласкал тебя, моя кошечка? — хрипло проговорил Майклсон, отрываясь от губ жены.
— Хочу, — выдохнула в ответ Алин, и в следующий миг мужские губы опустились на чувствительную вершинку налитой груди, приходясь языком по нежному ореолу.
Ведьма не смогла сдержать стона, и Элайджа улыбнулся, оглядывая быстрым взглядом ее пылающее лицо. Он вновь склонился к жаждущей его внимания груди, придерживая Алин одной рукой за талию, в то время как вторая его рука начала медленно задирать подол платья, пока мужские пальцы не коснулись внутренней поверхности точеных бедер. Очень медленно они двинулись вверх, и замерли, оказавшись у обнаженной промежности.
— Ты сведешь меня с ума, моя маленькая жена, — едва слышно произнес Элайджа, севшим от желания голосом, — распутная, возбужденная и такая доступная…
С этими словами вампир коснулся повлажневших складок между точеных бедер, и Алин изогнула спинку, наслаждаясь его лаской. Мужские пальцы заскользили по нежной коже, поглаживая чувствительные места, и Майклсон не мог оторвать темных глаз от лица жены, которая кусала губки, сгорая от вожделения. Он отвел ладонь, прекращая ласку, и ведьма недовольно захныкала, водя бедрами, но в следующий миг, вампир оказался перед ней на коленях, и, закинув себе на плечо одну длинную ножку, он приник губами к пылающей промежности.
Алин изо всех сил вцепилась пальцами в мужские плечи, пытаясь устоять на ногах, пока Элайджа изучал языком каждую складочку кожи между ее дрожащих бедер, прежде чем его внимание не сосредоточилось на набухшем от желания бугорке.
— Я больше не могу, любимый, — простонала она, пытаясь отстраниться.