Annotation
Еще один вольно-исторический детектив из жизни средневековой Испании. Написан на конкурс РД-3, где занял 2-е место. Тема: Чисто женское убийство.
Великий праздник Рождества Христова в году 1582-м оказался на редкость беспокойным для дона Гарсиа де ла Вега, алькальда Толедо. Этот маленький человечек, которому природа щедро компенсировала в ширину все, что не додала в высоту, был, скажем прямо, слишком молод для такой ответственной должности, и особыми достоинствами, кроме высокого положения отца при дворе и отблесков славы своего знаменитого деда - поэта и воина Гарсиласо де ла Вега, не блистал. Впрочем, жители Толедо тоже не были изощренными злодеями, и, за исключением полного игнорирования королевского указа о запрете дуэлей (на что дон Гарсиа, как настоящий дворянин, по возможности закрывал глаза), пьяных драк и мелких краж (с чем вполне самостоятельно справлялась городская стража), в конфликт с законом не вступали. Но никакое счастье не длится вечно.
За неделю до Рождества на улице Сан-Маркоса сгорела книжная лавка дона Пареса. Сгорела вместе с тремя сотнями редких книг и самим доном Паресом в придачу. К счастью, пожар удалось потушить до того, как пламя перекинулось на соседние дома. В обугленном столе нашли полсотни дублонов, на пальце покойного - золотое кольцо с крупным сапфиром. В целом, все указывало на трагическую неосторожность дона Пареса, но весь вечер дона Гарсиа мучили дурные предчувствия.
А потом наступило Рождество, и новые заботы оттеснили пожар на второй план. После торжественной утренней мессы в церкви Санта-Марии ла Бланки, направляясь к чаше со святой водой, дон Гарсиа буквально столкнулся с капитаном Орландо. Высокий и худой словно жердь офицер был отличным служакой, но о такте явно слышал краем уха - причем тем, который ему отстрелили во время итальянского похода. Склонившись к начальству, капитан произнес трагическим шепотом.
- Беда случилась, дон Гарсиа. Мне доложили альгвасилы...
Дон Гарсиа твердо сказал себе, что он не верит в дурные предчувствия. "А вот напрасно", - ответили дурные предчувствия. Дон Гарсиа вздохнул и сделал капитану знак следовать за собой. Говорить о делах в церкви он считал кощунством.
- Что за манера, капитан, вносить работу в божий храм.
- Господь наш милостив, простит, - спокойно отозвался Орландо. - А вот задержка делу повредит.
Дон Гарсиа недовольно нахмурился. Он не проронил больше ни слова, пока они не вышли на площадь перед церковью, где алькальд, наконец, разрешил капитану сделать доклад. Тот немедля преступил к делу, и дон Гарсиа расстроился окончательно.
Пока все благочестивые католики возносили хвалу Господу и Святой Деве Марии, два антиобщественно настроенных дворянина, презрев королевский указ и забыв о гневе божьем, за мостом Сан-Мартина скрестили клинки на дуэли. Свидетелей (увы!) не было, а вот труп (второй раз увы!) в наличии имелся. Да еще какой! Маркиз Маркус де Аранея, богатейший человек и глава старейшей в Толедо дворянской фамилии, собственной свежезаколотой персоной. Надо ли говорить, что событие сие возымело серьезный общественный резонанс.
Маркиз де Аранея, не смотря на свои шестьдесят пять лет, принимал активное участие в жизни города, регулярно делал большие пожертвования на богоугодные дела, иногда дрался на дуэли и даже собирался жениться (в первый раз!). Помолвка была назначена как раз на Рождество. Донна Эвридика, единственная дочь графа де Бульони - старого друга маркиза де Аранея, едва отметила свое семнадцатилетие, и была столь же прекрасна, сколь богат был ныне покойный жених. Правда, злые языки поговаривали, что граф выдавал свою дочь не за маркиза, а за его состояние, но так на то они и злые языки. Граф де Бульони так искренне опечалился смертью друга, что слег в постель, где в тот же день и скончался, задушенный шелковым шнуром.
Тем же вечером в доме маркиза де Аранея было оглашено завещание. Собственных детей маркиз не имел, зато брат маркиза, Антуан де Аранея, постарался в свое время за двоих, оставив на попечение дона Маркуса двух племянников и двух племянниц. Старшему, дону Себастьяну, маркиз завещал все свое имущество и половину состояния, вторую половину почти поровну разделил между племянницами: донной Синтией и донной Лаурой. Младшему, дону Винсенту, с которым у покойного при жизни были очень натянутые отношения, маркиз оставил свое благословение. Кое-что по мелочи было отказано трем доверенным слугам.
По оглашении завещания дона Винсента хватил удар. После положенных охов, ахов и практической помощи со стороны донны Лауры, потрясенный идальго оправился достаточно, чтобы отправиться домой, где, примерно около полуночи, его и настиг второй удар. Кинжалом.
Когда капитан Орландо ранним утром следующего дня докладывал дону Гарсиа о новой трагедии, дурные предчувствия незаметно подкрались сзади и дружно гаркнули прямо в ухо: "А мы предупреждали!" Алькальд вздрогнул, опрокинул чернильницу на штаны капитана Орландо и от души грохнул кулаком по столу.
- Доколе можно убивать?! Пора б уже и меру знать! Загадку разгадать должны мы эту, чтобы виновников привлечь к ответу.
Верность долгу в такой непростой ситуации, разумеется, делает честь дону Гарсиа, но доподлинно не известно, как бы он справился, не пребывай в то время в Толедо величайший мастер Старого Света по расследованию нарушений королевских законов - дон Рамиро де Кантаре, больше известный как Поющий Идальго.
Дон Гарсиа де ла Вега прибыл в дом маркиза де Аранея ближе к полудню. Величественный старинный особняк, со всех сторон окруженный садом, серой скалой утопал в океане зелени. За домом лениво несла свои воды река Тахо. У ворот скучала четверка бородачей в черной одежде, шлемах и кирасах, с алебардами в руках - отряд городской стражи. Завидев начальство, они подтянулись и поспешили распахнуть ворота. Дон Гарсиа небрежно кивнул в ответ на приветствия и степенно, как и подобает алькальду, прошествовал по дорожке к дому. Дверь открыл молодцеватый слуга, он же с поклоном принял шляпу и шпагу гостя.
Дон Гарсиа поднялся по мраморной лестнице в просторную гостиную и поприветствовал собравшихся. Здесь были: дон Себастьян - изящный идальго в красном костюме, с золотой цепью на шее, донна Синтия - высокая и стройная брюнетка в жемчужно-голубом платье и донна Лаура - рыжеволосая красавица в зеленом. Дон Винсент отсутствовал по уважительной причине. Вместо него присутствовал высокий стройный идальго, одетый в щегольский черный бархатный костюм с золотым шитьем и белоснежными кружевами. На черных башмаках тускло поблескивали серебряные пряжки, на левой руке красовался массивный золотой перстень с рубином. Длинные темные волосы свободно спадали на плечи. Нос с горбинкой и прямой пронизывающий взгляд придавали его облику нечто орлиное. Когда дон Гарсиа входил, сей господин, аккомпанируя себе на гитаре, судя по издаваемым им звукам, пытался переложить "Аве, Мария!" для кошачьего хора. Две смазливые служанки разносили напитки. Еще один слуга - невысокий лысый коротышка в сером поношенном камзоле, таких же штанах и настолько стоптанных башмаках, что они вообще утратили всякое представление о цвете - что-то докладывал поющему господину.
Дон Себастьян, на правах старшего, представил гостей.
- Старинный друг мой - дон Рамиро де Кантаре. Его слуга - Клеменсо, весьма ученый малый... Пред вами, дон Рамиро, дон Гарсиа де ла Вега - он божьей милостью и волей короля алькальд Толедо.
Они раскланялись. Дон Гарсиа с достоинством, дон Рамиро - с придворным шиком. Алькальд, конечно, был наслышан о знаменитом земляке, но полагал, что тот в Мадриде. Применив так и оставшийся неизвестным ему метод дедукции, проницательный дон Гарсиа догадался, что дон Рамиро приехал проведать отца на Рождество. Впрочем, особой тайны тут как раз не было - старый дон Эстебан де Кантаре рассказывал о предстоящем визите своего прославленного сына всем и каждому.
- Немало слышали мы о заслугах ваших, дон Рамиро, - сказал дон Гарсиа.
- Да, слава обо мне уж облетела половину мира, - скромно признал Поющий Идальго. - Немало я разоблачил злодеев хитроумных и подобрал ключей к разгадкам тайн преступных. Дон Себастьян подробно о дуэли рассказал, где дону Маркусу смертельный нанесен удар. В убийстве этом, кажется, простом, глубокую интригу я подозреваю, но, с божьей помощью, клубок сей непременно размотаю. Мой метод гениальных озарений незаменим в раскрытии преступлений.
"Вот ни черта не сделает, а слава вся ему достанется", - прогундосили на ухо дурные предчувствия. "Это мы еще посмотрим!", - воинственно подумал дон Гарсиа. "Наше дело - предупредить", - обиженно отозвались дурные предчувствия, но никуда не ушли.
- С чего начнем? - поинтересовался дон Гарсиа.
- Подозреваемых сочтем, - ответил дон Рамиро. - Кто в выигрыше остался?
- Считайте, я попался, - усмехнулся дон Себастьян. - В наследство мне осталось больше всех других, хоть вместе всех сочти, хоть каждого отдельно. Теперь, спасибо дяде, воистину богат я беспредельно. Затем сестренки, дядя тут не поскупился. И трое слуг, кто больше прочих отличился. Пятьсот дублонов на троих он разделил.
- Да, щедро он их, право, наделил, - отметил дон Гарсиа. - Но, коли больше некого назвать, подозреваемых недолго сосчитать. Пока, дон Себастьян, конечно, вас ни в чем не обвинили...
И дон Гарсиа виновато развел руками.
- Скорее, ваша светлость, мы кого-то упустили, - вежливо возразил Клеменсо.
- Благодарю вас, добрый мой Клеменсо, - с чувством произнес дон Себастьян.
- Читал я завещание, - возразил дон Гарсиа. - Уверен: никого не пропустил.
- Все так, Клеменсо? - уточнил дон Рамиро, проводя рукой по струнам.
- Не совсем, сеньор. Еще там дон Винсент помянут был.
- Но брат убит! - воскликнула донна Лаура. - Мужчины, действуйте, иль вы горазды только языки чесать?!
- Мы лучше действуем, подумав, - спокойно возразил дон Себастьян. - А тут полезно бы порассуждать.
Донна Лаура нахмурилась и попыталась подумать, но это у нее получалось явно хуже, чем действовать. Впрочем, и остальные не блистали. Судили и рядили так и этак, а дон Рамиро тихонько бренчал на гитаре - настоящего гения такие мелочи не занимали, но, будучи человеком воспитанным, он позволял высказаться всем присутствующим. Впрочем, высказывался в основном один дон Гарсиа. Уцепившись в первую же версию, он не собирался отдавать ее без боя.
- Лишь месса началась, бродяга подошел к реке. Маркиза мертвого увидел он со шпагою в руке. Бродяга поднял крик, сбежалась стража, позже альгвасилы подоспели. Осмотр тела, места, времени учет мне позволяет сделать заключение о дуэли. Маркиз отменным фехтовальщиком тут слыл, так кто же шпагою его пронзил?
- В годах был дядя, - возразила донна Лаура. - И была ль его рука тверда?
- Согласен, - кивнул дон Гарсиа. - Но опыт заменяет силу иногда. Хотя, я полагаю, умысел тут был, и дон Рамиро, назвав дуэль убийством, это тоже подтвердил. Осталось выяснить, кто дона Маркуса мог шпагой поразить...
- Клеменсо, - небрежно повелел вальяжно развалившийся в кресле дон Рамиро. - Что нам удалось установить?
- Коль допустить, сеньор, что здесь под маскою дуэли убийство скрыто, - неспешно начал доклад лысый коротышка. - Должны принять в расчет мы, что убийца действовал открыто. А, значит, либо был в победе так уверен он, иль был за мост отчаянием приведен. Но, главное, на этом строю весь расчет - убийца знал: дон Маркус непременнейше придет.
- Так получается, убийцу знал маркиз?! - изумленно воскликнул дон Гарсиа.
- Конечно, знал, - подтвердил дон Рамиро. - Подумаешь, сюрприз.
Дон Себастьян задумчиво огладил подбородок, сестры встревожено переглянулись.
- Так неужели можете убийцу вы назвать? - озвучил возникший у всех вопрос дон Себастьян.
- Чуть позже, - самоуверенно отозвался дон Рамиро. - Надо в этом деле малость покопать.
Дон Гарсиа ненадолго задумался. Дело казалось ясным, но хотелось бы полной уверенности. Все-таки Аранея - фамилия известная, не дай Господь ошибиться. Потому алькальд избрал компромиссный вариант:
- Вот вы, дон Себастьян, слывете мастером клинка, еще в Италии вам довелось повоевать...
Дон Себастьян с достоинством кивнул.
- Тогда прошу до окончания дела не покидать Толедо, - добавил дон Гарсиа.
- Я слово вам даю, что город не покину, - ответил дон Себастьян.
- Благодарю, и прошу мне разрешить со всеми слугами поговорить.
Дон Себастьян хлопнул в ладоши. Вошел мажордом в черно-зеленой ливрее дома Аранеев.
- Санчес, будь любезен слуг созвать сюда. И поспеши, ждать не желаю я.
- Я предпочел бы говорить с каждым из них отдельно, - вмешался дон Гарсиа. - Пред столь блистательным собранием они смущаться будут непременно.
Донна Синтия презрительно фыркнула. Дон Себастьян невозмутимо пожал плечами.
- Есть кабинет у дяди в доме - в распоряжении полном вашем он. Слуг созовет немедля мажордом.
Едва дон Гарсиа вышел вслед за Санчесом, донна Лаура подскочила к брату.
- Беги немедля, Себастьян. Ужель не видишь, тучи над тобой сгустились?!
- Я слово дал, Лаура. Никто не скажет, что Аранеи до бесчестья опустились.
Сестра в ответ скорчила гримасу, красноречиво свидетельствующую о ее презрении к таким глупостям.
- Вот если я в бега подамся, обвинение неизбежно, - добавил дон Себастьян. - Убийцу подлинного тогда искать станут небрежно.
- Давно алькальда знаю я. Уверена, что разницы не будет. Раскроет дело он, лишь если голову убийцы подадут на блюде, - презрительно заметила донна Синтия.
Ее лицо при этом оставалось холодным и бесстрастным. Гримасы вызывают преждевременные морщины, а пока не произошло ничего столь значительного, чтобы пойти на такие жертвы.
- Надежда вся на вас, любезный дон Рамиро, - обратился дон Себастьян к другу. - В служебном рвении алькальд слывет неутомимым. Все обстоятельства сложились мне во вред, предъявлено быть может обвинение.
- Тогда настало время применить мое умение, - без тени смущения ответил дон Рамиро. - Клеменсо, список дел уже составлен?
- Всего один вопрос. Дон Маркус был ограблен?
- Не знаю, - пожал плечами дон Себастьян. - Исчез один лишь дядин кошелек, но кто его забрал? Быть может, срезали на площади, иль тот бродяга, обнаружив тело, не сразу крикнул стражу, а поначалу кошелек прибрал.
- Пожива вора велика?
- Лишь для того, кто счастлив с медяка. Горсть мараведи в кошельке была, для милостыни предназначена она. Любой бродяга, сумевший дяде услужить, мог кошелек в награду получить.
- Спасибо, - поблагодарил Клеменсо. - Теперь - дон Винсент. Был он не богат...
- Мой мертвый брат! - снова воскликнула донна Лаура.
- Увы, - согласился Клеменсо. - Вы знали брата, без сомнения, хорошо - враги имелись у него?
- Он сам - свой злейший враг, - не без злорадства заметила Синтия.
- Простите, донна, - удивленно переспросил Клеменсо. - Как же так?
Та криво усмехнулась и собралась было пройтись по братцу, но тут вмешалась донна Лаура.
- Да, расточителен он был.
- Играл, пил и любил, - с пониманием перечислил дон Рамиро.
- Если бы! - воскликнула донна Лаура. - На книги состояние спустил. Да если бы читал - хранил да пыль сдувал, и более ничто его не увлекало.