На ночь требовалось снимать одежду, потом принимать душ и ложиться в постель в трусах и майке. Еще одно неудобство для взрослых девочек, ведь спальня общая! Приходилось пробираться к своей койке, замотавшись в длинное полотенце, и быстро нырять под одеяло. Одежду следовало оставлять в душе, где ее забирали в стирку, а утром она оказывалась рядом с кроватью: ее доставляла прозрачная светлая лента конвейера. Дина попробовала пометить свою футболку фломастером: поставила несколько ярких точек у правого рукава.
Она думала, что после стирки вещи наверняка меняют хозяев. Ведь не станут же здешние люди разбираться, кому какие штаны достались?
Помеченную футболку Дина так и не нашла, хотя проверила рукава у каждой девочки своего роста. То ли пятна отстирались, то ли еще что.
Конечно, можно смириться с временными неудобствами, с жизнью в казарме, с постоянным плачем маленьких детей, с шумом и гамом по вечерам, с невозможностью уединиться и просто почитать или порисовать в тишине. Но вдруг такая жизнь теперь будет постоянно? Вдруг на Марсе такие же маленькие помещения и постоянный дефицит одежды? И придется всю жизнь носить непонятно какую футболку и непонятно какие штаны, сидящие на тебе как мешок.
Дина понимала, что это слишком меркантильные мысли, что надо быть ужасно довольной, что вообще осталась в живых и что роботам не удалось усыпить ее в пятнадцать лет. Но к этой нужной радости постоянно подмешивалась тоска и мысли о том, что все они совершили какую-то ошибку. Что их используют, везут непонятно куда и спросить, что с ними происходит, не у кого.
Этими тревожными мыслями Дина поделилась с Егором и Киром. Только им двоим она теперь доверяла да еще, пожалуй, Гоше и Тоше. Кир сказал, что это довольно спорно и что сейчас выбирать не приходится. Егор почесал макушку, взлохматил рыжие отросшие патлы, сморщил нос, потом заявил с важным видом, что здесь что-то нечисто и надо со всем разобраться.
А неунывающие близнецы одинаково моргнули светлыми ресницами, сдвинули к переносице брови и совершенно спокойно заметили, что надо все узнать.
– Узнаем, – заверил Кир с самым серьезным видом.
Но дни тянулись, одинаковые и скучные, заполненные глупой детской возней, ссорами, криками и обязательными завтраками, переходящими в длинный обед, а после в ужин. В здешнем крейсере, видимо, не водилось даже планшетов, поэтому лишенные привычных игр и мультиков дети буквально изнывали от скуки.
Дина надеялась подремать еще немного, так быстрее тянулось время, но резкий крик со стороны изголовья заставил подняться и оглядеться. Рядом находилось койко-место Егора, под ним спала Жанка, а через проход устроилась парочка десятилетних мальчишек, наглых и шумных. Сейчас парнишка, который находился ниже, пытался стянуть одеяло у верхнего соседа, а тот в свою очередь старался пяткой заехать сопернику по голове.
А орал в этой суматохе шестилетний пацаненок, чье место было на самом первом ярусе, потому что эти двое мешали спать, видимо. Или еще по какой-то только ему одному ясной причине.
Иными словами, соседи по койкам не давали покоя.
Егор еще сопел, невозмутимо спрятав голову под подушкой, а место Жанки уже пустовало. Скорее всего, отправилась приводить себя в порядок.
Дина вздохнула, откинула байковое синее одеяло и по узкой лесенке проворно спустилась вниз, по пояс замотавшись простыней. Натянула кроссовки, липучки которых тут же высветили внутреннюю температуру и влажность подошвы, сами застегнулись и мигнули веселыми огоньками. Чистая одежда находилась рядом, на светло-бежевой движущейся дорожке, под которой находились ряды полок. Ставшая знакомой до надоедливой скуки футболка и неизменные серые штаны, мягкие изнутри и снаружи.
Дина проворно оделась, забросила простыню на свой третий ярус и отправилась в душ. Одно радовало: душевые кабинки, закрытые матовыми пластиковыми панелями, были абсолютно изолированными. Хоть в душе можно было побыть одной.
Вода из тонких отверстий в потолке не лилась сплошным потоком, а окутывала тело плотным паром. Сначала, после нажатия первой серебристой кнопки, она подавалась густоватой субстанцией, содержащей моющее средство, ароматное и легкое, после которого не щипало глаз и тело вовсе не казалось скользким или мыльным. А потом надо было жать на желтую кнопку, и пар становился легким, почти прозрачным и полностью очищал тело.
Кнопки располагались на полу, прямо под ногами, и можно было довольно просто управлять всем этим делом. Достаточно наступить на кругляшки большими пальцами.
Сразу после душа – сушилка. Комнатушка, где из пола и стен подавался теплый воздух, высушивающий за пару минут и тело, и волосы. Там же Дина обычно и одевалась.
Жанку она застала около большущего зеркала, занимавшего всю стену длинного коридорчика с множеством душевых кабинок. Ее отросшие темные пряди после бестолковых воздушных струй сушилки торчали в разные стороны длинными темными стрелками, и подруга пыталась привести их в порядок.
– Что нового? – скорее для порядка, чем из интереса спросила Дина, становясь рядом и вглядываясь в собственное лицо.
Жанка, стянув на затылке хвост, повернулась, серьезно глянула, прижала к губам тонкий пальчик и выразительно округлила глаза. Потом зашептала, что после завтрака все собираются в одной из сушилок.
– Там будут близнецы, у них есть кое-что новенькое, – сказала она так тихо, что Дина с трудом разобрала слова.
– В сушилке? В какой? – удивилась Дина.
Видимо, в этот момент выражение ее лица стало совсем бестолковым, потому что Жанка закатила глаза, подняла брови, покачала головой и после, приблизив губы к уху Дины, яростно прошипела, что надо просто включить мозги и не тормозить.
– Не болтай! – Жанка вцепилась в запястье Дины и с силой сжала его. – Мы бы тебя не позвали, да близнецы захотели. Они сказали, что Колька потому с тобой дружил, что ты всегда была толковой. Не подведи нас! Никто больше ничего не знает, даже Ире не сказали. На всякий случай. Только мальчики, я и ты.
Дина лишь кивнула и постаралась не таращиться с глупым видом на важную Жанку.
2
Душевые кабинки с сушилками и туалетные комнаты находились в длинном и узком коридоре, одна стена которого представляла собой сплошное зеркало, а вдоль второй длинным рядом тянулись светло-серые полупрозрачные раздвижные двери.
Коридор с одного конца соединялся с игровой, а с другого заканчивался массивной железной дверью, всегда запертой. Дети со станции Моаг никогда не выходили из тех помещений, в которые их поместили.
Большая столовая с множеством столиков, скамеек, посудных шкафов и полочек с карандашами, тетрадками и книжками примыкала к игровой. Кубики, конструкторы и игрушечные машины занимали нижние ярусы шкафчиков, а наверху можно было найти даже коробки с шахматами и игральные карты. Множество конфет в высоких пластиковых контейнерах, множество странных длинных орехов, которые оказались очень вкусными. Множество непонятных высушенных фруктов и длинных, узких пастилок – всего этого водилось на крейсере инопланетян вдоволь, и все это было доступно даже пятилетним малявкам.
Дина конфетами и орехами не увлекалась. Ей нравились здешние лепешки – неизменный ежедневный завтрак. Зеленовато-желтые, испеченные из странных неизвестных злаков, они слегка хрустели и обладали невероятным вкусом. Дине нравился этот вкус, он чем-то напоминал картофельные чипсы, но был гораздо тоньше и немного мягче. Теплый вкус сытного завтрака.
К лепешкам полагалось три соуса: красновато-розовый, сливочно-желтый и абсолютно белый. Розовый, видимо, содержал в себе немного мяса, желтый обладал сырным вкусом, а белый – сладким. Дина каждое утро ела лепешки со всеми тремя соусами и запивала густой белой и кисловатой сывороткой, которую инопланетяне называли «кинель».
В то утро, когда Жанка сообщила про общую встречу, Дина почти не чувствовала вкуса еды – так она торопилась. Быстро проглотив пару лепешек, она на ходу выпила кинель, закинула в рот горсть орешков и, заметив похожие фигуры близнецов, направилась следом за ними.
Эти двое, сосредоточенные и чересчур нахмуренные, не оглядываясь, двигались к душевым. За ними торопился Кир: распихивал неугомонных пяти-шестилетних мальчишек, перешагивал через разбросанные кубики и детали конструктора.
Интересно, что это близнецы задумали? Что у них в головах? И к чему такая таинственность?
Теряясь в догадках, Дина пробралась в коридор и, приметив кабинку душевой, куда направились мальчишки, нырнула следом.
– Отлично, Динка тоже пришла! – встретил ее довольным возгласом Егор.
Они с Жанной уже устроились прямо на полу, вытянули ноги и лениво кидали в рот орешки.
– Что случилось? – тут же поинтересовалась Дина. Круглое и серьезное лицо Кира оставалось бесстрастным, но глаза близнецов буквально горели от возмущения.
– Много чего случилось, – заговорил один из них. Дина до сих пор не умела различать этих двоих, потому понятия не имела, кто из них кто.
– Вы просто не знаете, – добавил второй брат-близнец. Он уселся на пол, скрестил ноги, поднял голову и продолжил: – На самом деле вас тут держат за маленьких детей. Вы понятия не имеете, что происходит снаружи.
– А вы откуда знаете? – не удержалась Дина и, недоверчиво пожав плечами, тоже устроилась на теплом полу.
– Мы много чего знаем. Мы научились проникать к ним. Тут есть один ход, прямо из этих душевых. Из самой последней кабинки, – сказал первый брат.
– Гош, вы что, бывали там? – удивился Кир, многозначительно выделив последнее слово.
Все знали, что там находятся взрослые люди с другой планеты, которые управляют крейсером. Там шла настоящая жизнь.
– Да. Мы не захотели сидеть и ждать, пока нашей жизнью будут распоряжаться другие, – сказал тот, кого Кир назвал Гошей.
– Надоело, что все решают за нас, – добавил Тоша.
– И что вы там видели? – Кир, который один остался стоять, от нетерпения забарабанил по гладкой стене пальцами. – Что там такое?
– Наш крейсер подвергается опасности. И тот крейсер, на котором сейчас находится Эмма, тоже. Только здешние люди какие-то… – Тоша поморщился.
– Они слишком миролюбивые, – с кривоватой улыбкой пояснил Гоша. – Они считают, что нападать надо в крайнем случае, потому что это жертвы. Они хотят договариваться.
– И что? – не поняла Дина.
– Ничего! – Братья одновременно посмотрели на нее так, словно она была маленькой девочкой и задала совершенно глупый вопрос. – Мы будем ждать, пока они палят по крейсеру, где находится Эмка? Ты не хочешь защитить своих?
– Как? – Дина даже вздохнула от некоторого облегчения.
Она уж думала, что случилось что-то действительно опасное, например инопланетные люди тоже оказались роботами или всех детей приговорили к новому усыплению. А тут всего-навсего атака, которую дети в своих спальнях даже не ощущают. Не мигает свет, не гремит окружающее пространство, по-прежнему есть еда и тепло. Видимо, все проблемы успешно решаются…
– Здесь есть маленькие такие шаттлы. Мы не знаем, как они называются, но выглядят круто. На них можно летать. Мы все поместимся в одном шаттле, если полетим. И мы сможем атаковать из шаттла. – Гоша понизил голос и выдал эту информацию с таким важным видом, будто отыскал залежи золота прямо в космосе.
– А взрослые без нас не могут атаковать, да? – Дина ехидно усмехнулась. – Думаете, вы самые умные? Желаете нарваться на неприятности?
– Да нет, похоже, самая умная среди нас это ты, Дина, – спокойно заметил Егор. – Только ты все еще ожидаешь, что о тебе кто-то позаботится. Когда ты уже поймешь, что в этом мире никто никому не нужен? Я был вместе с братьями там, у этих, – Егор мотнул головой куда-то в сторону, – и видел атаки. Это война, детка, ты понимаешь? Это война с синтетиками. И можно сидеть, лопать лепешки и подбирать грязные носовые платки рядом с малышами, а можно принять в войне участие и надрать роботам зад!
– Представляю, как ты это сделаешь. – Дина усмехнулась. – Прямо не терпится увидеть.
– Короче, зря мы ее позвали, – хмыкнул рассудительный Кир. – Но теперь она все знает, и нам надо заручиться ее поддержкой. Дина, ты можешь идти в спальню, если хочешь. Но ты должна обещать, что никому ничего не расскажешь.
– Ни в какую спальню я не пойду. Вас просто невозможно оставлять одних, всегда придумаете какие-нибудь приключения на собственную голову, – вздохнула Дина. – Я с вами. Что вы собираетесь делать?
– Мы собираемся лететь, – серьезно заявил Егор. – Прямо сейчас. В здешнем шлюзе для катеров я уже был вместе с близнецами и все видел.
– Как вы собираетесь управлять катерами, если это совершенно другие технологии? Вы не смогли разобраться даже в программах мелких роботов-многоножек. Как вы разберетесь с катерами?
Дина вздохнула и успокоилась окончательно. Никакого полета у этих пятерых не будет. Они не смогут даже забраться в инопланетные катера-шаттлы, у них для этого просто не хватит мозгов.
– Увидишь, – мрачно заверили ее близнецы.
– Ну, значит, пошли! – Егор поднялся, взял за руку молчаливую и немного напуганную Жанку и выбрался в коридор.
Глава 4
Эйми. Старый шаттл
1
Когда-то в этом ангаре бушевало пламя. Почерневшие стены, огромные обгоревшие остовы машин и несколько чудом уцелевших маленьких катеров – вот что предстало взору Эммы.
– Негусто, – пробормотала она, осторожно пробираясь мимо груды поверженных роботов, превратившихся в бессмысленные железяки. Сейчас даже невозможно было определить, к какой категории принадлежали эти роботы.
Ник отпустил ладонь Эммы, которую, как обычно, крепко сжимал, и присел на корточки. Мазнул пальцем по черным деталям, поковырял что-то в железках, что-то открыл, что-то осмотрел и поднялся.
– Это роботы синтетиков, они погибли все, и внутри у них тоже все погибло. Их чипы умерли в высокой температуре. – Ник, как обычно, довольно неловко подбирал слова.
– Ты хочешь сказать, что теперь эти роботы мертвы? – уточнила Эмма.
– Да. Это старые образцы роботов, таких сейчас нет.
– Когда все это случилось? И что тут произошло?
– Питер должен знать. – Ник огляделся. – Здесь есть еще один ангар, давай заглянем туда. Может, есть целый корабль.
Снова ладонь Эммы оказалась в руке Ника, словно тот боялся потерять свою напарницу и потому держал крепко и далеко от себя не отпускал. Это прикосновение успокаивало, да и пальцы друга были теплыми, приятными и слегка унимали ту нервную дрожь, что колотила изнутри.
Скверные предчувствия навалились, охватили судорожным волнением, и Эмма чувствовала, как дрожит крошечная жилка у ключицы. Стоило прикрыть глаза, как перед ее внутренним взором возникала битва, яростная и огненная. И неясно было, из прошлого это видение или из будущего. Чего им ждать?
Запахи гари и металла смешивались с запахами смазки, горючего и расплавленного пластика. И еще витали запахи мертвецов. Совсем чуть-чуть, но Эмма улавливала и их, и это добавляло нервозности. Весь Второй уровень станции пропитался мертвецами. Большое кладбище, вот что это такое на самом деле…
Звук их шагов казался нереально тихим и глухим. Не было эха, хотя огромные своды ангаров уходили далеко ввысь, и каждый шаг по идее тут должен был отдаваться целым каскадом долгих звуков. Может, потому, что под ногами был пепел и гарь?
У сводчатой арки прохода их встретил обгоревший человеческий труп. Он застыл в странной сидячей позе, с поднятыми руками, как будто огонь полыхал до сих пор и скелет напрасно пытался закрыться от него. Эмма вздрогнула, но Ник лишь сжал ее пальцы и быстрее зашагал вперед.
В соседнем помещении огонь похозяйничал не так сильно. Здесь тоже валялись обгоревшие роботы, но вторая половина зала уцелела, и даже огромные раздвижные двери, ведущие в шлюз, были целехоньки.
В нише справа, рядом с панелями управления, поблескивал корпус вытянутого катера, твердо держащегося на четырех металлических ногах.